АМИРОВСКАЯ МЕЛОДИЯ

На­сто­я­щая сти­хия на­род­ной му­зы­ки ок­ру­жа­ла Ами­ро­ва с дет­ства. Его от­цом был Ме­ша­ди Джа­миль Ами­ров - из­ве­ст­ный та­рист и ис­пол­ни­тель  му­га­мов, а впос­лед­ствии и пе­да­гог, впер­вые ор­га­ни­зо­вав­ший в род­ном го­ро­де му­зы­каль­ную шко­лу. Поз­же он воз­гла­вил так­же му­зы­каль­ное учи­ли­ще. Как и мно­гие дру­гие из­ве­ст­ные му­зы­кан­ты, от­ец был ро­дом из Шу­ши. "Этот го­род, от­ку­да ро­дом был мой от­ец, по пра­ву счи­та­ет­ся кон­сер­ва­то­ри­ей За­кав­ка­зья, - вспо­ми­нал сам Фи­к­рет Ами­ров. - …Имен­но отец рас­крыл мне мир зву­ков и тай­ну му­га­мов, еще бу­ду­чи ре­бен­ком я стре­мил­ся по­дра­жать его иг­ре на та­ре, ино­г­да это мне хо­ро­шо уда­ва­лось и до­став­ля­ло боль­шую ра­дость". На­род­ная му­зы­ка со­про­вож­да­ла Ами­ро­ва с са­мо­го дет­ства, на про­тя­же­нии всей жиз­ни. Пос­ле окон­ча­ния кон­сер­ва­то­рии он из­учал на­ци­о­наль­ные ме­ло­дии с по­зи­ции те­о­рии ака­де­ми­че­с­кой му­зы­ки.

Уче­ник ве­ли­ко­го Га­джи­бе­ко­ва 

Это бы­ли во­ен­ные го­ды, ко­г­да, вер­нув­шись с ра­не­ни­ем с фрон­та, Ами­ров ока­зал­ся в Ба­ку. Ему уда­лось за­стать по­след­ние го­ды жиз­ни Узе­и­ра Га­джи­бе­ко­ва, ко­то­рый, ра­бо­тая с ма­те­ри­а­ла­ми на­род­ной му­зы­ки, ока­зал за­мет­ное вли­я­ние на мо­ло­до­го ком­по­зи­то­ра. "Ме­ня  на­зы­ва­ют од­ним из про­дол­жа­те­лей де­ла Узе­и­ра Га­джи­бе­ко­ва, и я гор­жусь этим",  -  пи­сал Ами­ров. Как бы в под­твер­жде­ние это­го в 1949 го­ду, че­рез год пос­ле смер­ти сво­е­го учи­те­ля, Ами­ров на­пи­сал му­зы­каль­ную по­эму, по­свя­щен­ную Узе­и­ру. Это был из­ящ­ный уни­сон струн­ных и фор­те­пи­а­но. Кро­ме то­го, еще при жиз­ни ма­с­те­ра, в 1943 го­ду, под вли­я­ни­ем уже то­г­да на­род­ных и все­ми лю­би­мых опе­ретт Узе­и­ра у Ами­ро­ва воз­ник­ла идея со­здать свою му­зы­каль­ную ко­ме­дию. На­зы­ва­лась она "По­хи­ти­те­ли сер­дец". За со­зда­ни­ем этой опе­рет­ты сле­дил сам Узе­ир и да­вал цен­ные со­ве­ты. Это бы­ли тя­же­лые во­ен­ные го­ды, и по­ста­вить что-ли­бо - опе­ру или спек­такль бы­ло очень труд­но - не хва­та­ло ни ак­те­ров, ни про­стых ра­бо­чих, да и ус­ло­вий для ра­бо­ты не бы­ло. Тем не ме­нее Узе­и­ру уда­лось ор­га­ни­зо­вать по­ста­нов­ку в толь­ко что от­крыв­шем­ся то­г­да Го­су­дар­ствен­ном те­а­т­ре му­зы­каль­ной ко­ме­дии.

Ко­ме­дия бы­ла при­ня­та зри­те­лем хо­ро­шо, и по­то­му Ами­ров на­пи­сал вто­рую - "Ра­до­ст­ная весть", бо­лее изы­с­кан­ную, над ко­то­рой ра­бо­тал дол­го и за­вер­шил толь­ко в 1946 го­ду.

За­тем по­яви­лись опе­ра "Ул­дуз", сим­фо­ни­че­с­кая по­эма "Па­мя­ти ге­ро­ев Ве­ли­кой От­ече­с­т­вен­ной вой­ны",  двой­ной "Кон­церт для скрип­ки и фор­те­пи­а­но с ор­ке­с­т­ром". Но са­мым боль­шим со­бы­ти­ем то­го вре­ме­ни ста­ла его сим­фо­ния "Ни­за­ми" - пер­вая в Азер­бай­джа­не сим­фо­ния для струн­но­го ор­ке­с­т­ра.

На­ко­нец, по­жа­луй, ос­нов­ным со­бы­ти­ем для ком­по­зи­то­ра ста­ли его пер­вые в на­шей ис­то­рии сим­фо­ни­че­с­кие му­га­мы "Шур" и "Кюрд-ов­ша­ры". В них он со­вме­с­тил глав­ные свои до­сти­же­ния и зна­ния - лю­би­мый с са­мо­го дет­ства ка­ра­бах­ский му­гам и ев­ро­пей­скую сим­фо­ни­че­с­кую му­зы­ку. "Со­зда­ние сим­фо­ни­че­с­ких му­га­мов "Шур" и "Кюрд-ов­ша­ры"  -  ини­ци­а­ти­ва Бюль­бю­ля, -  вспо­ми­нал сам Ами­ров. - Бюль­бюль яв­лял­ся са­мым близ­ким  на­пер­сни­ком, со­вет­чи­ком и по­мощ­ни­ком про­из­ве­де­ний, на­пи­сан­ных мною до­ны­не".

Эти две ра­бо­ты са­мо­с­то­я­тель­ные, но вме­с­те с тем об­ра­зу­ют сво­е­го ро­да дип­тих, со­еди­ня­ясь ед­ва про­скаль­зы­ва­ю­щи­ми об­щи­ми му­зы­каль­ны­ми те­ма­ми и му­зы­каль­ной иде­ей. Они дей­стви­тель­но ста­ли му­зы­каль­ным со­бы­ти­ем, при­чем и за пре­де­ла­ми Азер­бай­джа­на, по­лу­чив не­сколь­ко пре­стиж­ных пре­мий и фак­ти­че­с­ки по­ло­жив на­ча­ло жа­н­ру сим­фо­ни­че­с­ких му­га­мов. Тра­ди­ция эта бы­ла про­дол­же­на в Уз­бе­ки­с­та­не и Та­джи­ки­с­та­не.

Сим­фо­ни­че­с­кие му­га­мы ста­ли ис­пол­нять про­слав­лен­ные сим­фо­ни­че­с­кие ор­ке­с­т­ры. Один из все­мир­но из­ве­ст­ных ди­ри­же­ров Ле­о­польд Сто­ков­ский пи­сал Фи­к­ре­ту Ами­ро­ву в те да­ле­кие 50-е: "До­ро­гой гос­по­дин Ами­ров! Ко­г­да мы ис­пол­ни­ли ва­ши сим­фо­ни­че­с­кие му­га­мы в Хью­с­то­не и Те­ха­се, и ор­кестр, и слу­ша­те­ли бы­ли вос­хи­ще­ны. Мы бла­го­дар­ны вам за ог­ром­ное удо­воль­ст­вие".

Уме­ние со­еди­нять но­вое и ста­рое 

В по­сле­ду­ю­щие го­ды Ами­ров не от­ка­зы­вал­ся от но­ва­тор­ства, на­про­тив, он сде­лал его ос­нов­ной иде­ей сво­е­го твор­че­с­т­ва. Ра­бо­тая в не­сколь­ких жа­н­рах, он экс­пе­ри­мен­ти­ро­вал, все­г­да уде­ляя ме­с­то в сво­ем твор­че­с­т­ве ос­но­вам на­род­ной му­зы­ки. В 1953 го­ду он на­пи­сал и по­ста­вил свою зна­ме­ни­тую опе­ру "Се­виль" (по мо­ти­вам од­но­имен­ной дра­мы Дж.Джаб­бар­лы). "Ра­бо­та Джаб­бар­лы зна­ко­ма мне со школь­ной ска­мьи, - пи­сал Ами­ров. - В на­ча­ле 30-х го­дов в  го­род­ском драм­те­а­т­ре Гян­д­жи мне при­шлось сы­г­рать роль сы­на Се­виль - ма­лень­ко­го  Гюн­дю­за.  ...Я по­ста­рал­ся со­хра­нить в сво­ей опе­ре ос­нов­ную идею дра­мы - идею борь­бы жен­щи­ны Во­с­то­ка за свои че­ло­ве­че­с­кие пра­ва, па­фос борь­бы но­вой про­ле­тар­ской куль­ту­ры с бур­жу­аз­ным ме­щан­ством. В про­цес­се ра­бо­ты над со­чи­не­ни­ем ме­ня не  ос­тав­ля­ла мысль о сход­стве меж­ду  ха­рак­те­ра­ми ге­ро­ев дра­мы Дж.Джаб­бар­лы и опер Чай­ков­ско­го. Се­виль и Та­ть­я­на, Ба­лаш и Гер­ман бы­ли близ­ки сво­им вну­т­рен­ним скла­дом".

В 50-60-е го­ды Ами­ров вплот­ную ра­бо­тал с сим­фо­ни­че­с­ким ор­ке­с­т­ром и, на­ко­нец, в 1968-м вновь вер­нул­ся к сим­фо­ни­че­с­ко­му му­га­му, со­здав ле­ген­дар­ный "Гю­ли­с­тан ба­я­ты-ши­раз", на­пи­са­нный по мо­ти­вам сти­хов Ха­фи­за и Са­а­ди.

За­тем в те­че­ние де­ся­ти лет Фи­к­рет Ами­ров за­ни­мал­ся пе­ре­ра­бот­кой и со­вер­шен­ство­ва­ни­ем сво­их ста­рых ра­бот, по­ка, на­ко­нец, не взял "но­вую вер­ши­ну" - со­здал ба­лет "Ты­ся­ча и од­на ночь". Это не про­сто ба­лет, а пе­с­т­рое, кра­соч­ное шоу с не­ве­ро­ят­ной хо­рео­гра­фи­ей. С тех пор ба­лет поль­зу­ет­ся боль­шой по­пу­ляр­но­с­тью у зри­те­ля и по­то­му ста­вит­ся каж­дый год. Об ис­точ­ни­ке вдох­но­ве­ния сам ав­тор рас­ска­зы­вал так: "По при­гла­ше­нию Ми­ни­с­тер­ства куль­ту­ры Ира­ка я с Н.На­за­ро­вой (ба­лет­мей­стер-по­ста­нов­щик ба­ле­та) по­се­тил эту стра­ну. Я стре­мил­ся глу­бо­ко про­ник­нуть в му­зы­каль­ную куль­ту­ру араб­ско­го на­ро­да, его пла­с­ти­ку, кра­со­ту му­зы­каль­ных об­ря­дов, из­учал ис­то­ри­че­с­кие и ар­хи­тек­тур­ные па­мят­ни­ки. Пе­ре­до мною сто­я­ла за­да­ча син­те­зи­ро­вать на­ци­о­наль­ное и об­ще­че­ло­ве­че­с­кое".

"Фи­к­рет Ами­ров был до­стой­ным уче­ни­ком Га­джи­бе­ко­ва. И, ко­неч­но, я горд тем, что был с ним зна­ком. Мне по­счаст­ли­ви­лось быть ху­до­же­с­т­вен­ным ру­ко­во­ди­те­лем по­ста­нов­ки в но­вой му­зы­каль­ной ре­дак­ции его опе­ры "Се­виль", ко­то­рая до сих пор ста­вит­ся на на­шей сце­не", - рас­ска­зы­ва­ет в бе­се­де с R+ из­ве­ст­ный пи­а­нист и вы­да­ю­щий­ся пе­да­гог Фар­хад Ба­дал­бей­ли. - Без­ус­лов­но, его му­зы­ка ори­ги­наль­на, она стро­ит­ся как на ос­но­вах на­род­ной му­зы­ки, так и на луч­ших ев­ро­пей­ских тра­ди­ци­ях". Как от­ме­тил пи­а­нист, Ами­ро­ву уда­лось гар­мо­нич­но со­единить на­род­ную му­зы­ку, му­гам, на­ци­о­наль­ную им­про­ви­за­цию и при­выч­ный ми­ро­вой му­зы­каль­ный ин­стру­мен­та­рий.

"Му­зы­ка Фи­к­ре­та Ами­ро­ва об­ла­да­ет ог­ром­ной при­тя­га­тель­ной си­лой и оба­я­ни­ем, - пи­сал об Ами­ро­ве в сво­их пись­мах ве­ли­кий Дми­т­рий Шо­с­та­ко­вич. - Об­шир­но и мно­го­гран­но твор­че­с­кое на­сле­дие ком­по­зи­то­ра, ор­га­нич­но свя­зан­ное с азер­бай­джан­ской на­род­ной му­зы­кой, с на­ци­о­наль­ной куль­ту­рой. Од­ной из са­мых при­вле­ка­тель­ных черт му­зы­каль­но­го язы­ка Ами­ро­ва яв­ля­ет­ся ме­ло­дизм: бо­га­тым ме­ло­ди­че­с­ким да­ром об­ла­да­ет  Фи­к­рет  Ами­ров. Ме­ло­дия - ду­ша его твор­че­с­т­ва". 

22 но­я­б­ря 2013 го­да Фи­к­ре­ту Ами­ро­ву ис­пол­нил­ся бы 91 год. Про­слав­лен­но­го азер­бай­джан­ско­го ком­по­зи­то­ра не ста­ло, ко­г­да ему бы­ло все­го лишь 62 го­да, - как мно­го он мог бы еще сде­лать. Но судь­ба рас­по­ря­ди­лась ина­че.