ПОЗАДИ ГОРЯЧЕЕ ЛЕТО

Горячее лето турецкой политики приближается к концу. 10 августа, в день первых в истории страны всенародных президентских выборов, турки сделали свой выбор. Как и прогнозировали большинство экспертов, безоговорочную победу одержал лидер Партии справедливости и развития (ПСР) Реджеп Тайиб Эрдоган. Спустя 12 лет премьерства он стал 12-м президентом Турции.

Эрдоган набрал около 52% голосов избирателей. За его главного конкурента, единого кандидата от ведущих оппозиционных сил - Республиканской народной партии (РНП) и Партии националистического движения (ПНД) - Экмеледдина Ихсаноглу (с 2005 по 2014 год он занимал должность генсека Организации исламского сотрудничества) проголосовали почти 39% электората.

Ход избирательной кампании в Турции прошел в острейшей борьбе. Шансы Эрдогана и Ихсаноглу почти уравновешивались с учетом результатов состоявшегося в марте голосования в местные органы власти. Эрдоган получил на них 45,6% голосов, а РНП и ПНД - соответственно 27,8% и 15,2%. То есть две крупнейшие оппозиционные партии, выдвиженцем которых на президентских выборах стал Ихсаноглу, удостоились поддержки 43% населения.

В такой ситуации решающую роль на президентских выборах могли сыграть голоса сторонников прокурдских организаций, прежде всего Партии мира и демократии (ПМД), выдвинувшей на пост главы государства своего претендента - Салахаддина Демирташа. Лидер РНП Кемаль Кылычдароглу в преддверии голосования провел консультационное совещание с ведущими курдскими политиками. Стороны обсудили возможность поддержки курдами кандидата от оппозиции во втором туре голосования. Эксперты не исключали этот сценарий в случае, если бы кемалисты и националисты гарантировали решение "курдского вопроса". Однако курды, судя по всему, не решились на сделку с оппозицией, поскольку шансы Эрдогана на победу изначально казались более предпочтительными, в связи с чем ставка на его противников была лишена достаточной степени прагматизма. Впрочем, этого и не понадобилось, поскольку Эрдогану для победы оказался достаточным один тур выборов. Курдскому же кандидату Салахаддину Демирташу удалось заручиться поддержкой лишь более 9% проголосовавших (в основном это жители курдонаселенных провинций на востоке и юго-востоке страны).

Как заявил победитель выборов, "нация приняла решение и выразила свою волю на голосовании". Эрдоган пообещал новую эру общественного примирения. Судя по всему, именно эта задача представляется сегодня для Турции наиболее актуальной. Поскольку все последние годы страну буквально трясло от ужесточившегося противостояния между правительством и оппозиционными кругами, вылившегося в массовые акции протеста, многочисленные политические и коррупционные скандалы. И речь идет не только о необходимости скорейшего урегулирования все того же курдского вопроса, уже длительное время выступающего в качестве главного раздражителя внутриполитической стабильности в Турции.

Предвыборная кампания состоялась в условиях неослабевающего противоборства между Эрдоганом и так называемым "государством в государстве", "параллельной структурой", возглавляемой проживающим в США мусульманским проповедником Фетуллахом Гюленом. В рамках борьбы с гюленовцами власти Турции проводили масштабные операции по зачистке кадрового состава правоохранительных органов. Даже в течение последних дней избирательной гонки были задержаны десятки полицейских, считающихся сторонниками Гюлена и обвиняемых, в частности, в прослушивании телефонных разговоров представителей как правящей, так и оппозиционных партий, а также членов семьи премьера страны.

Стабилизация ситуации в Турции имеет особое значение в условиях перехода от парламентской республики к президентской, первым значительным шагом в процессе формирования которой и стали прошедшие выборы. Голосование подтвердило популярность правящей партии, считающейся умеренно-исламистской. Но вместе с тем поддержка Ихсаноглу со стороны немалой части населения стала еще одним сигналом, что отнюдь не все в Турции довольны политическим курсом Эрдогана.

Бесспорно, страна за годы премьерства последнего сделала значительный рывок в своем экономическом развитии. Собственно, именно экономические успехи были главным козырем лидера ПСР в ходе предвыборной кампании. Более того, Эрдоган обещает, что к 2023 году - столетию Турецкой Республики - страна будет обладать одной из сильнейших в мире экономик. Однако предпринимаемые правительством попытки радикального пересмотра идейно-политического наследия основоположника государства Мустафы Кемаля Ататюрка вызывают неприятие сторонников светского пути Турции. И с этим Эрдогану придется считаться в период грядущего президентства.

Неоднозначно расценивается турецкой общественностью и внешняя политика страны. С учетом войны в Газе значительным фактором в ходе избирательного марафона в Турции стала и тема Ближнего Востока. Антиизраильская риторика Эрдогана (он обвинил Израиль в "систематическом геноциде" палестинцев и уже на следующий день после своего избрания на пост президента заявил, что Турция снаряжает новую флотилию для прорыва блокады сектора Газа) способствовала укреплению его позиций в консервативных кругах Турции.

Вместе с тем все больше турецких граждан недовольны попытками активного вмешательства Анкары в ближневосточные конфликты, в частности во внутренние дела ряда стран, подвергшихся так называемой "арабской революции". Особенно прибавило Турции головную боль вовлечение в сирийский конфликт. РНП и ПНД обвиняют Эрдогана в том, что из-за его ошибок во внешней политике Турция оказалась втянута в "болото" на Ближнем Востоке и многие в мире воспринимают ее чуть ли не сторонницей "джихадистов".

Наряду с этим неоспорим тот факт, что Эрдогану в период премьерства удалось усилить фактор Анкары в причерноморской и южнокавказской политике, в рамках которой Турция наряду с Россией выступает одним из великодержавных столпов региональной безопасности. Несомненно, в качестве главы турецкого государства Эрдоган постарается развить свой успех на этом поприще, исходя из чего во внешней политике Анкары будет лишь нарастать значение карабахского урегулирования и укрепления стратегического союза с Азербайджаном.

Стоит обратить внимание на то, что именно в разгар президентской гонки в Турции отдельными мировыми кругами вновь начал широко муссироваться вопрос возможного открытия турецко-армянской границы. Официальный Ереван и покровительствующие ему западные державы упорно напоминают о нереализованных Цюрихских протоколах 2009 года. Мировое армянство, активизируя свои усилия по международному признанию так называемого "геноцида в Османской империи" в преддверии 100-летней годовщины "армянской даты", пытается использовать данный вопрос для наращивания давления на Анкару. Вместе с тем очевидно, что предполагаемое открытие армяно-турецкой границы связано не только с проблемами двусторонней политики, но и устремлениями определенных внешних центров. Прежде всего США и Евросоюза, заинтересованных в налаживании отношений Анкары и Еревана в расчете на то, что присутствие Турции в Армении приведет к постепенному выведению последней из сферы российского влияния и, соответственно, к усилению позиций Запада в регионе. Однако реальность такова, что вопреки желанию самого Еревана нормализовать сотрудничество с Турцией, которое может стать спасительным для пребывающей в тяжелейшем кризисе армянской экономики, перспектива открытия границы между двумя государствами по-прежнему остается призрачной. Официальная Анкара противопоставляет давлению Запада в связи с "армянским вопросом" подтверждение своей принципиальной позиции, согласно которой налаживание отношений с Ереваном возможно лишь после прекращения оккупации азербайджанских территорий. Как высказался ближайший соратник действующего главы турецкого государства Абдуллы Гюля, член Совещательного совета по внешним вопросам при президенте Турции Гюрджан Тюркоглу, "утверждения о скором открытии границы с Арменией не имеют под собой никакой почвы".

Армянские эксперты не скрывают своих опасений относительно того, что в наступающий период президенства Эрдогана Анкара будет осуществлять более резкий внешнеполитический курс, в связи с чем упования Еревана на возможное экономическое сотрудничество с Турцией в условиях неразрешенности карабахского конфликта не получат какой-либо перспективы.

Примечательно в этой связи, что свой первый визит в качестве главы турецкого государства Эрдоган намерен совершить в Азербайджан. Тем самым традиция, сложившаяся в течение последних 15 лет, когда президенты Турции после победы на выборах совершали свой первый "выход в свет" именно в Баку, будет продолжена.