«ПЯТЬ МИНУТ НА АРЕНЕ - ЗА КУЛИСАМИ НЕСКОЛЬКО ЛЕТ»

Удивительной спецификой обладает  цирк. Порой он вызывает противоречивые мнения, но сложно найти человека, совершенно равнодушного к нему. Вот только для детей нет никакой полярности. Цирк для них - это гарантированный праздник. Встреча с сильными и бесстрашными, веселыми и увлеченными. Они голосуют сердцем, когда с непосредственностью ищут внимания клоуна, живо следят за номерами с животными. Но цирк - еще и про взрослых. И не только в зрительном зале. Зульфия Алиева - представительница знаменитой цирковой династии. Когда-то великолепная наездница, выступающая в жанре джигитовки и однажды решившая попытать счастья вне цирка. Ненадолго…

- Можно ли уйти из цирка?

- Невозможно. Даже если таковое происходит в силу неких обстоятельств, цирк тебя тянет. И где бы ты ни был, найти себя вне его практически нереально. Я сама проходила этот путь - «уйти из цирка». Можно сказать, говорю из личного опыта. Работая в других областях, на уровне подсознания ощущала себя не в своей тарелке. Начинала чувствовать, что каждодневно это сильно гложет. Я словно задыхалась. Внутреннее стремление вновь увидеть свет рампы, оказаться в луче световой пушки, услышать привычное звучание оркестра… 

- И случилось вернуться…

- Доходило до кома в горле, что было совершенно естественно. По коридорам этого здания ходили мой отец, мой старший брат. Их уже нет в этом мире, но стены несут память о них. И не сочтите мои слова слишком громкими, но возвращение в родной цирк - это еще и моя личная ответственность перед ними. Думаю, это случилось неспроста. Возможно, пришла пора продолжить какое-то дело, их имя. Династия - это болеть цирком всей душой. Глубоко и осознанно. Ведь это впитывается буквально напрямую через кожу.

- Тем более в вашем случае…

- Еще будучи ребенком, проводила в цирке больше времени, чем где-либо. Что скрывать, я сюда сбегала с уроков, несмотря на гарантированную возможность получения наказания. Но за ним была радость моего папы, которую он не скрывал, видя мою неистребимую настойчивость в выборе приоритетов. Порой он забирал меня с уроков на репетиции, когда требовалась замена. Например, в номере коверных. Это спустя время я поняла, что учителя закрывали глаза на мои отлучки, получая возможность быть приглашенными на представление. Наверняка еще играло роль, что школьные педагоги понимали, что те же химия или физика вряд ли понадобятся в дальнейшей судьбе цирковой артистки.

- Первый шаг и настоящее время…

- Первые шаги - это отдельный период. Есть такое понятие в цирке - «подсадка». Так вот, она и есть мои первые шаги. Тогда я, первоклассница, мерилась силой с клоуном, поднимая бутафорскую штангу. Прием классический и сегодня тоже используемый в репризах. И пусть в этом была некая забава для ребенка, но уже тогда в нас воспитывалось чувство ответственности. И в то же время мы были Дома! И как-то не испытывали боязни сцены, публики, огней рампы. Актерство давало некое ощущение избранности. Отчего я, например, горела желанием показать себя публике с наилучшей стороны. Чувствовать себя важной составляющей мира цирка. Сейчас, безусловно, на первый план выходят профессиональный взгляд и приобретенный опыт. Уже невольно начинаешь отмечать нюансы. Мой жанр - джигитовка. Номера наездников всегда приковывают внимание: как поставлена нога, как надо держаться в седле, как делать элементы и т.д. Пройти мимо лошади - выше моих сил. В программе прошлого сезона я просто купалась в переполнявших меня эмоциях, когда могла проводить время рядом с карабахскими скакунами. Не преминула и воспользовалась случаем вновь оказаться в седле. Пусть и за кулисами! Пусть ненадолго! Но это было сродни возврату в тот кураж, что сопровождает конные аттракционы.

- Навыки не растеряли?

- Школа, которую проходили мы, отлична от современной. Это не хорошо и не плохо. Она была иной, советской. На мой взгляд, основательной, как и многое присущее тому времени. Возможно, все лучшее из нее стоит применять в настоящем. Оказавшись в седле, поймала себя на том, что тело само вспомнило стойку, выдавшую ту самую школу. В голове неожиданно пронеслись наставления, что использовали мои учителя. Например, очень сильный дрессировщик Сабир Самедов не просто создавал аттракцион. Благодаря ему родилась школа отечественной джигитовки. Да, уроки бывали жесткими. Но в наше подсознание «вводилась» основа: как сидеть, как держаться, как двигаться, как работать руками. Я иногда даже страх испытывала, стараясь в точности исполнять указания.

- Ответственность…

- Ответственность и цирковое искусство - неразрывные понятия. Осознавать этот постулат надо с момента первого выхода на манеж. Потому уже опытные артисты не оставляют своим вниманием молодых. Цирку присуще наставничество. Ведь даже трюки или номера, случается, передаются от артиста к артисту, чтобы впоследствии те привнесли в них что-то свое. Но прежде всего прорабатываются все нюансы безопасности, которая и есть составляющая той самой ответственности. В первую очередь перед самим собой. Цирк - искусство трудоемкое. В нем и театр, и спорт, и музыка. И чем зрелищнее оно, тем больше работы в него вложено. Пять минут на арене, а за кулисами - подготовка в несколько лет. 

- Говоря о цирке, невозможно обойти тему опасности.

- Мне думается, что дискуссия об опасности циркового искусства началась с первого циркового представления. И неважно - канатоходец ли, гимнаст, дрессировщик… В цирковых номерах трюковая начинка. А значит, внимание и осторожность, как само собой разумеющееся. Но зрелищность тоже часть циркового представления. И без этого его сложно представить. Цирк есть концентрация этих составляющих. Понятно, что, обретя в недалеком прошлом стационарность, цирк вывел вопросы безопасности в приоритет.

- Так ведь артисты сами усложняют номера!

- Мы выходим на арену, абсолютно осознавая, что риск часть нашей профессии. Потому и в отличие от других видов искусства цирк - это ежедневные тренировки, не терпящие малейшего намека на хоть какое-то послабление артиста в собственный адрес. Человек, хоть немного понимающий в цирковом искусстве, знает, что без профессионализма здесь ничего невозможно сделать. Техника владения телом, работа с реквизитом отрабатываются шаг за шагом.

- И не забываем про адреналин!

- А куда без него?! Драйв, что дарит арена, не сравнится ни с чем! Цирковые люди не могут жить без него. И неважно, в каком жанре выходит на манеж артист. Не открою секрета, если скажу, что нам присуще здоровое любопытство, которое может выражаться в желании попробовать себя, так сказать, в «смежных» жанрах. В настоящую программу включен аттракцион с хищными кошками. Когда их доставили в цирк, в его атмосфере появился запах, обожаемый мною с детства. Специфичный, но тем не менее! Перед внутренним взором сразу появились картинки из прошлого: слон, который хоботом поднимал меня на спину, медведь, тигры и львы. Кстати, цирковые на раз определяют по нюху, какие животные в вольерах, когда они только размещаются. И как я скучала по запаху, присущему исключительно цирковому закулисью, когда была отдалена от цирка…

- В голосе палитра эмоций…

- Расхожее выражение «выросла в опилках» - про меня. С трех-четырех лет я уже пыталась пробраться везде, куда успевала попасть. Любопытным я была ребенком. А цирк способствует расширению собственных возможностей, параллельно вырабатывая в артистах адреналин. Главное, чтобы тот был здоровым, если таковое приемлемо к этому понятию. И ведь все ради того, чтобы разделить его вместе со зрителем. Чтобы его внимание ни на что, кроме как на происходящее на манеже, не отвлекалось. Чтобы сидящие в зале замирали в ожидании wow! в момент исполнения трюка. 

- Отработка?

- Приходилось, конечно, отрабатывать!.. Нижний манеж для нас был, наверное, роднее, чем верхний. И разнообразнее по задачам: кольца, трапеция, батуты. Мы занимались танцами и балетом. Цирковой артист должен обладать максимальными умениями как коверный. Тренировки приучали нас быть готовыми ко всему. Лично я не имела права сесть на лошадь без репетиции в нижнем манеже. Нам не оставляли права на лень, максимально загружая задачами. Цирк - это жесткость прежде всего. Это как в балете - хочешь попасть в первую линию, не отходи от станка. Не устану отмечать, что наш вид искусства - сплав спорта и театра. Стремление, стимулируемое кнутом и пряником.

- Во имя чего? 

- Это искусство, дарящее зрелище, радость, фейерверки, развивалось вместе с цивилизацией. И отдаваться ему надо полностью, без «стратегического остатка». Даже вокалисту, художнику или артисту приходится жертвовать чем-то для того, чтобы иметь возможность дарить красоту другим. И каждый синяк, каждая мозоль, даже падения - цена восторга публики. И знакомить ее с изнанкой? Тогда любое искусство умрет… Это наш выбор, наша жизнь…

- Дух цирка для вас?.. 

- Дух цирка для меня в первую очередь мой отец - заслуженный артист Азербайджанской ССР Рамиз Алиев, более сорока лет бывший главным режиссером нашего цирка. Закончил ВГИК, снимался в кинофильмах. Тесно  дружил с Юрием Никулиным. Учился с Людмилой Гурченко, снимался с Владимиром Высоцким, Александром Демьяненко. Он был первым режиссером Пермского цирка. Работал с Карандашом. Я была свидетельницей, как рождались разнообразные номера и создавался коллектив «Огни Азербайджана», срывавший аплодисменты публики. В ней работал мой старший брат Фуад Алиев, рекорд которого - подъем живого веса в полтонны - по сей день не побит.

- Каково быть дочерью знаменитого отца?

- Ответственность в кратном размере! Приходится следить за каждым аспектом собственной жизни. Тяжело морально, не скрою… Ведь на тебя смотрят как на внучку одного из первых архитекторов Азербайджана Микаила Усейнова, который и воспитал меня. По его настоянию я изучала скульптуру - совсем иной вид искусства, со своей атмосферой. Я росла в окружении знаменитых и именитых. Во мне видят дочь первой исполнительницы на каноне Аси Тагиевой. С ее стороны - музыкальный мир и корифеи Театра оперы и балета Сара Гадымова, Шовкет Алекперова, Рашид Бейбутов, с которым ее пригласили на прием, где она познакомилась с Раджем Капуром. Кстати, именно в Москве мои родители и познакомились. Мне как-то удалось «не обидеть» никого: я закончила консерваторию по классу фортепиано, изучала иностранные языки, училась режиссуре. Так что просто остается быть достойной их имен...

- Арена сродни авансцене, где артист всегда на виду.

- Цирк не приемлет ссылки на болезнь. Понятно, что без фанатизма! Но в любых обстоятельствах выпрямляешь спину, «ставишь» осанку и... забываешь все. Арена - чародейское место. В каком бы состоянии духа и тела ты ни пребывал, стоит вспыхнуть огням рампы, зазвучать оркестру и увидеть открывающийся занавес - машинально забываешь обо всем, делая шаг в сторону манежа! Необъяснимое волшебство! Расшифрована ли его природа? Задумываюсь ли я об этом? Нет. Для себя решила, что подпиткой выступает зритель. Именно к нему обращено наше искусство. В его адрес цирковые «делают комплименты». А «ингредиентами» выступают жесты твоих рук, мимика лица, улыбка. Сидящие в зале не должны видеть их изнанку. И когда артист слышит аплодисменты, ощущаешь себя заново родившимся. Одним словом, магия…

- Но гаснут огни рампы, и вы выходите за цирковые ворота…

- Жизнь за стенами цирка - другая. И не менее любимая. Говорят, что талантливый человек должен быть талантлив во всем. И это распространяется также на родной дом и домашние дела. Кстати, я очень люблю готовить, и это мое хобби… Там уют, который я обожаю, спокойствие, дающее мне силы, другие законы выстраивания коммуникаций. Оказываясь вне цирка, ты для себя зритель. И думаешь дома о своих родных и любимых. И заботишься о них с не меньшей страстностью. Здесь ты жена, мама. Это совсем другая сторона жизни…

- Где вам комфортнее: в цирке или дома?

- У меня два дома. В цирке - мое Я. В доме - моя опека. В первом месте я могу вспомнить детство. Могу подурачиться. Быть артисткой. Забыть обо всем. Во втором - совершенно иная подоплека, где я обеспечиваю заботу о детях, где я должна думать об очаге. Как любая женщина, которая должна дарить тепло родным.

- Но когда-нибудь настанет момент и пространство цирка придется покинуть…

- Неоспоримо. Такой момент когда-нибудь обязательно произойдет. Но любовь к этому искусству, которая живет внутри тебя, останется. Это специфика циркового воспитания в движениях, в разговоре, в мировоззрении. В тех людях, которые без вычурного пафоса доказывают многонациональность циркового искусства, представляя сам цирк общим домом, где единственные критерии - талант, профессионализм, преданность. Артисты цирка воспринимают мир иначе. Я уже отметила, что цирк для меня тот же Дом. Фактически я постоянно находилась в цирке. Помню, когда папа вез меня к себе на работу, пела строки песни Юрия Никулина: «С утра я рад, чего-то жду. Ура-ура! Я в цирк иду!» Помню, когда заболела, папа меня не взял с собой. Это был самый печальный день в моей жизни: как я отчаянно плакала… Для меня это была трагедия. Пропустить один день! Да и сейчас это переживается остро. В цирке я это я. То есть Сама. Мне не приходится от чего-то прятаться, чего-то стесняться. Быть самой собой - великое счастье, что дарит мне Цирк!

- В завтра заглядываете?

- Будущее неизвестно никому. Надеюсь, мое образование, мои знания специфики цирка изнутри с учетом отцовского опыта, полученного и сохраненного, еще долго позволят не расставаться с ним. Подарят возможность реализоваться в других областях. Тем более что в настоящее время цирк в надежных руках Аллахверди Исрафилова, тоже продолжающего династию. Человека, которого я знаю с детства. Человека, который живет цирком, дышит им, отдает всего себя ему. И что важно, открывает бакинскому зрителю лучшие номера и лучших артистов, тем самым продолжая наши лучшие цирковые традиции. Именно он вернул мне счастливую возможность оказаться в родных стенах и окунуться в атмосферу магии, присущей только цирку. Отдалившись от него, можешь заниматься чем угодно. Но в душе любовь к цирковому искусству ощущается во всем. Даже в том доме, где ты проживаешь с семьей.