«Я ДОЛЖЕН ДЕЛИТЬСЯ ЗНАНИЯМИ»

Наш собеседник - человек увлеченный, и круг его интересов широк. Мир-Теймур Мамедов удачно совмещает деятельность художника, керамиста, скульптора со страстью к этнографии, истории и публицистике. Дом мастера с его необыкновенной коллекцией керамики давно стал обязательным пунктом в программе туристов, посещающих Азербайджан. Но и сам хозяин не менее популярен своими глубокими знаниями и исследованиями, которыми он щедро делится с читающей публикой. Мир-Теймура МАМЕДОВА без преувеличения можно назвать человеком, обладающим выдающимися талантами.

- Мир-Теймур муаллим, ваш дом и по совместительству музей стали достопримечательностью не только Ичеришехер, но и Баку и Азербайджана - такого дома нет нигде в мире. А достопримечательность - это не только слава, но и определенная нагрузка. Мы сейчас были свидетелем того, как к вам запросто зашли туристы и вы совершенно естественным образом провели для них небольшую экскурсию. Абсолютно бесплатно! Вас не утомляет такое внимание к вашему дому-музею?

- Нет, я должен делиться знаниями. Потому что если я отойду в сторону и не буду заниматься просвещением, то все это (показывает на стеллажи с керамикой) теряет смысл. Не секрет, что есть целый пласт знаний, который недоступен не то что простым людям, но даже специалистам. И не потому, что они глупые или необразованные, совсем нет. Просто 70 лет советской власти вычеркнули из науки все, что можно было вычеркнуть о тюркологии, о тюрках. И это было сделано очень профессионально и умно. Представьте, вплоть до восьмого класса я не знал, кто такие скифы. В нашей публичной библиотеке им. М.Ф.Ахундова тоже ничего вразумительного не было, что-то про Причерноморье, чуть ли не обломки Греческой империи. Я не знал, к кому обратиться. А вопросов была масса: кто такие скифы, откуда пришли якуты, почему гагаузы говорят на моем родном языке и почему венгры были оттеснены от остальных тюрков? Это «дело» было поручено умным психологам, лингвистам, историкам, которые стирали с лица земли саму память о тюрках.

- А для чего, как вы считаете, нужно было уничтожать эту идентификацию тюрков?

- Лев Гумилев давно ответил на этот вопрос одним только словом – «пассионарность».

- То есть из страха?

- Совершенно верно. Еще у Герострата и Птолемея мы видим совершенно особое отношение к тюркам. Да, кочевники, но не ради того, чтобы, грубо говоря, «покушать», а основать государство, облагородить, оставить свой след и идти дальше, вперед. Государствообразующее племя. Вот эта пассионарность была великолепно подмечена Львом Гумилевым.

- А что с нашим самосознанием?

- Наша культура, основанная на равноплечивом кресте, была также успешно затерта. Албанцев благодаря ЦК КПСС мы до недавнего времени считали армянами-григорианцами. В ходе переписи населения после социалистической революции удинов (или утиев) завлекали различными преференциями и записывали армянами. Для чего? Чтобы увеличить численность населения армян. Очень умный ход. Но таким образом про Древнюю Кавказскую Албанию мы ничего не могли почерпнуть из советских учебников истории.

- А как в вас проснулся интерес к истории тюрков?

- Благодаря моей бабушке. Она была очень образованным человеком, училась во Франции, говорила и думала на французском. У нее был соответствующий круг подруг, они часто собирались и беседовали, даже спорили. А я очень любил слушать их разговоры. Они частенько упоминали названия каких-то книг, авторов, о которых я до тех пор никогда не слышал. И вот, вооружившись этими именами и названиями, я шел в Ахундовскую библиотеку, а там мне заявляли, что у них нет книг этих авторов. Они удивлялись и спрашивали, а где я о них узнал. Таким образом полученные мной образование и закваска сподвигли на дальнейшие поиски.

- Я помню, как после продолжительного периода забвения и молчания, когда на свет были извлечены труды Гумилева, а после него стал печататься небезызвестный Мурад Аджи, широко распространилось мнение, даже вердикт, что это все ненаучный популизм, это не история, а дешевая беллетристика.

- Знаете почему? Это продолжение политики вычеркивания из нашей памяти истинной истории. Серьезные и солидные историки, получившие звания и награды, должны подписаться под собственной несостоятельностью? Нет, конечно. Если мы забудем наше прошлое, о каком настоящем может идти речь? Я об этом узнал в пятилетнем возрасте, когда задавал бабушке вопросы о религии. Она всегда отвечала: главное - это вера в Танры (Тенгри).

- Сегодня на моих глазах в ходе беседы с зашедшими к вам туристами вы начали свой рассказ с тюрков и плавно перешли к армянскому вопросу. Независимо от того, кто к вам приходит, вы всегда эту тему поднимаете?

- Обязательно! Моя цель - донести правду.

- С какой реакцией вы чаще всего сталкиваетесь?

- С удивлением. Правда, был как-то случай, когда против меня выступил приезжий из России человек с восточной внешностью, пытался выставить чуть ли не лжецом. Я посоветовал ему почитать труды Птолемея, Гумилева, Аджи. Хотя для меня основополагающим является не написанное кем-то, а материальная культура. Это камни, петроглифы, пентаграммы, это выбитые, вылитые тамги, железное орудие. И изучение таких явлений лучше всех аспирантур и докторантур подтверждает, кто это придумал. Холодная, горячая ковка, руда, так это все у нас под ногами, весь Кавказ - это таблица Менделеева, а значит, здесь осуществляли литье металлов. Или знаки, которые наносились тюрками на ткань, из которой шилась одежда. Обереги, равноплечий крест, который у мужчин наносился на щиты, изображался и на женской одежде. Ведь для тюрка были 4 основных принципа, соблюдение которых давало право называться тюрком. Это защита матери, сестры, жены и дочери. То есть главное, чтобы женщину смог защитить. Не смог, умер с мечом в руке - тоже тюрок. Поэтому некая магия, вера в обереги, в равноплечий крест или знак Тенгри, который обязательно должен был присутствовать на запястьях, горловине, подоле платья, да еще дополнительно вышитый поясок с равноплечивыми крестами давали им уверенность в защищенности. А по этому знаку можно отследить ареал обитания тюрков.

- Вы упомянули магию. Вам не кажется, что наш Ичеришехер в какой-то степени магический город?

- Начнем с того, что Ичеришехер построен с использованием опыта городских боев. Мало какой город на Западе может похвастать тем, что был построен с учетом психологии противника. У нас до сих пор на некоторых улицах сохранились кованые петли. Знаете, для чего они были нужны? На них вешались створы тяжелых ворот. Когда вражеский авангард бежал, заворачивал за определенный поворот, то за ним захлопывались ворота, затем они заваливались мешками с песком. Все, враг в мышеловке. Потеря ориентации в пространстве. Даже сейчас коренные бакинцы беспомощно плутают по улочкам, не находя выхода. А это было сделано специально: то надо завернуть направо, потом налево, человек теряет способность ориентироваться. Умно, очень умно. Форштадт, город-крепость, точно такой же город, с такой же планировкой стоит в Дербенте. Я об этом много писал, все есть в открытом доступе.

- А то, что с недавнего времени планировка города меняется, это нормально?

- Нет, это преступно. В заповеднике мирового значения построены здания из стекла и бетона! Немыслимо! С 1977 года Ичеришехер имеет статус историко-архитектурного заповедника, а с 1985-го - Государственного историко-архитектурного заповедника. Уже в период независимости в соответствии с постановлением Президента Азербайджана все строительные работы были приостановлены, кроме реставрационно-восстановительных. Я неоднократно писал, обращался, выступал на телевидении. Однако мы все равно имеем на территории заповедника современные бетонные конструкции. И если бы они органично вписывались в образ и структуру города! Так нет же. Они нарушают все мыслимые законы архитектуры. Есть даже пример, когда новодел занял половину узкой пешеходной улицы, то есть переступил красную линию! А это мало того, что невыполнение указа Президента, так еще и грубое нарушение архитектурного закона. В самом центре заповедника мирового значения!

- Мир-Теймур муаллим, давайте поговорим о том, что именно вы рассказываете посетителям музея о событиях, которые пришлось пережить нашей стране за последние 30 лет.

- Начнем с того, что пережитое не ограничивается этими тремя десятками лет. Возьмем, к примеру, талантливого во всех смыслах Грибоедова. Сколько проблем началось после падения в 1724 году Иревани и затем после Туркманчайского договора. Это известные исторические события, о них знают все. Но не все помнят. А я напоминаю, как на оккупированные Российской империей земли заселились чужеродные элементы. Хочу рассказать одну историю. В Уголовном кодексе СССР была очень серьезная статья, она называлась «За разжигание межнациональной розни», наказание от 5 до 7 лет. Так вот, в 1967 году мы должны были собраться и принять участие в зональной выставке учащихся художественных училищ трех закавказских республик. Я, претендующий на красный диплом, директор художественного училища Эйюб Мамедов и еще два художника отправились в Ереван. По прибытии в гостиницу стали ждать, когда приедет грузинская группа. Первое, что я сделал, обратился к Эйюб муаллиму, мол, надо посмотреть зал, в котором мы будем выставляться, как будут висеть картины и прочее. Он сказал, чтобы я отправился туда и все посмотрел сам, ему же надо было быть в райкоме партии. Когда я прибыл на место, мне долго не открывали, я скандалил, организаторы куда-то звонили, в конце концов меня впустили. И первым делом я увидел большое полотно по типу «Герники» Пикассо, ну чистый плагиат, под названием «Геноцид». Я прошел в зал, отведенный нам, осмотрел его и вернулся в гостиницу. Там, предварительно выведя Эйюб муаллима на улицу, я сказал, что нам выставляться нельзя, и сказал, по какой причине. Он удивился, решил самолично убедиться в этом. И отправился в выставочный зал. Кстати, мне не разрешили там ничего фотографировать, якобы выставка еще не открылась. Эйюб Мамедов вернулся и сказал, чтобы мы собирались. А он прошел войну, разведчик! Грузины пока не приехали, поэтому на торжественном ужине в честь гостей присутствовали только мы. Наша делегация не притронулась к еде, напиткам, хотя нас и упрашивали. И когда перед собравшимися выступили партийные и комсомольские чиновники с пустыми речами, пришла наша очередь. Эйюб муаллим поручил это дело мне, так как знал, что я хорошо владею материалом, датами, у меня хорошая память, и я все события связываю в единую картину. Поэтому я встал и сказал: мы, делегация из Азербайджана, отказываемся участвовать в этом цирковом представлении. Вы нарушаете УК СССР, разжигаете межнациональную рознь. Все разложил по полочкам, после чего мы встали и ушли. Это было резонансное событие. Грузины, узнав об этом, вообще решили не приезжать. Так эта зональная выставка для нас и закончилась.

- Как показывает история, войны, как это цинично бы ни звучало, оказывают колоссальное воздействие на моду, искусство, науку. Есть ли у молодых художников, скульпторов потребность воплощать трагические для нас события, душевный и патриотический порыв? И нужно ли это сейчас?

- Чтобы воплощать, писать картины и ваять скульптуры, необходимы дотации. Возможно, сейчас рано об этом говорить, если вы подразумеваете госпроекты. Нужно отстраивать и восстанавливать освобожденные земли. Но настоящие художники обязательно создают произведения, запечатлевают память о трагическом прошлом, чтобы об этом помнили наши дети и внуки. Уверен, в освобожденных городах обязательно должны стоять работы наших скульпторов, посвященные Карабаху и прошедшим войнам.

- Вот у вас есть замечательная скульптурная работа «Ходжалы».

- Да, и я желал бы видеть ее в других масштабах - 28 метров, и не здесь, а при въезде в Ходжалы. Если вы обратите внимание, в ней есть специальные отверстия, через которые дует ветер и раздается что-то вроде свиста. А это на психологическом языке символизирует пустоту, страх, скорбь и одиночество... Это что касается памяти. Но если развивать тему патриотизма, то нашей молодежи нужен центр традиционных ремесел. В Ичеришехер есть Центр ремесел, это мой проект, он был расписан и выложен в открытом доступе. Молодежь нужно отвлечь от глупостей, безделья, фанатизма. Вот, пожалуйста, и в Нардаране был открыт такой центр. Я говорил, что необходимо возродить, к примеру, славу Шеки, который был известен не только своими шебеке, келагаи, коврами и пити габы. В 30-х годах прошлого века в Вене шекинские кюпы получили премию! Это большие глиняные кувшины, наподобие квеври, в которых грузины держали вино. А у нас в них хранили рис, овес, сыпучие продукты, также закапывали в землю, предварительно закрывая медовой заглушкой, чтобы при длительном хранении они не портились. Для этих целей из обветшалого двухэтажного дома я создал Центр керамики из восьми номеров и провел в Шеки международный симпозиум. В нем приняли участие художники из 16 стран мира. Это была большая гордость для меня. У нас есть прекрасные мастера ремесел, надо, чтобы их работами восхищался мир.

- Почему именно ремесла, а не живопись, акварель?

- Потому что в ремеслах есть наш дух, наша кровь, опыт, традиции - это главное! Я могу провести симпозиум мастеров подков, наберу молодых ребят, за месяц их научу ковать. И керамике научу. За всем должен стоять профессионализм. Стекло ли это, керамика, живопись, нужно учить людей правильно держать в руке кисть, молоток, рубанок. Это очень важно. Именно в профессионализме закладывается здоровое будущее. И уважение к себе, к труду, к искусству. Необходимо объявлять конкурсы, смотры, желательно международного уровня. Я недавно был в Хырдалане, в Техническом университете, знаете, получил огромное удовольствие. Я увидел совсем другие лица мальчиков и девочек, которые прямо в коридорах что-то рисуют, режут, планируют, собирают макеты. Вот таким должно быть учебное заведение. Там же, кстати, прошла выставка ковров и керамики, двух древних ремесел.

- А что ценнее для истории -ковры или керамика?

- При всем уважении к ковровому искусству керамика важнее всех ремесел. Потому что керамика - это свидетельство автохтонности народа! То есть для изготовления керамического предмета необходимы огонь, вода, глина и ветер, а значит, нужно хорошо знать, чем разжечь огонь, какая здесь вода, какую глину использовать, которая у нас повсюду. Но для этого надо жить на этой земле. У армян, кстати, керамики нет.

- Кто те люди, которые приходят в ваш дом, в Музей керамики? Это обыватели или профессионалы?

- Пятьдесят на пятьдесят. Приходят и профессиональные художники, но есть и просто интересующиеся в качестве хобби. Часто приходят те, кто «читал о вашем доме» или «у вас была моя подруга/друг». Профессионалы, к примеру, реагируют по-деловому. Несколько лет назад по приглашению директора Международного сибирского фестиваля керамики Юрия Неупокоева я возглавил жюри 15-го юбилейного фестиваля.

- Давайте еще немного о высоком... Вам не кажется, что люди, увлеченные экспериментами, зачастую нарушают законы искусства?

- Полностью согласен. Могу добавить и любовь к эпатажу у этих экспериментаторов. И оправдание для всех мошенников от живописи - я так вижу. Хотя нарушение канонов и законов искусства - это не видение, а самая настоящая спекуляция. Вот, мол, Пикассо так видел. Так нужно быть Пикассо, с его знаниями, глубиной, пройти, как он, несколько цветных школ. Как отличить великое от банальной провокации? Художник акцентирует свое внимание на других вещах, не на тривиальном сходстве. Великое произведение считывается сразу.