ПИСАТЕЛЬ, УМЕЮЩИЙ ВСЁ

У азербайджанского писателя-фантаста, журналиста, публициста, автора попу-лярных фантастических произведений Александра ХАКИМОВА есть мечта - изучать внеземную жизнь. Причем не здесь, рядом с нами, не пользуясь возможностями космических аппаратов, а в глубинах Мирового океана. Пока же писатель изучает жизнь с помощью своих фантазий и богатого воображения. Результатом его исследований становятся книги, в которых Александр Шамильевич говорит о самом главном, пусть и с помощью воображаемых образов.  

- Когда у писателя спрашивают о его лучшей книге, он отвечает: последняя. Если я права, то ваша последняя книга «В Багдаде все спокойно». Расскажите о ней.

- Я бы ответил несколько иначе: моя лучшая книга - та, которую я еще не написал. Но коли речь зашла о моей последней по счету книге... Напомню, что она выпущена санкт-петербургским издательством «Четыре», написана в жанре «автофикшн» и представляет собой сборник историй, приключившихся лично со мной и моими друзьями в разное время, все истории имели место в действительности. Да, в данном случае я временно перестал быть писателем-фантастом. Общий посыл книги: при любых обстоятельствах не следует терять мужества, самообладания, человечности. Что бы ни случилось, говори себе: «В Багдаде все спокойно», выбирайся из-под завалов и продолжай жить и действовать дальше. Причем все это не голословно - я привожу примеры из собственной биографии, а меня жизнь помяла основательно. И еще я уверяю в книге: воображение поможет скрасить даже самые обыденные поступки, самые тоскливые будни. Надо только включить фантазию. Мне в этом плане больше всего нравится миниатюра «Кофе по-марсиански». О том, как обычный кофе можно варить между «чашками» наушников, в которых звучит свист марсианского ветра, записанный и переданный на Землю космическим аппаратом, и тогда кофе приобретает необыкновенный вкус.

- Ваши произведения печатают в России, Израиле, но живете вы в Азербайджане. Вам никогда не хотелось переехать в другую страну, как это сделали многие представители творческой интеллигенции вашего поколения?

- Мне такая мысль даже в голову не приходила. Я люблю Баку, это мой город, я воспринимаю его как родного, близкого человека. Поверьте, был такой период, когда жизнь взяла меня за горло и чуть не раздавила, положение было катастрофическое... Но я не ожесточился и не пустился в бегство, хотя, признаюсь, со своим характером прижился бы во многих местах за рубежом. Однако предпочел остаться и более того - принципиально делаю Баку местом действия почти всех своих новелл, повестей и эссе. Правда, с непременной оговоркой: пропагандировать я готов Баку любой, а вот воспевать - только Баку прежний.

Уехавших не осуждаю. Кто я такой, чтобы их судить? Каждый в этом мире живет свою жизнь, делает свою игру. Аллах нам всем в помощь, где бы мы ни были.

- Как понять, что книга, написанная твоим современником, выдающееся произведение? Считается, что должно пройти время, которое, как известно, лучшее испытание. И вообще, где проходит грань между писательством и графоманством?

- Все эти понятия остались в прошлом, а сегодня размыты или стерты до невозможности. Как отличить графомана от писателя при нынешнем положении вещей, когда пишут практически все, практически все публикуются и массовая публика жадно глотает «сырые», безграмотные, пошлые и невыразительные тексты, полагая их идеальными? Что значит проверка временем сегодня, когда плывешь в океане книг без компаса и руля, и многих вчерашних писателей не помнят уже сегодня, а сегодняшних вряд ли вспомнят завтра? Что делать, если одни современники, обладая несомненным талантом, остаются безвестными, поскольку некому их заметить и раскрутить, а из других современников, не таких, может быть, талантливых, делают «проект», подключая мощные ресурсы, чтобы использовать автора для формирования общественного мнения, чаще всего из конъюнктурных соображений? Сегодня появление выдающегося литературного произведения зависит от случайности. Мне могут сказать: сегодня есть интернет, можно выложить свое творение там. Так это ж безбрежный океан! Мало выложить свою вещь в сети, надо, чтобы ее еще и заметили. Впрочем, проблема не нова. Перечитывая джеклондоновского «Мартина Идена», убеждаешься, что роман существовал и сто с лишним лет назад. А ведь тогда еще не было интернета и поголовной грамотности!

- Есть такое понятие - этика. Я знаю, что такое журналистская этика. Что в этом смысле можно сказать о писателях - что можно и чего нельзя?

- Какой-то общей для всех писателей этики не существовало, по-моему, и раньше, а теперь это вообще из области мифологии... Что можно, чего нельзя? Да все нынче можно! Я оторопело наблюдаю за тем, как в книгах разрекламированных авторов смакуются насилие, оголтелый секс, физиологические подробности. У кого-то жрут, извините, дерьмо в прямом смысле этого слова, у кого-то отец убивает, разделывает, готовит и поедает собственную дочь, и читатели от всего этого в буйном восторге. Ну, ладно, читатели. Им, как говорил Писатель из фильма «Сталкер», всю мерзость из души вывалишь - сожрут и мерзость. Но когда я вижу, как литературные критики вдумчиво подводят под все это базу, я вообще выпадаю в осадок. Если даже и существует некая писательская этика, то она не формальная, внутри у каждого автора, а авторы бывают разные.

- Сюжет, описание, психологический портрет персонажей, их развитие… Что есть главное? Может ли оригинальный сюжет «вытащить» книгу? Вообще, в чем корень успеха литературного детища? При каких условиях вы можете определенно сказать, что книга «получилась»? 

- Отвечу конкретно. Я - ученик известного писателя-фантаста Бориса Стругацкого, ныне покойного. Он внушил нам, участникам своего литературного семинара, следующее. Для писателя крайне важны, конечно, и сюжет, и фабула, и образы, и язык, и идея, но, как считал Борис Натанович, «автор только тогда может считать себя выполнившим задачу, если герои его вызывают сопереживание у читателя». Я считаю точно так же и писать стараюсь в соответствии. Книга получилась, я считаю, тогда, когда мне и самому интересно ее читать.

- Давайте поговорим о ваших предпочтениях. Какой жанр литературы вы бы назвали самым любимым, а за какой бы не взялись ни при каких обстоятельствах?

- Разумеется, с младых лет и по сей день самый любимый мой жанр - это научная фантастика. За что бы я не взялся ни при каких обстоятельствах? Ну, я не столь категоричен и при определенных условиях взялся бы поработать в любом жанре, тем более мое кредо - «писатель должен уметь всё». Скажу лишь: мне было бы неинтересно работать в жанре «хоррор» (ужас) и в поджанре фэнтэзи. Ужастики эксплуатируют низменные страсти человека, а истории фэнтэзи, на мой взгляд, однотипны и предсказуемы. Сам же я в последнее время полюбил писать в бессюжетной, свободно-ассоциативной манере «мовизм» (плохописание), придуманной некогда советским писателем Валентином Катаевым.

- Сейчас время состязаний, конкурсов в самых разных сферах жизни с неплохими перспективами.  Не избежали этого и литераторы. Могут ли творческие люди мериться, что называется, талантом? Это хорошо или в чем-то губительно для тонкокостных творцов?

- Творческие люди участвовать в различных конкурсах, конечно же, должны, для многих это неплохой шанс, но тут все зависит от каждого конкретного участника. Не секрет, что во многих случаях судейство на таких конкурсах весьма далеко от совершенства. И, говоря словами Экклезиаста, «не всегда в беге побеждают быстрые, а в битве - храбрые, не всегда у мудрых есть хлеб, а у разумных - богатство, как не всегда образованные пользуются благосклонностью, потому что все зависит от времени и случая».

Как перенесет неудачу «тонкокостный творец»? Стойко или сломается? Не подорвет ли несправедливость веру в себя? Не обозлится ли он на весь мир, не зароет ли талант свой в землю? Так что тут каждый должен действовать по своему усмотрению и в меру своих сил. Что до меня - староват я уже для всяких конкурсов-то, мне давно пора без всяких соревнований лавры пожинать...

- Важны ли для вас признание, звания, регалии? Или «быть знаменитым некрасиво»?

- Это, пожалуй, самый сложный вопрос... Поскольку литература - это дело коммерческое, то знаменитым быть не только красиво, но и жизненно необходимо. Это в СССР можно было кокетничать, поскольку там не было рынка, и знаменит ты или не знаменит - все равно имел твердую гарантированную ставку. Рынок - другое дело. Ты продаешься, если знаменит. Согласитесь, что книгу Стивена Кинга или Виктора Пелевина купят куда охотнее, чем книгу мало кому известных условных Боба Смита или Петра Иванова... Так что весь пиар направлен фактически на создание, поддержание и развитие известности.

Что до меня, да еще здесь и сейчас... Я отлично понимаю, что в наше время регалии и звания порядком девальвировались и уже не имеют такой силы и влияния, как в прошлом. Но я вынужден учитывать то обстоятельство, что в нашем обществе еще не до конца выветрился менталитет как советский, так и восточный, в рамках которого массы подсознательно питают уважение к носителям званий и регалий. И, соответственно, Александр Хакимов с каким-нибудь орденом или престижной премией в глазах многих будет иметь гораздо больший вес, чем Александр Хакимов без ордена и премии. Да, есть огромное количество читателей, которые будут меня уважать и ненагражденного, и непремированного, но такие люди, как правило, мало что решают в карьере автора. Хотя именно они и есть самая главная, самая честная награда писателю. И еще. Французский писатель и литературный критик Анатоль Франс, когда его упрекнули в тяге к регалиям, ответил: «Регалии помогают мне защищать свое творчество».

- Не уверена, что могу рассчитывать на откровенность… И все же, чего нам ждать от писателя Александра Хакимова в самом ближайшем будущем?

- Упомянутый уже мною Учитель Борис Натанович Стругацкий наставлял нас, своих семинаристов, так: «Никогда не говорите: «Я делаю» или «Я сделаю». Говорите только: «Я сделал». Иными словами, не озвучивайте планов, показывайте только результат. Согласен с ним.

С другой стороны, не хотелось бы вас огорчать, поэтому я поделюсь своей мечтой. Хотелось бы написать как-нибудь о моей неосуществленной мечте. Видите ли, благодаря увлечению фантастикой я еще в детстве, то есть полвека назад, хотел стать экзобиологом - ученым, изучающим внеземную жизнь. Тогда успехи космонавтики были столь обнадеживающие, что казалось: еще немного, еще чуть-чуть и мы найдем живых существ на Марсе или Венере. Но в реальности все оказалось намного сложнее. А время шло. И тогда я, подросток, решил посвятить свою жизнь изучению Мирового океана. Действительно, глубины океана столь же враждебны человеку, как и космос, и океанавтам, как и космонавтам, не обойтись без скафандров, обитаемых аппаратов, роботов, а уж какие невероятные существа населяют темные океанические глубины - фантастичнее фантастичного! Вот она, настоящая загадочная другая планета, не где-то в космосе, а рядом с нами! И я принялся готовить себя в океанологи. Упорно шел к цели, невзирая на препятствия, и почти что добился успеха. Но перестройка и развал СССР разрушили все мои планы. А мечта осталась. Тем более что есть вероятность в ближайшем будущем обнаружить жизнь в подледных океанах спутников Юпитера и Сатурна. Я даже надеюсь дотянуть до этого волнующего события. Вот о чем хотелось бы написать. Книгу без сюжета, но чтобы там упоминались Баку прежний и Баку нынешний, родной двор и родная школа, друзья и враги, родители и дети, любимые книги и телепередачи, времена радостные и времена тяжелые, мир и война, космос и океан, люди и звери. И чтобы все это было не мешаниной, а мозаикой из планов, воспоминаний и размышлений. Материалов у меня достаточно, я ж все-таки два века застал, да и навидался всякого. Но такая книга, несмотря на отсутствие сюжета, не пишется легко и быстро.