ЭСТАФЕТА ИСКУССТВА

Конец XIX и начало XX века подарили нам множество имен - основателей национального театра и оперы. Безусловно, имена Шовкет Мамедовой - первой оперной певицы, Узеира Гаджибекова - создателя первых опер, Гасанбека Зардаби - основателя первого профессионального театра, а также многих других корифеев культуры хорошо известны каждому и их заслуги неоспоримы. Однако не меньшего внимания заслуживают и те, кто смог принять эстафету и нес огонь искусства следующим поколениям.

По музыкальной линии

Афрасиябу Бадалбейли с семьей и воспитанием повезло. Отцом его был известный просветитель Бадалбек Бадалбеков, потомственный карабахский дворянин, который, тем не менее, посвятил всю свою жизнь образованию простых людей, не имевших возможности учиться. С самого детства Афрасияб находился в кругу самых выдающихся людей своей эпохи. Одним из них был его двоюродный дядя Узеир Гаджибеков. Это и определило дальнейшую судьбу Бадалбейли, и сделало его достойным продолжателем музыкальной традиции.

Бадалбейли начал свою большую творческую жизнь в 1920-е годы с сочинения музыкального сопровождения к таким пьесам, как "Севиль", "Сиявуш", "Фархад и Ширин", "Гаджи Гара", и многим другим. Затем были оперы "Гнев народный", "Низами", "Ивы не заплачут", несколько симфонических поэм и балетов, главным из которых стал балет "Девичья башня". Это был первый балет в истории Азербайджана. Он имел громадный успех у зрителей не только в Азербайджане, но и во всем Союзе. Партию красавицы Гюльянаг в балете исполняла Лейла Векилова, и, как она часто говорила, это была самая любимая роль во всем ее огромном репертуаре. В этой роли ей удалось проявить невероятно глубокий драматизм, всю полноту чувств: и любовь к Поладу, и боль от разлуки. Кульминация этого драматического балета, конечно же, финальная, короткая, но эмоционально концентрированная сцена на Девичьей башне.

Бадалбейли и Гаджибеков

Бадалбейли чувствовал в себе не просто преемственность. Это было бы для него слишком самонадеянно. Скорее тут речь шла об ответственности. Гаджибеков всегда оставался его главным учителем. Немало работ посвятил он великому мастеру. И ответственность его как преемника сквозит во многих его строках. Так, в 1965 году Бадалбейли писал: "Я, как и многие мои сверстники, был современником классика азербайджанской музыки Узеира Гаджибекова, общался с ним. Меня охватывает какое-то странное чувство. Ведь когда говоришь "классик азербайджанской музыки", обычно представляешь себе образ мовланы Сафиэддина Урмеви или Хаджи Абдул-Кадыра Мараги, облаченных в длинные халаты, с тюрбанами на головах. Внешний облик их ассоциируется, скажем, с наружностью, уже знакомой нам по памятникам Низами или Физули, - они какие-то необыкновенные, недосягаемые, величавые..."

Композитор рассматривал музыку во всей широте ее исторической перспективы. По-другому и быть не может, когда имеешь дело с отцами-основателями, а твой инструментарий художника наполнен историческими сюжетами.

Тема смены музыкальных поколений в контексте преемственности музыкально-культурного развития часто встречается в воспоминаниях композитора.

Так, например, в автобиографических очерках он писал, что летом 1925 года гостил на даче у Узеира Гаджибекова в грузинском курортном местечке Цеми и после завтрака все домочадцы садились за стол, чтобы решить составленные накануне Гаджибековым новые задачи по гармонии. Бадалбейли вспоминает, что в то время Узеир бек усиленно работал над составлением учебника по гармонии. Недалеко от дачи Гаджибекова отдыхал со своей семьей Муслим Магомаев. "Собираясь ежедневно в тени излюбленного Узеир беком соснового дерева, свояки вели оживленную беседу о путях развития азербайджанской музыки, вообще об оперном искусстве, как бы продолжая в частной беседе обсуждение проблем, которое велось в то время в музыкальных кругах, на страницах бакинской печати", - делится композитор.

Унификация музыкальных терминов 

Афрасияб Бадалбейли окончил восточный факультет университета по специальности "лингвистика"; он был не только прекрасным знатоком музыкальной теории и истории, но владел также русским и восточными языками, отлично разбирался в литературе - как русской, так и западной. Его знания как лингвиста помогли ему принять активное участие в принятии орфографии родного азербайджанского языка реформаторским комитетом при Академии наук Азербайджана в 1952 году. Кроме того, огромный опыт, приобретенный в качестве композитора, переводчика, критика, публициста, помог ему в изысканиях по терминологии, достижениям в этой области. 

Позже он внес немалый вклад в академическое становление азербайджанской оперы. Бадалбейли не только писал либретто, но и выпустил несколько книг по музыке. Наиболее важной его работой стал Толковый монографический музыкальный словарь (1969). В нем он унифицировал музыкальные термины для азербайджанского языка и с учетом национальных музыкальных традиций. Сам композитор важность своей работы объяснял так: "Нехватка литературы на азербайджанском языке об истории и теории музыкального искусства, неразборчивость в использовании терминологии в музыкальных учебниках, разное истолкование одних и тех же музыкальных понятий на страницах периодической печати и в радиопередачах, формальные переводы, встречающиеся в текстах нотных изданий, требуют унификации музыкальных терминов, выдвигают эту проблему на первый план как неотложную задачу нашей музыкальной жизни и музыкальной практики".

Сегодня его работа является одной из основополагающих в деле дальнейшего развития национального музыкального искусства. По его книгам учится уже не одно поколение музыкантов, композиторов, дирижеров, тех, кто способен принять эстафету.