О МАРСЕЛЬ, МАРСЕЛЬ!

Не знаю, у кого как, но название французского города Марселя обычно ассоциируется с замком Иф и графом Монте-Кристо. Но до тех пор, пока не побываешь и не увидишь город…

Легенда о Марселе 

Он расположен на высоких холмах, окружающих старую бухту, и с высоты птичьего полета похож на тетрадный лист в косую линию: жилые кварталы рассекаются строго прямыми линиями улиц и проспектов, которые большей своей частью устремляются к территории Старого порта. 

Марсельцы   утверждают, что история их города корнями уходит в очень древнее прошлое. Такое древнее, что период первых поселений связывают с бронзовым веком. А это - 2000 год до н.э.! В лесах, окружающих эти холмы, в изобилии водились олени и кабаны, там брали свое начало многочисленные источники и, конечно же, люди с удовольствием селились в этих местах. Однако основание Марселя соотносят с 600 годом до н.э. и связывают с красивой легендой о любви.  Греческая экспедиция, возглавляемая военачальником Протисом, отправилась как-то на поиски новых земель. На юго-востоке они нашли живописное место и пришвартовались в бухте, окруженной холмами. Это была Массалия, принадлежавшая лигурам. Чтобы заручиться дружбой с королем этого племени, грек принял приглашение и отправился к нему с визитом  вежливости. Однако чужеземец не знал, насколько удачно располагались в тот момент его звезды! Оказалось, что во время этого пира королевская дочь должна была выбрать себе супруга. Выбор пал на Протиса. Именно ему вручила царская дочь чашу, полную воды. И гость, ставший зятем, получил от своего тестя землю для основания города. Грек был не из ленивых, и вскоре благодаря его энергичности и  удачному географическому положению Марсель стал крупным и богатым городом. Основным  источником богатства являлись торговля и рыбная ловля. Но грек не был бы греком, если бы не научил лигуров ухаживать за оливковыми деревьями и делать вино хорошего качества. Впрочем, с момента этого романтического рождения и до сегодняшнего дня Марселю пришлось пережить многое: и многочисленные войны, и дружбу с Римом, и времена республиканского правления с чеканкой собственных денег, и  присоединение к Анжуйскому, затем  Французскому королевствам, эпидемию чумы, революцию конца восемнадцатого века, Вторую мировую… Кстати, именно  здесь родилась известная на весь мир "Марсельеза". Батальон патриотов-волонтеров, отправленный из Марселя в Париж,  исполнил песню, сочиненную Роже де Лилем  для Рейнской армии. Песня, а затем и гимн стали называться "Марсельеза".

Загадочный Марсель 

Сегодняшний  Марсель  - это архитектурная эклектика многих веков.  Не столько в художественном, сколько в социальном выражении. Портовый город  был населен преимущественно торговцами. Богатые буржуа заботились о том, чтобы постройки частных домов и городских сооружений были, прежде всего, добротными. Поэтому в них нет парижской архитектурной вычурности и претенциозности. Зато есть некая основательность и надежность. Чем же так притягивает этот город  туристов сейчас?  Это понимаешь не сразу. Поначалу он вообще не производил впечатления. Серый, мрачный и какой-то неуютный. Ветер из подворотен выдувает целлофановые пакеты и обрывки газет, разрушая иллюзию о чисто вымытой Европе. И начинаешь с раздражением вспоминать тех, кто с таким восторгом отзывался о Марселе, побывав в нем. Не говоря уже о писателях, стократно увековечивших  этот город  в своих бессмертных творениях. Тот же Александр Дюма! 

От этой неприглядной серости хотелось обратно в Париж: к Елисейским полям, Монмартру, садику Тюильри… и архитектурной  выспренности жилых кварталов. Но вот в одно раннее воскресное утро вдруг просыпаешься от странных звуков, похожих на вскрики.  Оказалось - это чайки: совсем рядом находилось море. И вот он, причал Старого порта. Запах свежевыловленной морской рыбы совсем не был похож  на ароматы Шанель. Подумалось, что теперь весь остаток дня здесь невозможно будет пройти: представилась привычная картинка торговых лотков на рынке. Но уже через два часа здесь от пребывания рыбаков, торгующих собственным уловом, даже и следа не осталось! Небольшие столики с лоточными краями выстилаются толстым плотным целлофаном, а потом туда из специальных емкостей перекладывается рыба. Здесь и огромные креветки, и рыба, похожая на сельдь, на окуня. Кроме знакомых видов были еще и диковинные. И, зная пристрастие французов к супу из рыбного ассорти под названием булябесс, почему-то все время думалось: кладут или нет вот эту, устрашающего вида рыбину, в знаменитый супчик? Впрочем, когда его пробуешь (стоимостью 16 с половиной евро!), об этом уже не размышляешь. Он действительно вкусен необыкновенно. К тому же французская еда не оставляет ощущения тяжести в желудке. Интересно, что этому способствует? Специи, может быть… Обращаешь  внимание на женщину преклонных лет, которая, надев на руку целлофановую перчатку, придирчиво рассматривает рыбин, негромко задавая вопросы торговцу. Длилось это, как показалось, непереносимо долго, и ждешь, что владелец рыбы, потеряв терпение, вспылит. Но ничего подобного. Здесь нет толкотни и споров. Все как-то быстро, слаженно, по-деловому привычно. Домохозяйки и повара из близлежащих ресторанов, коих великое множество, закупают рыбу к обеду. Немногочисленные туристы с любопытством рассматривают все это. И только чайки, почти над головами, без умолку переругиваются друг с другом, рассуждая, очевидно, о возможностях легкой добычи. Поднимаешь голову и кажется, что они  на расстоянии вытянутой руки. Их белые тугие грудки, упругие и частые взмахи крыльев, даже черные маленькие глазки так отчетливо видны, что хочется протянуть руку и дотронуться. Ничего подобного видеть не доводилось. Казалось, небо состоит только из этих горластых птиц, которые неизвестно каким образом, при такой интенсивности кружения над нашими головами, ухитрялись не наталкиваться друг на друга. Картина настолько завораживающая, что не можешь оторвать от нее взгляда. Не хочется, чтобы они улетали. И уж совсем неожиданно приходит ощущение чего-то до боли родного и знакомого. Кажется, что ты дома. В Баку. Потом это чувство будет возникать неоднократно. Но именно в этот момент понимаешь, почему все, кто побывал в этом городе, восклицают: "О Марсель!" и при этом так загадочно  улыбаются, - взгляд их меняется, уходя  в глубь воспоминаний, которые принадлежат только им. 

Чудеса Марселя 

О Марсель! - и вспоминаются эти чайки, маленький прицепной составчик для туристов, желающих по узким марсельским улочкам подняться к Нотр-Дам де ля Гард, кофейня и торопливые ресторанчики на набережной, обслуживающие строго по графику: с 9 и до 15, потом - с 19 до 22. Там рестораны не для общения, как у нас. Там они - для еды. Прагматичная Европа знает цену времени. Впрочем, как и всему остальному. Нам же нравится совмещать приятное с еще более приятным. И мы с удовольствием предаемся гурманской неге, перемежая ее ничего не значащими разговорами.

Бухта Старого порта врезается в территорию города этаким ненавязчивым каре, обрамленным со всех сторон привлекательными домами и мачтами многочисленных яхт.  В эту гавань уже не входят многотоннажные торговые суда. Власти решили, что это разрушает жемчужину города (именно так и называют Старый порт!), несмотря даже на то, что дно морской бухты чистится ежегодно и акватория порта поддерживается в экологически идеальном состоянии. Поэтому только катерам, развозящим туристов к фортам Святого Иоанна и Святого Николая, к замку Иф, да легкопарусным яхтам дозволено "квартировать" в его пределах. Это на самом деле красиво: многочисленные мачты, устремленные в небо на фоне цветных домов, красиво вписываются в живописную картинку этой части Старого города и выгодно оттеняют белым и голубым цветами кормы общую цветовую гамму окружающего пейзажа. При выходе из порта марсельский рейд защищают три маленьких острова. На самом маленьком  из них - замок Иф (с 1926 года - исторический памятник). Сооруженный в XV веке как защитное сооружение, в XVI он  превращается  в государственную тюрьму. Первым узником стал шевалье Ансельм, обвиненный в заговоре против монархии. Потом -  брат польского короля. Даже "юноши из хороших семей", получившие "письмо за печатью" (письмо с печатью короля с приказом о заточении или изгнании без суда и следствия), частенько здесь проводили время. Но мировую известность замку принес все же граф Монте-Кристо. Смотрители крепости утверждают, что это вовсе не вымысел, а реальность. И показывают камеру, где сидел прославленный узник. Показывают даже тот самый прорытый между камерами ход! Место, откуда сбрасывались в море тела, мы попытались определить сами. Кажется, удалось. Но в голову приходят сомнения, что живому человеку, пролетевшему эту траекторию, удалось бы выжить. Но чудеса ведь бывают? В них хочется верить. Так же, как и в то, что Эдмон Дантес - реальное лицо, и он - единственный беглец, которому удалось выжить. Архитектура замка, строившегося как оборонительное сооружение, не имеет особой привлекательности. Говорят, что даже в прежние времена на крепость никто не нападал, потому что она имела непривлекательный и устрашающий вид. Самая высокая башня высотой 22 м - Святого Христофора - расположена на северо-западе. Это - прекрасная смотровая площадка для туристов. С ее верхней точки открывается изумительный вид на море, на форты Св.Иоанна и Св.Николая, на Марсель. А в солнечный день, когда воздух не подернут дымкой, открывается панорама на Марсель и чудо архитектурного изыска - базилику  Нотр-Дам де ля Гард. Храм в виде удлиненного прямоугольника с двумя продольными рядами колонн внутри, расчленяющими  пространство на три помещения (архитектурно совершенствовался вплоть до второй половины XIX века), задумывался когда-то отшельником Петром как сторожевое сооружение. Поэтому он  расположен на самой высокой точке возвышающегося холма в Марселе. Оттуда прекрасно просматриваются и Старый порт, и марсельский рейд, да и сам город как на ладони. Точнее - его крыши.

Ощущения родства  

Кстати, все это вообще отдельная архитектурная история. Или кинематографическая. Вполне увлекательная. Впрочем, достаточно одного взгляда, чтобы убедиться в этом. Базилику венчает статуя мадонны высотой почти 10 м и весом 4500 кг. Говорят, что при реконструкции на ее покрытие ушло 29 400 листов  золота. Поэтому она всегда сияет в лучах восходящего и заходящего солнца. Под ее взглядом город мирно спит и проживает каждый свой день, объединяя под крышами тысячи эмигрантских судеб, обретших новую для себя родину. Вот этим-то Марсель и похож на Баку еще совсем недавнего прошлого. И вот этот-то неуловимый дух общности и некоего родства и ощущаешь, глядя на кричащих над головой чаек в порту. Странно? Да. Есть какие-то фантастические вещи, существующие помимо нашей воли  и не имеющие объяснения. Впрочем, не находишь ответа даже на более простой вопрос, возникший при виде церкви Сан-Венсан де Поль. Откуда  здесь, среди такой буржуазно-основательной  архитектуры, вдруг эта готическая выспренность двух венчающих ее шпилей? Именно они, возвышающиеся над крышами домов, и видны с берегов бухты Старого порта. Если встать к ней спиной, то взгляду откроется перспектива улицы Ля Канебьер. Хотя в Баку ее называли бы проспектом. Длина ее около километра. Начинаясь у подножия храма, она соединяет его с бухтой Старого порта. Прогулка по этой улице доставляет особое удовольствие и во время цветочного рынка, и в предрождественский период, когда проводится ярмарка сантонов (рождественских фигурок). Все это очень  красиво и создает настроение радостного ожидания чего-то хорошего. Бродишь между ярмарочными домиками с предрождественскими приятными мелочами и думаешь… об эмигрантах первой волны, Лизе Тугановой - осетинке из Баку, жене Муртузы Мухтарова, следы которой затерялись где-то здесь, в Марселе. Очень хотелось бы как-то отыскать эти следы. Но как? Да и зачем? А, впрочем, как знать. Может быть, это станет поводом для возвращения туда, в Марсель - город, название которого произносишь теперь протяжно-мечтательно: "О Марсель!". И загадочно улыбаешься. Ведь оно звучит, как имя мужчины. Кстати, если сдвинуть ударение на первый слог, то мы получим слово, означающее прямой четырехугольный парус на судне, располагающийся над нижним главным парусом. Честное слово, в этом что-то есть. Так же, как и в самом городе, который теперь кажется похожим на парусник с раздутыми ветром парусами…