ВРЕМЕНА КОАЛИЦИОННЫХ ПРАВИТЕЛЬСТВ

После всеобщих парламентских выборов 7 июня 2015 года для Турции фактически закончился 13-летний период однопартийного правления. Коалиционное правительство, ставшее уже чем-то ностальгическим, вновь стало реальностью. Несмотря на то, что после выборов 7 июня президент страны Реджеп Тайиб Эрдоган поручил премьер-министру Ахмету Давутоглу создать правительство, переговоры о создании коалиции с такими политическими силами, как Республиканская народная партия (РНП) и Партия националистического движения (ПНД), так и не увенчались успехом. В результате, руководствуясь статьей 116 Конституции, президент Турции назначил новые выборы на 1 ноября 2015 года, вернув страну в предвыборную атмосферу. 

Несмотря на то, что о своем участии в грядущих выборах объявили 16 политических партий, в реальности борьба будет проходить между четырьмя из них, которые в состоянии преодолеть 10-процентный барьер. Это правящая Партия справедливости и развития (ПСР), вышеуказанные ПНД и РНП, а также прокурдская Демократическая партия народов (ДПН). Проанализировав политическую атмосферу, результат четырех последних парламентских выборов, политику и пропаганду стремящихся в парламент партий, можно прийти к следующему выводу. Во-первых, многие партии, кроме перечисленных, идут на выборы ради получения финансовой поддержки от государства в случае преодоления ими 3-процентного барьера. Во-вторых, участие в парламентских выборах - прекрасная возможность заявить или напомнить о себе общественности.

Раненая, но все еще сильная

Самой амбициозной из четырех основных партий и самой значимой на турецкой политической сцене является ПСР, правящая страной последние 13 лет. Хотя на последних парламентских выборах ПСР получила большинство голосов (40,87%) и стала лидером, ей не удалось единолично создать правительство. Такое случилось впервые после 2002 года, когда ПСР дебютировала во всеобщих выборах. Приближаясь к новым выборам с такой негативной психологической нагрузкой, ПСР прежде всего пытается вернуть себе былую мощь. Имея контроль над ключевыми постами в правительстве и тринадцатилетний опыт управления государством, ПСР стремится получить достаточно парламентских мест для управления правительством единолично, как это было до последних выборов.

Для этого необходимы два условия. Во-первых, прокурдская ДПН не должна пройти 10-процентный барьер, чтобы по закону ее голоса перешли к правящей партии ПСР - второй по рейтингу в регионах Турции с компактным проживанием курдского населения. В этом случае правящая партия может получить дополнительно около 55 мандатов и сможет сформировать правительство. Однако этот вариант кажется маловероятным, так как, согласно опросам, ДПН не испытывает проблем с попаданием в парламент.

Во-вторых, ПСР необходимо вернуть себе часть голосов центральных и западных регионов Турции, "отвоеванных" националистами на июньских выборах. Напомним, причиной потери правящей партией этих голосов стали демократические пакеты правительства для курдов. Эти пакеты, по мнению националистов, послужили усилению террористов Курдской рабочей партии (ПКК). 

Между тем в силу бесперспективности первого варианта руководство ПСР склонно к реализации второго. Усилив риторику против прокурдских деятелей и ужесточив антитеррористические операции против террористов ПКК, власти завоевали симпатии националистически настроенных граждан Турции. Вместе с тем на фоне предвыборной агитации позиции ПСР выглядят не такими прочными, как прежде. Основной причиной является то, что после избрания президентом страны Реджеп Тайиб Эрдоган не может напрямую возглавить партию. С одной стороны, ПСР официально потеряла легендарного и харизматичного лидера и этот вакуум так и не был заполнен. С другой - участие Эрдогана-президента в агитационных мероприятиях ПСР под предлогом государственных церемоний не вызывает у избирателей необходимого для партии отклика.

Следующим негативным моментом для ПСР можно считать отсутствие в рядах партии таких важных функционеров, как Бюлент Арындж, Джемил Чичек и Али Бабаджан. Они не могут участвовать в выборах из-за устава ПСР, который запрещает своим членам избираться в парламент больше трех раз. Особенно остро чувствуется нехватка двух лиц, которые стояли у истоков создания ПСР, - бывшего президента Абдуллы Гюля и бывшего спикера парламента Бюлента Арынджа. Не стоит забывать и про острую борьбу между ПСР и движением проповедника Фетуллаха Гюлена, нападки на ПСР медийных органов, контролируемых сторонниками последнего. Поскольку ПСР и движение Гюлена были союзниками до недавних пор, развернувшаяся между ними борьба не может не повлиять негативно на ПСР.

Рост насилия и террора, а также ухудшение экономических показателей за последнее время создали две перспективы. По мнению части избирателей, все это результат того, что ПСР не может после июньских выборов править единолично. Другими словами, если ПСР не будет у власти, то государство будет ввергнуто в хаос. Другая же часть электората уверена в том, что именно ПСР виновна в нарастании всех перечисленных проблем.

Меньше идеологии - больше обещаний

Республиканская народная партия выглядит как наиболее подготовленная к выборам. Поведение лидера партии Кемаля Кылычдароглу в ходе переговоров о создании коалиции после последних выборов, его отношение к террористическим акциям позволяют РНП усилить свои позиции. Даже если руководство РНП и не ставит целью забрать большинство голосов, она, как и другие оппозиционные партии, постарается не позволить ПСР самостоятельно создать правительство. В этом контексте интенсивная программа митингов, подготовленных РНП посредством кампании через СМИ и социальные медиа, выглядит вполне успешной.

Надо учесть и тот факт, что РНП, которая считается партией с левой идеологией, фокусируется уже не на идеологических призывах, а на конкретных социальных и экономических обещаниях для малоимущих слоев, что не может не сыграть ей на пользу. Правящая партия в преддверии июньских выборов скептически относилась к обещаниям РНП для пенсионеров и других нуждающихся в социальных пакетах, однако после выборов сама начала использовать данную риторику. В то же время правые взгляды ПНД являются серьезной преградой на ее пути к победе, как бы она ни старалась. 

Бескомпромиссные…

Оппозиционная Партия националистического движения перед выборами сохраняет позицию идеолога государственности, делая акцент на турецкую идентичность и жесткую антитеррористическую риторику. Главной проблемой этой партии было негативное отношение народных масс к ее лидеру Довлету Бахчели. 

Его выступления и заявления после июньских выборов создали ему имидж "человека, говорящего всем нет", что, похоже, уменьшит количество голосов в пользу ПНД на ноябрьских выборах. Отвергая все возможные коалиции априори, Бахчели столкнулся с непониманием в некоторых кругах внутри самой партии, которая уже долгое время находится в оппозиции. Позднее лидер ПНД заговорил о возможности войти в коалицию при нескольких условиях, на что ПСР отреагировала негативно. Этот момент чуть смягчил образ Бахчели как "всеобщего отрицателя", однако имидж бескомпромиссного все же за ним закрепился. Что касается факторов, играющих в пользу ПНД, то главным из них можно считать провал демократического пакета, подготовленного правительством, сулившего больше возможностей курдскому меньшинству. Изначально, будучи ярым противником и критиком данного проекта, ПНД пыталась получить максимум политических бонусов от фиаско правительства, доказывая свою правоту. Ее позицию усилили самокритика правящей партии и, в некотором роде, признание ошибок в реализации демократического пакета.

Успешный дебютант

Главный оппонент ПНД - именно так мы можем охарактеризовать Демократическую партию народов. Будучи партийным продолжением курдского движения, данная политическая организация впервые приняла участие в выборах 7 июня. Несмотря на дебют, прокурдская партия смогла преодолеть 10-процентный барьер, получив 13,12% голосов избирателей. Перед последними выборами ДПН продемонстрировала идеологию скорее левого толка, нежели этнического прокурдского. Но сразу после выборов риторика партии стала только прокурдской с сепаратистским уклоном. ДПН не только не отрицала связь с террористической организацией ПКК - ее сопредседатель Фиген Юксекдаг открыто заявил, что партия опирается на курдских боевиков в Турции и Сирии, тем самым обнажив суть этнической риторики. Заявления президента Эрдогана, а также ПСР о замораживании демократического пакета усиливают связь ДПН с курдским населением страны, особенно в восточных и юго-восточных провинциях Турции. Целевая аудитория для ДПН на предстоящих выборах - курды и некоторые маргинальные группы. Придерживаясь такой предвыборной стратегии, ДПН рискует потерять голоса левых, которые ушли к ней от РНП. Однако усиление позиции среди курдского электората позволит, скорее всего, ДПН одолеть 10-процентный барьер и попасть в парламент.

Повторение сценария

Почти все исследования и зондажи показывают, что парламент Турции после 1 ноября будет не очень сильно отличаться от предыдущего. Даже социологические опросы, проведенные близкими к ПСР компаниями, говорят о том, что правящая партия вряд ли сможет дотянуться до нужного количества депутатов для создания правительства. 

В заключение можно сказать, что утром 2 ноября Турцию ждет, вероятнее всего, парламент из четырех партий. И даже если в этом парламенте у ПСР не будет большинства голосов, мандатов правящей партии будет достаточно для создания правительства. РНП же, незначительно увеличив количество голосов, станет главной оппозиционной силой страны. Проигравшими партиями будущих выборов станут, видимо, ПНД - с утратой нескольких депутатских мест и ДПН, которая сохранит тенденцию к маргинализации. В результате можно предположить, что Турцию ожидают времена коалиционного правления.