«Я ВСЕГО ЛИШЬ ПОСРЕДНИК»

В жизни каждого из нас присутствует музыка, но очень редко музыка становится частью жизни. Эмиль Афрасияб - заслуженный артист Азербайджана, пианист, лауреат международных фестивалей – именно тот человек, жизнь которого соткана из музыки. Его талант стал проявляться уже в детстве. Малышом, в 2,5 года, он повторяет игру сестры на пианино совершенно неосознанно, что говорит об абсолютном слухе, а в 13 лет, подрабатывая в Джаз-клубе, получает возможность увидеть живое исполнение звезд мирового джаза.

Сегодня Эмиль Aфрасияб достойно представляет Азербайджан на международных концертах, фестивалях в Греции, Японии, Будапеште, США, Кубе, Мексике, Грузии. Профессионализм исполнителя, его эмоциональные выступления покорили не только азербайджанских слушателей, но и любителей музыки всего мира. И неудивительно. Выросший на национальной музыке, изучивший мугам и лучшие творения азербайджанских композиторов, Эмиль Афрасияб не останавливается на достигнутом, подкрепляя свои знания в музыкальном колледже Беркли в США (Berklee College of Music) у одного из выдающихся джазменов, обладателя премии «Грэмми» Данило Переса.

Найти Эмиля Афрасияба в Баку - задача не из простых. Из-за постоянных разъездов, участия в фестивалях и учебы в США, музыкант проводит больше времени вдали от родины. И вот сегодня, находясь в его студии в Баку, мы получили возможность познакомиться с музыкантом и композитором поближе…

- Вы приняли нас в своей студии. И для вас это особое место…

- Да. Студия уникальна тем, чтоздесь есть все условия для ведения качественной звукозаписи. На ее создание ушло шесть лет - она выполнена в лучших технологических традициях.

Моя основная цель и желание сделать все возможное, чтобы азербайджанская музыка, вне зависимости от жанра, жила и развивалась. В свое время при отсутствии интернета, информации, социальной активности мы пробивались с довольно-таки большими трудностями. Сегодня же мы пытаемся делиться своими знаниями и навыками во благо нашей отечественной музыки. Наша студия тоже выполняет важную функцию в этом отношении. Таким образом, мы стараемся помочь молодым исполнителям в их развитии.

- В одном из интервью вы говорили о создании джазовой школы…

- Откровенно говоря, для начала мне необходимо окончить свое обучение в музыкальном колледже Беркли в США. Сейчас я на пятом курсе и осталось совсем немного, чтобы вернуться и начать процесс внедрения той системы в нашей стране. Мы планируем открыть это музыкальное учреждение при поддержке государства и в согласии с соответствующими регулирующими инстанциями. Главная идея - внедрить в Азербайджане систему джазового образования США, которая, уверен, принесет свои плоды.

Будущее поколение не должно чувствовать нехватку знаний в этой области, как чувствовали ее мы и наши корифеи. Есть люди, которые по жизни очень талантливы, но в силу некоторых обстоятельств не смогли претворить в жизнь все свои мысли и планы. Не стану винить в этом никого и ничто. Просто в нужное время эти таланты не смогли получить достаточное количество знаний и не смогли заполнить пустоты.

К большому сожалению, на Кавказе нет джазовой школы. И в данном случае мы имеем в виду не только Грузию и Азербайджан. Речь идет практически обо всем постсоветском пространстве, вплоть до Европы. Уверен, что открытие джазовой школы в Азербайджане будет положительным явлением и вызовет интерес у многих. Потому что не каждый может себе позволить образование в США. Кто-то финансово не может осилить, кто-то морально не может допустить мысль о переезде. Таким образом, основной целью создания этой школы станет облегчение процесса получения джазового образования в Азербайджане, которое соответствовало бы установленным профессиональным стандартам.

- Есть ли в нашей музыке то, что можно передать американцам? И вообще, как оценивают наши мелодии в США?

- Однажды во время занятий в США я сыграл нашу мелодию для моего педагога, и он был в шоке от ее мелизматики (когда на один такт приходится четыре и более звуков. – Авт.). Педагог не понимал, как можно сыграть так (играет традиционный азербайджанский джаз). «Как же приятно и сладко звучит, я не умею так делать», - воскликнул он. Объясняю, что для этого надо было родиться в Азербайджане, поесть наш хлеб, узнать, что такое мугам. То есть хочу сказать, что азербайджанская музыка имеет свой вес и статус, и мы должны ее развить и показывать на должном уровне. Даже если они не умеют так играть, то хотя бы мы можем доказать, что произведение «Токката и фуга ре минор» Баха основана на «Баяты Шираз» (играет эти произведения в созвучии). Если несколько лет назад в США не знали о существовании такой страны, как Азербайджан, то сегодня уже узнают и интересуются. И в этом плане огромная роль отводится песенному конкурсу «Евровидение», джазовым фестивалям и другим международным мероприятиям, в которых Азербайджан принимает непосредственное участие. В США представляют свою культуру многие страны, и когда они играют свою национальную музыку в синтезе с джазом, то ты понимаешь, что это не звучит так красиво, как наш синтез. Ведь наши мелодии, написанные нашими гениальными композиторами, прекрасны. И без гармонии они звучат превосходно.

- Обучаясь в США, вы представляете нашу страну, находясь же в Баку, передаете свои знания вашим студентам. Где больше чувствуете свою необходимость?

- На сегодняшний день, независимо от того, чем мы занимаемся - преподаем или представляем страну за рубежом - мы все служим общему делу. Я являюсь педагогом в Азербайджанской национальной консерватории под руководством всеми уважаемого и любимого народного артиста Сиявуша Кярими – человека с величайшим творческим потенциалом, движущегося вперед со скоростью света. Важно, что он отделил народную музыку и «народников» от классической нашей старой консерватории, создав национальную консерваторию. Здесь он создал все условия, чтобы молодежь интересовалась и современной музыкой. И в данном случае я не выделяю модерн-музыку, фьюжн или джаз. В современную музыку входят и романтика, и классика, которая, казалось бы, к современности не имеет никакого отношения. Но все же, говоря о педагогической деятельности и деятельности солиста, я должен отметить, что это абсолютно разные вещи. Отмечу, что на сегодняшний день есть много наших отечественных музыкантов, которые прекрасно представляют нашу культуру и страну в других странах. Но согласитесь, что чем больше будет нас, тем лучше. Для этого наша молодежь должна получить правильные знания и должна развиваться в нужном направлении. Не имеет значения: мы играем и представляем свою страну за рубежом или «производим» профессионалов на родине – все это будет служить развитию нашей страны. Я могу концертировать по миру, выезжать в турне – все это замечательно. Но это довольно легкая дорога. Казалось, отыграл концерт - и все. А вот «ковать» будущих музыкантов - намного интереснее.

- Человеку, любящему передавать и помогать совершенствованию других, чуждо понятие конкуренции, но без него - как без механизма, который движет людьми на пути к вершине. Что же, в этом случае, движет вами?

- Вы хорошо отметили про конкуренцию, которая неприемлема для меня. Руки - это наш автомат, а пальцы - наши пули. Думаю, что конкуренция должна быть в достойном представлении нашей родины. Это должна быть здоровая конкуренция, которая далека от ура-патриотизма. Все следует показывать на деле. Буквально недавно я объяснял своему близкому другу, далекому от сферы музыки, значение слова «искусство» на азербайджанском языке. Как мы знаем, соединенные между собой два слова «индже» и «сенет» в одно сложное «инджесенет» означают «нежное творчество». Поэтому музыка и культура - это тонкое понятие. Это не спорт, чтобы мы соревновались. Тут другие правила. Бог каждому из нас дал столько, сколько было необходимо. Прекрасно осознаю, кто я такой и на что способен, поэтому тихо опускаю голову и занимаюсь своим делом. Уверяю вас, что через 100 лет никто не будет интересоваться тем, кто представлял джазовую культуру, кто занимался управленческими делами. Им будет важен результат, то, к чему привели наши общие усилия. Что мною движет? У меня есть 7 сыновей – белые клавиши, и 5 дочерей – черные клавиши. Все здесь (указывает на клавиатуру инструмента) - основная мотивация идти вперед, анализировать и сочинять в стиле наших традиций, и способствовать тому, чтобы правильно воспринимали азербайджанскую классику, джаз и культуру в целом. Это моя самая большая мечта. Хотя это скорее не мечта. Мечту больше связывают с чем-то заветным. Для меня же мечта – это работа, цель, и если идти к ней направленно, с мыслью: «Я добьюсь этого», то рано или поздно это случится.

- Какие проблемы вы видите на пути развития нашей культуры и музыки?

- В первую очередь мне хотелось бы отметить социальную пассивность нашего народа. Дело в том, что мы не знаем хорошо создателей шедевров азербайджанской музыки - Узеира Гаджибекова, Кара Караева, Фикрета Амирова, Тофика Гулиева и многих других. К сожалению, мы не можем воспользоваться социальными сетями или определенными программами, чтобы получить достоверную информацию об их произведениях. Ведь это наша антропология! Сегодня мы не можем посредством известного во всем мире приложения - музыкального поисковика Shazamнайти караевскую симфонию. И это очень плохо.

Как ни крути, но ныне культура переместилась в социальные сети, и я призываю наш народ к социальной активности. Это необходимо для того, чтобы о нашей музыке получали точную информацию. Также наблюдается искажение вкуса у слушателей. Это большая проблема. Люди слушают музыку и не различают ее. И доля моей вины в этом тоже есть – в том, какая музыка звучит в Азербайджане. Это значит, что мне надо было спать не шесть, а четыре часа в сутки. Основная нагрузка в предоставлении качественной музыки лежит «на плечах» радиостанций и телевидения. Мне было 13 лет, и я работал в джаз-клубе в 1995 году. К нам приезжали такие именитые музыканты, как американский джазовый пианист Херби Хэнкок, легендарный Эл Джерро, джазовый музыкант, композитор и продюсер Маркус Миллер и т.д. Но мы, будучи детьми, никогда не рвались на сцену, потому что мы находили себя недостаточно подготовленными. Для меня достаточно подготовленные музыканты - это Салман Гамбаров, Вагиф Герайзаде, Джамиль Амиров, Эльдар Рзакулизаде. К примеру, я и сейчас недостаточно подготовлен, поэтому не считаю себя профессиональным музыкантом. Я не имею права себя как-то называть. Ибо боюсь, что меня за это накажет Бог.

- Салман Гамбаров. Насколько известно, он сыграл достаточно большую роль в вашей поездке на джаз-фестиваль в Монтре. Вы внутренне изменились после этой поездки?

- Я изменился, скажем, уже до поездки. Салман Гамбаров для меня - музыкант высочайшего уровня, и я отношусь к его личности с большой любовью. Он для меня не пианист и не композитор, он для меня музыкант - профессионал высочайшего уровня. Для меня большая гордость говорить об этом человеке. Совсем недавно Салман Гамбаров был приглашен в США нашими представителями. Там после своего концерта он дал мастер-класс. Мне было очень приятно читать про это, потому что уверен, что люди получили колоссальное удовольствие. Салман Гамбаров помог мне в моем развитии - благодаря ему я расслабился и отдался музыке полностью. Он научил меня многому, в том числе самооценке - личной и профессиональной. Это очень изменило меня. И с этими чувствами я поехал выступать в Монтре.

- О чем ваша мелодия «Два мира»?

- Написал эту мелодию давно, между 2007 и 2008 годами. Она о соотношении двух миров: о мире, в котором мы живем, и о жизни после смерти. Мелодия создана в виде интервью. Вот это вопрос (играет), а это ответ (продолжает игру). И тут появляется Бог и дает успокоение (играет). Естественно, когда я писал эту мелодию, не думал о каком-то определенном формате. Она получилась сама собой, просто вдруг начала литься музыка. Сейчас, когда анализирую, удивляюсь тому, как получился такой нестандартный размер. Когда я писал эту мелодию, я не был эмоционально и психологически настроен, поскольку тогда в моей жизни было меньше адреналина. Была тихая, стабильная, спокойная жизнь. Я не гений, чтобы знать ответы на все вопросы, поэтому мы учимся у жизни постепенно. После уже появляется в моем творчестве «Письмо отцу»...

- Расскажите об этом… 

- Это письмо адресовано моему отцу. Признаюсь, что в создании этого произведения роль моего отца была неимоверная. Скажу больше, ее сочинил Он! В основе создания лежит маленькая история. Когда мне было 14 лет, мой педагог дал задание разобрать классическую музыку Бетховена «Соната №14», которая больше известна как «Лунная соната». В то время мы жили в небольшой двухкомнатной квартирке. Когда я закончил играть эту мелодию, отец, лежавший на диване, сказал мне: «Когда я покину этот мир, прошу сыграть на моих похоронах эту мелодию». Мне было всего 14 лет. Слышать это было неприятно – я думал, что с моим отцом ничего такого произойти не может, и я его слова не принял всерьез. Не мог допустить мысли, что отца когда-то может не стать. Вскоре я забыл эту неприятную историю. Но вот настал в моей жизни этот страшный час – отца не стало. Когда его хоронили, я спустился в его могилу, чтобы произвести исламский обряд. Вы не поверите - в этот момент в моей голове играет мелодия (исполняет). Этот набор нот постоянно звучал в голове, не останавливаясь. Я разозлился - отец умер, а у меня в голове играет мелодия. Но потом я напрочь позабыл ее. Старался вспомнить, чтобы проиграть, но ничего не получилось. И спустя ровно год, в день смерти отца, мне снится сон. Он появляется, и доносится эта мелодия. Слова отца: «Ты про эту мелодию говорил?» заставляют меня проснуться. Я спешу к инструменту, нажимаю клавишу записи и играю. Утром, проснувшись, ничего не понимаю: где был сон, а где - явь. Мелодия вновь улетучилась из головы. Но тут, тихонько и с сомнением, проигрываю запись… Эта мелодия родилась после некоторого разрыва, кульминации моих чувств. После этого начал с опаской и осторожностью относиться ко всему.

- «Самый идеальный звук – это звук тишины», - утверждаете вы. Где же находите эту тишину?

- Она живет внутри, потому что на сегодняшний день никто не создал звука, идеальнее тишины. Бог сказал, что если хотите увидеть, насколько я красив, посмотрите на все, что было создано мной, начиная от природы и заканчивая людьми, которых мы встречаем на своем жизненном пути. Дело не в том, как сыграть: дело в том, где больше этой тишины найдешь. Это не означает, что ты должен играть, это значит, где именно ты должен играть. Это имеет большое значение: ты должен был сыграть или же послушать идеальную тишину.

- Мы ощущаем божественную красоту через все, что создано Богом. Что мы ощущаем через ваши творения?

- Кто я? Я никто. Все мои творения тоже созданы Богом. Я лишь посредник, который передал людям композиции «Два мира», «Письмо отцу» и др. Мы лишь воспроизводим. Мы - те, кто должен вовремя создать, а потом пустить творение на самотек. Люди со временем сами разберутся, что правильно, а что нет.