МАСТЕРСКАЯ ХУДОЖНИКА - ЕГО ДУША

За окном лил дождь, погода была пасмурной и хмурой. Холодно. Тем приятнее было попасть с улицы в мастерскую известного азербайджанского художника Интигама Агаева. Тут словно на другой планете - из зимы попадаешь в лето. Ощущение, что солнце сочится буквально от всего, даже от самых мелких вещей, находящихся в мастерской. Краски, полотна - повсюду радость и позитивное настроение. Безусловно, этот настрой создавали не только картины мастера, но и душевная улыбка их создателя, а сама беседа с Интигамом Агаевым была настолько легкой и юморной, что из этого теплого и уютного местечка не хотелось уходить. Но не все так просто, как казалось на первый взгляд. Мастер Интигам становился печальным каждый раз, когда речь заходила о войне. Его взгляд становился тяжелым, взор устремлялся в неизвестность - с войной художник знаком не понаслышке. И ее описание занимает не последнюю роль в его творчестве. В том мире, где война, там, на полотнах, - горечь и глубокая скорбь. Но Интигам не любит говорить на эту тему. В тылу войны, в своей памяти он старается защитить и сохранить свое, родное. А родное для художника - это бабушкин тендир, из которого она вынимала свежеиспеченный горячий хлеб, беззаботное детство, крик детворы, нарды и характерный звук зар (игральные кости) - все это необъятный Абшерон и колоритный Азербайджан, который веками создавался руками талантливого народа. Творчество и личность одного из ярких представителей абшеронской плеяды художников наполнены оптимизмом и верой в то, что жизнь прекрасна и ее надо жить играючи, с юмором и солнечным светом. Жить, вдыхая каждую ее клеточку. И одно из звеньев этой прекрасной жизни - свежий, крепкий и ароматный самоварный чай с привкусом черных угольков, с которого и началась наша беседа с художником. Чай. Азербайджанская традиция. Если грузина при встрече угостить чаем, он этого не поймет и скажет: "У вас что, вина нет?"  Но в Азербайджане чай - неотъемлемая часть культуры гостеприимства - его подают, даже не спрашивая. Оказалось, что Интигам бей заваривает чай так же хорошо, как и описывает разнообразные краски жизни на своих полотнах. 

- Интигам муаллим, в вашей мастерской не пахнет творческим беспорядком, как это принято у большинства художников…

- (смеется) Это только сегодня так. В честь вашего прихода. Домашние живут поблизости, и как только они узнали, что у меня будет гость, прибрались тут сразу же. Я, как художник, безусловно, был против. Но, как видите, на это никто не обратил внимания (смеется). Обычно же тут хаос, который для меня является истинным порядком. Вот вы уйдете и мне придется теперь искать что и где. Но, в целом, конечно же, мастерская художника у него в душе, где он создает и творит.

- Заметила, что в ваших работах основной тематикой является Баку. С чем это связано?

- Через свои картины я хочу донести информацию об изображенной местности или предмете. Это значит, что они создаются не только для эстетического восприятия. К примеру, перед вами картина "Ичери шэхэр". Если внимательно рассмотреть ее, то можно понять, что город расположен на берегу моря, судя по мечетям и женщине в парандже, можно сделать вывод, что это мусульманская страна. Но обратите внимание на пару, которая идет впереди, - они в европейской одежде XVIII-XIX веков, со шляпами и зонтами. Хоть столицей Азербайджана был не Баку, тем не менее город был интересным и привлекательным. По этой картине также можно сделать вывод, что наш народ всегда отличался гостеприимством и желанием принять на своей земле чужестранцев. Есть у меня картина "Мехелле ушаглары", на которой изображен бакинский танец. Отмечу, что он отличается своими элементами и ритмом от танцев других регионов. Рисую я Абшерон, где блещут море и солнечный колорит. И все это некая информация, которую можно буквально прочитать с холста. При этом большинство картин города я изображаю с высоты птичьего полета, то есть сверху вниз.

- Почему именно этот ракурс?

- Возможно, причина в том, что я довольно долго воевал. Был офицером. В то время мы работали с картами, и на всех картах, как известно, местность изображена так, как была бы видна с высоты. По карте мы могли определять, что за местность перед нами и что за горами. Хорошее знание топографии подспудно выводит меня на изобразительное искусство - так я начал писать картины с высоты птичьего полета. Изображая местность с высоты, я даю возможность зрителю почувствовать себя в гуще событий. Собираюсь эти картины выставить. Но мне нужно еще поработать. Если честно, я пишу это не ради выставки. Мне нужна выставка, чтобы поделиться тем, что я создал. 

- Ваш псевдоним "Асиман", что в переводе означает "небосклон". Теперь ясно почему…

- Да, этим псевдонимом меня "наградил" фронт.

- Какой период в истории Азербайджана вам нравится изображать больше всего?

- Начиная с 60-х и вплоть до 90-х годов.

- А вот в ваших работах современные здания - Центр Гейдара Алиева, башни Flame Towers…

- Да, эти здания мне очень нравятся. Хорошему следует говорить "хорошо". Однако при этом необходимо сохранять старые архитектурные здания, которые делают город колоритнее, интереснее и придают ему особую изюминку. Для меня положительным явлением стало преобразование Советской, Ясамала. На Басина раньше был один роддом и 2-3 домика друг на друге. А сейчас там радует глаз разбитый парк. Также мне нравится тенденция облицовки зданий в белый камень, под старину. Все это очень хорошо.  

- Тбилиси, вы эту тему тоже любите, судя по работам. Отличаются ли краски столиц Грузии и Азербайджана?

- Кардинально. Смотришь на картины - вроде почерк один, но акрилы Абшерона - охра желтого цвета, а вот Тбилиси - зеленый, с красно-кирпичным оттенком.

 - Как вы интерпретируете значение цветов? 

- Цвета передают настроение художника. В одном месте черный цвет может быть отрицательным, а в другом заставит мыслить! И тогда он уже не будет казаться мрачным. У меня в картине "Шуша" в основном темные цвета, но при этом она не несет никакой отрицательной энергии. Или в картине "Караван" (указывает на картину) я использовал черный цвет. Но в созвучии других цветов на черный вы не обратите даже внимания.  Поэтому все зависит от того, какие цвета вы станете сопоставлять.

- Тем не менее, ваше творчество буквально "кричит" яркими и сочными цветами и грамотно подобранной цветовой гаммой. У ваших работ удивительное свойство приводить человека в прекрасное расположение духа. Это от того, что вы всегда рисуете, когда у вас хорошее настроение?

- Да. Когда мне грустно, я к холсту и близко не подхожу. Может быть, это пафосно звучит, но я не хочу передавать людям негативную энергию через свои работы. Напротив, мне хочется, чтобы люди смотрели на картину, улыбаясь. Пусть они почувствуют всеми фибрами своей души, что жизнь прекрасна. Более того, когда мне грустно, я могу полностью испортить картину. Поэтому жду момента. Даже когда очень трудно настраивать себя положительно. На моих картинах, независимо от меня, всегда появляется образ моря, который символизирует безграничность, независимость, свободу. Картины - настроение души. Почти все они то, что у меня на сердце.

- Должно ли искусство воспитывать человека и заставлять размышлять?

- Мне говорят, что у тебя нет философских картин. Но мне все же кажется, что если человек остановился перед картиной хоть на минутку, он уже размышляет. Это и есть философия. Ну а если рисуют какую-то непонятную фигуру, не вкладывая в нее смысл, и говорят: я тут такое нарисовал, чего вам не понять. Рисуют, а потом придумывают концепцию - разве это философия?

Цитируя великих философов, хочу сказать, что самые великие открытия чрезвычайно просты и понятны. Поэтому, друзья, картины должны быть доступны. Ты уже ничего большего не придумаешь - все самое мудрое было придумано до нас. Думаю, мои картины понятны. К примеру, на одной из своих картин я изобразил "Сабаил галасы" так, что на поверхности воды видны ее развалины. При этом она находится рядом с "Кристалл холлом". Это и есть определенная информация. Если обратить внимание на картину "Караван", которая была посвящена одноименной симфонии Султана Гаджибекова, то можно заметить двугорбых верблюдов, проходящих по Шелковому пути. Между тем арабские верблюды одногорбые. Я даю ключ к размышлению, а дальше должен читать сам зритель. Как я отметил выше, моя философия - история. 

- Какие места в Азербайджане вас вдохновляют больше всего? 

- Наша земля плодородна в прямом и переносном смысле. Азербайджан до того разнообразно красив, что описывать его очень сложно. Никогда не видел светло-фиолетовые, сине-фиолетовые цвета на Абшероне, в России тоже их не видел. Единственно, где мне довелось их лицезреть, - на картинах Саттара Бахлулзаде. Откуда они? Позже я наблюдал эту светотень за Гейгелем, что я и переложил на холст. Оказалось, что эти краски действительно существуют. Как-то мне довелось побывать в Нахчыване на международном симпозиуме. Признаюсь, всегда я эту местность представлял себе равнинной, пустынной и скалистой. Но когда оказался там - кардинально изменил свое мнение. После чего изобразил озеро Батабат - эту невероятную красоту (демонстрирует картину).

- Относите ли вы себя к плеяде абшеронских художников?

- Да, хотя многие могут не согласиться со мной. 

- Делаете что-то для того, чтобы представить свои работы на мировом уровне?

- Абсолютно ничего. Азербайджанские художники очень сильны и талантливы. Мы обладаем своим словом в мировом искусстве. Но у нас нет пиара. У нас очень грамотная молодежь и взрослое поколение художников, которых выпустила такая сильная школа, как училище Азима Азимзаде. Известный на мировом уровне Таир Салахов - выпускник этой школы. Сегодня наши мастера - уважаемые преподаватели в Турции. Но, к сожалению, арт-дилерская сфера в нашей стране очень слабая. Поэтому мы вынуждены замыкаться в пределах своего "странового" пространства и довольствоваться вылазками в ближнее зарубежье. 

- Носит ли ваше творчество коммерческий характер?

- Делить себя на две части и создавать штучное "для души" и массовое "для продажи" - то есть работы, которые пользовались бы спросом, - очень трудно. С 2007 года я начал серьезно заниматься живописью и очень редко продаю свои картины. Не стану хвастать, но на мои работы спрос огромный. Однажды я скопировал свою картину для продажи. Получилось просто великолепно. Затем я выставил ее в социальных сетях, чтобы узнать мнение друзей-художников. Я сам создаю такую атмосферу, чтобы они могли свободно выражать свое мнение. И все в один голос сказали: "Интигам, эта работа технически красивее, но на первой чувствуется душа". Поэтому мне очень трудно копировать свои работы для продажи, будто противоречишь самому себе. 

- Вы писали таких выдающихся личностей, как Вагиф Мустафазаде и Чингиз Мустафаев. Вы намерены продолжить эту линию? Кто будет следующим? 

- Могу назвать многих. Однако я не работаю над портретным жанром. Чингиза Мустафаева я изобразил, поскольку он близок мне своим патриотизмом. А Вагиф Мустафазаде - композитор, выдающийся джазмен. Он создатель синтеза джаза и мугама - для меня это великий и талантливый человек. Азербайджан гордится им. Тем, что я изобразил его, хотел отдать дань его творчеству. И для меня он тоже большой патриот.

- Вас тоже можно назвать большим патриотом. Вы участвовали в карабахской войне. Для вас тема войны весьма болезненна. Расскажите про вашу работу "Шуша".

- В Шуше я был в 1992 году и к ней вели две дороги - из Лачына и Ханкенди, за горами. Я изобразил виды Шуши со стороны Лачына. Она стояла будто на обрыве. Эта картина появилась по памяти. Красота и колорит той местности были для меня шедевром творения природы. Порой я думаю, что подобного нет ни в одном уголке мира. Мы держались при захвате Шуши столько, сколько могли, но помощь не пришла (задумался). Это уже другая история, и я не хочу об этом говорить. Лучше эти темы не затрагивать (задумался).

- Оказало ли участие в боевых действиях в Карабахе влияние на ваше формирование как человека и художника?

 - Фронт изменил меня на 180 градусов. Недавно я прочитал историю профессора Лихачева, который остался жив во время войны с немцами. Был отдан приказ расстрелять всех детей деревни. В итоге во время этой беспощадной казни погибли 300 детей, но он скрылся и остался жив. Эта история заставила задуматься. Если на фронте ты не умер, то проживаешь жизнь того, кто погиб. Следовательно, твоя жизнь должна быть достойной того, кто погиб, чтобы он мог гордиться тобой. Нельзя в жизни хвалиться и кичиться собой. Такие вещи не обогащают жизнь, напротив, делают беднее. Жизни надо радоваться, ее надо любить. Некоторые художники изображают Апокалипсис или другие негативные явления… но не видя Апокалипсиса, как ты можешь его изобразить?! Поверьте, если бы они его увидели, то не стали бы изображать. Не стали бы!