«Я НЕ ЧУВСТВУЮ СЕБЯ ЗДЕСЬ ЧУЖЕСТРАНКОЙ»

Татьяна Мельникова - театральный художник из Санкт-Петербурга. В Баку приезжает уже в седьмой раз. Выпускница Ленинградского госинститута театра, музыки и кинематографии -  ЛГИТМК (ныне Российский государственный институт сценических искусств). Перед этим Татьяна окончила Ленинградский инженерно-строительный институт (ныне Архитектурно-строительный университет). Второе образование Мельникова решила получить, когда поняла, что работать намного интереснее с пространством сценической коробки, чем огромного города. После окончания факультета сценографии и театральной технологии получила квалификацию «художник-постановщик театра». О Баку знала только по рассказам соседа-пенсионера Иосифа Ароновича. Уехав из столицы Азербайджана в возрасте 16 лет, он так и не смог забыть город своего счастливого детства. И теперь, любуясь красотой зданий и улиц Баку, Татьяна каждый раз про себя думает, как жаль, что Иосифу Ароновичу так и не удалось побывать здесь и увидеть эту красоту.

Бакинский эксперимент

В 2009 году в рамках государственной программы о развитии театрального дела в Азербайджане она приехала в Русский драматический театр (РДТ) им. С.Вургуна на постановку спектакля «Жаворонок» по пьесе французского автора Жана Ануйя. Потом - сотрудничество с Бакинским кукольным театром (4 спектакля) и опыт совместной работы с народным артистом Азербайджана, режиссером-постановщиком Ираной Тагизаде. С этим режиссером она в качестве художника-постановщика работала в спектаклях «Братья Карамазовы» и «Судьба Артиста» в РДТ. Теперь же приехала, чтобы в рамках государственного заказа Минкультуры Азербайджана воплотить концептуально-постановочную идею Ираны Тагизаде. Речь идет о пьесе Дж.Джаббарлы «Айдын». В интерпретации постановщика спектакль будет называться «Прости за любовь». Это история двух влюбленных (Айдын и Гюльтекин), которая никакого отношения к привычной хрестоматийной трактовке этой пьесы в советском театре не имеет. Это - история жертвенной любви. Любви, которая случается между людьми раз в сто лет и остается в памяти красивой легендой. Для Татьяны подобная работа - очередной эксперимент по взаимодействию со сценическим пространством, ведь это неотъемлемая часть ее жизни. Это именно тот случай, когда профессиональные навыки делают жизнь человека творчески осмысленной и интересной. У себя на родине Татьяна Юрьевна Мельникова служит главным художником в Государственном театре марионеток им. Е.Деммени. В театре, которому в 2018 году исполнилось 100 лет и который был первым государственным театром кукол России.

Что касается спектакля Ираны Тагизаде, то у него свой голос, своя эмоциональная интонация и своя оригинальная трактовка. Задача художника-постановщика - усилить художественно-изобразительным рядом (декорации, костюмы, грим) звучание этого «голоса». Нынешняя премьера - четвертый опыт постановочного сотрудничества азербайджанского режиссера и российской художницы.

- Судя по тому, что ваше сотрудничество с постановщиком не стало разовым экспериментом, а продолжается, можно сделать вывод, что между вами есть основательное творческое и профессиональное взаимопонимание?

- Да. На языке совместного творчества и искусства общаться легко и приятно. Особенно с Ираной Тофиковной. Мне комфортно с ней. Я вообще люблю работать с такими требовательными режиссерами, как она. Это счастье, когда постановщик всегда точно знает, чего хочет. Она как горящий факел: сама горит и других воспламеняет. А это, на мой взгляд, прекрасно! Ради удачи спектакля и нужного результата она готова сжечь и себя, и постановочную группу на костре высочайшего профессионализма. Так и должно быть. Потому что только так и можно получить живой, с пульсирующим нервом спектакль. Только так можно творить живое настоящее искусство. Поэтому я всегда стараюсь сделать все как можно лучше. Я тоже хотела бы быть такой, как она: требовательной, уверенной, волевой и сильной. Но я, увы, не умею.

- Некоторым, в отличие от вас, не нравятся такая требовательность режиссера и жесткий контроль процесса, связанного с оформлением спектакля…

- Так это нормально! В любом театре есть профессионалы-трудоголики, которые кладут свое творчество и жизнь на алтарь преданной любви к Искусству, ради общей театральной цели под названием «спектакль», и есть те, кого я называю ментальными лентяями. Они много говорят, показывая всем и вся, как они все хорошо знают, как все понимают, но на самом деле ничего делать не умеют. Однако при этом умудряются создавать впечатление бурной и активной деятельности. Вот такие, как правило, и бывают недовольны.

- В Русском драмтеатре вы тоже столкнулись с подобным явлением?

- Пока еще нет. Наоборот. Я рада была обнаружить, что люди, с которыми я уже знакома и работала в предыдущие свои приезды, все на своих местах и все работают. Для меня это показатель того, что в театре есть стабильность. Есть понимание важности творческого процесса. Поверьте, мне есть с чем сравнивать, потому что я, как художник-постановщик, много езжу по России и вижу, как творческий процесс во многих местах подменяют коммерческим интересом. В вашем театре я этого не увидела.

- У вас довольно обширная практика работы и в кукольных, и в драматических театрах. Скажите, формат художественно-изобразительного ряда имеет специфическое различие?

- Хороший вопрос. Часто некомпетентные люди думают, что специфика оформления кукольных спектаклей для детей не имеет ничего общего с оформлением спектаклей в драматических театрах. Это - заблуждение. Как говорил любимый мною художник Клемке: «Нет отдельно взятого мира для детей». И он прав.

- Как возникает момент совместного творчества между автором спектакля и художником, воплощающим его мысль на сцене?

- По-разному. Я читаю пьесу и пытаюсь определить те болевые точки, которые цепляют мое сердце и мою душу. Потом внимательно слушаю режиссера, проникая в его постановочную мысль. Для меня это важно. В пьесе Джафара Джаббарлы я нашла такую болевую точку, и она отозвалась во мне болью воспоминаний о прошлом. На свои болевые точки я накладываю установочную концепцию Ираны, стараюсь проникнуть в ее мысль, как можно глубже, подключаю сердце и начинаю работать, чтобы создать необходимый для постановщика художественный образ спектакля.

- Получается, что вы, создавая образ спектакля, создаете его сердцем?

- Можно сказать и так. Сердцем. Всегда. И если перестану работать именно так, то уйду из профессии.

- Вы не «виделись» с Баку почти 5 лет. И вот теперь, в ноябре, как вы нашли наш город? Вам вообще нравится бывать в Азербайджане?

- Очень нравится! Во-первых, я не чувствую себя здесь чужестранкой. Город хранит тепло гостеприимства многих национальностей, традиционно проживающих на территории вашей страны. И это замечательно. Потому что каждый мой приезд сюда - это как возвращение домой. Мне здесь хорошо, тепло (не только климатически!) и уютно. Здесь открытые, доброжелательные люди. Мне нравится гулять среди них просто так, бродя по ночному городу. Жаль, что нет времени делать это часто. Здесь я не чувствую той нервной энергетической перегрузки, которую ощущаю в Питере. Ваш мир не агрессивен. Он по-доброму мягок и расслаблен. Во-вторых, в нем витает дух сказок 1000 и 1 ночи! Вот в Иране давно уже этого ощущения нет, а у вас есть! Здесь протекает чудесная расслабленная жизнь: ночью люди прогуливаются по городу, мужчины мирно и неспешно пьют чай. Смотришь и понимаешь: это от спокойной жизни, а значит, здесь все хорошо. Мне нравится, что эта жизненная неспешность дает возможность почувствовать дыхание города. Я теперь хорошо понимаю бакинцев!

- Вы хотели бы жить в нашем городе?

- Я хочу возвращаться в него снова и снова. В город восточной сказки 1000 и 1 ночи, в город, который воспел в своих воспоминаниях мой сосед Иосиф Аронович, в город хороших людей и удивительной красоты, в город, где есть Академический русский драматический театр. Пользуясь случаем, я хочу поздравить руководство театра - директора и главного режиссера, моего режиссера Ирану Тагизаде и весь коллектив сотрудников с присвоением театру статуса «академический». Долгой творческой жизни, успехов, здоровья и преданных зрителей всем - всем - всем.

- Впереди премьера, а значит - дни напряженного труда и творческих поисков. Потом - очередное расставание. Что испытываете, когда расстаетесь со спектаклем и людьми, с которыми успели за это время подружиться?

- Грущу. Надеюсь на новую встречу. Каждый раз, покидая Баку, с волнением жду: приеду ли еще раз? И очень хочу, чтобы пригласили.