ВЗАИМНАЯ ЛЮБОВЬ

Музыкальный духовой инструмент из кости был найден на территории Мингячевира в Iвеке до нашей эры. Именно этот инструмент стал прототипом современного балабана и превратился, по сути, в один из атрибутов Азербайджана. Сегодня культуру балабанного искусства доносит до своих студентов педагог Азербайджанской государственной консерватории Ширзад ФАТАЛИЕВ. В его руках национальный инструмент превратился в магическую палочку, с помощью которой он оживляет слух и воодушевляет своих почитателей. В интервью нашему журналу мастер рассказал о национальной музыке, путях популяризации балабана, музыкальном синтезе, своей миссии как исполнителя и многом другом.

- Ширзад бей, спасибо, что согласились на встречу. Как вы воспринимаете беседы с журналистами?

- Люблю, но чрезвычайно избирательно. Вы знаете, порой задают вопросы или приглашают на передачи, которые не свойственны нашему характеру и уж тем более статусу национального инструмента балабана, который имеет древнюю историю и передает национальный дух страны. И меня очень смущает, когда вмешиваются в мою личную жизнь. Это сокровенное.

- Но все же это не тайна, что вы родились в музыкальной семье и вашим первым педагогом был ваш отец…

- Да, я открыл глаза под звуки музыки. Мой отец Низан Фаталиев был студентом Али Каримова - известного музыканта, создавшего примерно 40 композиций и танцев, среди которых я отметил бы популярную мелодию «Хейва Гюлю». Мой отец многому научился у него и затем все свои знания передал мне. Помимо моего отца, я многим в своем профессиональном становлении обязан покойному маэстро Хасрету Гусейнову. Именно его «Баяты шикеста» и «Шур», исполненные на балабане, в 1977 году «полетели» в космос. Среди шести избранных мелодий две принадлежали Хасрету Гусейнову.

Список этот я бы продолжил именами Агасефа Сеидова, Алибабы Мамедова, Иззетали Зульфугарова, которых много слушал, чтобы обогатить свой слух и почувствовать мастерство исполнения. Могу еще долго перечислять, потому что никогда не перестаю слушать, учиться и развиваться. Порой думают, что если ты играешь на национальном инструменте - балабане и зурне, то и музыку слушаешь в этом жанре. Я, к примеру, люблю слушать все жанры, вплоть до рока и поп-музыки. Ведь музыка - это бескрайний океан, откуда каждый черпает столько, сколько может. И ни один человек не может сказать, что он дошел до глубины океана. Это будет неправда. Я как музыкант обязан знать всю мировую музыку. Но тут надо уже обращать внимание на то, кого ты слушаешь и насколько профессионален исполнитель.

- Как удалось музыканту из Шамахи завоевать признание в Баку и представлять страну на мировых сценах?

- Несмотря на то, что я из Шамахи, известной своими ашугами, вместе с которыми я пришел в музыкальную профессию, меня тянуло и к другому. Я понимал, что мое сердце лежит еще к чему-то.

- Сердце лежало к зурне и балабану, которые принесли вам популярность…

- Переезд в Баку открыл для меня много дверей, позволил многостороннее проявить себя, встретить разных музыкантов, которые приглашали меня выступать в разных группах. Я пришел в профессиональную жизнь, наполненную новым дыханием и возможностями рассказать о себе, показать свою музыку.

- Зурна, балабан. Все же у какого инструмента больше возможностей?

- Я родился в Шамахе, где, открыв глаза, привык, что зурна и балабан подобны отцу и сыну, которых трудно отделить друг от друга. Но, откровенно говоря, у зурны больше возможностей. Балабан - мелодичный и мягко звучащий инструмент, который имеет возможность воздействовать на тончайшие струны души человека. Учеными доказано, что его звучание передает голос человека, поэтому под этот инструмент хорошо медитировать. В фильме «Гладиатор», чтобы прозвучали три ноты этого инструмента, наши недобрые соседи открыли школу балабана (по-армянски - дудук) в США. Мне очень обидно и неприятно это. Нам нужна большая поддержка, чтобы популяризировать этот богатый своими возможностями азербайджанский инструмент.

- Все же почему балабан не может считаться армянским?

- Этому есть много доказательств. Я провел исследование по вопросу истоков балабана в Азербайджане. Али Каримов, который был педагогом моего отца, создал много мелодий для танцев, снятых на пленку великим Узеиром Гаджибековым. Как вы знаете, маэстро снимал на пленку не только его, но также многих других ханенде и музыкантов. И среди этих записей, по рассказам внуков и детей Али Каримова, должны быть записи «Чахарзем мугам дестгахы» на балабане. Однако они куда-то исчезли. Все говорят, что слышали, но никто не может сказать, где они находятся. Я искал их во многих архивах, где они могли бы быть, но увы, тщетно… Одним словом, пропали. Сохранились лишь его фотографии с балабаном в руках. В 1938 году Али Каримов выступал в Москве на мероприятиях, посвященных Азербайджану, где Сталин наградил его золотой медалью за исполнение на балабане. Напрашивается вопрос: где те записи? Я профессионал и нуждаюсь в этой видеодокументации, чтобы понять, что же все-таки значит «чахарзем дестгахы» и как это звучит. И ответ, я думаю, очевиден: наши завистливые соседи уничтожили эти записи. Назовите хоть одного исполнителя на балабане у них, который был бы старше Али Каримова и творил бы раньше него. Никого. Они называют Карола, но он был намного позже. Считаю, этим вопросом надо было заниматься раньше, в свое время.

- Что сейчас делается для популяризации балабана?

 - Думаю, нам просто необходимо, чтобы создавались произведения для балабана. Это самое элементарное, что можно сделать для начала. Покойные Джахангир Джахангиров, Саид Рустамов, Сулейман Алескеров писали для балабана, но этого недостаточно. Мы сейчас вынуждены переписывать произведения, к примеру, для скрипки или же фортепиано. Это тоже, конечно, хорошо, но, согласитесь, новое произведение, непривычное для слуха, было бы встречено с большим интересом. Сколько можно играть одно и то же: «Сары гялин», «Мирзяи», «Сян гялмяз олдун», которые тоже, бесспорно, имеют значимость. Слушателям нужно новое, они думают, что на этих 3-4 песнях все заканчивается.

- Некоторые молодые музыканты придают новое, современное звучание национальному инструменту. Это шаг к тому, чтобы заинтересовать слушателей…

- Конечно, я сам сторонник того, что надо идти в ногу со временем, но ни в коем случае не забывать о своих корнях. Поддерживаю молодежь, которая привносит что-то новое, делает музыку еще ярче и интереснее для слушателя. У нас есть прекрасные студенты - Ниджат Масимов, Парвиз, Анар, Рамин, которого пригласили преподавать в Турцию. Среди молодых исполнителей можно назвать Нурана Бакирова, Шаига Кулиева, Зульфугара. Все они обладают высоким исполнительским уровнем, даже дают концерты за рубежом, занимают хорошие места на конкурсах. Но я не приветствую музыкантов, которые, все забывая, пускаются в погоню за европейской музыкой. Это приводит к тому, что в конце концов они могут утратить наше национальное звучание и потеряться.

- В Кишиневе вы дали совместный концерт с народным артистом Молдовы Константином Московичем. Нетрудно синтезировать национальные инструменты двух стран: многоствольную флейту най и балабан?

- Мне приятно, что вы затронули этот момент, потому что была проделана большая работа. Константин Москович, известный наист, увидев мою игру в YouTube, связался со мной и приехал в Баку, чтобы изучить тайны балабана. Мы позанимались, а потом решили дать совместный концерт. Наши инструменты создают невероятное благозвучие. Поэтому мы решили продолжить эту традицию концертами. Следующее наше выступление планируется в филармонии.

- И, скорее всего, есть еще моменты, о которых никто не спрашивал, но о них стоит упомянуть…

- Сейчас я все и не вспомню, но, к примеру, на открытии Европейских игр-2015, которые проходили в Азербайджане, я исполнил на сцене композицию «Сары гялин». Я был трижды на фестивале зурны в Турции, где нас прекрасно встречали. Вместе с ханенде, заслуженным артистом Азербайджана Теюбом Аслановым мы выступили на фестивале «Бахариййе». Мы подготовили номер и пришли в изумление от реакции публики. Понимаете, люди устали от шаблонной музыки. Поэтому было бы хорошо, если бы, взяв за основу национальное, каждый музыкант привносил бы что-то свое, индивидуальное. В дальнейшем у нас намечаются интересные проекты с Теюбом Аслановым. Недавно приехали из Франции, где под эгидой ЮНЕСКО отмечали 650-летие великого азербайджанского мыслителя и поэта Насими. Концерт прошел на высоком уровне, было много наших прекрасных музыкантов.

- И каковы планы на будущее?

- Для меня важны два аспекта в жизни: профессия и семья. Я мечтаю воспитать для своей Родины достойных детей, которые принесут ей пользу. Они будут гордиться моим именем, а я - их. Я музыкант, на моих плечах миссия достойно нести эту ношу и передать ее следующему поколению. Моя цель развивать балабан и зурну, насколько хватит сил. Ведь будущее поколение должно слушать правильную музыку и воспитывать утонченный, но свой вкус. Сегодня же молодежь после училища стремится работать музыкантами на свадьбах. Этот быстрый заработок не должен быть одной-единственной целью. Профессионал просто обязан мечтать о мировой сцене, где он может представить свой инструмент и мастерство исполнителя.

- Самые запоминающиеся эпизоды с ваших концертов…

 - У нас проходила череда концертов по Европе, США, посвященных 20-летию суверенитета Азербайджанской Республики. Они были организованы при поддержке Фонда Гейдара Алиева. Так вот на одном из концертов в Германии, где присутствовала и первый вице-президент Мехрибан Алиева, мы выступили вместе с камерным оркестром под руководством народного артиста Азербайджана, дирижера Теймура Геокчаева. Представители руководства Германии, которые присутствовали на концерте, по окончании мероприятия поднялись на сцену и пожали нам руки. Представьте, какое это счастье. Они увидели, насколько глубоки и богаты наши музыкальные истоки. И от гордости, поверьте, я едва сдерживал слезы. Там звучала «Увертюра» Узеира Гаджибекова. Никто не осмелился приблизиться к точке, которую поставил Узеир Гаджибеков, но прекрасный композитор Васиф Аллахвердиев добавил национальные инструменты - зурну, балабан и тютек в бессмертное творение. Это был настоящий успех. Композиция прозвучала еще красочнее и контрастнее, что, естественно, оценили и немцы. И такую реакцию я наблюдаю в течение многих лет не только в Германии, но и в США - Лос-Анджелесе, Чикаго, Нью-Йорке, Сан-Франциско, Франции, Италии и других странах.

- Вы оставили свой след и в отечественном кинематографе…

- Да, я исполнял композиции к фильмам «Мяхялля», «Мы вернемся», «Олюм новбяси», «Бир анын хягигяти», получил приглашение исполнить музыку к фильму «Али и Нино».

- Говорят, что душа каждого человека о чем-то поет. О чем поет ваша душа?

- Не знаю, насколько будет верным ответ на этот вопрос. Скажу так: моя душа поет о том, чтобы в жизни быть целостным. Для меня главное - быть независимым и жить спокойно, занимаясь своим делом. В чем же заключается целостность? После того, как наш Карабах, наши земли были утеряны, я чувствую себя лишенным чего-то, какую-то неполноценность. И только после возвращения наших земель моя душа запоет, и я почувствую себя полноценным человеком. Для своего исполнения же всегда ищу музыку, которая заставит задуматься. Хочу быть частью тех мероприятий, где буду услышанным и где моя музыка сумеет помочь человеку оказаться наедине с его мыслями, поговорить с самим собой, ответить на насущные вопросы, которые его волнуют.

Многие считают, что мугам - это грусть и печаль. Это абсолютно неправильное восприятие, которое исходит от внутреннего состояния человека. Вы не поверите, сколько всего скрыто в мугаме, - жизни не хватит все раскрыть. Насколько эта музыка может заставить вас уйти глубоко в себя.

- Верно ли, что мугам может хорошо понять лишь азербайджанец?

- Мне повезло, что в моей профессиональной жизни посчастливилось делить сцену с музыкантами, которые намного опытнее меня. В 1998 году я начал работу с Алимом Гасымовым и в течение 6-7 лет выступал на разных сценах. Он великий мастер, и я не верю, что в истории будет еще такой же человек. Бог наградил его талантом, и большая редкость, что он не только как профессионал достоин уважения, но и как личность. Вместе с ним я прошел хорошую школу и многому научился. Так вот у него на концертах я никогда не встречал местных слушателей, все зрители были иностранцами, которые получают от его концертов большое удовольствие. Он исполняет композиторские песни, народные песни в своей своеобразной манере, и хотя европейцы холодный народ, его музыка пробирает их до мозга костей. Однажды после концерта в Германии, выйдя через запасной выход, увидели там настоящее столпотворение. Люди ждали маэстро. Они подходили вместе с переводчиками и спрашивали: «О чем ваша музыка? Что вы хотите ею сказать? Мы чувствуем ее, она вызывает у нас эмоции, но хотим понять, что же она в себе несет». Я не хвалю. Я видел это своими глазами и понял, насколько люди могут глубоко понимать и чувствовать музыку, вне зависимости от национальности. Видя все это, понимаю, что пришел в этот мир не напрасно. Моя любовь к музыке возрастает. Я закрываю глаза на все происходящее вокруг и иду дальше, уверенный в том, что делаю. Мой инструмент, подаренный мне Аллахом, свят для меня, и я буду всегда служить ему, а он - мне. Я верю, что лишь взаимная любовь может принести плоды.