АКТЕР, УМЕЮЩИЙ РИСОВАТЬ

С именем Эльчина Хами Ахундова, без всякого преувеличения, связана история азербайджанской мультипликации. Начал он свою трудовую деятельность на киностудии «Азербайджанфильм» в далеком 1966 году. После окончания вечерних двухгодичных курсов художников-мультипликаторов в 1968 году создал более тридцати анимационных фильмов. Режиссер, художник-постановщик, заслуженный деятель культуры Азербайджана создает интерактивные плакаты. Он составил книгу для маленьких детей из серий «Твоя первая книга», «Учись и работай вместе», «Экологическая азбука», «Азбука I» и «Азбука II», а также книгу, посвященную 90-летию Узеира Гаджибекова. Лауреат фестивалей «Золотая лампа» и «Неизвестное кино», обладатель награды «Золотая ладья». Входил в состав жюри многочисленных международных фестивалей. С 2016 года и по сегодняшний день продолжает работать руководителем детской анимационной студии «Гурама». 

Его мастерская - удивительный мир, где живут Время и История, Любовь и Красота. 

Ее атмосфера возвращает детскую непосредственность и вызывает неподдельное восхищение волшебством, что дарит мир анимации, за парадной стороной которого скрывается не менее интересная и увлекательная его часть, оживающая в рассказах Эльчина Хами АХУНДОВА. 

- Вы объединяете в своем лице и художника, и режиссера. Что для вас уже с приобретенным опытом профессия мультипликатора?

- Моя профессия связана с углубленным изучением множества аспектов, чтобы максимально точно понимать тот материал, с которым я работаю. Так что каждый анимационный фильм - отдельный пласт моей профессиональной жизни, который я старался и стараюсь проживать так, чтобы и спустя десятки лет не испытывать стыд за своих «экранных детей». Ко всему прочему я - бунтарь. И часто снимал фильмы с определенным подтекстом. Например, в аллегории «Морского путешествия» (Dəniz səyyahəti) было зашифровано мое личное отношение к происходящему в тот период в государстве. А в названии «Зеркало» (Güzgü) в 1990 году впервые откровенно использовал для написания титров фильма латиницу, которая лишь в 1992 году стала официально государственной.

- При том, что внешне анимация создает впечатление легкости…

- В том-то и дело, что как раз таки легкость и есть серьезный труд. Здесь нет проходных нюансов. Когда снимали мультфильм «Про Джыртдана-«Великана», с композитором Рауфом Алиевым мы работали над каждой нотой, что стало одной из составляющих успеха ленты. Здесь большую роль играет гротеск. В бытность директором студии Azanfilm, которой я руководил 12 лет, а до этого четверть века был художественным руководителем, я тщательно подходил к набору художников. Многие хорошо рисовали, но не обладали артистичностью.

- В смысле?..

- Например, Роден и Бурдель. Хотя их сравнивать как-то и нельзя, учитель и ученик все-таки. У первого вся артистичность в статичности, а у второго один «Геркулес-лучник» просто сгусток напряжения, которым дышат мышцы и сама поза. Кстати, Вера Мухина была ученицей Бурделя. Достойной продолжательницей привнесенной им в скульптуру динамики.

- Мультфильм - концентрация изобразительного искусства, литературной составляющей, музыки и озвученного слова, которые должны быть уложены в несколько минут. Кто и что при этом играет главную роль?

- Во всех фильмах, и анимация не исключение, главным лицом является режиссер. Какой бы сценарий ни был, необходимо увидеть какое-то зерно или создать его. И не забывать о гротеске. Потому что в отличие от художественного фильма в мультфильме сцена умещается в две-три секунды, это огромный отрезок для сюжетной линии. А уж пять секунд - это целый эпизод. Поэтому нужно работать кратко и чувствовать нерв. В отличие от советской, откуда идут истоки азербайджанской мультипликации, художники студии Уолта Диснея годами могли сидеть и рисовать «до потери пульса» один и тот же персонаж. Тогда как художники загребской школы мультипликации вырабатывали в себе чувство времени, совершая поездки в пригородных поездах, чтобы кожей чувствовать те 24 кадра в секунду. Они же и создали новый формат изображения персонажей. Конец 60-х и начало 70-х - прекрасный пример нового видения анимации. В изобразительном плане передовыми в тот же период времени были чехи, поляки и румыны. Благо эти страны входили в Варшавский договор и была относительная информационная доступность специальной литературы и каталогов. Мы активно работали методом «эклер». Мультфильм сначала снимался с живыми актерами, а затем покадрово прорисовывался художниками. Такая технология упрощала работу художников и синхронизацию звука с артикуляцией персонажей. Кстати, знаменитый актер Борис Чирков был «главным мультгероем» 50-х годов. А 60-е годы стали расцветом индивидуального почерка мультипликаторов, взлета художественного поиска в этом искусстве. Оттепель сыграла свою роль, несколько ослабив давление соцреализма и иже с ним. Мы знакомились с другим взглядом на искусство. Специально ходили в кинотеатр «Знание» после занятий в училище смотреть великолепнейшие фильмы про импрессионистов, снятые внуком Ренуара.

- Кого вы могли бы назвать своими учителями в мультипликации?

- Своими учителями я считаю нескольких людей. Причем далеко не все были ими непосредственно. Например, Владимир Дегтярев, снявший огромное количество незабываемых мультфильмов, классики советского кинематографа. При том, что он  заново учился рисовать левой рукой, потому что правую потерял на войне. Мне посчастливилось видеть, как он одной (!) рукой иллюстрировал образы. Это была настоящая магия! Неизгладимое впечатление на меня произвели работы чеха Иржи Трнка. У его кукол работали мельчайшие части тела, делая их пластичными!

- Но в вашем творчестве кукол не замечено…

- Я не любил работать в этом жанре. Не только потому, что с куклами работать сложно. Здесь играл фактор их несовершенства. На каждую фазу делали три кадра, чувствительные для глаза. Тогда как рисованные обладали большей пластичностью. Даже в аппликационном мультфильме присутствовали в силу построения динамики движения. Тот же мультфильм «Про Джыртдана-«Великана» снят в этом жанре. Фильм о наскальных изображениях Гобустана «Торал и Зари» был рисованным, что делало его близким им. И должен отметить, что кукольные фильмы на «Азербайджанфильме» не снимали.  Кукольная мультипликация у нас связана с Вагифом Бехбудовым, фактически снявшим их несколько десятков на AzTV.

- Какие-то специфические заморочки в производстве?

- Структура звукозаписи анимации - черновая и чистовая. Так вот первая - для артикуляции, позволяющей рассчитать количество кадров на фразу. На основе чего аниматор далее подставляет фразу под изображение героя. Так и с музыкой, каждый такт должен быть на своем месте. Царь и бог работы в анимационном кино - экспозиционный лист, содержащий всю (!) информацию по этапам работы: где статика, сколько кадров в эпизоде, компоновка и т.д. Именно в нем фиксируется каждый «вздох» будущего мультфильма. Инсайдерская информация - если хочется угробить его, можно просто изъять этот самый экспозиционный лист. Как настоящие музыканты, которые, лишь видя партитуру, могут оценить музыкальное произведение, так и грамотные аниматоры, глядя в экспозиционный лист, способны увидеть «историю» даже без рисунков. К сожалению, он почему-то воспринимается современными аниматорами как анахронизм. 

 - То есть нельзя ограничиваться банальным умением рисовать?

- Я считаю, что аниматор - это актер, который может рисовать. Не устану твердить об обязательной артистичности, которой должен обладать художник! Особенно в анимации! Помню, как поставил в тупик одну свою ученицу, попросив продемонстрировать пантомиму. В мое время на столе у каждого аниматора стояло зеркало и можно было наблюдать, как взрослые люди корчили перед ним самые невообразимые рожи. Это был поиск образа, который надо было нарисовать. Кроме того, на стене располагалось зеркало в полный рост, помогавшее разыгрывать пантомимы и делать зарисовки для будущих персонажей. Это было обязательным для художника-мультипликатора. Это был наш тренаж, который давал возможность увидеть то, что впоследствии сможет убедить зрителя. Будем честны: актер, который не занимается тренажем, потерян для экрана и сцены. И художник не исключение. Каждый рисунок он должен проштудировать, обязан пропустить через себя и увидеть его прогресс в динамике.

- Мультипликационный фильм, а ныне анимация, изначально нес в себе аллегоричность…

- Однозначно! Вообще анимация любит аллегорию. Я всегда своим ученикам советовал обратиться к творчеству шейха Низами. В XI веке написанные им произведения полностью пропитаны фантасмагорией. Одни только «Семь красавиц» чего стоят! Там такие переплетения в описании! Такие аллегоричные обороты!

В прошлом году не мог обойти юбилейные празднования великого классика и создал очередные бумажные куклы именно из этого произведения, предложив несколько отличное восприятие фигур самих красавиц от навязанного годами. Низами свойственно было закладывать глубочайший смысл в свои поэмы. И «Семь красавиц» - просто рай для тех, кто готов увидеть всю красоту мира в его философии и умении иносказательно зашифровать в музыке стихов взгляд на мироустройство. Ведь каждая из красавиц - аллегория, через которую Бахрам, общаясь, поднимается к пониманию себя. Потому каждая из семи моих красавиц держит в руках музыкальный инструмент, присущий тому народу, коему она принадлежит, и рассказывает через песню свою историю. 

- Кинематограф не обходится без каких-то накладок. Случались ли таковые у вас в мультипликации?

- В 1981 году к системе заказов подключилось Гостелерадио СССР, для которого мы сняли мультфильм «Про Джыртдана-«Великана» из серии «Сказки народов СССР». Сценарий, правда, изначально подкачал. Пришлось объяснять сценаристу, что у многих народов есть истории про мальчика-с-пальчика, и наша задача показать именно азербайджанского, несущего в себе черты тюркского народа. Тогда директором студии был Джамиль Алибеков, который поддержал меня. В силу специфики заказа фильм ставился на русском языке, и в озвучке, которую мы делали в Москве, участвовала Клара Румянова. По ее совету озвучивать Волка и Медведя были приглашены Георгий Вицин и Анатолий Папанов. Помню, как тогда Вицин пришел на студию сильно нездоровым и приступил к работе в стиле «очки-текст-экран». Но стоило прозвучать команде, преобразился и отыграл просто роскошно! Деньги были артистам уплачены. Вот только звукооператор, будучи подшофе, сделал запись не на ту дорожку. Глубоко расстроенный, утром я дозвонился до Клары Румяновой и все рассказал. Поразительный она была человек: второй раз отработала бесплатно и привела еще молодого имитатора голосов Станислава Федосова. Всего за тридцать рублей он продублировал и Вицина, и Папанова - никто ничего даже не заподозрил. Вот такой казус. 

- Голос Клары Румяновой для многих голос детства…

- Нас долгие годы связывали теплые чувства. Мы часто перезванивались. Она ведь была великолепной драматической актрисой! И будучи профессионалом высокого класса, отмечала уже с первых наших совместных работ мою вовлеченность в каждый аспект работы. Даже когда я еще ходил в ассистентах, говорила: «Позовите молодого человека, который не режиссер».

- Вы часто к озвучке привлекали знаменитостей, вам удалось поработать с нашими корифеями…

- У меня в озвучке работали и Расим Балаев, и Гамида Омарова, и Нурия Ахмедова. Последнюю я называл молодая Раневская. У нее был соответствующий голос. Горхмаз Алили в фильме «Мечта гусеницы» озвучил аж четыре персонажа, хотя изначально должен был только один. Настолько оказался увлеченным человеком и гениальным актером, что сам предложил попробоваться в остальных образах. И везде был разным. Однажды сымитировал голос Насибы Зейналовой, которая успела озвучить лишь небольшую часть в фильме Алекпера Мурадова «Расстрел отменяется». Чтобы артиста несколько «вытряхнуть из знаменитости», я старался создать атмосферу в формате «без галстука и регалий», добиваясь необходимого состояния для работы с мультипликационным материалом.

- Процесс озвучивания вообще считается отдельным жанром и изобилует анекдотами.

- И каждый имеет свою предысторию. В 1988 году я работал над трехминутным фильмом «Собрание» (Məclıs) по сценарию Динары Сеидовой. Это был цикл из трех новелл, которые снимали, помимо меня, Рауф Дадашов и Елена Донцова. Они выбрали сюжеты с одним персонажем, мне же достались целых восемь. Меня зацепила история, затрагивающая фальшивые взаимоотношения людей, которая, в принципе, актуальна и по сей день. Интересна была ситуация с озвучкой, когда Наджиба Гусейнова и Рамиз Азизбейли изображали голосами интимный момент между персонажами. Азизбейли, забыв о поставленной задаче «работать без слов», сымпровизировал и в конце куска с особым придыханием сказал: I love you, что и вошло в окончательный вариант. Увы, этот фильм, «Зеркало» (Güzgü) и некоторые другие ленты уже не выдерживают никакой критики в техническом плане, потеряно качество цвета и звука. Они сняты с экранных демонстраций. 

- Случается, что иногда удачная импровизация дает определенные преференции. 

- Такое случилось, когда я позволил себе импровизацию в мультфильме «Про Джыртдана-«Великана». Джыртдан на вопрос отца, не страшно ли ему было идти одному через лес, отвечает, что мужчина не должен поддаваться такому чувству. Эта мысль настолько понравилась Джамилю Алибекову, что тот, не сомневаясь, дал мне самостоятельную работу в качестве режиссера. И, несмотря на мои аргументы, что я лишь художник-постановщик, распорядился выбрать один из пяти сценариев. Так в моей фильмографии появился «Ребенок и ветер», сценарий к которому написала Алла Ахундова. Художником стала бывшая рижанка Елена Голубева, жена Арифа Магеррамова. А я смог своеобразно признаться в любви к Ичеришехер, с которым в воплощении сюжета у меня была полная ассоциация. 

- Анимация влияет на детские умы, а значит, в какой-то степени формирует их. 

- Анимация, бесспорно, несет в себе формат воспитания. При этом она позволяет влиять целенаправленно. Чем я воспользовался, сняв три фильма, которые посвятил очень важной и чувствительной для меня карабахской теме. Это «Джаваншир», «Золото» и «Зеркало». В них все та же аллегория - мы должны помнить наши трагедию и боль, чтобы они не повторились вновь, цену, которую мы заплатили за мирное небо над нашей головой.

- Немного о будущем азербайджанской анимации…

- Я не скрываю огорчения, что мы в Азербайджане уже которое поколение потеряли. Без всесторонней государственной поддержки вывести отечественную анимацию на соответствующий уровень невозможно. Помню, сам представлял прошлому руководству Минкультуры целый план в этом направлении по организации спецкурсов. В его основе лежал проект, подразумевающий возможность уже на стадии учебного процесса готовить полнометражный анимационный фильм. На выпуске курс уже был бы готовым продуктом с вариантом дальнейшей реализации за рубеж. Но, как в известной басне, воз и ныне там. Правда, в ARKA (Госагентство кино) уже какие-то подвижки происходят. В Лянкяране в рамках проекта «Фестиваль ANIMAFILM в регионах» проходит мероприятие по содействию развитию анимационного кино и индустрии в районах. Оно предусматривает показы местных и зарубежных анимационных фильмов для детей и взрослых, обсуждения и голосование, анимационный тренинг. Все это внушает надежду, и она меня не покидает…