ВЕЧНОСТЬ - ЭТО ТОЛЬКО НАЧАЛО

Фархад ХУДЫЕВ - американо-азербайджанский дирижер и композитор. Родился в Ашхабаде, в азербайджанской семье, где помимо него воспитывались еще два одаренных ребенка. В 15 лет Фархад вместе с братьями Эмилем и Эльдаром Худыевыми готовился к переезду в США для учебы, но неожиданно столкнулся с нестандартным требованием: американский консул в Ашхабаде решил проверить талант молодых музыкантов, претендующих на визу. Подростки пришли в консульство с инструментами и устроили импровизированный концерт. Их исполнение покорило присутствовавших - визы были одобрены. Этот яркий эпизод стал началом большого пути. Нашему корреспонденту удалость пообщаться с маэстро посредством видеосвязи.         

- Фархад бей, хотелось бы начать с вашего детства. Каким ребенком вы были?

- Всегда уравновешенным. Легко находил общий язык с учителями и друзьями. Родители учили меня уважать своих педагогов и быть благодарным. Они часто говорили: «Если у тебя появилась проблема, начни искать причину в себе». Эти слова помогли мне развить самокритичность и способность находить ответы внутри себя. Но детство не ограничивалось только учебой. Два года занимался боксом, играл на скрипке, находился, так сказать, в балансе между спортом и искусством. Этот опыт позволил мне быть в гармонии. Это важный жизненный опыт, который очень мне помогает. 

- Исходя из сегодняшнего дня, какие ценности вы прививаете своим детям?

- Для меня важно учить детей сочетанию самокритичности и уверенности в себе. Ошибки - это нормально. Главное, чтобы они научились извлекать из них уроки и двигаться вперед. Пытаюсь показывать детям на своем примере, что трудные моменты жизни можно воспринимать с улыбкой. Это ключ к счастью.

- Вы живете в невероятно насыщенном творческом ритме. Вас невозможно поймать…

- Действительно, у меня довольно плотный график, но я черпаю в этом вдохновение. Например, 9 декабря дирижировал Первой симфонией  Малера - масштабное произведение, которое требует глубокой отдачи. А сразу после этого полетел в Ванкувер для концерта с Ванкуверским симфоническим оркестром. Особым моментом стало исполнение произведения моего брата Эльдара Худыева под названием «Цирк» для кларнета с оркестром. Его исполнил легендарный американский классический кларнетист и художественный руководитель Дэвид Шифрин, чье мастерство придает этому произведению уникальный оттенок.

- Наше интервью с вами несколько раз откладывалось, так как вы были заняты подготовкой к еще одному важному концерту. Расскажите, как он прошел и какие впечатления оставил?

- Этот концерт стал важной вехой в моей карьере. Он проходил в орегонском Юджине (США) с оркестром Eugene Symphony - одним из лучших коллективов региона. Для меня это было не просто выступление, а финальный этап конкурса на позицию музыкального директора, в котором участвовали около 180 дирижеров со всего мира.

Сам концерт прошел в уникальном зале на 2400 мест, вдохновленном культурой коренных народов Северной Америки, что придало событию особую атмосферу. Программа концерта была посвящена теме судьбы. Мы исполнили увертюру «Сила судьбы» Верди, Второй фортепианный концерт Бетховена и Четвертую симфонию Чайковского. Эти произведения объединились в единую философскую историю, которая нашла отклик у зрителей. Это было сложно не почувствовать через бурные овации, которые долго не стихали. 

Для Фархада Худыева время - это не просто последовательность минут, а основа, связывающая эмоции и смыслы. Потеря отца в 2008 году изменила его. Восприятие   поступательного движения жизни стало более глубоким и осмысленным. Этот новый взгляд Худыев перенес в дирижирование, превращая каждую минуту на сцене в осознанное взаимодействие с музыкой и публикой. Для него каждое произведение - это карта, ведущая слушателя через эмоции, воспоминания и философию.

- Как вы подходите к созданию репертуара для концертов? 

- Это глубокий и вдумчивый процесс. Для меня важно, чтобы музыка рассказывала историю. Каждое произведение несет свою энергию, и задача дирижера - связать их в единую нить, которая увлечет слушателя. Например, в одном из концертов я объединил «Семь красавиц» Кара Караева, «Барона Симитрис Мамбо» Доналда Гранта и «Жар-птицу» Стравинского. Контраст между этими произведениями позволил слушателям ощутить связь между разными культурами и эпохами.

- Ваш подход к составлению программ кажется не только творческим, но и глубоко философским. За ним, очевидно, стоит ваше личное восприятие музыки, литературы и истории жизни композиторов.

- К примеру, Кара Караев - невероятно искренний и чистый композитор. Его музыка словно дышит правдой, что я ощутил особенно ярко, дирижируя его произведениями. Я родился в Ашхабаде, и одним из моих наставников был Реджеп Аллаяров, великий туркменский композитор, который учился у Кара Караева. Он говорил о нем как о человеке, для которого честность и искренность были главными принципами не только в жизни, но и в творчестве. Эти слова глубоко запали мне в душу.

Интересно, что Кара Караев сам восхищался Стравинским. В 1961 году он даже встретился с ним в Лос-Анджелесе, и эта встреча была одной из самых значимых в его жизни. Эти взаимосвязи между произведениями и историями их создателей добавляют глубины программе и делают ее настоящим путешествием для слушателей.

Будучи победителем престижного конкурса имени Георга Шолти в Германии и обладателем золотой медали и специальной премии «Бетховен-250» Международного конкурса дирижеров имени Артура Никиша в США, Фархад Худыев не просто виртуозный дирижер, но и посол культуры. Его авторское произведение «Звуки вечности», посвященное «Миру на Земле», стало примером того, как мугамное пение, традиционный танец и национальные инструменты, такие как кяманча и нагара, органично сочетаются с западной симфонией. Это произведение стало его посланием о том, что музыка способна объединять мир.

- «Звуки вечности». Расскажите немного нашим читателям об этом произведении…

- «Звуки вечности» - это не просто музыка, а история моей жизни, пропитанная личными ценностями и переживаниями. Исполнив ее впервые, почувствовал, что выразил то, что всегда хотел сказать миру. Моя жизнь началась в Туркменистане, в азербайджанской семье, где ценили интернационализм и любовь к культуре. Родители учили нас уважать разные традиции, но при этом мы глубоко ценили и осознавали причастность к своим этническим корням. Когда я в 15 лет переехал в США, интернациональная среда только усилила мою любовь к азербайджанской культуре. «Звуки вечности» - это попытка связать два мира, которые так дороги мне: западный мир, где я живу уже более 20 лет, и азербайджанскую культуру с ее уникальной глубиной и красотой. Вдохновением стали слова, которые когда-то пел мой отец: «Как найти счастье? Надо полюбить - вот и весь секрет». Эти слова стали сердцем композиции, ее философией. Это произведение для меня - способ напомнить миру, что истинное счастье заключается в любви и гармонии и принятии друг друга.

- На сцене вы создали удивительный контраст - с выступлением симфонического оркестра Техасского университета в Остине и таких творческих личностей, как Алим Гасымов, Натиг Ширинов, Имамьяр Гасанов и азербайджанская танцовщица, проживающая в США, Ляман Хендрикс. Как вы работали над подготовкой концерта, находясь в разных странах?

- Эти люди для меня - символ азербайджанской культуры в ее самом чистом проявлении. Их участие было важным шагом в реализации моего замысла. Подготовка к концерту была сложной, ведь мы находились в разных странах. За несколько недель до выступления я впервые поговорил с Алимом Гасымовым, и эта встреча сразу настроила нас на одну волну. Алим с огромным энтузиазмом воспринял идею и поверил в произведение. Его поддержка была невероятно важна. Уже после приезда музыкантов мы все поселились в одном доме. Это была удивительная творческая атмосфера: утро начиналось с пения Алима, музыка звучала повсюду, и каждый из нас был частью этого большого замысла.

На сцене наша связь стала очевидной. Когда Алим Гасымов исполнил строки о любви и счастье, зал буквально замер. Это было не просто исполнение, а настоящая магия, которая объединила аудиторию. Западная публика была поражена тем, как мугам органично вплетается в симфоническое произведение. Для меня это был момент абсолютного триумфа музыки как универсального языка.

- Вы упомянули, что произведение «Звуки вечности» стало вашей жизненной миссией. Что же движет вашим творчеством сейчас?

- Когда я завершил «Звуки вечности», мне казалось, что я сказал все, что накопилось в моем сердце... Это было чувство завершенности, но со временем я осознал, что это только начало. Сейчас я сосредоточен на дирижировании, ведь это искусство само по себе дает невероятные возможности для творчества. Однако многие мои коллеги уверены, что я вернусь к композиторской работе. Возможно, это произойдет. Но пока для меня важно, чтобы «Звуки вечности» продолжали звучать. Это произведение стало моим посланием миру, и мне приятно знать, что оно будет жить своей жизнью даже без моего участия.

Жизнь продолжается, и каждый день приносит новые смыслы. Пока живу - буду создавать, дирижировать и делиться тем, что, как мне кажется, делает наш мир лучше. И, возможно, однажды появится еще одна история, которую я захочу рассказать через музыку.