АРМЕНИЯ: СТРАНА РАЗРЕШЕННОГО НАЦИЗМА - ЧАСТЬ IV

С января 2018 года армянская русскоязычная пресса активно распространяет информацию, что в культурно-историческом комплексе "Двор кириллицы" города Плиска на северо-востоке Болгарии среди восьмидесяти памятников писателям и мыслителям разных стран и народов будет установлен бронзовый памятник Гарегину Нжде, которого создатель комплекса Карен Алексанян позиционирует как "выдающегося деятеля и философа". К сожалению, в биографии этого человека присутствуют факты регулярного и полноценного сотрудничества с нацистами в годы Второй мировой войны, причем его коллаборационизм был направлен не против третьих стран, например СССР или Турции, а именно против самой Болгарии и ее соседки Македонии. Безусловно, разрешать или запрещать установку в своей стране памятника нацистскому приспешнику, который действовал против нее и ее народа, осуществляя тем самым героизацию практики нацизма, - внутреннее дело болгарского правительства. Мы же лишь хотим рассказать, какие преступления против Болгарии в соответствии с решением Международного (Нюрнбергского) трибунала он совершил.

В показаниях военнопленного сотрудника VI управления РСХА (военно-политическая разведка) Петера Камсаракана от 10 января 1949 года, хранящихся в фонде Народного комиссариата внутренних дел СССР Госархива Российской Федерации, который лично вербовал и курировал Нжде, достаточно подробно - на 18-ти страницах машинописного текста - описаны заслуги этого пособника нацистов перед своими нанимателями (именно нанимателями, так как свою разведывательную деятельность против Болгарии в интересах SD-аusland он осуществлял исключительно на коммерческой основе). Не вдаваясь в подробности данного документа, перечислим основные вехи на пути сотрудничества Нжде с разведывательными органами гитлеровской Германии.

В марте 1940 года Нжде оказался первым деятелем армянской диаспоры в Европе, к которому VI управление РСХА в лице уполномоченного в Вене гауптштурмфюрера СС Вильгельма Хеттля через своего сотрудника армянской национальности Петера Камсаракана обратилось с предложением о содействии. Он не только с радостью согласился сам, но и от имени своей организации "Цегакрон", или "Расисты", дал рекомендательные письма к известным деятелям партии "Дашнакцутюн". Через них ее местные структуры в странах Европы, Центральной и Южной Америки, а также на Балканах и Ближнем Востоке были поставлены на службу германской разведке - военной и военно-политической. По сути Нжде способствовал тому, что абсолютно все политические структуры армянской диаспоры, за исключением, пожалуй, находящихся на территории СССР и Великобритании, были поставлены на службу Третьему рейху. Правда, в этом деле Нжде был оттерт в сторону более деятельным Драстаматом Канаяном, известным под кличкой "Дро", и до 1942 года оставался не у дел, так как партия "Дашнакцутюн" одним из условий своего сотрудничества с нацистскими разведками выдвинула требование, что общаться с гитлеровской Германией будет от имени всей диаспоры. Из-за этого нацисты два года не пользовались услугами Нжде и его единомышленников по группе "Расисты", поскольку дашнакская партия была многочисленнее, разветвленная структура местных организаций у нее была шире, и, следовательно, она обладала гораздо большими возможностями для сбора интересующей СД информации о странах своего нахождения. Хотя с идеологических позиций группировка Нжде была ближе к нацистам, чем дашнаки.

В апреле 1942 года Нжде был приглашен к сотрудничеству Абвером, по заданию которого из числа болгарских подданных (Болгария в то время была королевством) армянской национальности сформировал из участников своей группировки разведывательно-диверсионную группу в составе 10 человек для заброски в Армению, в глубокий тыл Красной Армии. Из-за благоприятной для германских войск обстановки на фронте интерес Абвера к ней пропал, и она была переподчинена СД. Группа в течение полугода проходила специальную подготовку под Берлином и была вывезена в Крым, однако из-за изменившейся военной ситуации не использовалась по прямому назначению и в январе 1944 года была возвращена в Болгарию. После этого использовалась против Турции, а с весны - и против самой Болгарии. Тогда же Нжде вернулся из Берлина в Софию с поручением мобилизовать всех своих сторонников для работы в интересах СД. Шпионской деятельностью Нжде на территории Болгарии в интересах SD-аusland в 1944 году руководили уполномоченный VI управления РСХА в Вене гауптштурмфюрер СС Майдль, референт по Болгарии в отделе VI E центрального аппарата СД гауптштурмфюрер Прач и уполномоченный СД в Софии гауптштурмфюрер СС Кооб, который получал сведения и обеспечивал финансирование агентуры. Посредником, или "связником" между ними и Нжде являлся уже упоминавшийся не раз Камсаракан, выдававший жалованье резиденту и агентам (в его распоряжение поступало 100 тысяч болгарских левов ежемесячно).

Агентура Нжде должна была собирать и передавать сведения о всех действиях и распоряжениях болгарских властей, направленных против интересов гитлеровской Германии и ее союзников, о деятельности болгарских коммунистов и турецких дипломатов. Некоторые из сподвижников Нжде в качестве фланкеров или разъездных агентов должны были действовать на территории Турецкой Фракии, собирать сведения о расположении и численности турецких войск на границе с Болгарией, наличии среди них подразделений или инструкторов из армий стран антигитлеровской коалиции. Справедливости ради надо отметить, что такое тесное и плодотворное сотрудничество сподвижников Нжде из организации "Цегакрон", или "Расисты", и военно-политической разведки нацистской Германии продолжалось недолго, всего два месяца - с июля по сентябрь 1944 года - и закончилось в связи с вхождением без единого выстрела советских войск на территорию Болгарии. Следует обратить внимание на то обстоятельство, что даже перед лицом скорого и неизбежного военного краха гитлеровской Германии Нжде и его люди до последнего оставались ее верными сторонниками. В военно-политических реалиях лета 1944 года они легко могли бы отойти в сторону и не связывать себя с нацистской разведкой. Но их симпатии к нацизму были настолько сильны, что вопреки здравому смыслу и чувству самосохранения они пошли на сотрудничество с СД даже перед лицом неминуемого конца.

Гарегин Нжде никогда не был заурядным приспешником нацистов, каким являлось большинство его последователей по учению цегакрона. Так, в 1943 году он стал ключевой фигурой одной из операций SD-ausland на территории соседней с Болгарией Македонии. Сведения о ней имеются в показаниях сотрудника СД Петера Камсаракана, участвовавшего в ней в качестве фланкера (Госархив РФ), и в мемуарах организатора этой операции оберштурмбаннфюрера СС Вильгельма Хеттля "Секретный фронт", изданных на немецком (1953), английском (1955) и русском языках (1991). Вот как описывает эту операцию П.Камсаракан:

"В мае 1943 года Хеттль, являвшийся в то время референтом отдела Е, сообщил мне, что из Болгарии получено сообщение о том, что агенты-македонцы в связи с ухудшением положения Германии на Восточном фронте делают всяческие затруднения и увиливают от работы с СД. К числу агентов СД среди македонцев относились руководители организации ВМРО (Внутренняя македонская революционная организация), центр которой находился в Загребе. Нашими агентами являлись: лидер этой партии Ванчо Михайлов и его соратники доктор Цилев и Буров в Софии.

Так как Хеттль не хотел применять к ним никаких репрессивных мер и знал, что Нжде с давних пор сотрудничает с македонцами Михайлова, он решил его использовать для оказания давления на эту организацию в нужном для нас направлении.

По этому вопросу в конце мая 1943 года Хеттль встретился в Берлине с Нжде и дал ему указание съездить к Ванчо Михайлову в Загреб и добиться поступления дальнейшей разведывательной информации от македонцев. На выполнение этого поручения Нжде дал согласие.

В начале июня я вместе с Нжде выехал в Загреб. О нашем прибытии Хеттль заранее известил Михайлова, и он ожидал Нжде. Прибыв в Загреб, мы остановились в отеле на площади Елачича. На следующий день Нжде уехал на автомобиле к Михайлову, который жил на одной из вилл за городом. В течение двух дней Нжде улаживал этот вопрос, и Михайлов обещал дать указание доктору Цилеву в Софию о продолжении работы с СД.

Я сам при разговорах Михайлова и Нжде не присутствовал, и лишь на прощание Нжде взял меня с собой к Михайлову под видом своего спутника - переводчика с немецкого языка. Из Загреба мы с Нжде вернулись в Берлин, где он доложил Хенгельгаупту о выполнении им поручения, а я составил соответствующую докладную записку по этому вопросу, которую передал Хеттлю. Как мне сообщил впоследствии Хеттль, македонцы продолжали свою разведывательную работу до последнего времени".

Действительно, если верить воспоминаниям оберштурмбаннфюрера СС Вильгельма Хеттля "Секретный фронт", он расстался с Ванчо Михайловым только в середине мая 1945 года в курортном местечке Альт-Аусзее на границе современных Австрии и Словакии. Это место было выбрано для хранения архивов СД и сдачи ее сотрудников американскому оккупационному командованию в Европе. По крайней мере, именно здесь в плен к американцам и сдался руководитель РСХА обербригаденфюрер СС и генерал полиции Эрнст Кальтенбруннер вместе со своими адъютантами, что, впрочем, неудивительно, так как он сам был родом из этих мест. В окрестностях этого местечка до середины июня 1945 года скрывался лидер хорватских усташей Анте Павелич. Да и сам Хеттль никуда не уезжал оттуда вплоть до 1953 года, работая над мемуарами по заказу британской военной разведки MI-6.

В истории Балкан новейшего времени Ванчо Михайлов более всего "прославился" своей причастностью к убийству в Марселе (Франция) 9 октября 1934 года сербского короля Александра I Карагеоргиевича и министра иностранных дел Франции Луи Барту. Если верить воспоминаниям Хеттля, то под стать ему была и его жена: "За несколько лет до присоединения Австрии к рейху она приняла непосредственное участие в убийстве некоего болгарского политика, приговоренного к смерти судом македонского движения за независимость. Она пристрелила его прямо в ложе Венской государственной оперы, после чего позволила себя арестовать австрийской полиции, не оказав никакого сопротивления и не попытавшись бежать". Иными словами, Нжде был близким приятелем лидеров международных террористов и врагов Болгарии, а теперь болгарские армяне хотят установить ему памятник в городе Плиска как "выдающемуся философу".

Конечно же, никто не может и не должен диктовать правительству Болгарии, какие памятники следует разрешать устанавливать на территории страны, а какие нет. При этом считаем своим долгом напомнить о существовании резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 18 декабря 2013 года "Борьба с героизацией нацизма и другими видами практики, которые способствуют эскалации современных форм расизма, расовой дискриминации, ксенофобии и связанной с ними нетерпимости" (A/RES/68/150). В соответствии с ее положениями появление памятника Нжде на болгарской земле может быть воспринято как современная форма героизации нацизма в форме возвеличивания личности человека, совершавшего преступления против законов и народа Болгарии в интересах Третьего рейха.

Шпионаж за деньги против страны, гражданином которой являешься, во всем мире, независимо от политических резонов такого действия, рассматривается как самое подлое и тяжкое государственное преступление. Нжде не просто шпионил против Болгарии в интересах нацистской Германии, он создал для этого целую агентурную сеть из числа подданных Болгарского королевства армянской национальности, а также вербовал из их числа наемников для службы в качестве штатных сотрудников военной разведки нацистов на Кавказе. Наемники всегда и везде, во всех вооруженных конфликтах находятся вне закона, равно как и их вербовщики. Дружба с международными террористами образует, как минимум, состав преступления в форме экстремизма. Получается, что Нжде - это не только нацистский приспешник, но еще предатель, шпион, экстремист и вербовщик наемников.

Так насколько нужен Болгарии памятник этому человеку?