ТРИ СЕРЬЕЗНЫХ ПРЕПЯТСТВИЯ

Когда-нибудь это должно было произойти. Турция, играющая во времена «холодной войны» ключевую роль «замкнутого в себе восточного фронта НАТО», с началом 2000-х годов проявляла энергичную внешнеполитическую деятельность, которая не могла сойти ей с рук. На фоне инцидента с «Мави Мармара» в 2010 году и последующих событий «арабской весны» амбициозная региональная политика Анкары не встретила должного одобрения со стороны Запада, хотя модель мусульманской демократии «по-турецки» и ее распространение на территории всего Ближнего Востока и Северной Африки изначально поддерживали США и некоторые европейские страны.

Но со временем выяснилось, что желания усиливающейся Турции не всегда и не везде совпадают с амбициями ее западных союзников. Эти противоречия проявились сначала в Ливии, а затем в Египте, Палестине и Сирии, расширяясь и углубляясь вплоть до наших дней, когда судьба дальнейших отношений между Западом и Турцией зависит от решения головоломки с тремя серьезными препятствиями.

Почему не атакующий F-35, а защищающий С-400?

Фактическая поставка российских систем противоракетной обороны С-400 в Турцию началась 12 июля сего года, когда российские самолеты доставили на военную базу «Муртад» под Анкарой части системы. Здесь же будет установлена одна из четырех батарей С-400, закупленных в соответствии с российско-турецким соглашением 2017 года стоимостью $2,5 млрд.

Отметим, что у Турции никогда не было собственной системы комплексной противоракетной обороны. После того, как в 2012 году турецкий военный самолет был сбит сирийскими силами ПВО, Нидерланды, США и Германия начали размещение на турецко-сирийской границе противоракетных комплексов «Пэтриот». Тем не менее, любая инициатива Турции закупить аналогичные системы не поощрялась ни США, ни другими членами НАТО. В результате Анкара сначала обратилась к Китаю, а в 2017 году договорилась с Россией.

Ответом на дерзкую вылазку турок стало решение официального Вашингтона о приостановлении продажи Анкаре американских истребителей последнего поколения F-35. Вдобавок США угрожают Анкаре санкциями. Так, двое американских сенаторов-республиканцев - Рик Скотт и Тодд Юнг уже представили Конгрессу законопроект о введении эмбарго против Турции. В документе, попавшем в руки журналистов агентства Рейтер, отмечено, что приобретение Турцией С-400 является «прямой и серьезной угрозой национальной безопасности США». Если законопроект будет одобрен Сенатом, США могут начать рассмотрение вопроса о применении полного пакета санкций против Турции. Сенаторы-республиканцы также предложили администрации Трампа «созвать очередной саммит НАТО для того, чтобы оценить российскую угрозу и рассмотреть вопрос о постоянном членстве Турции в Альянсе».

Демократ Боб Менендес, член комитета по международным отношениям Сената США, также поддержал законопроект, заявив, что приостановление продаж F-35 - недостаточный шаг противодействия Турции. По его словам, он лично займется разработкой нового законопроекта о введении санкций против Турции.

До этого все думали, что Трамп согласен с аргументами президента Эрдогана о С-400 и каких-либо санкций против Турции не последует. Он даже подтвердил приверженность своей администрации этому курсу, сделав заявление уже после принятия решения о прекращении поставок F-35. Но теперь, кажется, судьба вопроса о санкциях зависит не только от воли американского президента.

Пентагон уже приступил к высылке турецких военных летчиков, стажирующихся в США, обратно в Турцию. Благодаря членству в консорциуме по разработке F-35, созданном в 2002 году, некоторые части этих самолетов до сих пор производятся в Турции. В случае приостановки производства цена истребителя может вырасти на $7-8 млн., а США могут понести ущерб в $500 млн. Но Вашингтон зол и готов пойти даже на такие финансовые потери ради того, чтобы вернуть Турцию на свою орбиту. 

Отмена поставок истребителей и наложение на Турцию эмбарго могут приостановить членство Анкары в НАТО, заставив ее искать альтернативные источники вооружения. Уже сейчас российские СМИ вовсю трубят о преимуществах собственных истребителей Су-35 и Су-57, рекламируя их как достойную замену для F-35. При удачном стечении обстоятельств Турция может стать одной из заинтересованных сторон крупного военно-промышленного проекта стоимостью, как минимум, $9 млрд.

Поэтому всякие предположения о том, что НАТО и США согласятся полностью потерять Турцию, выглядят неубедительными. Вашингтон попытается любыми способами заставить Турцию отступить. И вопрос тут не только в ракетах или истребителях.

Новые ипостаси старой проблемы

Учитывая возрастающий международный статус Кипра и прилегающих регионов, которые, по предположениям экспертов, могут в недалеком будущем стать ареной борьбы за фантастические объемы углеводородных ресурсов, одна из батарей турецкой системы С-400 будет установлена в восточной части Средиземного моря.

16 июля министры иностранных дел ЕС ввели санкции против Турции в ответ на разведку природного газа на восточном побережье Средиземного моря. Санкции предполагают прекращение всяких контактов в верхах между Турцией и ЕС, а также прекращение переговоров по грузовым воздушным перевозкам и выделению Турции до 2020 года оставшейся части (145,8 млн. евро) гранта размером 4,4 млрд. евро на развитие ряда областей. Кроме того, министры иностранных дел ЕС потребовали, чтобы финансовые санкции также распространялись на организации и компании, участвующие в буровых операциях на Средиземном море, обязав Европейский инвестиционный банк пересмотреть выдачу кредита Анкаре.

По прогнозам Геологической службы США, в офшорной зоне между Кипром, Ливаном, Сирией и Израилем находятся 3,45 трлн. кубометров газа и 1,7 млрд. баррелей нефти. В бассейне дельты Нила предполагается наличие 1,8 млрд. баррелей нефти, 6,3 трлн. кубометров природного газа и 6 млрд. баррелей сжиженного газа. Помимо 8 млрд. баррелей нефти вокруг острова Кипр, в недрах месторождения «Геродот» у юго-восточного побережья острова Крит находится 3,5 млрд. кубометров газа, что делает «Геродот» одним из крупнейших месторождений, открытых до сих пор.

У этих залежей, естественно, появились очень серьезные клиенты. 10 ноября 2011 года американская Exxon Mobil объявила о начале работ по разведке месторождений природного газа в десятом регионе Эксклюзивной экономической зоны совместно с Qatar Petroleum и правительством Южного Кипра. Ранее помощник госсекретаря США по энергетике Фрэнсис Фаннон посетил Кипр. Также стало известно, что в настоящее время геологическую разведку в регионе осуществляет британский исследовательский корабль Stena Icemax, безопасность которого обеспечивают военные корабли ряда стран, включая США.

В этом году Турция отправила два геологоразведочных и буровых судна в акваторию между Кипром и Турцией. Так, начиная с мая, турецкое геологоразведочное судно «Фатих» начало бурение на западном побережье Кипра. Второе турецкое геологоразведочное судно - «Явуз» начало работу в открытом море к югу от полуострова Карпас.

ЕС считает деятельность Турции в регионе незаконной, тогда как Анкара утверждает, что работа турецких судов на кипрских месторождениях обоснована, так как часть острова принадлежит турецкой стороне.

По заявлению МИД Турции, судно «Фатих» работает на основе лицензии, выданной правительством Турции компании Türk Petrolleri в 2009-2012 годах, а деятельность судна в континентальных водах соответствует декларации турецкого правительства, представленной в ООН. Аналогичным образом геологоразведочные работы на полуострове Карпас ведутся судном «Явуз» в интересах Северного Кипра и в соответствии с лицензией, выданной в 2011 году Турецкой Республикой Северного Кипра компании Türk Petrolleri.

По утверждению внешнеполитического ведомства Турции членство Южного Кипра в ЕС не дает ему оснований нарушать законные права и интересы турок-киприотов, что также противоречит международному праву. Правительство Турции подвергло критике ЕС и греческую сторону за то, что они не учитывают интересы турецкой общины острова, и заявило, что якобы нейтральная позиция Евросоюза по вопросу Кипра выглядит неубедительной.

Турецкая община Кипра, а точнее Турецкая Республика Северного Кипра, обладает таким же естественным правом на использование природных ресурсов региона, как и греки-киприоты. После военной интервенции Турции в 1974 году остров был разделен надвое, в результате чего турецкая часть острова до сих пор не может сблизиться с Европой. В 2004 году, когда в соответствии с планом генерального секретаря ООН Кофи Аннана был проведен референдум об объединении обеих частей острова, турки проголосовали за союз, а греки объединяться отказались. Через некоторое время южная часть острова вошла в состав Европейского союза в качестве Республики Кипр. Вопрос Кипра снова актуален, но уже в другой форме, став серьезным испытанием для Турции. К сожалению, отношения нынешнего правительства Турции с Европой и США не такие теплые и дружелюбные, как это было в 2004 году.

Сирийское давление

Еще одним спорным вопросом между Западом, а вернее между США и Турцией, остается Сирия. Вообще-то разногласия между американцами и турками по поводу этой арабской страны начались еще во времена президентства Обамы. Несмотря на то, что Трамп хотя бы внешне придерживается мнения Турции, на севере Сирии Турция и США находятся в противоположных лагерях.

Дело в том, что в 2014 году, когда ИГИЛ стало очередной головной болью Ближнего Востока, США сблизились с левыми курдскими организациями, действующими на севере Сирии. В борьбе с террористами курды, по сути, заменяли сухопутные войска США. К примеру, во время военных операций в Кобани, Ракке и, наконец, при взятии последнего лагеря ИГИЛ армия США наносила бомбовые удары с воздуха, а курды вели наземные бои. Несмотря на настойчивые уговоры Анкары еще до начала операции в Ракке, Вашингтон предпочел напасть на город вместе с левыми курдами, а не со своим 65-летним союзником по НАТО, ибо создание в Сирии второй курдской автономии после Ирака является стратегически важной частью американского плана.

Но Трампу все же придется прислушаться к настойчивым аргументам Эрдогана. Так, нынешнее правительство США дало согласие, хотя и условное, на создание 32-километровой зоны безопасности вдоль турецко-сирийской границы. Но Вашингтон не может просто взять и оставить курдов на произвол судьбы перед Анкарой.

В настоящее время в северо-восточных провинциях Сирии, большинство из которых контролируется курдами, расположено 26 американских военных баз. Последняя из них была создана после декабря 2018 года, когда президент Трамп объявил о своем неожиданном решении отозвать армию США из Сирии. Кстати, касаясь сирийского вопроса, следует учесть, что степень давления американских стратегов на Трампа настолько высока, что после вышеуказанного решения сам министр обороны США Джеймс Мэттис был вынужден подать в отставку.

Турция обеспокоена, потому что не может сложа руки наблюдать за тем, как на севере соседнего государства создается курдская автономия, способная контролировать приграничную территорию длиной 400-500 км, хотя и так ясно, что в новой конституции Сирии курдам будет предоставлена некая форма самоуправления. Как ни странно, но именно Башар Асад сегодня кажется самым естественным союзником Анкары. Кстати, конституционная комиссия Сирии, которая, как ожидалось, должна была приступить к выполнению своих обязанностей в феврале этого года, по определенным причинам так и не была сформирована. Но после визита высокопоставленной российской делегации в Дамаск на прошлой неделе и после долгих обсуждений с Башаром Асадом вопроса о создании комиссии вероятно, что комиссия приступит к своей работе уже скоро.

Иными словами, у Турции очень мало времени. Вероятно, этим и объясняется наращивание турецких вооруженных сил на южных рубежах страны в течение последних нескольких недель. Главная цель - создать 32-километровую полосу безопасности вдоль турецко-сирийской границы, вытеснив оттуда курдов. Но, видимо, договориться об этом с Вашингтоном будет очень сложно. Также маловероятно, что в этом вопросе Турция получит поддержку России.

Действительно, за последние годы внешняя политика Анкары подвергается серьезнейшим испытаниям. Турция не хочет оставаться страной «холодной войны», а Запад не способен сохранить с ней прежние отношения. А изменения, как известно, процесс не безболезненный.