ПОПУТНЫЙ ВЕТЕР ДЛЯ ИРАНА

Освобождение Азербайджаном своих территорий от армянской оккупации и восстановление полного контроля Баку над своими границами создали реальные возможности для разблокировки региональных коммуникаций. Этот вопрос, оговоренный в двух трехсторонних заявлениях лидеров Азербайджана, России и Армении, превратился в одну из главных тем поствоенной повестки стран региона. 

Откладывать процесс в долгий ящик стороны не собираются, и созданная во исполнение договоренностей лидеров от 11 января 2021 года трехсторонняя рабочая группа уже провела свое первое заседание 30 января. Конечно, говорить о каких-либо договоренностях по сути вопроса еще рано. Ясно и то, что не все будет идти так гладко, как хотелось бы. Но, как говорится, лиха беда начало.

Пока стороны договорились лишь создать экспертные подгруппы: по железнодорожным, автомобильным и комбинированным перевозкам; по вопросам обеспечения перевозок, включая безопасность, пограничный, таможенный, санитарный, ветеринарный, фитосанитарный и другие виды контроля. 

Если трехсторонние договоренности между лидерами Азербайджана, России и Армении будут выполняться активно, то уже в обозримом будущем мы сможем говорить о начале трудного процесса восстановления транспортных связей с конкретными результатами. Азербайджан, к слову, уже довольно энергично приступил к восстановительным работам на своей территории. А это создает определенные стимулы не только для участников процесса, но и других соседей по региону.

Азербайджан как «ворота» на Южный Кавказ

Первое заседание трехсторонней рабочей группы в Москве удивительным образом совпало с завершением большого регионального турне министра иностранных дел Ирана Мохаммада Джавада Зарифа в Азербайджан, Россию, Армению, Грузию и Турцию. По словам самого иранского министра, целью его поездки было продвижение формата 3+3, открывающего новые горизонты для сотрудничества между тремя странами, находящимися по периметру границ Южного Кавказа, с тремя региональными участниками. 

В качестве важнейшего и первого в череде регионального турне значился Азербайджан. Это и понятно, ведь более 90% границ Ирана со странами Южного Кавказа приходится на Азербайджан. И это не считая каспийской акватории, посредством которой также обеспечивается выход Ирана на Кавказ. Азербайджан - ведущий торговый и политический партнер Тегерана, а также важное направление мультимодальных транзитных перевозок. 

Именно в условиях акцента на разблокирование путей сообщения в регионе и масштабные работы по восстановлению освобожденных территорий Тегеран все настойчивей заявляет о своем желании включиться в этот процесс. Для иранской стороны особую важность имеет вопрос приграничного сотрудничества с Азербайджаном, приносящего немалую выгоду обеим сторонам. Так, в районе Астары созданы и уже действуют современная дорожная инфраструктура, а также таможенный терминал, что обеспечивает транспортировку самых разнообразных грузов и осуществление логистических операций. Этот терминал является чрезвычайно важным объектом в инфраструктуре транспортного коридора Север-Юг. В другой части границы - в районе Нахчывана на реке Араз долгие годы функционирует гидроузел, состоящий из ГЭС и крупного водохранилища. Действующая здесь ГЭС мощностью 44 МВт поставляет электроэнергию на паритетной основе как в Иран, так и в Азербайджан. А Аразское водохранилище тоже используется для орошения 400 тыс. га земель в Азербайджане и Иране.

Также объектами совместного использования должны стать гидроузлы «Худаферин» и «Гыз Галасы». Меморандум о реализации этих проектов был подписан еще в 1988 году между СССР и Ираном. Однако из-за распада СССР и последующей оккупации Арменией 132-километрового участка азербайджано-иранской границы выполнение данного соглашения пришлось отложить. 23 февраля 2016 года в ходе официального визита Президента Азербайджана Ильхама Алиева в Иран было подписано соответствующее соглашение. По сути, этот договор подтверждал действие советско-иранских договоренностей, к которым стороны намеревались вернуться после деоккупации территорий и восстановления Азербайджаном контроля на всем протяжении своего участка границы с Ираном. 

Фактически сразу же после окончания военных действий Иран предложил Азербайджану ускорить реализацию соглашений четырехлетней давности. И уже к концу декабря 2020 года стало известно, что сторонами были решены финансовые вопросы, связанные со строительством Худаферинского гидроузла. Он регулирует 1,6 млрд. кубометров воды в год и будет обеспечивать территорию в 120 тыс. га. Помимо этого потенциал выработки электроэнергии на станциях «Худаферин» и «Гыз Галасы» составит 280 МВт/ч, что, несомненно, будет способствовать скорейшему восстановлению освобожденных районов. 

Уже в январе этого года, т.е. спустя несколько недель, в Тегеране состоялось 14-е заседание двусторонней азербайджано-иранской межправительственной комиссии, где обсуждались уже новые проекты. Таким образом, очевидно, что иранская сторона стала не только проявлять желание, но и активно действовать, стремясь воспользоваться новыми условиями, открывшимися в регионе. Конечно, речь, прежде всего, идет о развитии транзитных коридоров. 

О выгодности этого направления можно судить хотя бы по следующему факту. Несмотря на пандемию и карантинные меры, введенные в 2020 году, наблюдается рост грузопотока по железной дороге Астара (Азербайджан) - Астара (Иран) на 25%. Более того, в дополнение к существующим проектам в транспортной сфере было решено приступить к реализации новых. Речь идет, в частности, о соглашении по строительству нового автомобильного моста на границе, который соединит шоссе Баку-Астара с автомагистралью Ардебиль-Астара-Решт. Не менее важна и реализация проекта строительства железнодорожного терминала в районе города Парсабад, куда планируется провести железную дорогу из города Ардебиль. 25 км полотна уже проложено. А в будущем посредством железнодорожного переезда эту ветку можно будет объединить со станцией Горадиз. 

Примечательно, что в ходе своего турне по региону Зариф посетил и Нахчыван, где в центре обсуждения мог находиться вопрос открытия железнодорожного переезда между иранской и азербайджанской Джульфой. Это позволит реализовать транзитное сообщение через Нахчыван и Армению с выходом на черноморские порты Грузии.

Соглашение о разблокировании всех коммуникаций дает Тегерану возможность, не прибегая к дорогостоящему и нерентабельному проекту прокладки железнодорожной ветки из Армении в Иран, вернуться к традиционным и более надежным средствам коммуникации.

Армянская повестка Ирана

Находясь в Ереване, как и во время посещения Азербайджана, глава МИД ИРИ заострил свое внимание на открытии коммуникаций. В частности, в интервью радио «Азатутюн» по итогам своих переговоров с армянским коллегой он заявил, что официальный Тегеран видит реальную перспективу соединения железных дорог Армении и Ирана через Нахчыван. При этом иранский министр попытался выяснить для себя вопрос, насколько устойчивым и долгосрочным представляется установившийся мир для Еревана. Если в Баку Президент Ильхам Алиев заявил, что азербайджанская сторона приложит все усилия, чтобы мир и спокойствие в регионе носили устойчивый характер, то с армянской стороны этой решимости явно не проглядывалось.

Более того, в заявлении главы армянского МИД чувствовались явная неудовлетворенность итогами военной кампании и желание «отыграть» ситуацию назад. «Сейчас наш регион сталкивается с новыми серьезнейшими вызовами, созданными в результате опасной попытки Азербайджана решить карабахский конфликт силой. Армения не считает, что результаты агрессии и применения силы Азербайджана против Арцаха могут создать основу для долгосрочного мира или рассматриваться как возможность регионального сотрудничества», - заявил армянский министр. 

Вряд ли Тегеран мог быть удовлетворен его заявлением. Ведь иранской стороне, самой находящейся под прессом санкций, важно иметь четкое видение выхода региона из конфликтной ситуации. Когда выход не прослеживается, то и строить долгосрочные отношения с партнерами не представляется перспективным. Не случайно, что после войны Иран не подписал с Арменией ни одного соглашения, не пришел ни к одному решению, свидетельствующему о намерении реализовывать сколь-нибудь значимые экономические проекты. 

Сами армянские эксперты вынуждены признавать, что много лет Армения добивалась реализации совместных с Ираном проектов, но большинство из них так и осталось на бумаге. «Почти 8-10 лет говорится о совместном с Ираном строительстве ГЭС в Мегри, однако ничего так и не было сделано. В отличие от нас Азербайджан конкретными практическими шагами на протяжении многих лет осуществлял различные проекты, улучшая отношения с Ираном», - считает эксперт армянского Института международных отношений и безопасности, иранист Армен Варданян.

Это говорит о том, что в армянском экспертном сообществе люди начинают думать более практическими категориями, чем оторванные от реалий дипломаты.

Грузия в новых планах Ирана

Грузинский вояж иранского министра, по мнению ряда грузинских же наблюдателей, был еще более туманным, нежели визит в Ереван.

Официальный Тбилиси, конечно, не против взаимодействия с Тегераном, однако его смущает предложенный формат 3+3, поскольку в нем участвует Россия. Если с экономической точки зрения озвученные идеи открытия новых транспортных коридоров в рамках сотрудничества трех региональных и трех внерегиональных государств получают одобрение всех сторон, то политический аспект у официального Тбилиси вызывает ряд вопросов. Правда, не у всех. 

К примеру, президент страны Саломе Зурабишвили заявляла о необходимости подобного формата, при этом в МИД Грузии уточнили, что вопрос политического взаимодействия с одной из участниц шестистороннего формата - Россией не стоит на повестке дня. Помимо противоречий с Россией, у грузинско-иранских отношений в последние годы был еще один менее явный ограничитель. Это фактор влияния США на внешнюю политику Тбилиси. Но с приходом к власти администрации Байдена Вашингтон может закрыть глаза на участие Тбилиси в совместных политических и экономических проектах с Тегераном. Для обеих сторон это создает дополнительные возможности, которыми Иран хотел бы воспользоваться. 

Так, по сообщению иранских СМИ, Мохаммад Джавад Зариф призвал премьер-министра Георгия Гахария обратить внимание на «ряд проблем в двусторонних торговых отношениях и ограничения на транзитную и транспортную деятельность». Наблюдатели отмечают, что в отличие от соседних стран в Грузии встречи иранского министра не сопровождались пресс-конференциями или брифингами для прессы. Этот факт породил предположения, что сложных тем и несовпадения в позициях было больше, нежели устраивающих обе стороны подходов.

Следует отметить, что с 2012 года наблюдается рост иммиграции из Ирана в Грузию. В последние годы иранцы составили самую большую группу иностранных граждан, получивших разрешение на временное проживание в этой стране. Фактически иранцы составляют самую большую долю (31%) иностранных граждан, которые открыли бизнес в Грузии в период с 2015 по 2018 год. 

Однако поскольку иммиграция увеличилась, Грузия закрутила гайки для прибывающих из Ирана. Растущему числу иранцев было отказано во въезде и разрешении на проживание в последние два года. Они стали жертвами внутренней антииммиграционной политики в Грузии, попыток подавить транзитную миграцию из соображений безопасности.

На встрече с грузинским руководством иранский министр указал на наличие этих вопросов, призвав правительство Грузии помочь в их решении.

Тем не менее Грузия важная страна в регионе и строительство отношений с ней является неизбежным фактором иранской внешней политики на Южном Кавказе. При всех противоречиях наличие общих интересов все же превалирует. 

В новых геополитических реалиях ни Тегеран, ни Тбилиси не могут игнорировать тот факт, что без тесного взаимодействия со всеми участниками региональных процессов уже не обойтись. А платформа шести, как бы к ней ни относиться, такую возможность предоставляет.

Так или иначе, в Иране прекрасно понимают, что после деоккупации Азербайджаном своих земель в паруса всех стран региона подул попутный ветер. В Тегеране надеются, что он будет продолжительным и принесет перемены также для его собственной политики на Южном Кавказе.