ЕВРОПА ХОЧЕТ НЕЗАВИСИМОСТИ

Плохо организованный вывод западных войск из Афганистана, поспешное бегство правительства, стремительный захват страны талибами и хаотичная эвакуация европейских граждан и афганских союзников выявили острую необходимость Европейского союза в собственных вооруженных силах быстрого реагирования. Такого мнения придерживаются высокопоставленные официальные лица ЕС.  

«Может ли Европа, как глобальная экономическая и демократическая держава, довольствоваться ситуацией, когда мы не в состоянии обеспечить без посторонней помощи защиту наших граждан и тех, кто находится под угрозой, потому что они помогли нам?» - разводит руками президент Европейского совета Шарль Мишель. 

«Афганистан показал, что если мы хотим иметь возможность действовать автономно и не зависеть от выбора, сделанного другими, даже если эти другие являются нашими друзьями и союзниками, тогда мы должны развивать наши собственные способности», - вторит ему глава внешнеполитического ведомства ЕС Жозеп Боррель.

Действительно, события в Афганистане произвели тяжелое впечатление на лидеров Европы. У европейских стран не было иного выбора, кроме как уйти из Афганистана вместе с США, несмотря на их желание остаться и не допустить попадания страны в руки талибов. Союзники Вашингтона по НАТО зависели от материально-технического обеспечения и авиационной поддержки США в своих боевых действиях в Афганистане, а затем и в безопасной эвакуации своих граждан.

Ощущение беспомощности из-за Афганистана в столицах ЕС было особенно сильным потому, что 6-тысячная военная группировка США, обеспечивавшая безопасность аэропорта Кабула, была по размерам равна объединенным военным силам ЕС, сформированным аж в 2007 году, но так ни разу и не задействованным.

Силы быстрого реагирования

В первых числах сентября, буквально сразу после завершения эвакуации из Кабула, министры обороны Европейского союза стали обсуждать, как сделать так, чтобы лучше реагировать на будущие кризисы.  Была выдвинута идея создания сил быстрого реагирования в составе 5 тысяч человек, способных оперативно оказываться в зонах активных конфликтов по всему миру.

Вот только свежей эту идею ну никак не назовешь. Разговоры в Европе о создании Европейских вооруженных сил ведутся еще с сороковых годов прошлого века, с первых попыток создать союз европейских государств. Однако все эти дискуссии до сих пор ни к чему серьезному не приводили.

В 2007 году ЕС все же создал боевые группы общей численностью 1500 человек для реагирования на кризисы, но они никогда не были задействованы. Причем не потому, что не было нужды, а просто европейские страны до сегодняшнего дня не имеют общей позиции по их финансированию и применению.

Вот и на этот раз очередное предложение о создании сил быстрого реагирования не было встречено с энтузиазмом, к примеру, Швецией, в которой общественное мнение все больше склоняется к решению вступить в НАТО, а также странами Балтии и Польшей, настороженно относящимися к любой европейской оборонной инициативе, которая исключала бы США.

Германия до недавнего времени тоже предпочитала, чтобы НАТО оставалось центральным элементом европейской обороны. Но сейчас, кажется, она все больше склоняется к европейской автономии и в этом вопросе. Правда, в несколько иной форме, которую можно назвать «коалиция добровольцев».

Военные коалиции

Проблема объединенных вооруженных сил заключается в том, что любые операции с их участием требуют единодушия среди 27 стран ЕС, чего добиться весьма сложно. Да и времени на обсуждения и согласования уходит слишком много, чтобы называть использование этих сил «быстрым реагированием». 

Любопытно, что суммарная численность вооруженных сил европейских стран больше, чем у России или Соединенных Штатов, но большинство из них непригодно к развертыванию за границей. Их экипировка устарела или несовместима и во многих случаях имеет место дублирование функций. В ЕС входят 27 государств, а значит, там 27 генштабов. Прибавьте к этому также 20 не координирующих свои программы военных академий.

Между тем министр обороны Германии Аннегрет Крамп-Карренбауэр поддержала идею «коалиций государств-добровольцев», объединяющихся для решения конкретных задач. В таком случае потребуется простое большинство голосов, а не единодушное решение. 

Причем военное сотрудничество вне рамок ЕС практикуется, и довольно успешно, уже давно. К примеру, Великобритания и Франция являются партнерами в объединенном совместном экспедиционном корпусе, боевой группе численностью 10 тысяч человек. Учитывая тот факт, что в этих странах для отправки куда-либо национальных вооруженных сил требуется решение лишь политического руководства, эти две страны могут развернуть совместные силы в течение 48 часов.

В Германии с этим немного сложнее. Там требуется решение парламента. Но и эта страна в прошлом месяце подписала с Францией межправительственное соглашение о сотрудничестве в области тактического воздушного транспорта. Согласно ему на авиабазе Эвре во Франции будет размещаться совместная эскадрилья.

Бельгия, Франция, Германия и Нидерланды создали в 2010 году европейское командование транспортной авиации на авиабазе Эйндховен. Есть и другие примеры военного сотрудничества вне контроля ЕС.

Правда, самостоятельного боевого опыта у европейских военных мало. До сих пор основной военной нишей ЕС было проведение небольших миссий, где требуется сочетание политического веса, экономических ноу-хау и иногда военного потенциала. Например, подготовка полицейских на Балканах, консультирование по вопросам безопасности границ в Грузии или подготовка офицеров в Уганде.

Среди самостоятельных военных операций можно назвать разве что участие в конфликтах в Ливии, Мали, Конго, Чаде и ЦАР. Но и там формирование военных отрядов заняло недели, если не месяцы, и для их развертывания потребовалась широкая американская поддержка.

Отношения с НАТО

Европа многие годы традиционно полагалась в вопросах обороны на НАТО, избегая расходов на военные нужды. Порой это доходило до абсурда, когда вооруженные силы Германии, пятой экономики мира, были настолько недофинансированы, что во время учений НАТО использовали метлы вместо оружия. В итоге Вашингтон был вынужден требовать от европейских стран увеличения расходов на собственную безопасность.

Политика же Дональда Трампа в русле «Америка прежде всего», а также захват Россией Крыма заставили Брюссель вплотную заняться выработкой собственной оборонной политики.

Брекзит также придал новую актуальность оборонным амбициям Евросоюза, поскольку он больше не может полагаться в военных вопросах на Лондон. К тому же Брюссель оказался свободен от ограничений, которые британские правительства накладывали на развитие обороны ЕС.

После событий в Афганистане необходимость иметь собственную военную доктрину стала осознаваться все большим числом европейских государств. В частности, президент Франции Эмманюэль Макрон и премьер-министр Нидерландов Марк Рютте выступили с совместным заявлением, в котором призвали ЕС развивать «стратегическую автономию» и брать «больше ответственности за свою безопасность и оборону».

«Мы должны укреплять Европу, чтобы никогда не оставлять это на усмотрение американцев», - соглашается с ними Армин Лашет, сменивший Ангелу Меркель на посту председателя ХДС и претендующий на канцлерство.

В Вашингтоне почувствовали опасную для себя смену настроений в Европе. Не случайно генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг, отметив, что он поддерживает планы Европейского союза по формированию общей оборонной политики, все же счел необходимым предостеречь Брюссель от любых сил быстрого реагирования, которые могут дублировать операции союзников.

Стратегический компас

Благодаря своей экономической мощи, имея лишь ограниченные зарубежные военные миссии, Европе долгие годы было достаточно использовать лишь «мягкую силу» для распространения своего влияния через торговлю и гуманитарную помощь. Однако в условиях все нарастающего глобального соперничества между США и Китаем, а также увеличения очагов нестабильности по периметру его границ Евросоюз посчитал необходимым добиться военной и технологической самостоятельности.

В настоящий момент ЕС разрабатывает Стратегический компас безопасности и обороны, который должен быть готов к марту 2022 года. Он призван оценить основные угрозы и вызовы для ЕС и определить цели и задачи, а также инструменты для ответа на них. 

Пока поиски всеобъемлющей общей военной стратегии ЕС не увенчались успехом из-за расхождений в приоритетах безопасности. К примеру, страны Центральной Европы, в первую очередь Франция, делают упор на конфликты на Ближнем Востоке и в Африке, в то время как Россию считают ключевой угрозой для Восточной Европы.

Каким бы в конечном счете ни был Стратегический компас, главное, чтобы в попытке удовлетворить амбиции играть более важную роль на мировой арене Евросоюз смог достичь прозрачности в своей оборонной доктрине. Это повысит доверие к нему со стороны соседей и партнеров.