ТРЕТИЙ, НО НЕ ПОСЛЕДНИЙ

В то время как на другом конце континента сразу в двух местах полыхают войны, угрожающие до основания потрясти систему международной безопасности, в Пекине состоялся третий форум проекта «Один пояс - один путь» (ОПОП), посвященный 10-летию инициативы. Главной темой мероприятия стали «Качественное совместное строительство «Пояса и пути» и совместные усилия для достижения общего развития и процветания».

По сообщениям СМИ, на форум были приглашены делегации более 130 стран и представители 30 международных организаций. Его посетили 13 глав государств, 7 премьер-министров и один руководитель парламента. Для сравнения - второй форум «Один пояс - один путь» проходил 25-27 апреля 2019 года и собрал представителей из 150 стран, в том числе 40 глав государств. 

Цифры говорят о снижении интереса мировых лидеров к этому формату. Но можно ли говорить об этом в буквальном смысле? На этот вопрос трудно однозначно ответить как отрицательно, так и положительно. События последнего времени отвлекают многих лидеров от присутствия на мероприятиях подобного рода. Но те, кто участвует, дают понять, что для них приоритеты очевидны, и не могут подвергаться сомнениям со стороны складывающихся обстоятельств. 

В погоне за лидерством

Для самого Китая инициатива «Один пояс - один путь» имеет очень большое значение. Она отражает стратегический выбор Пекина и представляет собой систему политических и экономических соглашений и договоров, формирующих его политическую инфраструктуру. Причем она настолько обширна и амбициозна, что вызывает открытое неприятие со стороны стран Запада во главе с США.

Для Китая ОПОП - спрут из проектов и маршрутов, позволяющий создавать дополнительные возможности для дальнейшего роста экономики. Концептуальное видение проекта изначально включало в себя создание обширной сети железных дорог, энергетических трубопроводов, автомагистралей и оптимизированных пограничных переходов как на запад - в направлении Центральной Азии, так и на юг - в Пакистан, страны Южной Азии и государства Юго-Восточной Азии. Предполагается, что использование этой транспортной сети расширит возможности по использованию китайской валюты - юаня в международных расчетах. 

Кстати, буквально на следующий же день после завершения саммита юань сместил евро со второго места после доллара в топ-10 по расчетам через SWIFT, став уже официально второй мировой валютой.

Еще в 2018 году Азиатский банк развития подсчитал, что континент сталкивается с ежегодной нехваткой для финансирования инфраструктурных проектов более $900 млрд. Создание Азиатского банка инфраструктурных инвестиций в значительной степени способствовало решению этой задачи и укрепило позиции юаня. Ведь Китай предпочитает вести взаиморасчеты со странами-партнерами главным образом с использованием национальных валют. 

Помимо вклада в формирование физической инфраструктур, Китай профинансировал создание не менее сотни специальных экономических или промышленных зон, в пределах которых были открыты тысячи рабочих мест. Он также призвал страны - участницы инициативы использовать свои технологические предложения, такие как сеть 5G на базе телекоммуникационного гиганта Huawei.

Параллельно с анонсированием инициативы ОПОП на саммите Ассоциации государств Юго-Восточной Азии в Индонезии в 2013 году председатель КНР Си Цзиньпин объявил о планах создания Морского шелкового пути XXI века. Для обеспечения роста морских торговых перевозок Китай заявил о намерении инвестировать в развитие портов вдоль Индийского океана - от Юго-Восточной Азии до Восточной Африки и некоторых частей Европы.

На земле и на море

В условиях растущей конфронтации между США и их региональными союзниками с одной стороны и Китаем - с другой, и понимая, что у его конкурентов гораздо больше возможностей на море, Пекин стал форсированно укреплять свою морскую инфраструктуру, прежде всего торговую и главным образом в Индо-Тихоокеанском регионе. И во многом ему это удалось. За истекшие годы Китай смог обеспечить себе доступ к ключевым портам вдоль Индийского океана, включая Гвадар в Пакистане, Хамбантоту в Шри-Ланке и Читтагонг в Бангладеш. И, судя по всему, это еще не предел.

Общие амбиции Китая в отношении ОПОП ошеломляют. На сегодняшний день 147 стран, на которые приходятся две трети населения мира и 40% мирового ВВП, подписались на проекты китайской инициативы или выразили заинтересованность в участии.

По оценкам аналитиков, крупнейшим из них на данный момент является Китайско-Пакистанский экономический коридор (КПЭК) стоимостью $62 млрд. Он представляет собой комплекс транспортных проектов, соединяющих Китай с пакистанским портом Гвадар на Аравийском море. В общей же сложности Китай уже потратил на реализацию своей инициативы около $1 трлн. По другим оценкам, речь может идти даже о $8 трлн. 

При этом Китай не только добился значительных успехов в перекройке торговых карт по всему миру, но и решения своих внутренних проблем. Главная из них - диспропорция в развитии восточных (приморских) и западных (внутриконтинентальных) регионов. Синьцзян-Уйгурский автономный район, например, - один из проблемных регионов страны с точки зрения активизации здесь сепаратистских процессов. 

Содействие экономическому развитию этой западной провинции является основным приоритетом, равно как и обеспечение долгосрочных поставок энергоносителей из Центральной Азии и Ближнего Востока. Особенно по маршрутам, соединяющим Западный Китай с его богатыми энергоресурсами соседями. Казахстан, с которым Китай имеет протяженную границу, естественно, в их числе.

Не случайно в ходе визита президента Казахстана Токаева в Китай для участия в форуме ОПОП эти взаимоотношения получили дальнейшее развитие. В дополнение к более чем $23 млрд совокупного объема китайских инвестиций в Казахстан обе страны подписали еще 30 документов на сумму более $16,5 млрд. 

Только бизнес - ничего личного?

Китай рассматривает ОПОП как коммерчески оправданный с кредитами, близкими к рыночной процентной ставке. В то же время критики утверждают, что некоторые инвестиции в рамках китайской глобальной инициативы включали непрозрачные процедуры тендеров. В результате подрядчики завышали расходы, что нередко приводило к отмене проектов и негативной политической реакции.

И таких случаев немало. Так, в Малайзии бывший премьер-министр Махатхир бин Мохаммад провел переоценку существующих проектов с Китаем и отменил сделки на общую сумму $22 млрд. Позже, правда, он заявил о своей «полной поддержке» данной инициативы. В целом оценки показывают, что общий долг перед Китаем резко вырос с 2013 года, превысив в некоторых странах 20% ВВП.

Поскольку пандемия COVID-19 и военные действия в Украине негативно отразились на мировых рынках, число стран ОПОП с низким доходом постоянно растет. Они изо всех сил пытаются погасить кредиты, связанные с этой инициативой, что спровоцировало волну долговых кризисов и новую критику «Пояса и Пути». В Пакистане, например, импорт, необходимый для строительства инфраструктуры КПЭК, способствовал увеличению бюджетного дефицита, что привело к необходимости Исламабада запросить финансовую помощь у Международного валютного фонда. А в Гане и Замбии высокая долговая нагрузка, частично состоящая из кредитов в рамках ОПОП, привела к суверенному дефолту. Вместе с тем у многих стран, присоединившихся к китайской инициативе, не столь много альтернатив. 

Ведь нередко случается так, что китайские кредиты, которые часто предоставляются под большие проценты, - единственный способ получить хоть какие-то средства на финансирование инфраструктуры. 

Азербайджан, Россия, далее везде

Впрочем, это относится не ко всем. Такие страны, как Азербайджан, активно участвующие в инициативе ОПОП, в китайских кредитах не нуждаются. Для Баку важно получить преференции от своего участия в проекте в качестве полноправного партнера, а не реципиента китайской помощи.

В какой-то степени это относится и к России, которая, оказавшись в тисках западных санкций, рассматривает свое сотрудничество с Китаем как своеобразное «окно в мир» как в прямом, так и переносном смысле.

В этой связи показателен визит в Китай президента России Владимира Путина. За истекший год Россия вырвалась на второе место в товарообороте с Китаем объемом $200 млрд, уступая почти в три раза США. С некоторых пор Поднебесная становится и основным рынком сбыта главного экспортного товара Москвы - энергоносителей. Для России Китай теперь не только основной внешнеторговый, но и стратегический партнер в решении геополитических тем.  Ранее президент России Владимир Путин в публичных заявлениях обращал внимание на то, что «в настоящее время в мире происходит процесс формирования мощных экономических и политических центров силы и влияния, которые все настойчивее заявляют о себе, а также требуют, чтобы с ними считались». Китай рассматривается Россией в качестве партнера в реализации ее глобальной задачи - создания противовеса западным финансовым и политическим механизмам в лице так называемого глобального Юга. 

Так или иначе, тектонические сдвиги в мировой политике стали тестом на эффективность и для проекта «Один пояс - один путь». В какой-то мере это можно проследить по тому, лидеры каких стран на мероприятие не приехали. Здесь можно назвать Кыргызстан, хотя «кыргызский транспортный коридор» ключевой для ОПОП, а также Таджикистан, который не первый год реализует проект строительства важной для региона дороги Душанбе-Хорог-Кульма.

Не приехали на саммит и главы стран Ближнего Востока - кроме Египта и ОАЭ. С одной стороны, часть из них активно посещала Пекин в текущем году и участвовала в саммите Китай - арабские страны, с другой же - в условиях войны между Израилем и Палестиной они не желают обострения отношений с США, поддерживающих Израиль.

Почти никого не было из Южной Америки, что также крайне тревожный сигнал для Пекина. Инвестиции в этот регион из Китая упали вдвое, что, возможно, и объясняет их отсутствие.

Очень мало было представителей из африканских стран. Это может быть связано с ростом противостояния глобальных игроков в Африке и нежеланием открыто демонстрировать свои геополитические предпочтения.

Все более отчетливые месседжи из Рима говорят о возможности выхода из инициативы единственной крупной западной страны - Италии. Она присоединилась к ОПОП в 2019 году, фактически шокировав этим членов «Большой семерки». А недавно Рим присоединился к Партнерству в интересах глобальной инфраструктуры и инвестиций - провозглашенной на саммите G7 инициативе по финансированию инфраструктурных проектов по всему миру. В нее входит и новый экономический коридор Индия-Ближний Восток-Европа (IMEC), представленный в сентябре на саммите «Большой двадцатки» в Нью-Дели и рассматриваемый в качестве противовеса китайскому «Один пояс - один путь». 

Впрочем, экономический коридор IMEC - это лишь планы, а ОПОП не просто свершившаяся реальность, но реальность, прошедшая тест на состоятельность временем. Временем непростым, но интересным.