ПО СЛЕДАМ «БУРИ»

Непредвиденное нападение ХАМАС на территорию Израиля 7 октября пошатнуло и без того хрупкую стабильность на Ближнем Востоке. Будучи не первым конфликтом между закрепившимся в секторе Газа ХАМАС и Израилем, оно все же существенно отличается от предыдущих по своим масштабам и последствиям.

Бойцы ХАМАС впервые пересекли границу Израиля и захватили несколько поселений, постов, а также около 300 граждан Израиля и других стран в качестве заложников.

Военная операция, известная также как «Буря Аль-Аксы», фактически разрушила относительно стабильную атмосферу, которая сложилась на Ближнем Востоке за последние несколько лет. Израильская армия ответила мощной бомбардировкой сектора Газа, в результате чего были убиты и ранены тысячи людей, а поселения сравнены с землей. Если с военными последствиями все более или менее ясно, то чего можно ожидать от происходящего в политическом плане? Как очередной виток напряженности, запущенный после нападения ХАМАС, повлияет на самый чувствительный регион планеты?

Удар по ближневосточным проектам США

Инцидент с ХАМАС нанес ощутимый удар по проектам Вашингтона на Ближнем Востоке. Прежде всего серьезно пострадал процесс арабо-израильского примирения, ускорившийся в последние годы. Арабские страны, включая Саудовскую Аравию, приостановили его в связи с израильскими бомбардировками Газы.

Еще один удар пришелся на подписанный под эгидой США в сентябре проект под названием IMEC (India-Middle East-Europe Economic Corridor), рассматриваемый в качестве достаточно реальной экономической основы арабо-израильского примирения.

IMEC считается альтернативой китайскому Шелковому пути. Он предусматривает доставку товаров из Индии через морской порт Дубая (ОАЭ), затем по железной дороге через территории Саудовской Аравии и Иордании в Израиль и далее на кораблях в Европу. Но похоже, что теперь реализация проекта под вопросом. По задумке Вашингтона, он был призван ускорить примирение с Израилем благодаря выводу Эр-Рияда с китайской орбиты влияния.

Военная эскалация также подорвала доверие к железнодорожному проекту ОАЭ-Израиль, предусмотренному в рамках IMEC. По крайней мере в ближайшее время о строительстве этой железнодорожной линии можно будет забыть.

Кстати, помимо нарушения ирано-саудовского мира планировалось также оставить в стороне от IMEC Египет и Турцию. Страны, которые считаются традиционными транспортными коридорами Ближнего Востока. Иными словами, у проекта были серьезные противники в регионе.

В результате инцидент, произошедший 7 октября, нанес серьезный удар по очередной наступательной дипломатии США на Ближнем Востоке, сорвав осуществление западных инициатив в регионе.

Иранский след

Естественно, сразу после нападения на Израиль все взоры были прикованы к Ирану. Ни для кого не секрет, что ИРИ является одним из главных спонсоров ХАМАС. Да и сам Тегеран не скрывает этого. В итоге израильские политики и американские республиканцы сделали ряд громких заявлений, обвинив во всем Иран и призвав к жестким мерам против страны.

Однако Тегеран отрицает свою прямую причастность к нападению или роль в нем, хотя высокопоставленные официальные лица ИРИ приветствовали операцию «Буря Аль-Аксы», включая верховного лидера Али Хаменеи. В свою очередь и правительство США заявило, что не располагает информацией о причастности или участии Ирана в нападении ХАМАС.

За четыре дня до этого, 3 октября Хаменеи подверг критике арабские страны, заключившие мир с Израилем. В своей речи он назвал их выбор в пользу примирения заведомо безуспешным и сказал, что арабские власти «поставили не на ту лошадь».

Между тем операция ХАМАС отвечает иранским интересам, даже если Иран не принимает непосредственного участия в ней. Ведь попытки США примирить Израиль и Саудовскую Аравию подрывали всякие усилия по сближению Тегерана с Эр-Риядом. С другой стороны, новый транспортный коридор ослабил бы роль традиционного маршрута из Китая в Европу, частью которого является и Иран. Как же Тегеран мог быть задействован во всех этих процессах?

Отношения между ХАМАС и Ираном

Иран на протяжении многих лет предоставляет финансирование и вооружение ряду военизированных группировок на Ближнем Востоке, включая ХАМАС и «Исламский джихад», которые действуют на территории сектора Газа в Палестине. Впрочем, он этого и не скрывает. Правда, во время «арабской весны» и особенно в разгар гражданской войны в Сирии отношения между ХАМАС и Ираном ухудшились. Причина - позиция, которую ХАМАС занял в отношении арабских стран, выступавших против действующего сирийского правительства и лично Башара Асада. Организация даже перенесла контору своего политбюро из Дамаска в Катар. 

Нормализовать эти отношения удалось лишь в 2019 году, после того как ряд арабских стран смягчили свои отношения с сирийскими властями. В этом смысле сложно утверждать, что ХАМАС является полностью подконтрольной Тегерану прокси-структурой.

Первые контакты между Ираном и этой группировкой произошли в 1991 году. В то время Израиль выслал в Ливан около 400 активистов и лидеров организации. Именно там, в находящемся на территории страны лагере Мардж аз-Зухур, эмиссары «Хезболлы» и Ирана наладили связи с ХАМАС.

Организация была основана в 1987 году во время «Первой интифады» (массовой акции неповиновения в Палестине) группой палестинцев - приверженцев идеологии зародившегося задолго до этого в Египте движения «Братья-мусульмане» («Ихван»). Между группировкой и Ираном существовала также идеологическая близость. Она была обусловлена тем, что аспекты движения «Ихван» совпадали с идейными основами исламской революции. Лидеры ХАМАС утверждают, что Иран вооружал и финансировал организацию для поддержки ее в противостоянии с Израилем, а не для того, чтобы управлять и контролировать. Другими словами, Иран не предъявлял им никаких требований, кроме продолжения борьбы за Палестину. Следует отметить, что отношения организации с Ираном находились на высоком уровне, даже несмотря на разного рода различия религиозного и политического характера. После убийства генерала Касима Сулеймани ХАМАС опубликовал официальное послание с соболезнованиями, назвав его «иерусалимским мучеником».

Несмотря на отсутствие непосредственных связей с ИРИ, октябрьская атака совпала с региональной политикой Тегерана. Однако, остерегаясь риска расширения конфликта и перерастания его в большую войну, Иран не ввязывается в происходящее. Свидетельство тому - визит главы внешнеполитического ведомства Ирана Хосейна Амира Абдоллахиана в Бейрут для встречи с первыми лицами «Хезболлы», который последовал через несколько дней после нападения на Израиль. В любом случае, судя по заявлениям Ирана, он не намерен принимать непосредственное участие в войне. В лучшем случае это может произойти через опосредованную поддержку группировок в Ливане, Сирии и Ираке - и только в том случае, если Израиль проведет наземную операцию в секторе Газа и расширит линию фронта.

Будущее региона и американо-иранских переговоров

Очевидно, что помимо ударов по процессу арабо-израильского примирения и транспортному проекту IMEC, противостояние между Израилем и ХАМАС усилит антизападные призывы в регионе. В результате ряду арабских стран придется приостановить примирение и сближение с Израилем, во всяком случае в ближайшем будущем. Наконец, будут укрепляться позиции организаций, занимающих линию вооруженной борьбы против Израиля с опорой на ХАМАС. Нападения на военные корабли и базы США в Йемене, Ираке и Сирии показывают, что период стабильности на Ближнем Востоке, неоднократно подчеркиваемый американцами в последние месяцы, уже закончился.

Несколько ранее советник президента США по национальной безопасности Джейк Салливан заявлял о стабильности ситуации, «установленной на Ближнем Востоке впервые за последние двадцать лет». Сейчас же можно констатировать конец этого периода, а вместе с ним - распад или, по крайней мере, серьезный урон, нанесенный выстроенной Вашингтоном в регионе новой системе взаимоотношений.

Конечно, не следует забывать также про фактор России и Китая. Похоже, последний смог серьезно навредить здесь позициям США, в частности проекту IMEC, считающемуся альтернативой китайскому Великому Шелковому пути. Россия же получила значительную поддержку на противоположном фронте, включая ХАМАС. Она укрепила свое положение на Ближнем Востоке, а главное, сумела отодвинуть украинский вопрос на второй план. В определенном смысле это напоминает ближневосточную политику СССР времен «холодной войны». 

Соперничество между США и Россией (и Китаем) в регионе углубляется и серьезно угрожает заложенной Генри Киссинджером ближневосточной доктрине Вашингтона, которая обеспечивала американское доминирование на протяжении более сорока лет.

Атаки 7 октября и произошедшие после них события показали неустойчивость нынешней военно-политической обстановки и возможность ее нарушения в любой момент новыми игроками.

Одной из важнейших тем на фоне последних событий остается будущее американо-иранских отношений. Продолжит ли Вашингтон ведение переговоров о мире с Тегераном или их отношения обострятся вновь? В первые же дни после 7 октября Вашингтон сделал официальное заявление о непричастности к ним Тегерана. За этим также последовало опровержение информации о замораживании активов Ирана, хранящихся в Национальном банке Катара. Все это свидетельствовало о нежелании Вашингтона эскалации ситуации до уровня войны и, что наиболее важно, - участия в ней Ирана. Хотя израильские чиновники и продолжают призывы с целью наказать Иран.

Однако продолжение вооруженного противостояния, а также нападения на силы США в Ираке, Сирии и Йемене могут заставить Вашингтон пересмотреть свою политику касательно Ирана. Так, арабские СМИ заявили о приостановлении Вашингтоном переговоров в Омане по продлению сроков ядерного соглашения якобы из-за подозрений в отношении Тегерана, которые связаны с ракетными ударами по американским военным базам в Ираке и Сирии. Вместе с тем похоже, что Вашингтон продолжает активную дипломатию по иранскому и арабскому направлениям, дабы добиться скорейшего прекращения огня в секторе Газа.