ПОЖАР РАСПРОСТРАНЯЕТСЯ

На Ближнем Востоке продолжается экспансия "Исламского государства", захватившего значительные территории Ирака и Сирии. В последние дни террористы, с которыми пока не в состоянии справиться возглавляемая США международная коалиция, завладели двумя стратегическими городами - иракским Рамади и сирийской Пальмирой.

Захват Рамади (города в провинции Анбар, что в центральной части Ирака) боевиками "Исламского государства" был осуществлен традиционным для последних почерком. Они жестоко расправились не только с защищающими город иракскими военными, но и 503 мирными жителями, половина которых - женщины и дети.

Расстояние от Рамади до Багдада составляет менее 130 километров. Таким образом, взятием этого города ИГ вплотную приблизилось к Багдаду. Это событие стало вторым после прошлогоднего захвата Мосула (объявленного центром ИГ) знаковым успехом террористов. А ведь еще совсем недавно могло показаться, что наступление ИГ застопорилось, что иракские правительственные войска и поддерживающая их проамериканская коалиция постепенно перехватывают инициативу. Чуть более месяца назад был освобожден от боевиков ИГ стратегически значимый Тикрит, строились планы скорого освобождения Мосула. Однако захват ИГ города Рамади - провинциальной столицы, население которого вдвое превышает тикритское, показало никчемность подобных предположений. ИГ нанесло ответный удар, лишающий иракскую кампанию коалиции каких-либо шансов на скорое победоносное завершение.

Правда, госсекретарь США Джон Керри выразил уверенность, что власти Ирака вскоре восстановят контроль над Рамади. И действительно, силы международной коалиции нанесли авиаудары по позициям террористов в Рамади. Однако означает ли это, что засилью ИГ в Ираке будет в обозримые сроки положен конец? Похоже, точно это не могут прогнозировать даже западные центры, которые все чаще связывают расчеты касательно успешности антиигиловской кампании с военной активностью в регионе Ирана - государства, которое еще в недалеком прошлом числилось в ряду однозначных врагов "свободного мира".

Однако именно реальные возможности Ирана в антитеррористической борьбе на Ближнем Востоке, равно как и потепление ситуации вокруг ядерной программы Тегерана, открывают дорогу для прямого задействования ИРИ в борьбе с монстром под названием ИГ. Сами иранцы крайне обеспокоены последними успехами боевиков ИГ, фактически засвидетельствовавшими несостоятельность иракской армии, кое-как сформированной за десятилетие американской оккупации. Министр обороны Ирана Хоссейн Дехган вылетел в Багдад "для проведения срочных консультаций" со своим иракским коллегой Халедом аль-Обейди. Между тем политики в Тегеране дают понять, что именно действия американцев привели к нынешней трагической действительности в Ираке.

Глава комитета по обороне и безопасности парламента Ирака Хаким аз-Замили считает, что США преднамеренно затягивают войну против террористов и возглавляемая ими международная коалиция недостаточно точно действует при бомбардировках позиций группировки "Исламское государство". К ряду прегрешений США иранцы относят и то, что американские ВВС якобы по ошибке сбрасывают с воздуха военную помощь не военным Ирака, а отрядам ИГ.

Конечно, для утверждений о том, что США (даже если допустить их нежелание видеть Ирак сильным государством) не заинтересованы в крахе ИГ, нет достаточных доказательств. Но факт состоит в том, что ИГ, возникшее невесть откуда именно в период американской оккупации, предстало силой, с которой пока не в состоянии справиться даже воздушные армады могущественных западных армий. И если бы не было помощи со стороны того же Ирана, то Багдад уже давно был бы взят боевиками ИГ. Поэтому теперь, когда реально замаячила перспектива падения столичного града Ирака, взоры "свободного мира" прикованы к поддерживаемому Тегераном шиитскому ополчению. Точно так же, как шанс на приостановление наступления ИГ на территории Сирии увязывается с сопротивлением правительственных сил, то есть режима президента Башара Асада, которого еще совсем недавно Запад рассматривал исключительно как правителя-тирана, не имеющего никакой законной силы. Однако последнему все труднее справляться с ордой международного террористического интернационала, вольготно терзающего Сирию на фоне объявления местного правящего режима не соответствующим "стандартам западной демократии".

Боевикам ИГ после многодневных ожесточенных боев удалось взять под свой контроль древний сирийский город Пальмира, входящий в сокровищницу человеческой цивилизации. Тем не менее даже западные центры признают, что правительственные войска Сирии являются одной из сил, которые реально могут противостоять дальнейшему продвижению боевиков ИГ. Не случайно США и Евросоюз в последние месяцы значительно снизили накал антиасадовской риторики, осознавая, что единственной альтернативой годами вынашиваемому ими плану смены сирийского режима является засилье международного терроризма на земле древней Месопотамии.

Примечательно, что посетивший на днях Москву спецпредставитель США по Сирии Дэниел Рубинстайн обозначил обеспокоенность Вашингтона в связи с усилением влияния "Исламского государства" и других радикальных группировок в Сирии и соседних странах. Американский представитель подчеркнул острую необходимость скорейшего подавления экстремистских групп, отметив при этом, что для этого нужны как непосредственно военные операции, так и политическое урегулирование, учитывающее законные требования народа Сирии. По итогам встречи Рубинстайна с замглавы МИД РФ Михаилом Богдановым Госдепартамент США выступил с заявлением о том, что Соединенные Штаты рассчитывают на совместную работу с Россией и международным сообществом в целях достижения устойчивого переходного процесса в Сирии, необходимого "для преодоления кризиса и содействия победе над угрозой экстремизма".

Московские переговоры американского спецпосланника, равно как и вызвавший громкий резонанс в мировых политических кругах визит госсекретаря США Джона Керри в Сочи, где его принял президент РФ Владимир Путин, подтвердили готовность Вашингтона сотрудничать с Россией в сфере борьбы с международным терроризмом даже вопреки усугубляющимся противоречиям обеих держав в связи с украинским кризисом.

Между тем "джинн" терроризма, выпущенный из бутылки во многом вследствие "антитиранических" военных операций Запада, продолжает широко распространяться в странах победившей "арабской революции". Пока международная коалиция в потугах борется с ИГ в Ираке и Сирии, приверженцы "Исламского государства" укрепляют свои позиции в других странах, в частности в Ливии. Пентагон открыто признал, что "боевики "Исламского государства" располагают теперь оперативным присутствием в Ливии и намерены превратить страну в свой африканский центр действий".

Подтверждая обозначенную американским военным ведомством тенденцию, влиятельное американское издание The Wall Street Journal подчеркнуло, что укрепление позиций ИГ в Северной Африке стало первым реальным проявлением расширения сферы деятельности ИГ за пределами Ближнего Востока.

Между тем ИГ делает успехи и в других направлениях. На днях в афганском городе Джелалабад произошел двойной теракт, жертвами которого стали десятки человек. Ответственность за взрывы впервые в новейшей истории Афганистана взяло на себя "Исламское государство". Тем самым группировка, до сей поры орудовавшая в странах арабского ареала, вышла на просторы Центральной Азии. Из Афганистана и Пакистана поступают сведения о том, что все большее число местных радикальных исламистов, преимущественно из движения "Талибан", присягают на верность "Исламскому государству". Правда, в этом процессе не обходится и без сложностей, о чем говорят также сообщения об участившихся стычках между боевиками ИГ и талибами. В частности, боестолкновения были зафиксированы в районах Кот и Ачин.

В качестве причин дающих о себе знать противоречий между талибами и "Исламским государством" называется целый ряд обстоятельств. Так, лидеры "Талибана" не скрывают своего недовольства тем, что "Исламское государство", обладающее гораздо большими финансовыми возможностями, чем "Талибан", вербует в свои ряды афганскую молодежь, включая обученных боевиков и полевых командиров.

Еще одна сфера столкновения интересов - наркоторговля. Советник президента Афганистана по вопросам национальной безопасности Мохаммад Ханиф Атмар недавно заявил, что конкуренцию талибам может составить группировка "Исламское государство", также заинтересованная в получении выгоды за счет контроля над производством запрещенных культур. По сути ИГ и "Талибан" начали борьбу за передел афганского наркорынка, что, конечно, не способствует развитию идиллических отношений между двумя экстремистскими организациями.

Однако главной причиной разборок между талибами и боевиками ИГ является одно фундаментальное различие в перечне преследуемых ими задач. Хотя обе организации и выступают под знаменем ваххабизма, "Исламское государство" ставит перед собой более масштабную цель - создание "халифата" под своей эгидой, то есть утверждение своей власти на всем мусульманском Востоке. "Талибану" же достаточно закрепиться на локальном уровне - в пределах Афганистана и пакистанской провинции Вазиристан, в связи с чем приверженцы муллы Омара и воспринимают с чрезвычайной ревностью попытки ИГ проникнуть в их "вотчину".

Впрочем, идейно-политическая сущность и стратегическая устремленность ИГ и "Талибана" во многом схожи, в связи с чем широко муссируемые западными СМИ разговоры о якобы объявленном ими друг другу джихаде можно считать лишь информационным выбросом. О мотивах последнего можно строить всевозможные догадки. Но обращает на себя внимание то, что сообщения о столкновениях между талибами и боевиками ИГ стали усиленно распространяться мировой прессой накануне объявленного "Талибаном" весеннего наступления "против иностранной оккупации". Наличие же самой оккупации (наравне с безостановочным шествием радикально-религиозного экстремизма) - еще одно схожее звено в ходе реализации ведущими мировыми центрами геополитического проекта "Большого Ближнего Востока".