ЛОНДОНСКАЯ РАСПРАВА КАК ПОВОД ЗАДУМАТЬСЯ

Эта статья должна была начаться с рассказа об уникальном для послевоенной истории Германии судебном процессе над "тройкой из Цвиккау" - членами неонацистской ячейки "Национал-социалистическое подполье" (NSU), на счету которой убийство в разных городах Германии в период с 2000 по 2007 год десяти человек.

Однако новость о зверском убийстве 22 мая военнослужащего в центре Лондона  сместила акценты и породила ряд вопросов. Недавние события: взрыв во время ежегодного марафона в Бостоне, начавшийся в Германии суд над неонацистcкой группировкой, погромы в пригородах Стокгольма, жестокое убийство солдата в Лондоне… Все это разные лики одного и того же явления? Цепь взаимосвязанных событий? Простые совпадения? 

На первый взгляд в истории с NSU все довольно ясно. Расправа, вершимая членами группировки, носила произвольный характер и совершалась по мотивам этнической ненависти - большинство из погибших являлись гражданами турецкого происхождения. На скамье подсудимых главная обвиняемая по этому громкому делу - 38-летняя Беата Цшепе, которой инкриминируются планирование и непосредственная подготовка убийств, составление маршрутов нападения и бегства, подготовка убежищ, участие в 15 банковских ограблениях.  

Впрочем, несмотря на, казалось бы, очевидность и чудовищность совершенных преступлений, ожидается, что данный процесс будет длиться не один месяц. Адвокаты обвиняемых уже выразили сомнения в непредубежденности судей. Кроме того, некоторые наблюдатели считают, что доказать вину Цшепе будет не так просто, поскольку у следствия отсутствуют неопровержимые доказательства. Может быть, поэтому, как сообщают очевидцы, эта женщина выслушала текст обвинения с бесстрастным и даже надменным выражением лица.   

Процесс над "тройкой" всколыхнул мутные, застойные воды действительности и вынес на поверхность множество вопросов, слухов, предположений. Во-первых, многие не совсем поняли, почему в суде для представителей прессы выделили всего лишь 50 мест, которые достались, в основном, немецким журналистам, в то время как репортеров мировых СМИ, в том числе и из Турции, пустили в зал заседания после долгих переговоров. Во-вторых, немецкие СМИ заговорили о том, что система внутренней безопасности ФРГ дала серьезный сбой и срочно нуждается в реформировании. По мнению ряда журналистов и экспертов, чье мнение они озвучивают, только слабостью внутренней системы безопасности можно объяснить то, что участникам неонацистcкой группировки удавалось безнаказанно cовершать свои темные дела на протяжении всех этих лет. 

Однако, и это в-третьих, не всех удовлетворили объяснения в виде "слабости внутренней системы безопасности". В результате поползли упорные слухи, что "тройка из Цвиккау" на протяжении многих лет была такой неуязвимой, возможно, не без помощи спецслужб или даже некоторых политических партий, например, Национал-демократической партии Германии (НДПГ), созданной в 1964 году. Прямых доказательств, конечно, нет, но уже появились убежденные в том, что Беата Цшепе и ее "коллеги" - лишь верхушка айсберга, лишь исполнители, а настоящие виновные никогда не окажутся на скамье подсудимых.

Естественно, что случившееся в Германии, сам факт существования такой организации, как NSU, порождают вполне закономерные вопросы о том, что является причиной   возникновения ультраправых настроений? Что позволяет неонацистской идеологии, пусть скромно, но все-таки процветать и в XXI веке? Конечно, можно подумать, что у сторонников неонацистских идей и действий на этой почве есть определенные нелады с психикой. Например, по свидетельству очевидцев, Беата Цшепе чуть ли не наслаждалась происходящим во время суда, тем вниманием, которое ей уделяется, и это несмотря на то, что ей грозит пожизненное заключение. Она либо очень уверена в себе, чему должна быть причина, либо действительно психически нездорова. Возможно, это и так. Но думать, что заболевание неонацистскими идеями начинается с торжественного водружения над кроватью портрета Гитлера и заучивания наизусть "Майн кампф", - значит обманывать самих себя. Пора признаться, что ультраправые настроения порождают такие актуальные проблемы, как неудачное регулирование в сфере миграции, провал политики мультикультурализма, экономический кризис… И еще, конечно, внешнеполитические решения той или иной страны. Та еще получается горючая смесь из различных терминов, идеологий, интересов и закономерностей. И она еще к тому же имеет две стороны. 

Пример первой стороны - зверские убийства, творимые членами NSU в Германии. Пример второй стороны - до тошнотворности жестокая расправа над военнослужащим в Великобритании. 

Это произошло на одной из самых оживленных улиц района Вулвич на юго-востоке Лондона. Жертвой оказался 25-летний Ли Ригби, который служил в подразделении барабанщиков второго батальона королевского стрелкового полка, дважды бывал в продолжительных командировках в Афганистане, а на момент гибели на нем была футболка с надписью, призывающей жертвовать в пользу героев-военнослужащих. Собственно, за это его и убили. Он стал случайной, но закономерной жертвой. И именно по такой же закономерной случайности действовали и члены NSU.    

На кадрах, попавших в распоряжение ITV News, один из убийц военнослужащего в Лондоне объясняет свой поступок так: "Единственная причина, по которой мы убили этого мужчину, - это то, что мусульмане умирают каждый день. Мы никогда не прекратим борьбы, если вы не оставите нас в покое... Око за око, зуб за зуб". В завершение своей речи мужчина призывает к свержению правительства, которому "наплевать" на простых людей, и к выводу войск из Афганистана, "чтобы мы тогда все жили в мире".

При этом преступник извинился перед женщинами за то, что они вынуждены смотреть на это преступление, однако добавил, что "в его стране женщины видят то же самое". О какой стране конкретно идет речь, мужчина на видеокадрах не упоминает, однако британские спецслужбы уже установили, что преступники, по крайней мере один из которых вырос в Лондоне, имели связи с нигерийскими и сомалийскими исламистскими организациями. 

Британский мусульманский совет резко осудил данное преступление, но английских ультраправых это не остановило. Активисты ультраправой организации Лига обороны Англии - примерно 100 человек - вышли на улицы района Вулвич, выкрикивая расистские лозунги и протестуя против миграции и распространения ислама. Произошли столкновения с полицией. Также, сразу же после сообщений об убийстве, случилось два нападения на мечети - в графстве Эссекс и графстве Кент. Таким образом, круг, начиненный той самой вышеупомянутой "горючей смесью", замкнулся - тут и внешняя политика (участие Лондона в военных операциях в Афганистане), и провал мультикультурализма (убийца вырос в Великобритании, но его с этой страной ничего не связывает).   

При этом, по роковому совпадению, одновременно с произошедшим в Лондоне  оказались охвачены многодневными беспорядками и населенные иммигрантами пригороды Стокгольма. Погромы начались в районе Хусбю на западе шведской столицы, где был застрелен 69-летний мужчина, якобы размахивающий мачете. 80% населения Хусбю - выходцы из Сомали, Турции и стран Ближнего Востока, в районе царят бедность и безработица. Вдруг оказалось, что в стране, которая в различных рейтингах и отчетах неизменно занимает по уровню и качеству жизни одно из первых мест в мире, есть много серьезных проблем в среде приезжих. Согласно различным данным, уровень безработицы среди мигрантов намного выше, чем среди этнических шведов, остро стоит жилищный вопрос. Кроме того, мигранты недовольны отношением к ним со стороны полиции - они называют его унизительным и предвзятым, пронизанным ксенофобскими высказываниями. Политики же, по их мнению, и вовсе склонны замалчивать существующие проблемы. И называется все это интересным термином - институциональный расизм. В результате "горючая смесь" становится еще более взрывоопасной. 

Масла в огонь также подлил премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон, который назвал убийство военнослужащего в Лондоне терактом. И, в принципе, он прав. Если коротко, то терактом называется совершение любых действий, которые могут повлечь за собой гибель человека или иные тяжелые последствия и в основе которых лежит желание оказать влияние на принятие решения со стороны правительства или международной организации. Убийцы Ли Ригби выдвинули вполне четкие требования. Но тогда не совсем логично, почему терактом был назван взрыв во время марафона в Бостоне в США, -  ведь осталось непонятным, чего добивались и что хотели сказать его исполнители. 

Тем не менее совершивших взрыв в Бостоне и зарезавших солдата в Лондоне уже фактически поставили в один ряд, объединив их опять-таки новым термином - "доморощенные террористы". Это те, которые не входят в известные террористические сети, действуют непредсказуемо, в одиночку…

Таким образом, ясного анализа ситуации не получилось. И не могло получиться. Происходит смещение понятий и терминов (как, например, терроризм и массовое убийство или нацизм и ксенофобия), путаются причины и следствия (внешнеполитические решения помогают борьбе с террористическими угрозами или создают их?), а теракт с ясными политическими целями порождает всплеск ультраправых настроений и заставляет задуматься над миграционной политикой. 

Успокаивать себя тем, что эти проблемы носят единичный, разовый характер, вряд ли стоит. Убийство средь бела дня в центре Лондона ножом для разделки мяса - не менее страшный по своим последствиям акт, чем взрывы автобусов и станций метро.  Британская полиция приступила к усиленной охране районов Лондона, где проживают выходцы из мусульманских стран. Также британским военнослужащим рекомендовано временно не появляться в форме в общественных местах. А когда военные боятся носить форму в своей собственной стране, становится как-то не слишком уютно...