КРИК О НЕСПРАВЕДЛИВОСТИ

Объ­ек­тив из­ве­ст­но­го фо­то­жур­на­ли­с­та Ре­зы Де­га­ти, граж­да­ни­на ми­ра, на­прав­лен на то, что­бы сде­лать сним­ки, ко­то­рые впос­лед­ствии ста­но­вят­ся яр­ким по­сла­ни­ем че­ло­ве­че­с­т­ву. Часть его ра­бот пре­вра­ти­лась в сим­во­лы не­ко­то­рых со­бы­тий, по­тряс­ших ми­ро­вое со­об­ще­ство. С его фо­то­гра­фий на лю­дей смо­т­рят боль и стра­да­ния из са­мых раз­ных то­чек пла­не­ты. Это фо­то­ше­де­в­ры, на ко­то­рых за­пе­чат­ле­ны судь­бы ока­зав­ших­ся в эпи­цен­т­ре во­ен­ных со­бы­тий, ре­во­лю­ций. Сколь­ко та­ких лиц, глаз, пе­ре­нес­ших тра­ге­дию не­вос­пол­ни­мых по­терь - род­ных и близ­ких, Ро­ди­ны, жи­ли­ща. Лю­дей, вы­рван­ных из при­выч­ной жиз­ни… Для Ре­зы Де­га­ти нет раз­ни­цы, ка­кой они на­ци­о­наль­но­с­ти и цве­та ко­жи. Он сни­ма­ет, что­бы по­том его фо­то­гра­фии ста­ли сви­де­тель­ст­вом всех не­спра­вед­ли­во­с­тей, ца­ря­щих в ми­ре. Ре­за сни­мал по­чти все кон­флик­ты в раз­ных точ­ках пла­не­ты. Его фо­то­гра­фии пуб­ли­ку­ют жур­на­лы "Тайм", National Geographic, они вы­хо­ди­ли и от­дель­ны­ми аль­бо­ма­ми, сре­ди ко­то­рых "Ма­суд. От рус­с­ких к та­ли­бам. 20 лет аф­ган­ско­го со­про­тив­ле­ния", "Мир в Га­ли­лее. Бей­рут", "Кур­ды. Со­жжен­ные пес­ни", "Кисть Буд­ды".

Не­дав­но Ре­за ДЕГАТИ по­бы­вал в Ба­ку и лю­без­но со­гла­сил­ся по­бе­се­до­вать с кор­ре­с­пон­ден­том R+.  

- Вы при­еха­ли в Ба­ку для уча­с­тия в Меж­ду­на­род­ном мо­ло­деж­ном фе­с­ти­ва­ле и кон­кур­се "Зем­ной шар гла­за­ми де­тей", про­ве­ден­ных в рам­ках Меж­ду­на­род­ной кам­па­нии ди­а­ло­га по ох­ра­не ок­ру­жа­ю­щей сре­ды - IDEA, ко­то­рая дей­ству­ет по ини­ци­а­ти­ве ви­це-пре­зи­ден­та Фон­да Гей­да­ра Али­е­ва Лей­лы ха­ным Али­е­вой. Ва­ши впе­чат­ле­ния. Kак вы ду­ма­е­те, ка­ким этот мир ви­дят де­ти, ка­ко­во оно, бу­ду­щее по­ко­ле­ние зем­но­го ша­ра?

- Впе­чат­ле­ний очень мно­го, идея же это­го фе­с­ти­ва­ля весь­ма цен­на на се­год­няш­ний день. Те­мой кон­кур­са бы­ло "Я люб­лю при­ро­ду". В ми­ре по­сто­ян­но про­во­дит­ся око­ло трех­сот фо­то­вы­ста­вок и фо­то­фе­с­ти­ва­лей. Но это был пер­вый фе­с­ти­валь, ор­га­ни­зо­ван­ный на­ми, в ко­то­ром при­ня­ли уча­с­тие де­ти. Все­го уча­с­т­во­ва­ли 1200 де­тей из 91 стра­ны ми­ра, мы вы­бра­ли 100 луч­ших ра­бот и раз­ме­с­ти­ли их на сай­те childreneyesonearth.org, где лю­бой же­ла­ю­щий мо­жет оз­на­ко­мить­ся с ни­ми. Бы­ло очень мно­го хо­ро­ших ра­бот, что со­зда­ва­ло боль­шие слож­но­с­ти в от­бо­ре луч­ших. Пер­вое ме­с­то за­ня­ла вось­ми­лет­няя Ана­с­та­сия Во­роб­ко из Рос­сии, из Санкт-Пе­тер­бур­га. Я мо­гу ска­зать, что этот фе­с­ти­валь пре­сле­ду­ет две це­ли. С од­ной сто­ро­ны, он при­об­ща­ет де­тей к фо­то­гра­фии. В на­ше вре­мя очень труд­но при­влечь де­тей к че­му-ли­бо. К при­ме­ру, ко­го за­ин­те­ре­су­ет в на­ше вре­мя не­об­хо­ди­мость по­ду­мать об эко­ло­гии? Но ес­ли ска­зать ре­бен­ку: "Ты дол­жен сде­лать фо­то на те­му эко­ло­гии", то это за­ста­вит его ис­кать фо­то, нуж­ный кадр, зна­ко­мить­ся с при­ро­дой. Еще де­сять лет на­зад че­ло­век дол­жен был бы до­стичь воз­рас­та 30-35 лет, что­бы со­сто­ять­ся как хо­ро­ший фо­то­граф. Но тех­ни­че­с­кий про­гресс, до­ступ­ность ин­фор­ма­ции, и Ин­тер­не­та для де­тей в том чис­ле, от­то­чи­ли их вни­ма­тель­ность, они уви­де­ли и хо­ро­шие фо­то­ра­бо­ты. Те­перь че­ло­век может стать хорошим фотографом и в 12, и в 15 лет.

В то же вре­мя вто­рая сто­ро­на - по­ка­зать гла­за­ми де­тей эту те­му взрос­лым, дать им воз­мож­ность вни­ма­тель­но по­смо­т­реть на то, что бес­по­ко­ит де­тей. К то­му же, дол­жен от­ме­тить, де­тям свой­ствен­но бо­лее тон­кое вос­при­ятие ми­ра. Есть еще один мо­мент. На фе­с­ти­ва­ле бы­ло мно­го гос­тей из раз­ных стран ми­ра. Мы по­ка­за­ли им всем Азер­бай­джан, они ус­лы­ша­ли на­зва­ние этой стра­ны и уз­на­ли о ней. Из Азер­бай­джа­на так­же бы­ли два уча­ст­ни­ка. К со­жа­ле­нию, ник­то из них не вы­иг­рал. Но этот про­ект су­ще­с­т­ву­ет толь­ко пер­вый год. И на­до про­во­дить ак­тив­ную ра­бо­ту в сред­ствах мас­со­вой ин­фор­ма­ции, в шко­лах, что­бы и азер­бай­джан­ские де­ти уз­на­ва­ли об этом фе­с­ти­ва­ле, уча­с­т­во­ва­ли и вы­иг­ры­ва­ли в нем в даль­ней­шем.

- Но, с дру­гой сто­ро­ны, тех­ни­че­с­кий про­гресс пре­вра­тил фо­то­гра­фию в на­столь­ко обыч­ное яв­ле­ние, что каж­дый, кто се­год­ня ста­но­вит­ся об­ла­да­те­лем со­лид­но­го ци­ф­ро­во­го фо­то­ап­па­ра­та со "все­мо­гу­щим" объ­ек­ти­вом вну­ши­тель­ных раз­ме­ров, мо­жет объ­явить се­бя про­фес­си­о­наль­ным фо­то­гра­фом. Как вы от­но­си­тесь к это­му яв­ле­нию и ка­ко­вы его по­ло­жи­тель­ные и от­ри­ца­тель­ные сто­ро­ны?

- Раз­ве це­на руч­ки, ко­то­рой пи­шет че­ло­век, ме­ня­ет цен­ность на­пи­сан­но­го им? Я мо­гу дать су­пер­до­ро­гое пе­ро не­гра­мот­но­му и по­про­сить его со­чи­нить сти­хот­во­ре­ние. Но это не зна­чит, что он это сде­ла­ет. Сти­хи Ни­за­ми не ста­ли бы ху­же, ес­ли бы он пи­сал их ку­с­ком кам­ня. Так и фо­то­ап­па­рат - это все­го лишь ору­дие, ко­то­рым поль­зу­ют­ся лю­ди. Ко­г­да у ме­ня нет фо­то­ап­па­ра­та, я ис­поль­зую те­ле­фон и все рав­но до­сти­гаю сво­ей це­ли. Но мо­гу ска­зать, что чем боль­ше лю­дей поль­зу­ет­ся фо­то­ап­па­ра­та­ми, тем луч­ше. Сей­час мир на той ста­дии про­грес­са, ко­г­да фо­то­ап­па­ра­тов мно­го и они до­ступ­ны. По­то­му что фо­то - это но­вый язык, но­вый мир, спо­соб, с по­мо­щью ко­то­ро­го че­ло­век пе­ре­да­ет все, что хо­тел ска­зать.

- По­след­ние ва­ши ре­пор­та­жи - из араб­ских стран, где не­дав­но про­ка­ти­лась вол­на ре­во­лю­ций. Как вы от­но­си­тесь к то­му, что сей­час про­ис­хо­дит в араб­ском ми­ре? Что это? Иг­ра ве­ли­ко­дер­жав­ных ин­те­ре­сов или ис­то­ри­че­с­кая не­об­хо­ди­мость?

- Мож­но ска­зать, что и то и дру­гое. В пер­вую оче­редь все эти ре­во­лю­ции про­ис­хо­дят в си­лу ис­то­ри­че­с­кой не­об­хо­ди­мо­с­ти, но мно­гие стра­ны, Ев­ро­па и США вме­ши­ва­ют­ся в эти про­цес­сы, пы­та­ясь ур­вать свой ку­сок. Лю­ди са­ми хо­те­ли этих пе­ре­мен, и прой­дет двад­цать, пять­де­сят, сто лет, ко­г­да они пой­мут, что для них луч­ше.

- В од­ном ин­тер­вью вы как-то ска­за­ли, что хо­те­ли бы быть кри­ком всех не­спра­вед­ли­во­с­тей в ми­ре. Как, по-ва­ше­му, про­зву­чал ли ваш крик, был ли он ус­лы­шан?

- Я не мо­гу от­ве­тить на этот во­прос сам. Мои фо­то ви­дят мил­ли­оны лю­дей по все­му ми­ру. В жур­на­ле National Geographic мои фо­то ви­дят шесть­сот ты­сяч че­ло­век. Я не мо­гу ска­зать, ка­кое воз­дей­ствие мои ра­бо­ты ока­зы­ва­ют на всех них. Но ино­г­да ко мне под­хо­дят лю­ди и го­во­рят, что мои фо­то­гра­фии из­ме­ни­ли их жизнь.

- Ка­ко­во это осоз­на­вать, что ва­ши ра­бо­ты вы­став­ля­лись в та­ком со­лид­ном ме­с­те, с точ­ки зре­ния ис­то­ри­че­с­кой и куль­тур­ной на­груз­ки, как му­зей Лувр…

- Для ме­ня не име­ет зна­че­ния, где вы­став­лять­ся. Мне при­хо­ди­лось вы­став­лять­ся да­же в аф­ган­ской де­рев­не. Я мно­го ра­бо­тал с Ах­мед­ша­хом Ма­су­дом, он - на­ци­о­наль­ный аф­ган­ский ге­рой, как-то я де­лал фо­то в аф­ган­ской де­рев­не Панджшир, и он ска­зал мне: "За­чем ты де­ла­ешь эти фо­то, все рав­но эти кре­с­ть­я­не ни­ко­г­да их не уви­дят". "Уви­дят!" - по­обе­щал я. Ма­суд был убит в 2001 го­ду, но я не за­был сво­е­го обе­ща­ния. И в 2008 го­ду я сно­ва при­ехал в эту де­рев­ню, при­вез с со­бой пять­де­сят фо­то­ра­бот, об­рам­лен­ных в Ка­бу­ле. Лю­ди при­хо­ди­ли со всех ок­ре­ст­ных де­ре­вень, что­бы по­смо­т­реть на них, и я ска­жу, что это бы­ло го­раз­до зна­чи­тель­нее для ме­ня, чем вы­став­ка в Лу­в­ре.

- Ча­с­то в го­ря­чих точ­ках фо­то­граф ста­но­вит­ся сви­де­те­лем не­спра­вед­ли­во­с­ти, но бы­ва­ет бес­си­лен пред­от­вра­тить ее, вы­нуж­ден вы­пол­нять свой про­фес­си­о­наль­ный долг. Что для вас фо­то­гра­фия, на что вы го­то­вы пой­ти ра­ди си­ю­ми­нут­но­с­ти? Мо­жет ли фо­то­граф по­сту­пить­ся кри­ком ду­ши ра­ди цен­но­го ка­д­ра, ко­то­рый, воз­мож­но, при­не­сет еще боль­шее при­зна­ние?

- В пер­вую оче­редь мы на­хо­дим­ся в го­ря­чих точ­ках, что­бы по­ка­зать ми­ру, что про­ис­хо­дит, и при этом не вме­ши­вать­ся в про­ис­хо­дя­щее, - это и есть наш эти­че­с­кий долг. Но бы­ва­ло, что я сто­ял пе­ред воз­мож­но­с­тью сде­лать луч­шее в ми­ре фо­то, но больше мо­их фо­то­гра­фий лю­дям бы­ли нуж­ны мои ру­ки. В этот мо­мент не сле­ду­ет де­лать фо­то. Бы­ва­ло, что бы­ла нуж­на моя по­мощь, и я ее ока­зы­вал. К при­ме­ру, был та­кой слу­чай в Аф­га­ни­с­та­не. Я ехал по пу­с­тын­ной до­ро­ге в на­прав­ле­нии Ка­бу­ла, это бы­ло в са­мый раз­гар вой­ны с та­ли­ба­ми, а на­встре­чу мне ехал ми­ни­бас с бе­жен­ца­ми из Ка­бу­ла. Ко­г­да меж­ду на­ми ос­та­ва­лось ме­т­ров пять­де­сят, ав­то­бус на­ехал на ми­ну. Он сра­зу же за­го­рел­ся и по­ва­лил­ся на­бок. Уви­дев это, я схва­тил свой фо­то­ап­па­рат, вы­ско­чил из ма­ши­ны и по­бе­жал в на­прав­ле­нии ав­то­бу­са. Но в этот миг из ав­то­бу­са вы­бе­жа­ла ма­лень­кая девочка, вся в крови, и побежала ко мне с криками: "Эми! Эми!" ("Дядя! Дядя!"). Я мог бы в тот момент сделать кадр, который победил бы всевозможные конкурсы, но вместо этого я подбежал к ней и обнял ее. Вся моя одежда была в крови, и я подумал, что миру нужны мои фото, но прежде и важнее, что этой девочке нужно, чтобы я обнял ее.

- Приходилось ли вам спасать кого-то от смерти?

- И мне приходилось, и меня спасали. Сто раз бывало так, что я был на пороге гибели и уже читал молитву, но спасался. Много раз я был ранен, вокруг меня находились убитые, но я остался жив.

- Вы снимали последствия кровавой трагедии 20 января, были в Ходжалы. Какими побуждениями руководствовались вы, прежде всего, отправляясь на эти съемки? Эти события притянули вас сюда как азербайджанца или как профессионала?

- В 2010 го­ду с фе­в­ра­ля по сен­тябрь в Па­риж­ском ме­т­ро на стан­ции "Люк­сем­бург" про­хо­ди­ла вы­став­ка мо­их фо­то­гра­фий из го­ря­чих то­чек "Пе­ре­кре­щен­ные судь­бы". Сре­ди пред­став­лен­ных ра­бот бы­ла фо­то­гра­фия, на ко­то­рой за­пе­чат­ле­на азер­бай­джан­ская вдо­ва, оп­ла­ки­ва­ю­щая смерть сво­их близ­ких - сы­на и му­жа пос­ле за­хва­та Аг­да­ма ар­мян­ски­ми се­па­ра­ти­с­та­ми в 1992 го­ду. Она пла­ка­ла. Этот плач до сих пор у ме­ня в ушах. Обо­им ар­мян­ские го­ло­во­ре­зы вы­ко­ло­ли гла­за. К кон­цу ав­гу­с­та ар­мян­ские ли­де­ры уз­на­ли об этой фо­то­гра­фии и по­тре­бо­ва­ли у ор­га­ни­за­то­ров вы­став­ки ли­к­ви­ди­ро­вать ее, по­сколь­ку она бы­ла яр­ким сви­де­тель­ст­вом во­ен­ных пре­ступ­ле­ний ар­мян­ских бо­е­ви­ков в Азер­бай­джа­не. Этот за­прос был, без­ус­лов­но, от­кло­нен. Но бу­к­валь­но че­рез два дня не­из­ве­ст­ны­ми людь­ми эта фо­то­гра­фия бы­ла по­рва­на в кло­чья. Ко­г­да я ду­маю об этом, ме­ня ох­ва­ты­ва­ет дво­я­кое ощу­ще­ние. С од­ной сто­ро­ны, очень горь­ко, с дру­гой - я ли­кую. Не­уже­ли ар­мян­ские ли­де­ры ду­ма­ют, что ес­ли они унич­то­жи­ли од­ну фо­то­гра­фию как факт зверств и бес­че­ло­веч­но­с­ти ар­мян­ских бо­е­ви­ков в Азер­бай­джа­не, они со­трут все сви­де­тель­ст­ва об этом? Я ви­дел шо­ки­ру­ю­щие пре­ступ­ле­ния ар­мян про­тив азер­бай­джан­цев в Хо­джа­лы 26 фе­в­ра­ля 1992 го­да. Ты­ся­чи азер­бай­джан­цев бы­ли за­му­че­ны и уби­ты. Ко­г­да бы­ли най­де­ны их те­ла, они бы­ли из­уро­до­ва­ны, у них бы­ли вы­ко­ло­ты гла­за. А в это вре­мя ар­мян­ские бо­е­ви­ки, ко­то­рые пы­та­ли мир­ное на­се­ле­ние, но­си­ли в сво­их кар­ма­нах чай­ные лож­ки и хва­ли­лись этим "ору­жи­ем" как сред­ством по вы­ка­лы­ва­нию глаз. А те­перь са­ми по­ду­май­те, ка­ки­ми по­буж­де­ни­я­ми я ру­ко­вод­ство­вал­ся, ко­г­да сни­мал все это…            

- В чем боль­шая цен­ность фо­то­жур­на­ли­с­ти­ки - в ис­кус­стве или же спо­со­бе пе­ре­да­чи ин­фор­ма­ции?

- Са­мо сло­во "фо­то­жур­на­ли­с­ти­ка" со­сто­ит из двух ча­с­тей - фо­то и жур­на­ли­с­ти­ка. То есть, ко­неч­но, че­ло­век в пер­вую оче­редь дол­жен раз­би­рать­ся в фо­то­гра­фии: знать, как стро­ят ком­по­зи­цию, как вы­став­ля­ет­ся свет, как вы­би­ра­ет­ся кадр. Но он дол­жен быть и хо­ро­шим жур­на­ли­с­том, по­то­му что не каж­дая ху­до­же­с­т­вен­ная фо­то­гра­фия пра­виль­но и прав­ди­во пе­ре­да­ет ин­фор­ма­цию.

- Какова со­ци­аль­ная, об­ще­ствен­ная и по­ли­ти­че­с­кая цен­ность фо­то­гра­фии?

- Зна­е­те, мир ме­ня­ют лю­ди. И лю­ди, ме­ня­ю­щие мир, долж­ны знать, что в нем про­ис­хо­дит. Фо­то - это все­го лишь про­ме­жу­точ­ный спо­соб из­ме­нить мир. Фо­то по­ка­зы­ва­ет лю­дям прав­ду, воз­дей­ству­ет на их ду­ши. Ес­ли по­смо­т­реть на ис­то­рию про­шло­го ве­ка, то бы­ли фо­то, из­ме­нив­шие ход ис­то­рии. К при­ме­ру, в пре­кра­ще­нии вьет­нам­ской вой­ны бы­ла роль все­го од­но­го фо­то. Лю­ди в Аме­ри­ке, уви­дев­шие это фо­то, вы­шли на ули­цы с тре­бо­ва­ни­ем пре­кра­тить вой­ну. Или не­дав­ние со­бы­тия, ре­во­лю­ции в араб­ском ми­ре на­ча­лись с фо­то в Фей­сбу­ке. Лю­ди уви­де­ли ка­кое-то со­бы­тие, за­пе­чат­лен­ное на фо­то, и вы­шли на ули­цы. По­это­му мы сме­ло мо­жем ска­зать, что фо­то ме­ня­ет жизнь.

- С чем связано развитие фото? Лучше это происходит в развитых странах или, наоборот, люди должны переживать трудности, чтобы стать хорошими мастерами?

- Это зависит от всего. Если уподобить страну морю, то когда вода спокойна, люди будут плавать в нем не торопясь, спокойно. Если на море шторм, то и людям приходится работать усерднее, показывать лучшее мастерство в умении плавать. Но при этом у человека должны быть и талант, способности.

- Не­сколь­ко слов о со­вре­мен­ной фо­то­жур­на­ли­с­ти­ке? Ка­кие шко­лы са­мые из­ве­ст­ные и силь­ные в ми­ре?

- Еще десять лет назад среди лучших стран с развитым фотоискусством я назвал бы Францию, США и Англию. Я езжу по всему миру, провожу мастер-классы и уроки во многих странах Азии, Африки, могу сказать, что лучшие фотографы сейчас есть везде. К примеру, в 1992 году я проводил уроки фото в Бангладеш. Сейчас фото из Бангладеш признаются лучшими. В 2002 году мой ученик - фотограф из Афганистана получил Пулитцеровскую премию за свою работу. Во Франции большинство известных фотографов - приезжие, например, я сам, бразилец Сальгадо, который много лет живет и работает там.

- Кого на сегодняшний день вы можете назвать в числе лучших фотографов в мире?

- (улыбается) Лучшие фотографы - вот эти дети, которые участвовали в фестивале.

- Что вы мо­же­те ска­зать о раз­ви­тии фо­то­жур­на­ли­с­ти­ки в Азер­бай­джа­не? В ка­ком она со­сто­я­нии?

- В Азер­бай­джа­не очень ин­те­рес­ный под­ход к фо­то и к ис­кус­ству в це­лом. Мно­же­с­т­во азер­бай­джан­ских ху­дож­ни­ков за­во­е­ва­ли ми­ро­вую из­ве­ст­ность. Но бу­ду­щее азер­бай­джан­ской фо­то­жур­на­ли­с­ти­ки впе­ре­ди. Хо­тя здесь есть очень та­лан­т­ли­вые фо­то­гра­фы - к при­ме­ру, Са­нан Алек­пе­ров, Фа­рид Ма­ме­дов и дру­гие.

- Мо­жет, вы пла­ни­ру­е­те от­крыть фо­то­шко­лу в Азер­бай­джа­не и про­во­дить здесь уро­ки и ма­с­тер-клас­сы?

- Я встре­чал­ся с фо­то­гра­фа­ми в Ба­ку, по­ка­зы­вал свои ра­бо­ты, де­мон­стри­ро­вал филь­мы. В 1997 го­ду я про­во­дил здесь ма­с­тер-класс со­вме­ст­но с ЮНИСЕФ, мы вы­пу­с­ти­ли кни­гу. Счи­таю, что Азер­бай­джа­ну нуж­на хо­ро­шая шко­ла муль­ти­ме­диа - фо­то и ви­део. Я от­кры­вал об­ра­зо­ва­тель­ный центр в Аф­га­ни­с­та­не, мы пре­по­да­ва­ли там не толь­ко фо­то, но го­то­ви­ли и ра­дио­жур­на­ли­с­тов, гра­фи­че­с­ких ди­зай­не­ров. Ра­бо­ты де­во­чек, ко­то­рые учи­лись на этих кур­сах на про­тя­же­нии де­вя­ти ме­ся­цев, но­ми­ни­ро­ва­лись на Emmy Award. Ес­ли от­кры­вать шко­лу, то нуж­но от­да­вать ей мно­го сил, всю ду­шу. Я бы очень хо­тел от­крыть свою шко­лу в Азер­бай­джа­не.

- Вы не в пер­вый раз при­ез­жа­е­те в Ба­ку. Ска­жи­те, ка­ко­вы ва­ши впе­чат­ле­ния? Силь­но ли из­ме­нил­ся го­род на про­тя­же­нии тех лет, что вы здесь бы­ва­ли?

- Я при­ез­жаю в Ба­ку уже трид­цать лет. Ко­неч­но, за эти го­ды он силь­но из­ме­нил­ся, я не знаю ни од­но­го го­ро­да, ко­то­рый из­ме­нил­ся бы так силь­но.

- Вы бы­ли в столь­ких го­ро­дах и стра­нах по все­му ми­ру. Как, по-ва­ше­му, на ка­кой го­род по­хож Ба­ку?

- Я бы ска­зал, что на Па­риж. Осо­бен­но ули­цы и до­ма Иче­ри шэ­хэр на­по­ми­на­ют мне ули­цы и зда­ния Па­ри­жа, обу­с­т­ро­ен­ный буль­вар.