ИСПОВЕДЬ

Дви­же­ния рук, рит­мич­ная че­чет­ка в такт чув­ствен­но­го фла­мен­ко и стра­ст­ный взгляд жгу­чих глаз Хо­а­ки­на Кор­те­са за­во­ра­жи­ва­ют и ос­та­нав­ли­ва­ют вре­мя. По­рой ка­жет­ся, что этот цы­ган об­ла­да­ет уме­ни­ем при­во­ро­та. Не зря жур­нал Elle вклю­чил Хо­а­ки­на в де­сят­ку са­мых сек­су­аль­ных муж­чин ми­ра. В се­ре­ди­не мар­та из­ве­ст­ный бай­ла­ор из Ис­па­нии в рам­ках III Меж­ду­на­род­но­го му­зы­каль­но­го фе­с­ти­ва­ля "Мир му­га­ма" пред­ста­вил в Ба­ку но­вый тан­це­валь­ный спек­такль "Dicen de mi" ("Обо мне го­во­рят").

"Да­же ко­г­да ты спо­т­кнешь­ся, ко­г­да оши­бешь­ся - пусть это идет от ду­ши, пусть во всем, что ты де­ла­ешь, бу­дет duende. Фла­мен­ко без duende не­мыс­лимы, огонь, пы­ла­ю­щий в серд­це, все­си­лен. Лишь к од­но­му он не спо­со­бен - при­тво­рять­ся…" Эту из­веч­ную, из по­ко­ле­ния в по­ко­ле­ние пе­ре­да­ва­е­мую цы­ган­скую му­д­рость Хо­а­кин Кор­тес ус­во­ил с дет­ства. Она и есть ос­но­ва его фла­мен­ко. Что та­кое duende? Duende - ду­ша ис­пол­не­ния фла­мен­ко, без ко­то­рой это ис­кус­ство ста­но­вит­ся не­воз­мож­ным. Это сло­во ис­пан­ско­го про­ис­хож­де­ния до­слов­но пе­ре­во­дит­ся как "дух", "не­ви­дим­ка", "до­мо­вой". Но при­ме­ни­тель­но к ис­кус­ству оно при­об­ре­ло дру­гой смысл и мог­ло бы быть пе­ре­ве­де­но, ско­рее, как "чув­ство", "огонь" или "ма­гия". Ес­ли у нас го­во­рят "в нем нет ог­ня", то в Ис­па­нии "no tiene duende". Duende пре­вра­ща­ет та­нец ско­рее в ша­ман­ство, в ма­гию, в этом есть что-то пер­во­быт­ное, иду­щее от древ­них ри­ту­аль­ных тан­цев. Мыс­ля­ми о ду­хов­но­с­ти тан­ца, стра­с­ти фла­мен­ко и ки­но из­ве­ст­ный бай­ла­ор Хо­а­кин Кор­тес по­де­лил­ся с R+.

- Хо­а­кин, что для вас фла­мен­ко?

- Это моя жизнь, это я. Тан­цую фла­мен­ко уже бо­лее 30 лет. Влю­бил­ся в этот та­нец как в ре­аль­ную жен­щи­ну. Для ме­ня фла­мен­ко - моя лю­би­мая, моя же­на. Спу­с­тя го­ды про­дол­жаю влюб­лять­ся в эту за­жи­га­тель­ную жен­щи­ну все боль­ше и боль­ше. Бла­го­да­ря этой люб­ви я от­крыл се­бя, уз­нал мно­го но­во­го, по­бы­вал в раз­ных стра­нах. Бла­го­да­рю Все­выш­не­го за все, что он мне дал, и за все, че­го я до­стиг. Ес­ли бы ро­дил­ся за­но­во, сно­ва вы­брал бы сце­ну и фла­мен­ко. Бла­го­да­ря тан­цу уви­дел Азер­бай­джан. Очень на­де­юсь, что вновь вер­нусь сю­да. При­ехал к вам по­ка­зать свое фла­мен­ко, по­зна­ко­мить ба­кин­цев с этим за­жи­га­тель­ным тан­цем. Фла­мен­ко - это не про­сто ис­кус­ство мо­е­го на­ро­да. Это мой об­раз жиз­ни, мое ду­шев­ное со­сто­я­ние.

Фла­мен­ко воз­никло при сли­я­нии куль­тур на­ро­дов сред­не­ве­ко­вой Ан­да­лу­сии, где со­сед­ство­ва­ли ара­бы, ев­реи, цы­га­не, хри­с­ти­а­не. В тот пе­ри­од три ре­ли­гии - хри­с­ти­ан­ство, ис­лам и иу­да­изм - мир­но вза­имо­дей­ство­ва­ли. Не то что в на­ше вре­мя… Ду­маю, то­г­да был пе­ри­од все­об­ще­го по­ис­ка. Лю­ди раз­ных кон­фес­сий об­ме­ни­ва­лись зна­ни­я­ми и куль­ту­рой. Ду­хов­ные цен­но­с­ти хо­тя и ин­тер­п­ре­ти­ро­ва­лись раз­ны­ми ре­ли­ги­я­ми по-раз­но­му, но ува­жа­лись все­ми в рав­ной ме­ре. Фла­мен­ко как сим­вол эпо­хи сфор­ми­ро­вал­ось на сты­ке куль­тур, во­брал в се­бя и син­те­зи­ро­вал зна­ния раз­лич­ных тра­ди­ций.

- Ваш тан­це­валь­ный спек­такль на­зы­ва­ет­ся "Dicen de mi" ("Обо мне го­во­рят"). Так что же о вас го­во­рят лю­ди?

- Раз­ное. И за­ча­с­тую это про­сто слу­хи. Ес­ли вы хо­ти­те уз­нать, ка­кой я на са­мом де­ле, про­сто по­смо­т­ри­те, как я тан­цую. Мой та­нец ска­жет сам за се­бя. Все мои пе­ре­жи­ва­ния и мыс­ли в мо­их дви­же­ни­ях.

- Вы со­че­та­е­те клас­си­че­с­кое фла­мен­ко с эле­мен­та­ми со­вре­мен­ных тан­цев. Ка­кие му­зы­каль­ные на­прав­ле­ния вдох­но­ви­ли вас на этот та­нец?

- Опыт по­ка­зы­ва­ет, что страсть фла­мен­ко пре­крас­но со­че­та­ет­ся с клас­си­че­с­ким ба­ле­том и со­вре­мен­ным тан­цем. С дет­ства был бун­та­рем и сей­час все де­лаю по-сво­е­му. Это и по­мог­ло мне най­ти соб­ствен­ный стиль, со­еди­нив "не­со­еди­ни­мое". Во вре­мя мо­их вы­ступ­ле­ний зву­чит син­тез ис­пан­ской, араб­ской, ла­тин­ской музы­ки и да­же клас­си­ки. Я не ра­бо­таю в ка­ком-то оп­ре­де­лен­ном жа­н­ре и пы­та­юсь до­бав­лять в свое вы­ступ­ле­ние эле­мен­ты раз­лич­ных на­ци­о­наль­ных тан­цев. По­лу­ча­ет­ся, мое фла­мен­ко - это сво­е­го ро­да та­нец на­ро­дов ми­ра.

- Вы при­бы­ли в Ба­ку для уча­с­тия в III Меж­ду­на­род­ном му­зы­каль­ном фе­с­ти­ва­ле "Мир му­га­ма". Зна­ко­мы ли вы с му­га­мом?

- К мо­е­му со­жа­ле­нию, я не слы­шал му­гам до это­го фе­с­ти­ва­ля. Очень рад, что мне уда­лось по­бли­же по­зна­ко­мить­ся с азер­бай­джан­ской куль­ту­рой и ис­кус­ством. Мне ка­жет­ся, что му­гам в ка­кой-то сте­пе­ни схож с ан­да­луз­ской ма­не­рой ис­пол­не­ния фла­мен­ко - кан­те хон­до. Это очень лич­ное, очень ду­шев­ное ис­пол­не­ние. Сво­е­го ро­да ис­по­ведь пе­ред Все­выш­ним.  

- Лю­бой та­нец пред­по­ла­га­ет не­кую сим­во­ли­ку. На­при­мер, в ин­дий­ском тан­це каж­дое дви­же­ние го­ло­вы или рук что-то оз­на­ча­ет. Су­ще­с­т­ву­ет ли по­доб­ная сим­во­ли­ка во фла­мен­ко?

- В тра­ди­ци­он­ном фла­мен­ко же­с­ты не име­ют осо­бо­го сим­во­ли­че­с­ко­го зна­че­ния. Это чув­ства, вы­рвав­ши­е­ся из гру­ди и про­явив­ши­е­ся в ви­де му­зы­ки, го­ло­са ис­пол­ни­те­ля и дви­же­ний че­ло­ве­че­с­ко­го те­ла, во­пло­тив­ши­е­ся в тан­це, по­хо­жем на сти­хию ог­ня. Для фла­мен­ко не тре­бу­ет­ся сце­ни­че­с­кое про­стран­ство - не­об­хо­ди­мо про­стран­ство вну­т­рен­нее, про­стран­ство ду­ши. В от­ли­чие от мно­гих из­ве­ст­ных тан­цев фла­мен­ко об­ра­щено не во­вне, а внутрь че­ло­ве­ка. Чем бо­га­че серд­це, тем силь­нее вну­т­рен­нее дви­же­ние и тем сдер­жан­нее и на­пря­жен­нее дви­же­ние внеш­нее. Ми­ни­мум эф­фект­но­с­ти и мак­си­мум глу­би­ны, не­ве­ро­ят­но силь­ной и кра­си­вой. Фла­мен­ко - это очень чув­ствен­ный та­нец вну­т­рен­не­го ос­во­бож­де­ния, с чет­ким рит­мом. Что­бы по­стичь суть фла­мен­ко, не­до­ста­точ­но да­же на про­фес­си­о­наль­ном уров­не ов­ла­деть тех­ни­кой тан­ца и иг­ры на ги­та­ре, из­учив все от­тен­ки и осо­бен­но­с­ти его му­зы­каль­ных сти­лей. Нуж­но уметь по­чув­ство­вать дух мно­го­ве­ко­во­го фла­мен­ко. Не­мно­гие в дей­стви­тель­но­с­ти осоз­на­ют, что путь фла­мен­ко с его осо­бы­ми вну­т­рен­ни­ми цен­но­с­тя­ми мо­жет быть ре­ли­ги­оз­ным. И в ос­но­ве это­го пу­ти ле­жит об­ра­ще­ние к се­бе, к тем зна­ни­ям, что дрем­лют вну­т­ри, но мо­гут быть раз­бу­же­ны пес­ней, иду­щей от са­мо­го серд­ца и рож­да­ю­щей в ду­ше бу­рю чувств, и са­па­те­а­до - рит­мич­ным по­сту­ки­ва­ни­ем каб­лу­ков. В со­вре­мен­ном фла­мен­ко вы­де­ля­ют три глав­ные со­став­ля­ю­щие - кан­те (пес­ня), бай­ле (та­нец) и то­ке (му­зы­каль­ная иг­ра). Что ка­са­ет­ся са­мо­го тан­ца, то в нем су­ще­с­т­ву­ет не­сколь­ко на­прав­ле­ний, каж­дое из ко­то­рых вклю­ча­ет в се­бя груп­пу тан­це­валь­ных сти­лей фла­мен­ко, ха­рак­те­ри­зу­ю­щих­ся осо­бым рит­мом и ма­не­рой ис­пол­не­ния.

- Рас­ска­жи­те, как вы на­чи­на­ли? Как вы свя­за­ли жизнь с тан­цем?

- Я ро­дил­ся в цы­ган­ской се­мье и фла­мен­ко в мо­ей кро­ви. Мой дя­дя Кри­с­то­баль Рей­ес был про­фес­си­о­наль­ным тан­цо­ром и хо­рео­гра­фом, вот с не­го все и на­ча­лось. Он ча­с­то рас­ска­зы­вал мне о га­с­т­ро­лях, вы­ступ­ле­ни­ях и раз­ных стра­нах. Слу­шая его, меч­тал о сце­не, при­клю­че­ни­ях. Так что еще ре­бенком я ре­шил, что хо­чу быть, как и мой дя­дя, тан­цо­ром. Ко­г­да мне ис­пол­ни­лось 12 лет, дя­дя стал при­об­щать ме­ня к тан­цам, и я про­сто влю­бил­ся в это ис­кус­ство. На­чал с фла­мен­ко, ведь это мои цы­ган­ские кор­ни, по­том учил­ся дру­гим тан­цам - баль­ным, клас­си­че­с­ким. Ин­те­рес к клас­си­че­с­ко­му тан­цу у ме­ня по­явил­ся ра­но. В 13 лет мне да­же пред­ло­жи­ли грант на обу­че­ние в Ака­де­мии рус­с­ко­го ба­ле­та Ва­га­но­вой в Санкт-Пе­тер­бур­ге. Но мои ро­ди­те­ли ме­ня не от­пу­с­ти­ли в да­ле­кую Рос­сию. Ре­ши­ли, что я еще ма­лень­кий. В этом же воз­рас­те во­шел в со­став На­ци­о­наль­но­го ба­ле­та Ис­па­нии, вы­сту­пал на те­ле­ви­де­нии. Це­лы­ми дня­ми ре­пе­ти­ро­вал и ра­бо­тал над со­бой. Уже то­г­да, бу­ду­чи ре­бен­ком, га­с­т­ро­ли­ро­вал по все­му све­ту и вско­ре стал со­ли­с­том На­ци­о­наль­но­го ба­ле­та. Ста­рал­ся ус­петь все - хо­те­лось взби­рать­ся все вы­ше и вы­ше. Ста­вил се­бе цель и до­сти­гал ее во что бы то ни ста­ло. В 19 лет по­чув­ство­вал, что до­стиг в труп­пе сво­е­го "по­тол­ка", и по­ки­нул ее, что­бы со­здать свою соб­ствен­ную. Мне уда­лось най­ти мой соб­ствен­ный стиль, в тан­це и в му­зы­ке со­еди­нить мно­же­с­т­во раз­лич­ных эле­мен­тов и на­прав­ле­ний, и этот син­тез, на­де­юсь, из­ме­нил ис­то­рию тан­ца и в Ис­па­нии, и в ми­ре.

- Рас­ска­жи­те о сво­ей се­мье. На­вер­ня­ка ва­ши се­с­т­ры то­же тан­цов­щи­цы…

-  У нас очень друж­ная се­мья. У ме­ня две се­с­т­ры, они то­же тан­цу­ют, но не­про­фес­си­о­наль­но. У нас в цы­ган­ских се­мь­ях по­ют и тан­цу­ют бу­к­валь­но все. Стар­шая се­с­т­ра с се­мь­ей жи­вет в Ма­ла­ге, а млад­шая ра­бо­та­ет в мо­ем офи­се в Ма­д­ри­де. Мы под­дер­жи­ва­ем друг дру­га и по­мо­га­ем во всем.

- Бо­лее де­ся­ти лет на­зад вы ор­га­ни­зо­ва­ли кам­па­нию Stop antigypsyism! ("Стоп ан­ти­цы­га­низ­му!"), а в 2007 го­ду ста­ли вто­рым в ис­то­рии по­слом цы­ган в Ев­ро­пей­ском со­юзе. Ка­ки­ми цы­ган долж­ны уз­нать во всем ми­ре?

- Улуч­шать имидж цы­ган. Это то, чем я и за­ни­ма­юсь, разъ­ез­жая с кон­цер­та­ми по все­му ми­ру. Это очень слож­ная и важ­ная мис­сия для ме­ня. Хо­чу, что­бы ок­ру­жа­ю­щие по­ме­ня­ли свое от­но­ше­ние к цы­га­нам. Ведь сре­ди нас очень мно­го та­лан­т­ли­вых, ум­ных и об­ра­зо­ван­ных лю­дей. Но мы не пы­та­ем­ся ог­ра­дить свой на­род от ми­ра. На­про­тив, мы стре­мим­ся ин­те­г­ри­ро­вать­ся в мир, не при­тес­няя дру­гие на­ро­ды. Мне ка­жет­ся, по­сред­ством куль­ту­ры и ис­кус­ства мож­но не толь­ко сбли­жать на­ро­ды, но и обу­чать их. В на­ше вре­мя это луч­ший спо­соб про­све­ти­тель­ст­ва и об­ра­зо­ва­ния. Ду­маю, что каж­дый на­род дол­жен со­хра­нять и пе­ре­да­вать свою ис­то­рию, тан­цы, му­зы­ку и язык мо­ло­до­му по­ко­ле­нию. Что­бы не пре­ры­ва­лась ге­не­ти­че­с­кая па­мять. 

- Вы сни­ма­лись в филь­мах Пе­д­ро Аль­мо­до­ва­ра и Кар­ло­са Са­у­ры. Не хо­ти­те по­ко­рить Гол­ли­вуд? 

- Ки­но - это еще од­на моя страсть. Обо­жаю ки­но! Ко­г­да вы­да­ет­ся сво­бод­ное вре­мя, смо­т­рю раз­лич­ные ки­но­но­вин­ки. Но спе­ци­аль­но по­ко­рять Гол­ли­вуд я не пла­ни­рую. Для ме­ня это не глав­ная цель. Мое по­яв­ле­ние в ки­но бы­ло слу­чай­ным. Для ме­ня - слу­чай­ным, но не для Аль­мо­до­ва­ра. Пе­д­ро спе­ци­аль­но для ме­ня со­здал роль в филь­ме "Цве­ток мо­ей тай­ны", а я, не­дол­го ду­мая, со­гла­сил­ся (сме­ет­ся). Это был не­обыч­ный опыт для ме­ня и, ви­ди­мо, для Аль­мо­до­ва­ра то­же. Мне по­счаст­ли­ви­лось так­же снять­ся у Кар­ло­са Са­у­ры в его лен­те о фла­мен­ко и в кар­ти­не Чи­ро Ип­по­ли­то "Ва­ниль и шо­ко­лад", ко­то­рая ста­ла на­сто­я­щим блок­ба­с­те­ром в Ита­лии. Се­год­ня в мой офис при­сы­ла­ют мно­же­с­т­во сце­на­ри­ев, и, воз­мож­но, в бу­ду­щем вы уви­ди­те ме­ня в но­вом филь­ме.