ЕВРО ПОД ЕЛКОЙ НЕ ПОХОРОНЯТ

Одним из самых интригующих событий первой декады декабря, бесспорно, был саммит Евросоюза, за ходом которого с большим интересом следило международное сообщество. Именно на этом саммите членам общеевропейской семьи предстояло принять судьбоносное решение, призванное ответить на злободневные вопросы, которые уже в течение нескольких месяцев не дают покоя всем: быть ли и дальше единой европейской валюте и еврозоне? Или же каждому придется выбираться из зоны экономической турбулентности в одиночку, тем самым поставив под большой вопрос существование еврозоны, а следовательно, и ЕС? 

Следует отметить, что созыв этого саммита был инициирован ведущими странами ЕС - Германией и Францией, заранее предложившими своим собратьям по горю два варианта выхода из критической ситуации. Первый, лоббируемый Берлином при активной поддержке Парижа, предполагал существенные изменения по ужесточению финансовой дисциплины и усиление ответственности за ее нарушения на всем пространстве ЕС, что, в свою очередь, подразумевало серьезные изменения в действующих европейских договорах. Для одобрения этого плана надо было заручиться согласием всех 27 государств - членов  ЕС. Однако из-за строптивости некоторых стран, особенно Великобритании, пришлось отступиться от него. Тогда на повестку был выдвинут второй, запасной вариант, по которому оздоровлением еврозоны в первую очередь должны заниматься 17 стран, входящие в зону единой европейской валюты, к которым при желании могут присоединиться и другие государства ЕС за пределами этой еврозоны. Поэтому план был образно назван "17 плюс".  В конечном счете страны еврозоны приняли решение о создании нового бюджетно-налогового (фискального) союза, который будет открыт для присоединения других государств ЕС. Проект нового договора между 17 странами зоны евро и теми, кто пожелает присоединиться к этому союзу, планируется подготовить к марту следующего года. Основными задачами реформы, предусмотренной в рамках этого проекта, являются исправление "конструктивных недостатков" европейских договоров, перекрытие  всех брешей, позволяющих странам ЕС попирать его правила и нормы в отношении допустимого бюджетного дефицита и общего объема госдолга. Достигнута договоренность, что все страны законодательно закрепят его максимальный уровень. 

Сам договор "17 плюс" предусматривает введение  "железной" финансовой дисциплины и автоматические санкции для  нарушителей. Списывать часть долгов, как  это было в случае с Грецией, более не будут. Еврокомиссия (ЕК) получит расширенные контрольные полномочия на стадии подготовки национальных госбюджетов. Одновременно путем регулярных саммитов еврозоны должно быть обеспечено более тесное согласование экономической и социальной политики этих стран, важное и для состояния финансовых дел. Все  страны еврозоны должны иметь единые ставки налогов на корпорации и финансовые операции, и любые меры финансовой помощи в будущем не должны включать частных инвесторов, как это было с Грецией. Хотя существующие европейские документы пока остаются в силе, новый договор  призван изменить ряд их важных положений, ограничить суверенные бюджетные порядки стран. Все эти намерения по оздоровлению еврозоны касаются долгосрочных перспектив. В краткосрочной же перспективе ЕС предоставит МВФ дополнительные средства на сумму в 200 млрд. евро, чтобы усилить его возможности содействия зоне евро. Также принято решение о запуске европейского механизма финансовой стабильности в 2012 году, при этом объем доступных средств составит 500 млрд. евро. Примечательно, что к данному проекту, предполагающему ужесточение контроля над бюджетной политикой и объемами госдолга, выразили желание присоединиться еще девять членов ЕС (Болгария, Чехия, Дания, Венгрия, Латвия, Литва, Польша, Румыния и Швеция). Но только после согласования предложений на уровне национальных правительств. Таким образом, договор может быть подписан по формуле "17 стран еврозоны + 9 стран ЕС". 

На первый взгляд создается впечатление, что можно поздравить страны еврозоны с удачным выходом из сложившейся непростой ситуации, а также принятием оптимального решения по оздоровлению экономики. Но это только на первый взгляд. Поскольку, несмотря на некоторые положительные моменты, определенные вопросы все же остаются еще открытыми. Во-первых, как уже было отмечено, новый договор, в основном, рассчитан на  преодоление и предотвращение кризисов в перспективе, тогда как текущие проблемы огромных  долгов и дефицитов Греции, Португалии, Ирландии, Италии, Испании еще не решены. Эксперты также не исключают наступления рецессии в дотоле относительно благополучных Нидерландах, что может дополнительно усугубить ситуацию. С другой стороны, трудно прогнозировать реакцию граждан этих стран на ужесточение бюджетной политики, резкое сокращение социальных выплат, замораживание зарплаты и повышение пенсионного возраста. 

Во-вторых, немало вопросов вызывает и намерение ограничить дефицит в еврозоне до 0,5% ВВП. Сегодня допускаемый уровень дефицита в странах ЕС установлен на отметке 3% национального ВВП, а внешний долг не должен превышать 60% ВВП. В настоящее время только Финляндия строго придерживается этих рамок. Даже самая благополучная немецкая экономика не может похвастаться этими параметрами. В таком случае не совсем понятно, каким образом будет осуществлен более амбициозный план по обузданию дефицита и госдолга. 

Но, как говорится, это еще полбеды по сравнению с тем, что Великобритания, являющаяся третьей страной по уровню экономического развития на европейском пространстве и не входящая в еврозону, отказалась присоединиться к новому "бюджетному договору". Изначально свой отказ вступить в зону единой европейской валюты Лондон обосновывал тем, что этот шаг означает отказ от суверенитета. Такая позиция Великобритании - локомотива стран ЕС, не входящих в еврозону, - была подвергнута резкой критике президентом Франции Николя Саркози еще на октябрьском саммите организации. На последнем же саммите Н.Саркози посетовал на то, что в качестве платы за поддержку Д.Кэмерон потребовал освобождения Великобритании от ряда положений, регулирующих финансовый рынок Евросоюза: "Мы не могли этого допустить, так как именно недостаточная степень регулирования привела к нынешнему глобальному финансовому кризису. Уступи мы Лондону, и наша работа по возвращению контроля над финансами была бы подорвана". Видимо, именно эти противоречия и обусловили определенный пессимизм председателя Еврокомиссии Жозе Мануэля Баррозу. "Мы полагаем, что в должной редакции это соглашение позволит нам улучшить управление, повысить доверие к зоне евро. Но я буду честен с вами: лучше было бы принять единое соглашение для всех", - сказал он. 

В принципе неуступчивость Великобритании в диалоге с Германией и Францией имеет свою логику. По всей видимости, Лондон не намерен разводнять свою экономическую мощь в туманных горизонтах ЕС, где на лавры лидера претендует Берлин, который с некоторых пор в лице Парижа обзавелся сильным союзником. С другой стороны, Великобритания старается сохранить привлекательность собственной национальной валюты (фунт стерлингов), которая в самые лучшие времена евро не уступала в цене единой валюте, а сегодня и вовсе стала более чем крепкой денежной единицей. 

В экономическом плане действия Берлина не очень отличаются от позиции Великобритании. Германия также не намерена безвозмездно ссужать средствами своих налогоплательщиков другие страны еврозоны, столкнувшиеся с серьезными экономическими испытаниями. В противном случае не наложила бы табу на кредитную активизацию ЕЦБ и выпуск евробондов, что размыло бы накопления самой Германии. На данный план Берлин согласен лишь при одном условии. Если все члены ЕС согласятся на федерализацию организации, где наднациональные структуры получат мощный рычаг давления на национальные правительства. А такой сценарий явно не в интересах Лондона. 

В этом контексте можно предположить, что последний саммит ЕС завершился вничью. Германия и Франция не допустили распада еврозоны, что сыграло бы на руку Великобритании и ее союзнику - США, а Лондон, в свою очередь, не позволил тандему Берлин - Париж официально оформить федерализацию ЕС, остановив их в шаге от этой идеи. 

Конкурентная борьба между талассократической Великобританией и теллурократической Германией имеет как экономическую, так и геополитическую и идеологическую окраску. Еще немецкий философ-идеалист Освальд Шпенглер в работе "Пруссачество и социализм" противопоставлял английский национальный дух, основанный на индивидуализме и этике личной удачи, подчиняющему личность общественному целому и требующему от нее, прежде всего, исполнения долга перед государством. Политическое кредо геополитической школы "новых консервативных революционеров" Европы выражает лозунг "Прежде всего - Европа, и лучше даже с Востоком, чем с Западом". Их радикальная антиатлантическая геополитическая ориентация обнаруживается в поисках союзников на Востоке, в конструировании стратегических "восточных" альянсов Европы, при этом не скрывается интерес к Китаю и Индии.

Эти геополитические взгляды красноречиво свидетельствуют о том, насколько глубоко коренятся противоречия между Германией (нынче ее союзник Франция) и Великобританией (стратегический союзник США), которые отражаются и на сегодняшних событиях, происходящих в Европе. А геополитические концепции, как и идеи, бессмертны. Следовательно, опасность дезинтеграционных процессов в ЕС всегда будет актуальна. Особенно в периоды, когда единая Европа попытается проводить самостоятельную политику. Тем более если это будет происходить под эгидой той или иной ведущей европейской державы. В этом плане атлантическому тандему США - Великобритания экономические кризисы в ЕС представляются выгодными. Так как, не позволяя европейским странам окончательно разбежаться по углам, можно оказать им дозированную поддержку, превращая в послушных союзников.  

Например, призывая ЕС решить проблему с наименьшими усилиями, Вашингтон советует Брюсселю резко увеличить свою помощь путем выкупа их долгов через ЕЦБ и выпуска евробондов. Против этого категоричнее всех выступает Германия, что, в свою очередь, вызывает серьезное недовольство стран - должников еврозоны. Между тем США, пользуясь удобным моментом, очень удачно разместили на мировых рынках очередной пакет долговых гособлигаций. А если ЕС в дальнейшем пойдет на один из наиболее вероятных сценариев - девальвацию евро, в чем крайне заинтересованы США, подбивающие Европу на это, то Вашингтон может убить трех зайцев одним выстрелом. Т.е. снизить конкурентоспособность евро по отношению к доллару, неплохо подзаработать на девальвации европейской валюты и, сделав широкий жест, за счет заработанных средств оказать финансовую помощь нуждающимся в еврозоне, укрепляя свой авторитет среди европейских антифедералистов. Такой сценарий сильно пошатнул бы позиции Берлина, который с некоторых пор вызывает раздражение у Вашингтона выступлением за значительное сокращение расходов на обеспечение безопасности ЕС, в частности призывая урезать ассигнования на финансирование НАТО. США, являющиеся гарантом безопасности, выражают резкое недовольство такой позицией Германии в рамках Североатлантического альянса. Берлин же недоволен вездесущностью Вашингтона, который является к тому же верным союзником Лондона в общеевропейских делах, а также тем, что США своей политикой из-за океана пытаются внести сумятицу в единую европейскую семью. Причем Германия устами своего союзника Н.Саркози продемонстрировала, что для непослушных членов семьи существуют более действенные рычаги. Речь идет о необходимости пересмотра Шенгенского соглашения, якобы чтобы лучше контролировать внешние границы. 

В Шенгенское соглашение входят 22 из 27 стран ЕС. Великобритания, Ирландия и Кипр не входят в Шенген, а Румыния и Болгария намерены присоединиться к нему в скором времени. Глава МВД Франции Клод Геан заявил, что это, главным образом, связано с проблемой регулирования миграционных потоков (особенно зарубежных) и  контроля за внешними границами Шенгенской зоны. Но, скорее всего, накануне саммита ЕС это был месседж в адрес тех стран, которые гипотетически могли бы выступить против совместного франко-германского проекта. Им заранее внушалось, что при таком раскладе могут возникнуть проблемы в сфере внутренней трудовой миграции в рамках ЕС, что чревато для стран, и так испытывающих трудности в связи с сокращением рабочих мест. Судя по всему, намек был услышан. 

Подводя итоги, можно сказать, что хотя саммит ЕС по техническим и экономическим показателям достиг определенных успехов, ясность в самый главный вопрос "Раскол отменяется или лишь откладывается?" все же не внес.