СТАРЫЕ ПРОБЛЕМЫ СТАРОГО СВЕТА

Объединенная Европа, попавшая с некоторых пор в зону турбулентности экономического кризиса, переживает нелегкие времена. В то время как наднациональные структуры и ведущие страны Евросоюза (ЕС) в авральном режиме ведут поиски путей выхода из состояния экономического коллапса отдельных стран-членов, финансовый  кризис окутывает своими  щупальцами  все новые и новые государства, входящие в еврозону. А проводимая по требованию международных институтов жесткая финансовая политика в бюджетной сфере лишь разжигает протестные настроения среди населения европейских стран. Протесты не обошли стороной и высший орган ЕС - Еврокомиссию (ЕК), персонал которой грозит провести забастовку общим фронтом до 17 декабря. Сотрудники ЕК выступают против предложенного администрацией сокращения зарплат, требуя, чтобы экономия бюджетных средств была обеспечена за счет снижения жалования высокопоставленным "еврочиновникам". 

Не исключено также, что отставки глав правительств Греции и Италии Г.Папандреу и С.Берлускони  будут не последними. Не менее тревожат Европу сообщения о слабеющей кредитоспособности Франции, что делает уязвимыми позиции  Н.Саркози накануне  очередных президентских выборов в следующем году. Тем временем  председатель Еврокомиссии Ж.М.Баррозу надеется достичь понимания на встрече с лидерами ведущих стран еврозоны - Германии и Франции А.Меркель и Н.Саркози, а также с новым итальянским премьером М.Монти  и  руководством сообщества по вопросу выхода из сложившейся ситуации на саммите ЕС, который состоится        9 декабря. 

Разработанный под эгидой Баррозу проект предполагает учредить так называемые стабилизационные бонды. Согласно документу, под общей крышей валютного союза его члены станут предоставлять коллективные займы для преодоления долгового кризиса. Но его принятие в основном зависит от позиции Германии, которая может выступить против идеи реинкарнации евробондов, переименованных в стаббонды. Берлин до сих пор отвергал любую форму совместных еврозаймов, а заодно и приобретения долговых обязательств стран-должников Европейским центробанком (ЕЦБ). В этой плоскости в роли союзника председателя ЕК выступает президент Франции, который пытается уговорить А.Меркель дать согласие на учреждение стаббондов. Между тем некоторые европейские СМИ такую неуступчивость Берлина расценивают как новую войну Германии с Европой: "Она, в частности, по-новому проводит международные границы и стремится к порабощению чужих народов". А отдельные немецкие издания пугают своих соотечественников встречной угрозой: "Все хотят наших денег: британцы, американцы и все в ЕС!". 

По мнению профессора парижской Высшей школы социальных наук Жака Сапира, предсказавшего крах евро на рубеже 2011-2012 годов еще в конце прошлого года, этот момент обусловлен крахом всего политического проекта, который является латентным федерализмом. Он утверждает, что именно под началом Германии были объединены страны с разной экономической динамикой, и разрыв между лидерами и аутсайдерами во время интеграции вовсе не преодолевался, а, наоборот, усиливался. 

Некоторые эксперты прогнозируют, что развал еврозоны практически неизбежен, и с вероятностью 90% он будет происходить за счет выбывания из еврозоны проблемных стран. Но существует также мнение о том, что  это  произойдет за счет выхода из нее Германии, которая, хлопнув дверью, пожелает вернуться к немецкой марке. Такие прогнозы свидетельствуют о том, что экономические катаклизмы в странах, входящих в еврозону, чреваты политическими перетрясками, которые гипотетически могут инициировать дезинтеграционные процессы в пространстве  ЕС. 

В этом контексте своеобразный интерес представляет хотя бы беглый взгляд на зарождение самой идеи об объединенной Европе, которая юридически  была оформлена Маастрихтским договором в 1992 году на принципах европейских сообществ. После окончания 30-летней войны в 1648 году была создана Вестфальская система международных отношений, базирующаяся на принципе национального государственного суверенитета. Межгосударственные союзы в новых условиях становились более гибкими и ситуативными. Смена партнера по коалиции стала не таким уж редким явлением. Суть ее сводилась к тому, чтобы политическим или дипломатическим маневром не позволить какому-либо одному европейскому государству или коалиции государств аккумулировать силы, значительно превосходящие мощь их вероятных соперников. Но уже с конца XIX и начала XX в. (особенно после первой мировой войны) стали появляться геополитические концепции, выдвигающие идею о единой Европе. В этом вопросе тон задавали в основном представители геополитических школ Германии (Ф.Ратцель, Р.Челлен и К.Хаусхофер) и Франции (В. де Блаш и политический деятель, неоднократный премьер-министр Франции А.Бриан).  Причем если немецкие геополитики предусматривали создание экономического и военно-политического союзов европейских стран с доминирующей ролью Германии, то их французские коллеги были более склонны к политико-экономической интеграции на равноправной основе, которая должна была опираться на развитие свободной торговли, коммуникационных сетей и принцип создания  (при необходимости) механизма совместного управления территориями. Но реваншистские настроения, преобладающие в Германии после поражения в первой мировой войне, не позволили тогда осуществить эти мечты.

Можно без преувеличения сказать, что итоги второй мировой войны стали настоящим шоком для всех европейских стран без исключения. Установление геополитического контроля СССР над значительной частью Европы и угроза распространения коммунистической идеологии на "старом" континенте вызывали серьезный дискомфорт у противоположной части (капиталистических стран) европейского пространства. В эпоху доминирования идеологической парадигмы в геополитике Европа, как и весь мир, оказалась разделенной на две части, что имело прямое отношение к обеспечению безопасности  всего европейского пространства. Такой расклад требовал от Европы стать естественным союзником США, являющихся создателем и гарантом по сей день системы общеевропейской безопасности. И вполне естественно, что в этот период идея единой Европы, предусматривающей вывод восточноевропейских стран из-под геополитического контроля Москвы, получает свое продолжение. 

С распадом СССР и  социалистического лагеря Европа получает прекрасный шанс для осуществления вожделенной мечты. Ведущие европейские страны при активной поддержке Вашингтона в срочном порядке юридически оформили образование политико-экономической организации - Европейского союза, предусматривающего проведение согласованной внешней и оборонной политики. Были созданы наднациональные структуры по управлению общеевропейскими делами. В 1999 г.  мировым финансовым рынкам в качестве единой европейской расчетной валюты было представлено евро. Эта единица стала официальной валютой 17 стран еврозоны. Все члены ЕС имеют право войти в еврозону, если они отвечают определенным требованиям кредитно-денежной политики, а для всех новых членов обязательство рано или поздно перейти на евро является непременным условием вступления в союз. В  2004 и 2007 годах произошло расширение ЕС за счет  большинства европейских стран из бывшего социалистического лагеря и трех стран Балтии, оказавшихся "бесхозными" после распада СССР. Таким образом, был образован новый экономико-военно-политический союз и заложен фундамент углубления интеграционных процессов в рамках единой организации. 

Сегодня доля ЕС с пятьюстами миллионами жителей в мировом ВВП составляет около 28% ($15,9 трлн.). Следует отметить, что США, активно поддерживая объединение Европы, вовсе не планировали укрепление ее роли на международной арене и не вынашивали планы об образовании новой мощной федерации на политической карте мира. Именно поэтому Вашингтон делает ставку в ЕС на страны, которые выступают против федеративных отношений и поддерживают  конфедеративные принципы объединения, что не позволяет Германии превратиться в единоличного лидера организации. Одним словом, Вашингтон нуждается в единой Европе как младшем союзнике в рамках геополитической борьбы против России, Китая и др. мировых центров силы. В этом плане чрезмерное политико-экономическое усиление ЕС входит в противоречие с геополитическими интересами Вашингтона, о чем в свое время предупреждал один из сторонников глобальной системы безопасности США и основателей теории атлантизма  Николас Спайкмен.  Еще в сороковые годы он писал, что на евразийском континенте находится большое количество центров силы, которые активно влияют на глобальную безопасность, поэтому их объединение в любого рода коалиции недопустимо для США. Интересно, что, определяя главные направления американской геополитики, Н.Спайкмен был сторонником сохранения Германии и Японии как военных держав после второй мировой войны для недопущения советско-китайского союза. Союз двух огромных континентальных держав не позволил бы будущему англо-американо-японскому союзу контролировать мир. Но другое, главное направление американской геополитики он определял следующим образом: "Не допустить объединения Европы, так как эта мощная федерация государств ослабит, в конце концов, мировые  позиции США". Яснее не скажешь. Впрочем, в аналогичном духе выступает абсолютное большинство  представителей англо-американской геополитической школы, утверждающих, что Европа должна стать экономическим и военно-политическим придатком  США. 

Исходя из этого, можно предположить, что выпавшие испытания на долю стран еврозоны, где Германия претендует на роль первой скрипки, в какой-то степени на руку Вашингтону. Кстати, в этом контексте на определенные мысли наводит отказ Великобритании, являющейся последовательным выразителем интересов США в Европе, о вступлении в еврозону. Процессы, наблюдаемые в Европе, в конечном счете могут привести к сокращению объема ВВП ЕС, который превосходит показатели США, и ослаблению позиций евро, являющегося конкурентом американской валюты. Только вряд ли Вашингтон заинтересован в полной военно-политической дезинтеграции ЕС. Но единая Европа, действующая под контролем и диктатом США, - это вполне приемлемо. Думается, спеша оформить образование ЕС и еврозоны, ведущие европейские страны допустили существенный просчет. Стараясь как можно быстрее заключить политический союз, чтобы не допустить возврата к прошлому, они основательно не проработали экономическую составляющую, которая должна была сыграть роль  надежного фундамента этого союза. А в приеме в ряды ЕС стран, уступающих по всем параметрам старожилам организации, была заложена мина замедленного действия под экономическую базу ЕС. Кстати, по этому поводу еще тогда выражали свое серьезное беспокойство многие эксперты. Поэтому не выдерживает никакой критики утверждение президента Франции Н.Саркози о том, что якобы Греция вторглась в еврозону, представив финансовым институтам подложные отчеты о своих экономических показателях. Тем более что Греция является одним из старожилов ЕС, а не новичком, в отличие от греческого Кипра. Скорее всего в этом вопросе ведущие европейские страны исходили, в первую очередь, из принципа политической целесообразности и необходимости, оставляя на потом решение экономических моментов. Судя по всему, они исходили из того, что самое главное - расширение. Потом, поставив жесткие условия перед новоявленными членами, можно потребовать от них жить по средствам, что вполне справедливо. Последние же по-своему отнеслись к утверждениям об общем доме и братских взаимоотношениях, по которым так истосковались в годы идеологического противостояния. Надеялись, видимо, что "старшие братья" возьмут на себя все их экономические проблемы. Но никто еще не отменял общепринятую истину, которая так же стара, как сама история человечества: "Братья братьями, а карманы врозь". Ситуация усугубляется тем, что так, оказывается, рассуждали не только новички, но и члены, имеющие вполне приличный общеевропейский "стаж". При этом по всем другим вопросам они претендуют на принцип равноправия, как и предусмотрено уставом и программными документами ЕС. Но у экономики свои законы, которые рано или поздно жестоко наказывают тех, кто не способен, а еще хуже - не желает соизмерять свои расходы и доходы.