ЖИТЬ ВО ИМЯ ИСКУССТВА…

Имя художника Кямиля Наджафзаде известно не только в Азербайджане, но и далеко за его пределами. Долгое время Кямиль муаллим работал на киностудии "Азербайджанфильм" имени  Дж.Джаббарлы. В качестве художника-постановщика он участвовал в создании более 40 известных кинофильмов. Не ограничиваясь сценографией, оформлением кинофильмов, он успешно проявил свой талант также в области живописи и графики.

Кямиль Наджафзаде - автор девяти персональных выставок, в которых участвует с 1946 года.   Его произведения хранятся в музеях и частных коллекциях в США, Японии, Турции, Чехословакии, России, Германии, Франции. В 1997 году он открыл две выставки в Вашингтоне. На тот момент это был первый азербайджанский художник, чьи работы увидели в США. Очередная его выставка была вновь проведена в американской столице спустя четыре года. Открывал тогда экспозицию президент Азербайджана Гейдар Алиев. Внимательно рассмотрев каждую картину, он неожиданно спросил художника: "Я здесь увидел все, кроме нефти. А где же нефть?". На что Наджафзаде быстро среагировал: "Нефть осталась в Баку!". Гейдар Алиев заулыбался, ему очень понравился находчивый ответ художника. В 2005 году в Художественном салоне им. С.Бахлулзаде открылась его  юбилейная выставка, которой художник отметил свое       75-летие. Тогда в художественном салоне он выставил самые интересные и значимые полотна  "1941-й", "Трудящиеся Вьетнама", "Беженцы", "Горе матерей", "Инвалид. Горечь Агдама", "История не прощает", "Вопль Азербайджана-1990" и многие другие. Корреспондент R+ побеседовал с народным художником Азербайджана, трижды лауреатом Государственной премии, заслуженным деятелем искусств Чечено-Ингушетии, профессором Азербайджанского государственного университета культуры и искусства, кавалером ордена "Шохрет" Кямилем НАДЖАФЗАДЕ.  

 - Кямиль муаллим, помните свою самую первую работу?

- В первый раз я взял в руки карандаш и нарисовал вполне осмысленную картинку еще в детском саду. Сейчас уже точно и не помню, сколько мне тогда было лет (улыбается). Много времени с тех пор прошло! Зато отлично помню, кого я тогда нарисовал. Это был Владимир Ильич Ленин, с красной лентой, приколотой на груди. Кстати, я левша. Помню, в школе меня пытались переучить. Учительница даже советовала маме привязывать мою левую руку, чтобы я работал правой, как все. Но ничего не помогло (улыбается). Я до сих пор рисую левой рукой.

В 1944 году я поступил в Азербайджанское государственное художественное училище им. А.Азимзаде. Даже в те полуголодные военные годы, когда в день на каждого выдавалось по 300 граммов черного хлеба, мы все равно учились. Каждый день просыпались ранним утром и шли на занятия в училище. Сейчас, спустя 60 с лишним лет, я часто рассказываю своим студентам про тот невероятно трудный период. Мы стремились к знаниям, несмотря на голод и усталость! Нынешнее поколение не нуждается ни в чем. Для них созданы все условия, но они не хотят учиться. Увы, молодежь стала инертной и ленивой.

- Как сложилась ваша жизнь после окончания войны?

- В 1949 году я отправился в Москву и поступил  на художественный факультет ВГИКа. У меня были прекрасные педагоги - Григорий Михайлович Шегаль, Юрий Иванович Пименов, Федор Семенович Богородский. Работы этих талантливых художников можно увидеть во многих выставочных залах мира. Мы учились у них не только профессионализму, но и человеческим качествам. 

С 8 утра до позднего вечера мы с ребятами пропадали в институте. Рисовали, делали эскизы, работали над собой, совершенствовались. В результате ежедневной упорной работы я окончил ВГИК с отличием. Меня даже уговаривали остаться в Москве, но я отказался. В Баку у меня была мама, по которой я очень скучал. По возвращении на родину я сразу же приступил к работе над фильмами. Первой картиной, в которой я начал работать как художник-постановщик, был фильм режиссера Агарзы Кулиева "Черные скалы".  

Фильм, снятый по мотивам одноименного романа Мехти Гусейнова, повествует о драматических событиях, произошедших в море во время буровых работ с нефтяными разведчиками. Второй моей работой был  великолепный фильм Ильи Гурина и Аждара Ибрагимова "Двое из одного квартала". В этой картине снимался Сергей Бондарчук. Затем я работал в съемочной группе одного из самых известных отечественных режиссеров Тофика Тагизаде "На дальних берегах" (улыбается). Хорошие были времена! Работать с настоящими профессионалами было одно удовольствие!

- Но, тем не менее, вы все же ушли из кино?

- Да. А произошло это вот почему. Режиссер Шамиль Махмудбеков пригласил меня и еще несколько человек на съемки нового фильма, который должен был сниматься по сценарию Вагифа Мустафаева. Помню, мы долго и тщательно готовились к съемкам, ездили специально для этого в Дубай и Турцию, а когда вернулись, оказалось, что продюсер не нашел средств для картины. Я тогда так обиделся, что решил для себя: "Ноги моей больше не будет в мире кинематографии". После этого случая ушел из кино. Стал работать педагогом в Азербайджанском государственном университете культуры и искусства. Спустя год получил ученое звание профессора.

- Многие наши читатели наверняка хорошо помнят два ваших последних полотна "История не прощает" и "Вопль Азербайджана-1990". Расскажите, как рождались эти картины?

-  В сложные для нашей страны 90-е годы я работал на киностудии "Азербайджанфильм". Помню, когда произошли печальные события 20 января, директор киностудии Рамиз Фаталиев собрал группу, которая должна была объездить все больницы и морги, чтобы запечатлеть трагедию для истории. Я видел своими глазами смерть ни в чем не повинных людей, слезы матерей, что, естественно, произвело на меня сильное впечатление. Я решил "выплеснуть" все свои эмоции на холст. Так появилась на свет моя первая из этой серии работа "Вопль Азербайджана-1990". Я изобразил на полотне добро и зло, разделив картину на темное и светлое пространство. В первом поместил виновника случившейся январской трагедии Михаила Горбачева, несущего смерть и хаос. В правом углу я изобразил на фоне мечети Аллахшукюра Пашазаде, выступающего в то время с резкой критикой политики Кремля. В центре полотна над мертвыми телами - маленький мальчик, простирающий руки к зрителю, который является символом продолжения  жизни. После того как закончил полотно, я запрятал его подальше. Решил никому не показывать до поры до времени. Затем принялся за вторую работу "История не прощает", "главным героем" которой стал все тот же Горбачев.

В этой композиции обыгрывается образ Михаила Горбачева как палача Азербайджана. Помню, когда показал завершенную работу своему близкому другу Азаду Шарифову, он посоветовал мне спрятать ее или совсем уничтожить. "Если не хочешь неприятностей для себя и своей семьи, больше никому не показывай эту картину", - сказал мне Азад. Так работа пролежала у меня в мастерской до прихода к власти Бориса Ельцина. А в 1995 году ее впервые увидели на выставке в Музее искусств, на открытии которой присутствовал и Гейдар Алиевич Алиев.

 - За свою долгую жизнь вы успели побывать во многих странах мира и каждый раз, возвращаясь на родину, переносили увиденное на холст. Какие поездки за границу особенно запомнились?

- В то время было очень сложно выехать за границу. СССР был закрытой страной, откуда не многих выпускали. Ко всему прочему я был беспартийным. Даже в школе так и не вступил в комсомол, потому что не любил всякого рода бесполезные организации и союзы. Но меня уважали в обществе, и в 1981 году я попал в азербайджанскую делегацию, которую ЦК республики отправил во Вьетнам. За 20 с лишним дней я объездил весь Вьетнам! И где бы я ни был, мне улыбались и встречали с радушием. Вьетнамцы - невероятно трудолюбивый народ. С 6 утра они уже работали на рисовых полях по колено в воде. За время пребывания в этой стране я собрал хороший материал для дальнейшей работы, сделал множество зарисовок. Я решил, что когда вернусь в Баку, обязательно посвящу Вьетнаму серию картин. Так родились 45 полотен, на которые ушло целых три года! В 1985 году в Москве открыл выставку "Вьетнам", а спустя полгода решил подарить 29 работ одной из художественных галерей этой страны. Мои картины до сих пор можно увидеть в Ханое.

Еще одна поездка - во Францию - мне запомнилась особо. Помню, после долгой экскурсии по Парижу мы с гидом зашли отдохнуть в один бар. Сидели, делились впечатлениями о городе. И тут за соседним столиком я заметил невероятно красивую молодую девушку. Она сидела с поникшим взглядом и пила мартини. Мне стало интересно, почему такая красавица грустит, и я уговорил гида подойти к ней и расспросить. Девушка рассказала очень грустную историю своей жизни. Оказывается, с самого юного возраста она была вынуждена продавать себя, чтобы заработать на кусок хлеба. Теперь у нее есть все: машина, квартира, но нет счастья в личной жизни. Ей грустно, потому что она одинока. Меня настолько поразили ее печальные  зеленые глаза, что, вернувшись в Баку, я нарисовал полотно "В кабаре". 

- Кямиль муаллим, я заметила в вашей мастерской портрет великого Махмуда Эсамбаева. Насколько мне известно, вы дружили с ним. Расскажите, как начиналась ваша дружба?  

- (Улыбается). Я познакомился с Махмудом в начале 60-х в Баку по время съемок фильма режиссера Тофика Тагизаде "Я буду танцевать". Потом он несколько раз приезжал ко мне в гости. Во время этих поездок я рисовал его портреты. Изумительный был человек! Честный, смелый и благородный. Помню, каждый раз, когда я ездил в Москву, гостил в его однокомнатной квартире на улице Горького. Его семья жила в Грозном, а он сам жил, что называется, между двумя городами. Двери его московской  квартиры были открыты для всех! Он помогал всем, кто обращался за помощью. Вот такой был Махмуд… Человек с большой буквы…

- Кямиль муаллим, на протяжении многих лет вы обучаете студентов художественному искусству. По-вашему, есть ли будущее у азербайджанского искусства?

- Думаю, не все так плохо. У меня есть несколько талантливых  студентов, которые четко знают, чего хотят от жизни и профессии. А тем, кто пытается просто "малевать", называя свои так называемые картины новым веянием времени, авангардом, я всегда говорил и буду говорить: не пытайтесь обманывать себя, вы не станете новыми Рубенсом, Веласкесом или Пикассо. Художник, который не умеет  компоновать образы, сочетать и передать цвета, - не художник. И лучше ему заняться другим делом. А Рубенс, Веласкес и Пикассо оставили свой след в истории, потому что не разменивались по мелочам.