В НЕГО "ВМЕСТИЛИСЬ ОБА МИРА"

XIX век был временем рассвета гуманитарной мысли. Именно тогда были заложены основные концепции современных философии, социологии, лингвистики, истории и прочих гуманитарных наук. Одним из основных направлений, развивавшихся в Российской империи, было востоковедение. На просторах империи сотни ученых изучали языки, обычаи, историю народов. Не просто одним из них, но лучшим в своем роде был наш соотечественник Мирза Джафар Топчибашев, человек выдающихся, многосторонних талантов.

Кладезь изящных языков 

Семья Топчибашевых, жившая в Тифлисе, происходила из Гянджи. Дед Мирзы Джафара - Али Мардан служил при дворе грузинских царей Ираклия II и Георгия XII, был командиром артиллерийского полка и комендантом крепости, в которой находился царский дворец. Брат Али Акпер был кадровым военным подпоручиком. А племянник, известный нам Алимардан бек, - выдающийся общественный и государственный деятель и сооснователь первой Азербайджанской Демократической Республики. Фамилия Топчибашевых вообще пользовалась в России широкой известностью, поскольку многие всемирно известные российские востоковеды были студентами Мирзы Джафара Топчибашева.

"Мирза Джафар приучал выражаться по-персидски не только правильно, но и изящно - до такой степени, что персидский язык казанских преподавателей казался ученикам Мирзы Джафара не только неправильным, но и дубоватым, татарским по духу, а не настоящим персидским", - писал о нем его ученик, известный российский ориенталист, профессор Василий Григорьев.

Большую часть жизни Мирза Джафар преподавал восточные языки в крупнейшем в империи (и одном из лучших в мире) Санкт-Петербургском государственном университете. Российское востоковедение в те времена (речь идет о начале XIX века) занималось только четырьмя основными для империи восточными языками: арабским, фарсидским, турецким и татарским. И всеми этими языками Мирза Джафар владел в совершенстве.

Начиная с 1845 года на кафедре восточной литературы в Петербургском госуниверситете приступили к преподаванию татарского (азербайджанского), грузинского и армянского языков и литературы. Хотя согласно уставу университета преподавание азербайджанского языка должно было начаться еще в 1835 году, процесс этот начался только в 1845 году. Что же касается турецкого языка, то лишь с приходом в университет русского востоковеда, полиглота, писателя и редактора Осипа Сенковского в 1822 году этот вопрос сдвинулся с мертвой точки, и здесь Мирза Джафар был ему близким советником. Сенковский по инициативе Мирзы Джафара даже перевел на русский язык азербайджанскую сказку "Деревянная кукла", которую опубликовал в альманахе декабристов "Полярная звезда". 

Григорьев в своей книге "Санкт-Петербургский университет в течение первых пятидесяти лет его существования" пишет, что "лекции Мирзы Джафара по персидской литературе очаровывали всех, его студенты очень быстро обучались персидскому языку". В 1835 году Топчибашев сменил на посту профессора-востоковеда Франсуа Бернара Шармуа, который достиг пенсионного возраста. И в итоге стал руководить кафедрой персидского языка и литературы. Надо сказать, что Мирза Джафар преподавал своим студентам не только персидский язык и литературу, но и необходимые при этом каноны каллиграфии. 

Григорьев писал также, что ученики Мирзы Джафара овладевали каллиграфией так же успешно, как и языками. Профессионализм каллиграфа, как известно, на Востоке считался одним из главных показателей образованности человека. И в этом смысле Мирза Джафар был не просто безупречным каллиграфом, а практически художником. Впрочем, талантов у Мирзы Джафара было много. 

Поэт и переводчик

"В классе персидского языка прочитали студенты в сие последнее полугодие весь "Гулистан", сочинения Саади и 41-ю главу Ферид-Един-Аттара "Пенднаме"... Многие из них занимались переводом с российского языка на персидский, и довольно успешно. Иные начинают даже приобретать навык говорить между собой и с учителем; хорошее их произношение делает честь деятельности и прилежанию учителя Мирзы Джафара". Этот рапорт для министерства народного образования в самом начале работы Топчибашева в университете (ему было тогда всего 23) написал попечитель учебного округа С.Уваров.

Как и положено настоящему знатоку Востока, Мирза Джафар не мыслил своей работы без знания поэзии. Он охотно читал студентам стихи, сам переводил их и побуждал учеников тоже заниматься переводами. Он знал, что не может быть настоящего ориенталиста без любви к стихам.

Мирзу Джафара можно было бы назвать медиатором между Востоком и Западом. И дело не только в подготовке кадров. Он первым в мире сделал профессиональный перевод на персидский язык Библии. Эта работа была так высоко оценена европейскими востоковедами, что его назначили членом Лондонского королевского азиатского общества.

Надо сказать, что Мирза Джафар своим старанием, высоким профессионализмом и любовью к профессии заставил многих русских понять и полюбить Восток. Так, его друг П.Петров, ставший профессором Московского университета, писал: "Когда Мирза Джафар объяснил мне мистический смысл некоторых од, газелей Хафиза, то я положил себе непременно перевести лучшие из них на русский стихами, что и исполню. Либо я обвосточился совершенно - либо они в самом деле чудо поэзии самой высокой".

Мирза Джафар перевел на русский язык множество лучших образцов восточной поэзии: "Пенднаме" Аттара, "Бустан" и "Гюлистан" Саади, избранные газели Хафиза, некоторые месневи Джалал ад-Дина Руми, отрывки из "Шахнаме" Фирдоуси (работа эта весьма объемна и полностью была переведена несколько позже), отдельные места из "Тезкиреи - Мукин-Хани", "Истории" Вассафа, а также "Махзен-уль-Инша".

Кстати, под руководством Топчибашева уже упомянутый В.Григорьев создал русский перевод сочинения "История монголов с древнейших времен до Тамерлана", являвшегося частью хроники Хандемира "Хабиб-ус-сейяр".

Дипломат

Топчибашев попал в Санкт-Петербург из родного Тифлиса совсем молодым в 1817 году. Он работал первое время переводчиком при персидском посольстве и только потом перешел работать в университет. А также много ездил, общался с дипломатами и имел должность действительного тайного советника, то есть являлся, в современном понимании, политическим консультантом.

За успешную работу в Петербургском госуниверситете, в Российской археографической комиссии и в азиатском департаменте Министерства иностранных дел империи Мирза Джафар был награжден орденами Святой Анны 1-й и 2-й степеней, Святого Владимира 3-й степени, Святого Станислава 1-й степени и знаменитым иранским орденом Шири-Хуршид. 

Взгляды

Несмотря на свой перевод Библии и то, что большую часть жизни Топчибашев прожил в Петербурге, он не сменил своей религии. Как и все "продвинутые" мусульмане, такие как Насими, Мирза Джафар был суфистом. Более того, он заставил многих просвещенных людей полюбить и понять суфийскую философию.

Топчибашев был знатоком поэзии суфийской школы. Профессор Веселовский писал, что Мирза Джафар как мистик был поклонником восточной поэзии, стихи Саади, Хафиза, Джалал ад-Дина Руми с его комментариями доставляли студентам истинное наслаждение.

На исходе лет Топчибашев передал своему факультету пятипроцентные государственные банковские билеты на 1000 рублей (большая сумма по тем временам) для учреждения "Топчибашевской премии". Она предназначалась студентам, особо отличившимся в административно-управленческой области. Проценты за два года по премии составляли 100 рублей. Решением Сената и с разрешения царя эта премия получила официальный статус и вручалась после его кончины.

Даже много лет спустя, когда знаменитый Али Мардан бек прибыл в Санкт-Петербург, имя его дяди Мирзы Джафара, навсегда вписанное в историю Петербургского императорского университета, произносили в научных и политических кругах столицы с большим уважением и восхищением.