В БЕЙРУТЕ ВСЕ СПОКОЙНО?

То, что случилось в эти дни в Ливане, поистине можно считать чудом. Страна, стоявшая на грани гражданской войны, превратившаяся в макет ближневосточной пороховой бочки, в котором соединились все взрывоопасные элементы, препятствующие спокойной жизни жителей региона, некий испытательный полигон, где заинтересованные внешние силы пробуют военные, экономические и политтехнологические способы расширения своего геостратегического влияния, сделала большой шаг на пути к внутригражданскому миру. И пусть эта возможность еще достаточно хрупка, главное, что она приостановила кровопролитие, жертвами которого за последние годы стали сотни ливанцев, и открыла не только перед Ливаном, но и всем Ближним Востоком перспективу разрешения, на первый взгляд, непреодолимых конфликтов.

Ливанский раскол

Еще совсем недавно Ливан был охвачен самым тяжелым за последние два десятилетия политическим кризисом. Страна разделилась на два противоборствующих лагеря. Один из них представлен опирающимся на поддержку США и Европы правительственным и парламентским большинством, другой - оппозицией, возглавляемой радикальной шиитской организацией "Хезболла", созданной в 1982 году как движение сопротивления израильской оккупации Ливана и рассматриваемой ныне Западом и Израилем в качестве террористической организации, за спиной которой стоят Сирия и Иран. Два года назад именно "Хезболла" в течение 34 дней смогла отразить удары израильской армии, вторгшейся в Ливан для подавления радикального движения, и с тех пор ее вес во внутриполитической жизни страны стал расти, что называется, не по дням, а по часам.

Противостояние между политическими силами Ливана обострилось с начала 2005 года, когда произошло убийство премьер-министра Рафика Харири. В течение трех лет произошло еще несколько политических убийств, и в ситуации, когда одни силы обвиняли других в предательстве и реализации планов иностранных держав, Ливан медленно, но верно катился к пропасти гражданской войны. Отражением внутриполитического кризиса стала неспособность парламента, начиная с ноября прошлого года, избрать нового президента страны. Высший законодательный орган фактически бездействует из-за бойкота оппозиции, которая не признает законным правительственный кабинет прозападного политика Фуада ас-Синьоры. В основе спора между оппозицией и парламентским большинством лежит вопрос об условиях сосуществования и, главное, "более справедливого" перераспределения власти, а значит, по сути, политического будущего Ливана.

Фатальный шаг ас-Синьоры

Политическое действо перекинулось из стен коридоров власти на улицы Бейрута после 5 мая, когда правительство объявило вне закона автономные от государственных структур сети связи и телерадиовещания "Хезболлы", а также уволило начальника службы безопасности столичного международного аэропорта, который был сторонником радикальных шиитов. "Хезболла" восприняла это как объявление войны, и уже на следующий день в Ливане начались столкновения между сторонниками и противниками правительства.

Решения кабинета ас-Синьоры изначально были лишены должного "политического обеспечения". Они были бы юридически оправданы, уж коли речь идет о стремлении власти монополизировать телекоммуникационные сети, в случае если бы эта власть обладала полной легитимностью в обществе и была бы уверена в том, что сможет воспрепятствовать любому сопротивлению внутри страны. Правительство ас-Синьоры, как показали дальнейшие события, не обладало подобными ресурсами, а потому его шаги были сродни политическому самоубийству. Очевидно, ас-Синьора рассчитывал лишь на помощь извне, но не сумел рассчитать ее степень, которая в нынешних условиях никак не могла быть адекватна растущей силе и популярности "Хезболлы". В результате Бейрут в считанные часы оказался под контролем радикалов, активисты "Хезболлы" и ее союзники в лице шиитского движения "Амаль" и христианской оппозиции, также не признающей кабинет ас-Синьоры, перекрыли дорогу в международный аэропорт, и главе правительства не оставалось ничего другого, как официально запросить помощи у Запада. Но это не приостановило кровопролития - за две недели столкновений более 80 человек погибли и около 200 были ранены.

В этот критический для ливанского правительства момент о своей готовности предоставить тому "практическую помощь" заявили США, которые не преминули в очередной раз обрушить гневную критику на Сирию и Иран, обвинив эти страны в поддержке "Хезболлы". Однако ситуацию спасло вмешательство самой ливанской армии, которая традиционно воспринимается народом этой страны как единственный нейтральный арбитр. Вооруженные силы вначале не вмешивались в события, полагая, что если они направят оружие против одной из сторон конфликта, возникнет реальная опасность раскола Ливана по конфессиональному принципу (мусульмане-сунниты в большинстве своем являются сторонниками правящей коалиции, в то время как шииты составляют основу оппозиции). Слишком свежо воспоминание о том, что именно раскол внутри армии в 1975 году стал началом гражданской войны, продлившейся в Ливане целых 15 лет. Но в майские дни 2008 года ливанским военным удалось сохранить единство своих рядов, и командование выразило намерение применить силу для пресечения насилия. Кабинет министров передал военному командованию право разрешить внутриполитический кризис, и оно заморозило выполнение правительственных решений, приведших к вооруженным столкновениям на улицах Бейрута. Сразу после этого боевики начали покидать столицу, уступая место регулярной армии.

Катарское соглашение

В разрешении внутриливанского кризиса большую роль сыграла и Лига арабских государств (ЛАГ). На состоявшемся 11 мая в Каире чрезвычайном заседании этой организации было принято решение направить в Бейрут представительную делегацию во главе с генеральным секретарем ЛАГ Амром Мусой и первым заместителем премьер-министра Катара шейхом Хамадом бен Джасемом бен Джабером аль Тани. Именно ей удалось убедить ливанское руководство отменить свои роковые решения и договориться с "Хезболлой" о прекращении вооруженного противостояния. Затем в столице Катара Дохе начался примирительный диалог с участием лидеров правящей коалиции и радикальной оппозиции.

После пятидневных переговоров стороны достигли соглашения о разделе власти, положив тем самым конец тяжелому правительственному кризису. Они договорились об экстренном созыве парламента Ливана и избрании президентом страны главнокомандующего ливанской армией Мишеля Сулеймана - авторитетной личности, устраивающей оба лагеря. Было принято также решение о создании правительства национального единства, в состав которого войдут 30 министров: 16 представителей правящей коалиции, 11 оппозиционеров с предоставлением им права вето, 3 министра, назначаемых лично президентом. Кроме того, всеобщие выборы 2009 года пройдут, по требованию оппозиции, на основе закона от 1960 года, предусматривающего дробление избирательных округов с целью "лучшего представительства в парламенте различных групп населения". 

Глава парламентского большинства Саад Харири назвал соглашение "новой страницей для Ливана", а по оценке одного из лидеров "Хезболлы" Мухаммада Раада, ни одна из сторон не "получила того, что хотела, но баланс достигнут".

Примечательно, что соглашение поддержали все внешние силы, так или иначе вовлеченные во внутриливанский конфликт. США, Евросоюз, Россия, Сирия и даже Иран приветствовали примирение между правительством Ливана и движением "Хезболла". Это событие высоко оценил Совет Безопасности ООН, одобрив продолжение межливанского "диалога по поиску путей укрепления государственной власти с целью гарантирования суверенитета и безопасности государства и народа Ливана". В заявлении Совбеза приветствуется также достигнутая на переговорах в Дохе договоренность о запрете насилия как метода решения споров.

Очертания хрупкой надежды

Внутриливанское примирение предоставляет этой стране исторический шанс покончить с затянувшимся гражданским противостоянием, что, бесспорно, может положительно сказаться на всем ближневосточном мирном процессе. Вместе с тем последние события показали нецелесообразность игнорирования "Хезболлы" со стороны значительной части международного сообщества, поскольку организация эта, нравится это кому-то или нет, является политической силой, поддерживаемой немалой частью ливанского общества. Выводы из этого следует делать как соперникам "Хезболлы" внутри Ливана, так и ее зарубежным противникам, в первую очередь США и Израилю, а также Франции и Саудовской Аравии, сыгравшим большую роль в полнейшем неприятии этого радикального движения соответственно со стороны Европы и части арабского мира. Во всяком случае в западных странах все убедительнее выражается мнение о неизбежности политического разговора с силой, перед которой фактически оказался беспомощен официальный Бейрут, пусть даже эта сила имеет реноме исламистской и антизападной организации.

Чрезвычайно важно учитывать и то, что внутриливанский политический кризис своими корнями упирается в арабо-израильский конфликт, который во многом содействует радикализации общественного мнения в арабских странах, напрямую втянутых в противостояние с еврейским государством, в частности, подпитывает почву, на которой взращивается популярность организаций типа "Хезболлы".

Еще один момент, во многом вытекающий из предыдущего, заключается в том, что раскол в ливанском обществе, глубину которого пока не опровергают катарские договоренности, является отражением раскола во всем арабском мире. Катализатором разделения, во-первых, является вопрос об отношении к Соединенным Штатам: часть арабского мира, и в частности ливанского общества, настроена на установление союзнических отношений с этой супердержавой, другие же убеждены в том, что целью Вашингтона является порабощение мусульманского Востока, инструментом чего выступает Израиль. Вопрос о перспективном отношении к еврейскому государству является вторым весьма существенным фактором, провоцирующим раскол среди арабов, включая и ливанцев. Одни полагают, что борьба с Израилем должна продолжаться до победного конца; другие, как, например, прозападные силы в Ливане, хоть и считают израильтян недругами арабского мира, но все больше склоняются к убеждению, что настала пора, в интересах мира на всем мусульманском Востоке, примириться с государством Израиль как свершившимся фактом.

Невзирая на эти противоречия, начавшийся мирный диалог в Ливане может существенно укрепить возможности их разрешения. И страна, ставшая своего рода зеркалом ближневосточного конфликта, быть может, явит первый, бесценный опыт достижения мира в этом важнейшем с геополитической точки зрения регионе. Правда, надежда на это хрупка, ведь правительству национального единства Ливана еще предстоит пройти серьезное испытание на прочность. Но все же эта надежда существует, причем облачившись в практически осязаемые очертания. А это уже не так мало для истерзанного многолетними военными конфликтами Ближнего Востока и его маленькой жемчужины - Ливана.