ХУЛИГАНЫ ИЛИ ЖЕРТВЫ "СОЦИАЛЬНЫХ ГЕТТО"?

Все это лишь некоторые примеры беспорядков с участием молодежи из так называемых "трудных кварталов" больших городов Франции. В основном все они - дети иммигрантов. Так, драка в метро в марте этого года началась из-за того, что безбилетный пассажир - молодой выходец из Магриба (название, данное средневековыми арабскими географами и историками странам, расположенным к западу от Египта и Аравийского полуострова) ударил контролеров, пытавшихся его остановить. В свою очередь его друзья утверждали, что сотрудники безопасности грубо обошлись с юношей. Практически один в один сходны и причины массовых беспорядков в Клиши-су-Буа в 2005 и в Вилье-ле-Бель в этом году. Так, два года назад все началось после того, как преследуемые полицейскими по подозрению в совершении мелкого правонарушения два подростка-араба залезли в трансформаторную будку и погибли от удара током. Родственники подростков заявили, что в происшедшем, без сомнения, виноваты правоохранительные органы. Причиной беспорядков в Вилье-ле-Бель также стала гибель двух подростков (марокканца и сенегальца) - 15 и 16 лет в дорожно-транспортном происшествии. Молодые люди на высокой скорости на угнанном мотоцикле врезались в полицейский автомобиль. Согласно утверждению родственников погибших, присутствующие на месте аварии сотрудники правоохранительных органов скрылись с места ДТП, так и  не оказав первой помощи умиравшим юношам. 

Политики и эксперты во Франции, да и не только (потому как данная проблема присуща и другим странам), сейчас ожесточенно спорят  по поводу того, как называть беспорядки с участием иммигрантской молодежи - "хулиганскими выходками", "справедливым гневом", который имеет социальные корни, или, может быть, даже "терроризмом"? Выступления в иммигрантских кварталах при желании можно, наверное, подвести под любое из этих определений. Но при этом не стоит забывать, что это "любое определение", равно как и меры, направленные на недопущение подобного в будущем, будут иметь самые серьезные последствия. И, конечно, стоит разобраться в причинах. 

Как написала 29 ноября газета "Ле Монд", поводом для столь бурного всплеска недовольства служат "безработица, бедность и преступность". Появилось даже новое определение кварталов, в которых проживают иммигранты, - "социальное гетто". Как утверждают местные наблюдатели, эксперты и очевидцы, в них, в подавляющем большинстве случаев, действуют свои собственные законы - там правят бал теневая экономика, наркоторговля, преступность и т.д. Вырваться из такого "плена", даже при большом желании, очень сложно. И поэтому с водворением относительного спокойствия на улицах  Вилье-ле-Бель говорить о том, что все в порядке, конечно, нельзя. Огонек недовольства продолжает тихо тлеть и в других подобных пригородах, а это значит, что пламя в любой момент может вспыхнуть снова. Теперь французским властям и особенно президенту Саркози нужно тщательно отделять "мух от котлет". Одна ошибка - и ситуация вполне может стать неконтролируемой. 

Важно понять, почему пригороды, заселенные иммигрантами, стали называться "опасными районами". Как они превратились в "социальное гетто"? Так, сегодня из 27 тысяч населения  Вилье-ле-Бель 80% - это выходцы с Ближнего Востока и Северной Африки, 40% - младше 25 лет и 40% - вообще не имеют никакой работы. В городке не хватает общеобразовательных учреждений, почти нет предприятий, сильно "хромает" инфраструктура. Особенно серьезны транспортные проблемы. Поэтому неудивительно, что для многих молодых людей проживание в местах, подобных Вилье-ле-Бель, является своеобразным приговором. Зачастую в оценках независимых экспертов, побывавших во Франции, звучит уверенность, что сами коренные французы порой оставляют иммигрантам мало шансов стать полноценными гражданами. Чаще всего это выражается в том, что к ним применяется дискриминация при приеме на работу. Так, опрос издания "Гардиан", проведенный прошедшим летом, показал, что три из четырех французских компаний предпочитают нанимать "белых", чем людей с другим цветом кожи. Иногда трудно устроиться в жизни, несмотря даже на идеальный "стартовый капитал" в виде хорошего образования и обеспеченной семьи. Так что же говорить, если у тебя "не тот" цвет кожи, "не та" религия, "не то" имя, да и вырос ты в "социальном гетто"? 

Но винить во всем одни только французские власти было бы в корне неверно. Во-первых, в стране очень высок процент нелегальных иммигрантов - по некоторым оценкам, до 400 тысяч. И брать их на работу французские власти вовсе не обязаны. Дело дошло даже до того, что Сенат Франции одобрил законопроект, позволяющий властям подвергать ДНК-анализу иммигрантов, желающих поселиться в стране на основании того, что они воссоединяются с семьей. Помимо доказательства родственной связи с проживающими в стране гражданами желающие поселиться во Франции должны будут пройти на родине тест, определяющий уровень знания французского языка и культуры страны, а также представить доказательства того, что родственники, проживающие во Франции, обеспечат им проживание и работу. Законопроект о ДНК-анализе для иммигрантов уже принят в 12 странах Евросоюза. Во Франции же введение подобного правила связано с приходом к власти Николя Саркози, который, кстати, сам  является потомком иммигрантов (его отец приехал во Францию в 40-х годах прошлого века из Венгрии, а дедушка по матери был евреем из греческого города Фессалоники). Вообще же почти одна треть населения, проживающего во Франции, не может назвать себя 100-процентными французами. И это неудивительно, если учитывать, что страна имеет богатое колониальное прошлое. Кроме того, правительство Франции всегда славилось тем, что предоставляло убежище людям, которые по тем или иным причинам не могут жить у себя на родине. 

Однако не все иммигранты собираются становиться французами. Многие из них не знают  и знать не собираются французский язык и живут собственными общинами по своим собственным законам. Они дружат только друг с другом, ходят в гости только друг к другу, справляют только свои праздники и, что самое главное, вступают в брак тоже только со "своими". Их моральные и культурные ценности, как правило, очень далеки от  европейских. Все, что их объединяет с Францией, - это в лучшем случае французское гражданство или вид на него. Злую шутку "с принимающей стороной" сыграло развитие современных коммуникаций. Если еще два десятилетия тому назад связь с родиной можно было поддерживать только по телефону, то сейчас есть Интернет, спутниковое телевидение, мобильные телефоны, а также CD- и DVD-диски, на которых тиражируются фильмы и музыка с родины. По словам экспертов, порой даже у четвертого поколения иммигрантов не происходит ассимиляции с местным населением. При этом у себя на "исторической родине" они также будут считаться чужаками.  

Опрос, опубликованный в "Фигаро" еще в прошлом году, показал, что более половины коренных французов считают, что те, кто не любит Францию и не собирается становиться французами, должны уехать из страны. Кстати, этой давнишней идеей националиста Ле Пена умело воспользовался Николя Саркози  в своей предвыборной программе. Воспользоваться-то воспользовался, но проблема осталась. И если в 2005 году нападения совершались большей частью на общественные здания, то на этот раз в основном досталось полицейским и журналистам. Прозвучали даже заявления, что правоохранительные органы столкнулись под Парижем с "настоящими городскими партизанами". Французский премьер-министр Франсуа Фийон назвал участников беспорядков "преступниками". А глава МИД Франции Мишель Альо-Мари заявил, что, по его мнению, беспорядки были тщательно спланированы. 

При этом стоит учитывать, что беспорядки в Вилье-ле-Бель совпали с масштабной забастовкой в Париже транспортных служащих, что фактически парализовало столицу, заставив французов вспомнить о велосипедах, и привело к многомиллионным убыткам. Забастовка, как известно, началась в знак протеста против планов правительства отменить "специальные пенсионные режимы" (они дают привилегии выходить на пенсию на 2,5 года раньше других рабочих и служащих). При этом многие учителя, чиновники, медработники, энергетики, сотрудники почты, банков и аэропортов до сих пор требуют повышения заработной платы. По всей стране против начавшейся реформы образования также активно бастуют студенты. Им не нравится идея, что университеты могут обрести право получать финансирование от частных спонсоров. Существуют опасения, что это может привести к злоупотреблениям и введению платы за образование. В ноябре даже пришлось временно закрыть знаменитую Сорбонну. 

На этом фоне проблемы иммигрантских кварталов выглядят еще рельефнее. И все это, конечно, становится темой ожесточенных политических дискуссий. Так, оппозиционная Социалистическая партия все громче обвиняет правящих правоконсерваторов в том, что за прошедших два года не была осуществлена ни одна из обещанных программ социальной интеграции молодежи из иммигрантских семей. В свою очередь националисты просят Николя Саркози предоставить доказательства обещанных им жестких мер. 

Действительно, как осенью 2005 года, так и осенью 2007 года главным действующим лицом "по ту сторону баррикад" от взбунтовавшихся подростков был Николя Саркози - первый раз в качестве министра внутренних дел, а теперь как президент Франции. Известие о беспорядках в Вилье-ле-Бель застало его во время визита в Китай, поэтому глава государства поспешил прервать свою поездку для того, чтобы взять ситуацию под личный контроль. По прибытии в Париж президент провел экстренное совещание с министрами. Далее он вместе с премьер-министром и министром внутренних дел выступил перед сотнями французских полицейских. Кроме того, глава государства встретился с мэром Вилье-ле-Бель, посетил больницу, в которой находились пострадавшие полицейские, а также пообщался с родственниками погибших подростков. При этом французский лидер четко обозначил свою позицию: на компромиссы Елисейский дворец не пойдет и зачинщики беспорядков будут наказаны по всей строгости закона. Во время выступления перед полицейскими президент пояснил, что не склонен усматривать "в  каждом преступнике жертву общества, а в каждом погроме - социальную проблему". "То, что произошло в Вилье-ле-Бель, не имеет ничего общего с социальным кризисом. Это стопроцентное явление хулигано-кратии. Молодым проходимцам не избежать наказания, рецидивисты должны быть наказаны. К лету мы примем соответствующий закон, и всем станет ясно - тюрьмы им не избежать", - заявил Николя Саркози. Правоохранительным органам уже отдан приказ проводить систематические операции по изъятию оружия в парижских пригородах. При этом президент также отметил, что будут наказаны и полицейские, причастные к гибели двух подростков в Вилье-ле-Бель. 

В связи с этим эксперты и наблюдатели отметили, что Саркози пришелся кстати опыт, приобретенный им во время волнений 2005 года. Тогда он, находясь в должности министра внутренних дел и явно уже имея в голове вполне конкретные виды на президентский пост, не слишком церемонился с участниками погромов. Но все равно два года назад для нормализации ситуации в пригородах французских городов потребовались три недели. Тогда автомобили полыхали по всей стране и заговорили о национальном масштабе проблемы. Но на этот раз Саркози не дал возможности для подобных разговоров - погромы были прекращены в относительно короткий срок. И теперь все будет зависеть от того, смогут ли французские власти выполнить все свои грозные обещания. 

 Однако отличие двух ситуаций не только в этом. Николя Саркози все-таки признал, что социальные проблемы существуют, так же как существуют "иммиграция, которая в течение многих лет не контролировалась,  и гетто, созданные людьми, которые не интегрировались в общество". Доказательством служит обещание президента специально для жителей иммигрантских кварталов в январе будущего года представить специальный план. Саркози также заявил, что повышение уровня жизни в пригородах является приоритетным направлением внутренней политики, которая теперь будет "добрее к тем, кто хочет получить образование и работу, иметь семью и жилье, и строже по отношению к тем, чье единственное желание - отравить жизнь окружающим". Стоит также учитывать, что сейчас в правительстве умудренного опытом Саркози есть выходцы из стран Магриба. Рупором властей при переговорах с лидерами бунтовщиков стала Фадела Амара, в прошлом лидер организации арабских женщин, а ныне государственный секретарь по вопросам городской политики. 

Тем не менее существует и много сомневающихся в том, что меры, предпринятые Николя Саркози, действительно смогут привести к успеху. Пока что уровень доверия французов к своему президенту продолжает падать. А недавно инициативная группа и вовсе призвала СМИ по примеру прошедшего недавно "дня без сигарет" объявить "день без Саркози", когда вся информация о президенте и от президента должна игнорироваться. 

Спустя несколько дней после прекращения беспорядков в Вилье-ле-Бель около 30 молодых людей, в том числе и принимавшие участие в погромах, направили президенту открытое письмо. В нем сказано, что хулиганы - не они, а те, кто относится к ним не как "к детям Франции" и кто не может "привлечь в пригороды хороших преподавателей". 

Так что в любом случае проблему иммигрантских кварталов Николя Саркози придется решать - с помощью "нового плана Маршалла", с помощью жестких мер или же уступок… Чем больше проходит времени в бездействии, тем больше становится проблем. Огонек беспорядков тлеет. И пока это продолжается, спокойствие Франции находится под угрозой. Равно как и политическая карьера самого Николя Саркози.