КТО ВЫБИРАЕТ ВОЙНУ?

В июне 2004 года мир отметил 90-летие начала первой мировой войны. Войны, конечно, в истории человечества случались и раньше, но боевых действий такого масштаба и с использованием такого оружия, с таким количеством убитых, раненых, оставшихся без крова, мир еще не знал. И это заставило мировое сообщество всерьез задуматься о "правилах войны", статусе военнопленных, нормах обращения с гражданским населением... 

Первой мировой войне, надо сказать, в советской историографии вообще не повезло. Незыблемые каноны "марксистско-ленинского понимания истории", а точнее, их конкретное воплощение в советской исторической литературе низводили ее до роли некоего фона "Великой Октябрьской социалистической революции", и даже те крохи информации, которые можно было оттуда почерпнуть, касались исключительно боевых действий в Европе. Названия глав школьного учебника "Новой истории" говорят сами за себя: "Причины и начало войны. Крах II Интернационала", "Провал стратегических планов германского командования в 1914-1917 гг. Вступление в войну США", "Начало революционного подъема в Европе" и, наконец, "Великая Октябрьская социалистическая революция. Заключительный этап первой мировой войны".

"В те годы в Европе существовала такая система безопасности, что мобилизация, объявленная в одной стране, немедленно приводила к аналогичным мерам в других", - так в беседе с автором этих строк охарактеризовал начало первой мировой войны бывший посол США в Азербайджане Стэнли Эскудейро. Выстрел сербского террориста Гаврилы Принципа в австрийского эрцгерцога Фердинанда на одной из улиц Сарайбосны - Сараево, требование Австро-Венгрии к властям Сербии прекратить антигабсбургскую пропаганду и допустить австрийскую полицию на свою территорию для расследования инцидента, отказ Сербии выполнить последнее условие - и полномасштабная война в Европе вспыхнула по принципу "домино". Сначала Австро-Венгрия прервала дипломатические отношения с Белградом и 28 июля объявила Сербии войну. Затем, на следующий же день, желая защитить "братушек-сербов" на Балканах, объявляет всеобщую мобилизацию и Россия. Вечером ее на какой-то период заменяют частичной, т.к. страна попросту не готова к войне, но уже 30 июля, под влиянием Генерального штаба и МИД, император Николай II вновь вернулся к указу о всеобщей мобилизации. Германия потребовала отменить мобилизацию, но Россия этот ультиматум проигнорировала. Тогда 1 августа мобилизация началась уже в Германии, и вечером того же дня она объявила войну России. После этого к всеобщей мобилизации приступила и Франция. Вечером 3 августа Германия объявила войну и ей - под тем предлогом, что французские самолеты нарушили нейтралитет Бельгии, совершили облет германских городов и подвергли бомбежке железную дорогу. 2 августа немцы оккупировали Люксембург, а 4 августа германские войска без объявления войны вторглись в Бельгию под предлогом, что туда готовятся вступить французские дивизии. Английское правительство потребовало от Берлина к исходу 4-го числа дать ответ, готов ли он соблюдать бельгийский нейтралитет. Германский статс-секретарь фон Ягов на это заявил, что не может дать таких обязательств, поскольку военные соображения превыше всего. И в тот же день Англия объявила Германии войну. 6 августа Австро-Венгрия объявила войну России, а через несколько дней  оказалась в состоянии войны также и с другими государствами Антанты.

Впоследствии историки и литераторы будут много иронизировать по поводу того, что на похороны эрцгерцога Фердинанда не приехал никто из коронованных особ, а самого его весьма непочтительно именовали "коронованным ничтожеством". Тем не менее его смерть многие тогда восприняли как удобный повод решить свои давние проблемы: "разобраться" с соседями, "загнать османов в вилайет Конья" и установить контроль над проливами Босфор и Дарданеллы, "вернуть крест на Айя-Софию"... За те геополитические прожекты мир заплатил огромную цену.

Однако теперь, почти  век спустя, становится  ясно, что первая мировая еще не закончилась. И далеко не все примирились сегодня с ее итогами, что именно так, а не иначе проходят теперь границы государств. И события, случившиеся в те годы, - это по-прежнему политика, а не история. Это еще раз доказал принятый Национальной ассамблеей Франции законопроект, объявляющий уголовным преступлением отрицание "армянского геноцида".

Стоит ли по этому поводу вступать в отчаянную дискуссию, приводить аргументы и доказательства, углубляться в анализ событий как таковых? В конце концов дискуссия о том, считать или не считать события 1915 года "геноцидом армян", продолжается в мире уже несколько десятилетий. На волне "геноцида армян" "пиарят" себя политики и историки, снимают фильмы, издают романы, ставят спектакли с явным политическим ангажементом, как это сделал недавно Олег Табаков... Аргументы и армянской, и турецкой сторон повторены в самых разных вариациях не одну сотню раз. И любой, кто хотел бы "войти в тему", легко может с ними ознакомиться. Несложно убедиться, что вся концепция "геноцида армян" базируется, если быть откровенными до конца, на фальшивках, изготовленных с разной степенью профессионализма. От будто бы подлинных "телеграмм" Талята паши, где даже приветствие "Бисмиллах" написано с количеством ошибок, которые не сделал бы даже полуграмотный мусульманин, до приписываемого Гитлеру мнимого высказывания "Кто сегодня помнит об истреблении армян?".

Самое же трагичное в том, что большинство участников дискуссии о "геноциде армян" особенно и не волнует, что именно происходило в Восточной Анатолии в годы первой мировой войны: "уничтожение армян" или очередной акт общемировой трагедии, где армянские лидеры, сделав ставку на поддержку стран Антанты, объявили свою войну Османской империи, но проиграли, не дождавшись обещанной поддержки.

Хотя об этом не принято говорить вслух, все хорошо знают, что решения часто принимаются не на основе доказательств и документов. На прохождение очередной "армянской резолюции" влияют стремление заручиться поддержкой армянских избирателей на очередных выборах, нежелание нарушить сложившийся в ЕС баланс сил, но никак не историческая правда. Уже давно в охватившей десятки стран дискуссии, если ее можно назвать таковой, не слышны голоса специалистов-историков. О том, что именно происходило в 1915 году в Восточной Анатолии, спорят и депутаты парламентов, и журналисты, и политики, которые даже не сразу найдут на карте Ван, Ардаган, Карс, Битлис и Адану. И в результате вся дискуссия о "геноциде армян" уже давно превратилась в этакую "игру в перетягивание истории", где историческая правда никого уже не интересует, - не до нее, когда делят голоса, инвестиции и политическое влияние.

Новый законопроект возмутил многих, и не только в Турции. "Оставьте историю историкам" - такова была первая всеобщая реакция. Выступивший в британской The Guardian Тимоти Гартон Эш полагает, что "Европе пора избавляться от табу, а не насаждать их". "Нижняя палата французского парламента нанесла удар по правде, справедливости и гуманности. На прошлой неделе она приняла законопроект, объявляющий преступлением отрицание того, что турки во время первой мировой войны осуществили по отношению к армянам геноцид. Браво! Шапки прочь! Vive la France! - иронизирует журналист. - О дивная новая Европа! Для меня непостижимо, как кто-то в здравом уме, за исключением, разумеется, лобби французских армян, мог счесть этот законопроект, который, в любом случае, почти наверняка будет отклонен в верхней палате парламента, прогрессивным и передовым шагом. Какое право имеет французский парламент предписывать законом коррекцию исторической терминологии в отношении того, что одна нация осуществила по отношению к другой 90 лет назад? Если бы французский парламент объявил преступлением отрицать, что правительство Виши во Франции участвовало в депортации французских евреев в лагеря смерти, я бы все равно назвал это ошибкой, но хотя бы с уважением отнесся к самокритичному нравственному импульсу. Данный законопроект, напротив, ничем не оправдан ни с моральной, ни с исторической точки зрения - не более чем выдуманные мной возможные законы. Да, во Франции живет около полумиллиона граждан армянского происхождения (среди них Шарль Азнавур, которого когда-то звали Варенаг Азнавурян), и они на этом настаивали. Британских граждан польского происхождения приблизительно столько же, так что это вполне оправдывает принятие в Великобритании закона о Катыни. Британский парламентарий польского происхождения Денис Макшер должен был бы - в целях сатиры, разумеется, - выступить с таким предложением. Или как насчет того, чтобы британские члены парламента пакистанского и индийского происхождения внесли конкурирующие законопроекты по поводу истории Кашмира?".

Многие эксперты отмечают, что новый законопроект явно нарушает одно из фундаментальных прав человека - свободу слова и самовыражения. И, как указывала турецкая Zaman, не исключено, что новый французский закон может быть опротестован в Страсбурге, в Европейском суде по правам человека (ЕСПЧ). Ссылаясь на источники в Страсбурге, газета пишет, что если гражданин Турции во Франции будет привлечен к ответственности на основании нового закона и этот приговор будет подтвержден Верховным судом Франции, он или она имеет право подать петицию в ЕСПЧ. А этот суд Франция, вероятнее всего, проиграет, так как в данном случае будет нарушена свобода слова и самовыражения. Как поясняют в Страсбурге, отрицание Холокоста считается преступлением, потому как данный факт был подтвержден Нюрнбергским трибуналом. Что же касается "армянского геноцида", то не существует ни одного судебного документа, где бы эти события квалифицировались подобным образом. А это уже меняет дело - если и не для парламента, то, во всяком случае, для суда.

Тем временем французский историк Жан-Мишель Тибаукс, протестуя против повторного рассмотрения парламентом страны законопроекта об уголовном наказании лиц, отрицающих "геноцид армян", официально обратился к властям Турции для принятия гражданства этой страны. Письменное обращение французского ученого в настоящее время рассматривается в комиссии по внешнеполитическим вопросам парламента Турции. Помимо этого и премьер-министр Турции Реджеп Тайиб Эрдоган дал соответствующим структурам указание рассмотреть просьбу. В своем обращении к турецким ученым Тибаукс отмечает, что свой поступок расценивает как "восстание против политики шантажа, используемого Францией в отношении Турции". По его мнению, это осуществляется в угоду дешевой внутренней политике, для привлечения на свою сторону голосов избирателей армянской национальности.

Категорически против скандального законопроекта выступили и многие представители армянской общины Турции. Уже по "горячим следам" турецкий журналист армянского происхождения Грант Динк, который был арестован за то, что назвал события 1915 года "геноцидом", заявил корреспонденту турецкой газеты Radikal: "Это идиотизм. Это просто шоу". Кроме того, Динк пообещал отстаивать свободу слова, даже если ему придется сесть в тюрьму во Франции: "Я находился под судом в Турции, потому что сказал, что "геноцид" был. Если законопроект будет принят, я поеду во Францию и против своих убеждений скажу, что "геноцида" не было. Две страны будут соперничать, кто меня посадит первой", - сказал Динк в телеинтервью.

С примечательным предупреждением выступил Ара Кочунян, редактор еще одной армяноязычной газеты - Jamanak. Он довольно  критически отозвался о "самопожертвовании", с которым армянская диаспора на Западе ведет кампанию по признанию "геноцида", и советует вместо этого приложить усилия для поднятия экономики Армении, находящейся в тяжелом положении из-за закрытой границы с Турцией. "Если мы ставим такие приоритеты, я боюсь, что те, кто сегодня оплакивает отца, который был убит 90 лет тому назад, будет плакать над маленькой Арменией через 50 лет", - сказал Кочунян.

И в самом деле, решение французских парламентариев, как уверены многие эксперты, серьезно взвинтило накал напряженности между Турцией и Арменией. Чего, откровенно говоря, следовало ожидать. В армянской среде предпочитают рассматривать вопрос признания "геноцида" как "морально-политический акт", однако на самом деле все куда серьезнее и опаснее. Политический манифест армянской революционной федерации, опубликованный во франко-армянской газете "Гамк" 11 декабря 1985 г., где впервые были высказаны притязания Армении на Нагорный Карабах, Нахчыван и Ахалкалаки, цитировался в прессе неоднократно. Тем не менее напомним: "...Армянская революционная федерация твердо придерживается следующих политических целей:

а) создание свободной и объединенной Армении;

б) установление социалистической и демократической независимой республики;

в) границы объединенной Армении должны включать армянские территории, установленные Севрским договором, с районами Нахичевани, Ахалкалаки и Карабаха;

г) репатриация рассеянного армянского населения и сосредоточение всего армянского народа на независимой национальной территории;

д) осуждение и возмещение ущерба за преступный геноцид (не наказанный до настоящего времени), совершенный Турцией против армянского народа; возвращение оккупированных территорий и возмещение справедливого компенсационного долга армянской нации;

е) тщательная разработка основных законов Армянской Республики Учредительным собранием, избранным по принципу всеобщего, прямого и равного избирательного права, на основе тайного голосования и пропорциональных выборов".

Иначе говоря, дашнаки помимо признания геноцида требуют еще и отторжения от Турции части ее территории, именуемой "оккупированной территорией", и выплаты "репараций и компенсаций". И признание событий 1915 года "геноцидом", если уж быть до конца откровенными, рассматривается в Армении только как "первый шаг", как политическая подготовка к "решению армянского вопроса", то есть реализации планов по захвату турецких земель. И армянские притязания шестью вилайетами не ограничиваются: "в планах" аннексия средиземноморской Киликии.

После всего этого трудно считать совпадением, что через несколько дней после скандального голосования в Париже министр иностранных дел Армении Вардан Осканян прямо заявлял, что его страна будет жить в мире с Турцией только после того, как там покаются за "геноцид", а армянские пограничники "для куража" дважды выстрелили по турецкой территории. Слишком уж однозначно поняли в Ереване парижскую "отмашку".

В 1915 году попытка развязать войну с Турцией, понадеявшись на европейское заступничество, закончилась для армян национальной катастрофой. И, похоже, именно об этом пытался напомнить соотечественникам Ара Кочунян.