ПРОЕКТ БТД МЕЖДУ РОССИЕЙ И ИЗРАИЛЕМ

Успешное завершение строительства БТД привело к заметному изменению подходов ведущих региональных стран к участию в данном проекте. В частности, о своей заинтересованности в осуществлении поставок нефти и газа из Азербайджана посредством БТД и БТЭ заявил находившийся с визитом в Баку в рамках участия в ежегодной Бакинской нефтегазовой выставке министр национальной инфраструктуры этой страны Б.Бен-Элиэзер. По некоторым данным, в ходе недавнего (май 2006 г.) визита в Анкару вице-премьер и мининдел Израиля Ципи Ливни поднимала в беседах со своими турецкими коллегами, наряду с другими темами, вопрос о подключении Израиля к данным проектам.

Интерес израильской стороны понятен. Ввод в эксплуатацию трубопровода БТД существенно сокращает "рукав" маршрута доставки азербайджанской нефти в Израиль с 2000 до 600 км. И если раньше Израиль закупал у нашей страны 2 млн. тонн нефти (при годовой потребности 12 млн. тонн), то сейчас он заявляет о готовности существенно увеличить объемы закупок нефти.

Кроме того, присоединение к БТД позволит этой стране в перспективе предлагать свои услуги по транзиту азербайджанской нефти азиатским странам. В частности, израильские эксперты уже сейчас ставят вопрос о доставке нефти из Джейхана в порт Ашкелон, а оттуда по действующему трубопроводу прокачивать нефть до Эйлата и далее танкерами развозить ее по странам Азии. Как признал в Баку Бен-Элиэзер, данный проект имеет хорошие перспективы, учитывая возрастающие потребности в нефти растущих экономик Китая, Индии и других азиатских стран. В качестве информации отметим, что построенный в 1968 г. для транзита иранской нефти нефтепровод Ашкелон - Эйлат может быть использован в реверсном режиме (от Средиземного до Красного моря) для транзита российской и азербайджанской нефти из БТД. Очевидно, что реализация данного проекта имеет ощутимые экономические выгоды для Тель-Авива  и не только сближает его с Баку, но и поднимает политико-экономическую значимость Израиля для ближневосточных и азиатских стран.

Немаловажным в расчетах израильского правительства является и то обстоятельство, что закупки азербайджанского газа позволят Израилю уйти от непредсказуемой зависимости от египетского поставщика  East Mediterranean Gas (EMG). Несмотря на то, что с EMG уже достигнута договоренность о коммерческих поставках газа в течение 20 лет, Тель-Авив не может не учитывать в своей энергетической политике зависимости своего партнера от позиции правительства АРЕ, которая может измениться в случае очередного обострения арабо-израильского конфликта.

Подключение к проекту БТД может привести также к активизации роли Израиля в южнокавказских делах. В частности, проблематика обеспечения безопасности трубопровода может стать удобной "площадкой" для более тесного сближения с Азербайджаном в областях безопасности и военно-политического сотрудничества и, что немаловажно для Тель-Авива, для ограничения влияния Ирана в черноморско-каспийском пространстве. Если раньше Тель-Авив не форсировал формальную сторону отношений с Баку, не желая допустить контрмер Ирана и негативной реакции значимых мусульманских государств в отношении Азербайджана (в основе данной позиции было понимание того, что ослабление Азербайджана неизбежно приведет к снижению шансов Израиля на активную роль в регионе), и доверял данные вопросы Анкаре, предпочитая действовать в рамках неформального треугольника Израиль - Турция - Азербайджан, то сейчас могут сложиться предпосылки для более активного выхода израильской дипломатии на азербайджанскую и южнокавказскую арены.

Активизация экономических и геополитических маневров вокруг БТД, четко декларированный интерес влиятельных региональных держав к данному проекту (Казахстан, Израиль, не говоря уже о Турции и не исключая Ирана) могут привести к трансформации тактики и стратегии российской дипломатии в регионе в целом и по отношению к БТД в частности. Возможные поставки азербайджанского газа через Турцию в Израиль могут заменить  российское топливо, которое Израиль ранее планировал закупать у России через "Голубой поток". И если раньше Израиль рассматривал возможность продолжения нитки "Голубого потока" в Израиль и Ливан, то сейчас в Израиле ясно указывают на заинтересованность в продлении газопровода БТЭ до Джейхана с целью дальнейших поставок газа в Израиль (в сжиженном виде или трубопроводным транспортом).

В сложившейся ситуации российские поставщики нефти и газа, а вместе с ними и МИД РФ объективно столкнутся с необходимостью внесения корректив в свои подходы к трубопроводным проектам, исходной (или промежуточной) точкой которых является Баку. Россия вряд ли сможет игнорировать факт экономической и стратегической привлекательности данных проектов для Турции, Израиля и других ближневосточных стран. Нефтяная дипломатия Азербайджана ведет к гармонизации интересов всех игроков регионального нефтегазового рынка - производителей, участников транзита и потребителей энергоресурсов, обеспечивает диверсификацию и безопасность энергоснабжения, защищая участников международных энергопроектов от непредсказуемости и понижая уровень инвестиционных рисков. В этом плане практические действия Баку совпадают с целями энергетической платформы Москвы, с инициативами, которые прозвучали в ходе встречи президента РФ Путина с министрами энергетики стран "Группы восьми" в марте с.г. и которые составят, как нам представляется, основу ее платформы на саммите "восьмерки" в Санкт-Петербурге. Не случайно поэтому, что глава Комитета Совета Федерации Федерального собрания по международным делам Михаил Маргелов говорит о намечающемся энергетическом треугольнике Москва - Анкара - Тель-Авив (см. Region plus, №8, сс.22-23), имея в виду возможность подключения Москвы к проекту БТД для снабжения Израиля российской нефтью.

Иными словами, традиционная российская позиция сдержанного неприятия может смениться заинтересованностью Москвы в участии - в той или иной форме - в БТД и БТЭ. В этом случае неизбежно встанет вопрос о подключении РФ к проекту БТД через использование трубопровода Баку - Новороссийск в реверсном режиме. Таким образом, инициатива президента И.Г.Алиева об использовании данного маршрута для прокачки российской (а не азербайджанской) нефти, высказанная им в ходе февральского (2004 г.) визита в Москву, сегодня как никогда близка к своему воплощению.

Дополнительным импульсом для изменения позиции РФ, помимо основного экономического мотива, связанного с необходимостью сохранения и укрепления своих позиций на нефтяных и газовых рынках стран данного региона, прежде всего Турции и Израиля, может стать то, что, отказавшись от своей прежней позиции ревнивого наблюдателя, Москва может приобрести ряд дополнительных и существенных геополитических дивидендов.

Во-первых, присоединение России к БТД и БТЭ с целью снабжения газом Израиля может привести к постепенному открытию "израильского окна" для продвижения российских интересов в регионе, повышению объективной значимости России для ближневосточных стран и, что особенно важно для Москвы, усилению ее влияния в процессе ближневосточного урегулирования. Последнее обстоятельство особенно актуально для РФ на данном этапе, так как Москва потеряла рычаги влияния на данный процесс и находится практически на его "обочине". Здесь следует отметить, что безопасность еврейского государства, в том числе и энергетическая, всегда находилась в центре внимания Вашингтона. Не случайно, что соображения обеспечения энергобезопасности Израиля были даже включены в официальные формулировки США относительно целей и задач БТД. Поэтому формирование транспортно-энергетической оси Россия - БТД - Израиль вряд ли встретит серьезное сопротивление со стороны Вашингтона.

Во-вторых, удовлетворяя энергетические потребности Израиля, РФ будет, видимо, учитывать и при возможности попытается использовать неформально выполняемую Израилем роль "брокера политического влияния", т.е. возможности влияния Тель-Авива и связанного с ним еврейского лобби на процесс принятия выгодных для Москвы политических решений в Вашингтоне. В целом же корректирующее влияние Израиля на российскую политику США и других стран Запада может стать одним из важнейших факторов смены акцентов в подходах Москвы к региональным транспортно-энергетическим проектам.

В-третьих, участие в проходящих через Азербайджан энергетических проектах объективно приведет к усилению позиций России на постсоветском "трубопроводном пространстве" в ее противостоянии с газовыми конкурентами - Туркменистаном и Казахстаном.  Известно, что обе эти страны обладают огромными запасами энергоресурсов. В ближайшие годы Туркменистан может довести добычу газа до 120 млрд. куб. м, из которых до 100 млрд. куб. м может быть направлено на внешний рынок. Однако попытки Ашгабата увеличить объемы экспорта газа в европейском направлении блокируются Москвой. Что же касается Казахстана, то к 2010 г. он может увеличить добычу газа с нынешних 26-27 млрд. куб. м до 53 млрд. куб. м (в 2015 г. добыча планируется на уровне 80 млрд. куб. м). Такие объемы добычи приведут к росту экспорта. Учитывая недостаточность мощностей действующих и планируемых экспортных газопроводов в российском (северном) и китайском  (восточном) направлениях, для Астаны и Ашгабата весьма актуальным может стать вопрос об экспорте существенных объемов газа через Азербайджан - в западном направлении (возможно, через планируемый Транскаспийский газопровод). В этой ситуации для Москвы может оказаться весьма полезным заранее позаботиться об укреплении своих позиций на азербайджанском - ключевом - участке региональной трубопроводной сети с тем, чтобы сохранить рычаги влияния на экспортно-газовую политику своих центральноазиатских партнеров, которые со временем могут превратиться в региональных "тигров" с соответствующими аппетитами и интересами.

Приведенные выше аргументы не получили пока ясно выраженного подтверждения со стороны российских официальных лиц и не подкреплены реальным изменением позиции Москвы. Несмотря на это, мы рассматриваем указанный выше сценарий как вполне вероятный, прогнозируем позитивную (в перспективе заинтересованную) реакцию российской стороны на запуск БТД и БТЭ и в этом контексте считаем целесообразным учитывать возможную смену российских "трубопроводных" приоритетов в наших контактах с партнерами по БТД - как западными и израильскими, так и российскими.