ГЕЙДАРУ АЛИЕВУ ПОСВЯЩАЕТСЯ…

10 мая исполнилось 83 года со дня рождения общенационального лидера Азербайджана Гейдара Алиева. Много было рассказано и поведано о жизнедеятельности этого незаурядного человека, но это лишь "капля в море" по сравнению с заслугами Гейдара Алиева перед Родиной. Без преувеличения можно сказать, что в Азербайджане не бывает дня, в котором не вспоминали бы Гейдара Алиева, и для этого не нужны специальные даты. Память о нем живет в наших сердцах всегда. Жизнь Гейдара Алиева еще долго будет являться непочатым краем работы для биографов. Еще очень много трудов нынешние и будущие молодые ученые посвятят исследованию феномена этой харизматической личности. Мы же со своей стороны попытаемся внести хоть малую толику в эту работу. Сегодня о Гейдаре Алиеве вспоминают люди, с которыми он работал и которые по долгу службы находились долгое время рядом с ним. Впоследствии этот "долг службы" превращался в глубокое почитание таланта, личностных и незаурядных деловых качеств этого человека. 10 лет начальником отделения личной охраны члена Политбюро ЦК КПСС, первого заместителя председателя Совета Министров СССР, т.е. фактически лицом, который возглавлял службу, отвечавшую за безопасность Гейдара Алиева в советские годы, являлся Александр Алексеевич Иванов. Ныне Иванов является генеральным директором информационного агентства "Интерфакс-Азербайджан". В интервью R+ Александр Алексеевич вспоминает про годы, проведенные рядом с Гейдаром Алиевым. По его словам, не проникнуться симпатией и глубоким уважением к Гейдару Алиеву было невозможно.

- Для меня было крайне неожиданным, когда в 1978 году мне поручили нести службу в 9-м отделении КГБ Азербайджанской ССР начальником отделения личной охраны члена Политбюро ЦК КПСС, первого заместителя председателя Совета Министров СССР Гейдара Алиева. Перед тем как выйти на работу, у меня с Гейдаром Алиевым состоялась личная беседа. Интересуясь, вплоть до мельчайших подробностей, моим личным делом, я заметил, что перед ним на столе не было никаких бумаг и папок. Уже потом, работая с ним, я понял, что этот человек обладает незаурядной памятью и все необходимые ему детали, можно сказать, записаны, словно на магнитную ленту, в голове. Беседа носила неформальный характер и была далека от принятых советскими стандартами этических норм. В дальнейшем я осознал причину, по которой Гейдар Алиев беседовал с людьми таким образом - он ценил всех, кто рядом с ним работал. Главное, чтобы человек не применял коррумпированных форм деятельности. Он не давал волю разгулу желаний людей, которые находились рядом с ним. Ценил преданность, порядочность. Всегда болезненно реагировал на предательство, необъективное отношение.

-  Сколько времени вы проработали с Гейдаром Алиевым?

- С 1978 по 1982 год я работал с ним в Баку. А с переводом Гейдара Алиева в Москву он забрал меня с собой. Я находился рядом с ним до мая 1988 года, т.е. до его ухода на пенсию. Отмечу, что в практике 9-го управления КГБ СССР не было такого, чтобы при лице, находящемся в отставке, продолжала действовать охрана. А при Гейдаре Алиеве она функционировала в урезанном составе вплоть до мая 1988 года. 9-е управление КГБ СССР  обеспечивало безопасность высшему составу Политбюро ЦК КПСС и всем государственным лицам высшего ранга, приезжавшим с визитами в Советский Союз.

- Получается, в один из самых сложных периодов жизни Гейдара Алиева вы находились рядом?

- Всем известно, чем завершилась заочная борьба между Гейдаром Алиевым и Михаилом Горбачевым по поводу назначения и избрания последнего на пост Генсека ЦК КПСС. С 1985 года во взаимоотношениях между ними было больше негатива и необъективности со стороны М.Горбачева. На Гейдара Алиева, как на первого заместителя председателя Совета Министров СССР, возложили колоссальную работу. Он курировал свыше 20 министерств - транспорта, культуры, образования, легкой промышленности и др. Он осуществлял огромный объем работы, при этом возглавляя еще и Комиссию по оперативным вопросам, действующую тогда при Совете Министров СССР. Колоссальный объем работы и колоссальная отдача. При его непосредственном участии были приняты законы "О трудовом коллективе", "О высшем и среднем специальном образовании". Возможно, что необычайная работоспособность, активность на занимаемых должностях в какой-то степени и подтолкнули Горбачева на то, чтобы начать кампанию против Гейдара Алиева с целью устранения явного конкурента. По роду службы мне приходилось присутствовать на его закулисных переговорах с соратниками - членами Политбюро или на заседаниях Политбюро.

В день, когда произошли отстранение Гейдара Алиева от должности первого заместителя председателя  Совета Министров и исключение из состава членов Политбюро, все было как обычно.  Ничего не предвещало, как говорится, бури. Была очередная сессия Верховного Совета СССР. В то время на него возложили еще и работу в Комиссии по социальным проблемам. Тогда только зарождалось кооперативное движение, и во главе всего этого процесса также стоял Гейдар Алиев. В тот день по плану у него было посещение нового цеха по производству мебели. На пути между первым и вторым объектом позвонили и спросили его. Я соединил с Гейдаром Алиевым. После телефонного разговора мы резко сменили маршрут и приехали в Кремль. Сессия закончилась. По составу охраны, которая сидела в нашей комнате, я понял, что Гейдара Алиева ждут Горбачев и Лигачев. После разговора с ними Гейдар Алиев был очень расстроен. Он мне сказал: "…вечером собери ребят, надо рассказать, что произошла такая ситуация". После отстранения от должности зампредседателя Совета Министров Гейдара Алиева назначили советником председателя Совета Министров СССР. Его новый кабинет находился не в Кремле, а по другому адресу. Маленький кабинет. Того размаха и объема поступавшей почты совершенно не было. Прекратились звонки. Он очень болезненно переживал, что был оторван от всего того, к чему привык, а самое главное, от деятельной жизни. Возможно, что вся эта ситуация сильно подорвала его здоровье. И немудрено. Такого ответственного человека  и трудоголика я еще не встречал. Хорошо, что в своей прекрасной семье он всегда и во всем находил поддержку. Гейдар Алиевич был чрезвычайно дальновидным руководителем. После отстранения от работы в октябре 1987 года Гейдар Алиевич во время курса лечения в медицинском учреждении "Барвиха", как-то прогуливаясь в саду, сказал, что крах перестройки неизбежен, и он дает Горбачеву максимум 3 года. Время показало, что Гейдар Алиевич назвал дату краха перестройки совершенно точно.

- А что говорили в кулуарах власти о Гейдаре Алиеве, когда произошел этот инцидент с отстранением? Вы слышали какие-то разговоры?

- Об этом и сегодня говорят в здании, где я живу в Москве. Я недавно приехал в Азербайджан. Тогда Гейдар Алиев выделил мне квартиру в доме, где сегодня в основном живут  бывшие министры и ответственные работники. До сих пор все они с восторгом говорят о нем. Я считаю, что в большей степени люди были шокированы отстранением от должности Гейдара Алиева.

- А после возвращения Гейдара Алиева к власти в 1993 году вы с ним часто виделись?

- Да, я регулярно виделся с ним. Гейдар Алиев всегда находил время и общался со мной. Мы с ним виделись также и в ходе его рабочих визитов в Россию, в Москве. Были какие-то личные поручения. В последний раз я встречался с ним в январе 2003 года. Мы хорошо и в теплой обстановке поговорили. Он был оптимистично настроен. Думал о больших перспективах своей страны. Гейдар Алиев говорил, что реформирование Азербайджана будет продолжено и его страна находится на пороге больших изменений. Он говорил, что должен поднять престиж Азербайджана до самого высокого уровня. Безусловно, болезненным был для него вопрос нерешенности нагорно-карабахского конфликта. Нагорный Карабах был его болью. Уверен, что если бы Гейдар Алиев остался первым  секретарем ЦК Компартии Азербайджана, не уехал бы в 1982 году в Москву после назначения на должность первого заместителя председателя Совета Министров СССР, сегодня карабахской проблемы не было бы. Я видел, как любили и уважали Гейдара Алиева в Степанакерте. Во время посева, сбора хлопка и винограда Гейдар Алиев постоянно выезжал в районы. В Степанакерт он минимум два раза в год выезжал. В этом городе армяне его очень любили. Помню, как местные женщины целовали ему руки, а он с присущей ему скромностью никогда не позволял им делать этого, хотя такое часто случалось. Не знаю, почему так произошло. Уверен, что авторитет Гейдара Алиева сыграл бы свою роль в эти тяжелые годы. Конфликта не произошло бы.

- С точки зрения обеспечения безопасности были ли какие-то эксцессы?

- Нет. Во-первых, надо сказать, что маховик 9-го управления КГБ СССР настолько четко работал, что никаких эксцессов не могло быть и не было. В те годы никто и не подумал бы совершать что-либо против Гейдара Алиева. Хочется отметить, что он был первым человеком из числа членов Политбюро, который выходил в народ. Он часто останавливал машину, выходил на рынок, интересовался ценами, знал, что и почем, разговаривал с людьми. Это был настолько публичный человек, что люди, завидев Гейдара Алиева, стремились поближе встать к нему, чтобы рассказать о своих радостях и горестях. Эта всенародная любовь окружала его везде. Когда в Черном море, недалеко от Новороссийска, в 1986 году потерпел крушение пассажирский теплоход "Адмирал Нахимов", Гейдару Алиеву было поручено возглавить правительственную комиссию по расследованию причин случившейся катастрофы. Так, на одной из встреч с родственниками погибших перед Дворцом культуры, потому что здание было небольшим и люди не могли в нем уместиться, к Гейдару Алиеву подошел молодой человек. Я находился рядом и услышал, как этот человек прошептал ему, что является сыном  капитана потерпевшего крушение теплохода. Его отца арестовали, и он  попросил, чтобы суд над ним проходил справедливо. В ответ Гейдар Алиев тихо сказал ему, чтобы он поскорее ушел, - если народ узнает, кем он доводится капитану "Адмирала Нахимова", ему несдобровать. У него была большая душа, он был очень открыт, коммуникабелен и никто не мог желать ему зла. Поэтому никаких эксцессов не было.

- Очень было бы интересно узнать, какой был распорядок дня у Гейдара Алиева?

- Спартанский. Ежедневный подъем в 6 утра. И здесь, и в Москве, и на отдыхе. Когда ему удавалось вырваться с работы, он ездил отдыхать в Ялту. Выход на пробежку на 30 минут в любую погоду. После этого комплекс гимнастических упражнений и бассейн. В 9 утра он уже был на работе. В лучшем случае уезжал с работы в 10 часов вечера. За время рабочего дня выпьет стакан чая и на ходу где-то перекусит. Никаких излишеств в еде у него не было. В основном был обычный обед - лапша, суп. В один из моих приездов в Азербайджан он меня пригласил к себе домой на ужин. С доброй и в то же время несколько лукавой улыбкой он сказал: "Сейчас посмотришь, как президент ужинает". А я сказал, что знаю: сейчас будут обжаренные баклажаны и помидоры, кусок отварного мяса. Через некоторое время подошла служащая. Гейдар Алиев спросил у нее: "Что у нас на ужин?". И она перечислила все то, что сказал я. У него не было к себе особого внимания. Все внимание было уделено работе и семье. По рангу члена Политбюро в Москве ему полагались повара, врач. Он же их просто игнорировал. Единственный раз, когда он поехал с поваром в командировку, - это был Вьетнам. Это было связано со спецификой вьетнамской кухни. С большим трудом мы убедили его взять повара. Визиты к врачу он не выносил. Когда в распорядке дня  вдруг обнаруживал посещение врача, то просто вычеркивал его.

- Можно сказать, что годы, проведенные рядом с Гейдаром Алиевым, были лучшими в вашей жизни?

- Да, безусловно. Я был молод. Мне было 28 лет, когда я начал с ним работать. Вообще считаю, что для меня он был не только человеком, которого я охранял, но и тем, кто сыграл огромную роль в моей судьбе вплоть до того, что сегодня я вернулся на родину. Эти годы не сравнишь ни со школьными, ни с институтскими. Гейдар Алиев был моим наставником. Я многому научился у него и по сегодняшний день учусь. Он сыграл огромную роль в моей судьбе. Бывало, конечно, что он немного вспылит по работе, но никогда его претензии ко мне не были безосновательны. Он всегда после этого тактично давал понять, что инцидент исчерпан. Он всегда владел собой, не был вспыльчивым. И если я получал от него, то получал по делу, может быть, по молодости. Ну, не знаю… это был действительно великий человек. Светлая ему память.