"СТОЙКИЙ БОРЕЦ" ИЛИ "ШЕРСТЯНОЙ" ПОДСУДИМЫЙ

Иногда архивы спецслужб хранят в своих фондах документы, происхождение которых никак не связано с их деятельностью. От этого интерес к ним только повышается. Работая в архиве Службы государственной безопасности Азербайджанской Республики, я нашел такое дело, связанное с судебным процессом над партией "Дашнакцутюн", состоявшимся в Санкт-Петербурге в 1912 году. Его изучение дало ответ на вопрос, почему документы судебной власти Российской империи вдруг оказались востребованы органами государственной безопасности Азербайджанской Демократической Республики, Азербайджанской ССР и даже нынешнего Азербайджана. 

Название этого документа звучало по-канцелярски скупо и даже лапидарно, всего два слова - "Обвинительный акт". Но на этом его сходство с нынешними аналогичными документами органов предварительного расследования заканчивалось, потому что по этому уголовному делу обвинялся не один человек, а целая антиправительственная организация. Речь идет о действовавшей против Российской империи в начале ХХ века армянской революционной федерации "Дашнакцутюн". 

О масштабах дела говорит уже сам факт того, что в судебном процессе над дашнаками были задействованы около 800 человек, включая судей, обвинителей, адвокатов и свидетелей. А обвинительный акт и судебно-следственные документы были собраны в одну большую книгу в 270 страниц. Чтобы современный человек мог понять объем работы, проделанный органами предварительного расследования, достаточно отметить, что текст обвинительного акта против 158 дашнаков в пересчете на современные компьютерные шрифты был равен 1300-1500 страницам стандартного набора. И в этом нет ничего удивительного, поскольку следствию необходимо было как описать основные преступления партии "Дашнакцутюн", совершенные в течение более чем пяти лет, начиная с 1904 года, так и выделить индивидуальное участие каждого из обвиняемых в антигосударственной и противоправной деятельности.

Забегая вперед, скажу, что знакомство с содержанием этого документа в корне опровергает многие утверждения официальной пропаганды Армении об участии героизируемого ею Гарегина Нжде (Тер-Арутюняна) в армянском националистическом движении в начале ХХ столетия и о якобы той активной роли, которую он играл в антигосударственной деятельности дашнаков против Российской империи. Так, составители его официальной биографии утверждают, что в ноябре 1909 года Нжде подвергся аресту царскими властями (дело партии "Дашнакцутюн", арестованы 163 дашнака) и был помещен в тюрьму. Отсидел и был допрошен в четырех тюрьмах: в городах Джульфа, Нахичеван, Новочеркасск, Петербург. В марте 1912 года он был освобожден и переехал в Болгарию. 

Знакомство с документом, который мы рассмотрим, позволяет вполне обоснованно утверждать, что гонения царских властей в отношении Нжде не были настолько суровыми, как их рисуют его апологеты. Сам Гарегин Тер-Арутюнян в среде дашнаков не играл заметной роли и не пользовался большим влиянием и авторитетом. Для них он в то время скорее был случайным попутчиком, а не идейным сторонником, что объясняется весьма просто: Нжде примкнул к дашнакам только в 1907 году, когда так называемая "армяно-татарская резня" 1905-1906 гг. уже закончилась. В силу этого обстоятельства быть боевиком-фидаем он не мог, а для роли руководителя был слишком молод и малоопытен (на момент вынесения ему обвинения об участии в антигосударственной деятельности ему было всего 23 года, тогда как основную массу его подельников составляли мужчины 30-50 лет). 

В тексте описываемого документа имя Нжде упоминается трижды в общих списках привлекаемых к суду дашнаков. В первом он значится под №134 как "Гарегин Тер-Арутюнов", во втором списке упоминается как "сын священника Гарегин Егише Тер-Арутюнов, 23 лет" и по счету 135-м, а в третий раз - под №92. На основании этих данных крайне сложно определить реальное место молодого Нжде в рядах дашнаков, но вполне очевидно, что оно было далеко не из первых. Впрочем, для нас гораздо интереснее содержащееся в третьем списке указание на то, откуда его должны были доставить в суд. Оказывается, "Гарегин Егише Тер-Арутюнов" подлежал вызову в судебное заседание из селения Верхняя Аза Нахичеванского уезда Эриванской губернии. Это очень контрастировало с тем, откуда должны были быть доставлены в суд его соседи по этому списку: Айк Мкртычевич Согомонян (№91) ждал этапирования в Петербург из Ростовской тюрьмы, а Вратазар Галустович Мнацаканов (№943) - из тифлисского Метехского тюремного замка.

Получается, что Гарегин Нжде по состоянию на 1911 год ни в каком тюремном заключении не находился - ни в Джульфе, ни в Нахичевани, ни в Новочеркасске, ни в Петербурге. Он проживал в относительно комфортных условиях под гласным надзором полиции в армянском селе Верхняя Аза, имея возможность свободно перемещаться в границах сельской волости (магала). То есть органы не считали Нжде настолько потенциально опасным для государства, чтобы брать под стражу и принуждать его к даче показаний. Как подследственный он, скорее всего, был очень покладистым, не пытался ввести следователей в заблуждение, в показаниях не юлил, ничего не скрывал, а поэтому его было решено оставить на свободе как персонажа вполне безобидного и неконфликтного. Но его апологеты утверждают, что он на протяжении минимум двух, а то и трех лет мытарился по российским тюрьмам, пытаясь тем самым героизировать его личность и придать ему черты "мученика за веру", "пламенного революционера", "стойкого борца за идеалы армянского народа", кем он в реальности никогда не являлся.

Обвинения дашнакам на петербургском процессе 1912 года состояли из двух частей, которые условно можно назвать "общими" и "персональными". Первые носили больше политический характер и инкриминировали преступления против государства и порядка управления, предъявляемые к членам организации, признаваемой по суду преступной, вторые содержали в себе указания на преступления общеуголовной направленности, совершенные каждым из обвиняемых самостоятельно или отдельно от общей деятельности партии. Отступая в сторону от темы, следует сказать, что аналогичная структура юридического документа через 34 года была использована при составлении обвинения и приговора Международного военного трибунала в Нюрнберге в 1945-1946 гг., только в 1912 году в Санкт-Петербурге по такой схеме судили дашнаков, а в 1946-м в Нюрнберге - нацистов.

Список инкриминированных дашнакам преступлений выглядел более чем внушительно. Если говорить современным юридическим языком, то армянскую националистическую партию "Дашнакцутюн" судебные власти Российской империи обвиняли в совершении следующих видов преступлений:

- создание террористического сообщества и участие в нем;

- создание террористической организации и участие в деятельности такой организации;

- публичные призывы к террористической деятельности, публичное оправдание и пропаганда терроризма;

- осуществление террористического акта;

- бандитизм;

- массовые беспорядки;

- незаконный оборот оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и устройств;

- незаконное изготовление оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и устройств;

- хищение либо вымогательство огнестрельного оружия, комплектующих деталей к нему, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств;

- посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля;

- покушение на жизнь сотрудника правоохранительных органов;

- применение насилия в отношении представителя власти;

- вооруженный мятеж;

- убийство в связи с выполнением жертвой служебной деятельности или исполнением общественного долга;

- убийство, совершенное общеопасным способом;

- убийство из корыстных побуждений или по найму;

- убийство по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы;

- угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью;

- незаконное проникновение на охраняемый объект;

- вымогательство;

- воспрепятствование законной предпринимательской и иной деятельности;

- уклонение от уплаты налогов и сборов;

- присвоение полномочий должностного лица;

- незаконное участие в предпринимательской деятельности;

- воспрепятствование правосудию или предварительному расследованию.

Исходя из предъявленных дашнакам обвинений, с полной уверенностью можно констатировать тот факт, что в начале ХХ столетия в регионах Российской империи с высоким процентом армянского населения или, как указано в тексте обвинительного акта, "лиц армянского происхождения", партии "Дашнакцутюн" удалось создать параллельную официальной административную систему со своей канцелярией и бухгалтерией и чуть ли не банковской системой. У нее были собственные боевые отряды, склады оружия, партийные суды, решения которых проводились в жизнь безжалостно и беспощадно, с присущим армянам религиозным фанатизмом. Делая краткое отступление от темы, следует отметить, что история и структура НСДРП Германии в период ее становления и до превращения в правящую партию были очень похожи на историю и структуру дашнаков в Российской империи. С той лишь разницей, что нацистов с самого начала существования их движения финансировала и пестовала крупная германская буржуазия, тогда как армянские националисты в России для обеспечения своего физического существования и деятельности были вынуждены промышлять вымогательством и иными незаконными видами добычи денег, обирая, терроризируя и держа в страхе свой собственный народ.

На фоне указанной выше совокупности тяжких и особо тяжких преступлений дашнаков инкриминированная Гарегину Нжде антиправительственная деятельность выглядела смехотворной. Каким-то крикливым позерством, за которым скрывалась совершенно ничтожная по духу и масштабам действий личность. Он обвинялся всего лишь в том, что "в 1908 году в селении Казнут Нахичеванского уезда Эриванской губернии призывал своих односельчан закрыть правительственную школу и открыть в интересах сообщества частную, зависящую от организации. Что производил принудительные денежные сборы на нужды сообщества и хранил в своей квартире печатное издание под названием "Резолюция Мкрстанского районного собрания армянской революционной партии "Дашнакцутюн" с 21 по 27 мая 1906 года". Следовательно, в 1908-1909 гг. он никуда из своего родного села не выезжал, жил в родительском доме, пытался убедить земляков отказаться от обучения детей в государственной школе и перевести их в частную, национально-религиозной направленности, а также хранил у себя одну-единственную брошюру абстрактного псевдореволюционного содержания. Кроме того, он был казначеем местной ячейки партии дашнаков (если таковая вообще существовала в его селе). От всей его откровенно глупой и бестолковой деятельности веяло скорее юношеским донкихотством и наивностью, чем реальной угрозой имперской власти. Поэтому совсем не удивительно, что на время предварительного расследования его под стражу никто не брал и в тюрьме он не содержался. А состоявшийся в 1912 году в Санкт-Петербурге суд над дашнаками вовсе освободил его от уголовного наказания ввиду его полной безвредности и никчемности.

Миф о своих страданиях и мытарствах "в застенках русского царизма" он придумал гораздо позже, в 1944 году, когда был арестован в Болгарии местной полицией и выдан представителям Главного управления контрразведки СМЕРШ как нацистский пособник. Чтобы придать себе вес в глазах военных контрразведчиков и сотрудников органов советской госбезопасности, он умышленно приписал себе якобы совершенные им преступления против властей Российской империи. Такие преступники в местах лишения свободы в СССР в соответствии с уголовной иерархией именовались "шерстяными", приписывавшими себе несуществующие криминальные деяния или "подвиги" для повышения авторитета среди других заключенных. Это крайне жестко каралось в среде уголовников. Судя по публикуемому нами документу, органы НКВД - МГБ - КГБ СССР прекрасно знали об этом, а поэтому не шли ни на какое сотрудничество с Нжде, несмотря на все его просьбы задействовать его самого, его опыт и связи за границей в деле борьбы с Турцией и НАТО в интересах Советского Союза.