СВЕТ И ТЬМА ОДНОЙ ЖИЗНИ

С фотографии конца 60-х на нас смотрит красивый парень. Утонченные черты лица, искрящиеся радостью глаза говорят о том, что перед нами тип человека, умеющего любить жизнь и жить, что называется, взахлеб. Он красив той строгой мужской красотой, которая нравится женщинам. Именно в такой красоте они склонны искать идеал, сформированный европейским кино XXвека. Впрочем, речь идет о 60-х годах прошлого века. Сегодня идеалы мужской красоты несколько изменились и парней с такой внешностью называют мальчик-мажор. Красавчик, любимец и душа компаний, талантливый, преуспевающий художник Ашраф Мурад (Мурадов) в свои неполные 30 лет был уже признанным, популярным и востребованным.

Гений

Он окончил художественное училище в Баку, Ленинградский институт живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е.Репина. Блестяще владел навыками русской классической школы. Получал заказы и писал свои картины, выплескивая на холсты всю радость и любовь к жизни. Но это только в самом начале творческого пути. Трагический слом судьбы разделил его творчество на два стилистически разных периода. Если о первом периоде искусствоведы говорят как о социалистическом реализме, называя его художником русской реалистической школы, то второй относят к течению авангардистов. Однако и это произойдет не сразу. И если бы не Рамиз Абуталыбов, который в 1984 году впервые поднял вопрос о восстановлении справедливости по отношению к незаслуженному забвению гениального художника, то мы, возможно, так и не узнали бы, что в нашем отечестве жил и творил настоящий гений.

Но закон высшей справедливости «позаботился» о том, чтобы в Москве, в самом начале 80-х встретились русский искусствовед Григорий Анисимов и азербайджанец Рамиз Абуталыбов – завотделом зарубежных связей ЦК Компартии Азербайджана, депутат Верховного Совета Азербайджанской ССР. Анисимов показал одну из работ Ашрафа и сказал, что крайне удивлен тем, что художника на родине просто не замечают, хотя он вполне заслуживает персональной выставки. Реакцию Рамиза Абуталыбова нетрудно представить. Вернувшись в Баку, он, естественно, пригласил в ЦК председателя Союза художников Азербайджана Юсифа Гусейнова.

Из воспоминаний Р.Абуталыбова: «Я осторожно намекнул ему на то, что было бы неплохо выставить в Баку работы Ашрафа Мурада. Но Ю.Гусейнов заявил мне: «Этот художник психически не совсем здоров, его работы не вписываются в идеологические рамки соцреализма». Отказ коллеги Ашрафа возмутил меня. «Если вы не организуете экспозицию картин Ашрафа Мурада, мне придется сильно изменить мое отношение к вам. Подумайте об этом», - сказал я ему, и, видимо, мои слова возымели действие. Решение о выставке было принято, и она открылась в Баку в октябре 1984 года. Тогда же был выпущен довольно скромный каталог работ Ашрафа Мурада (газета «Страна», 2007). Эта первая экспозиция потрясла бакинцев глубиной взгляда авторских работ художника и величайшим мастерством композиции, цвета, плотности мазков.

«Случайная встреча»

Вот перед нами «правильные» пионеры и совсем «неправильный» их одноклассник, видимо, прогулявший уроки в школе. Ну и что, что за ремень засунута книжка, которую тот, наверное, читал, не дойдя до школы? Это проступок, недостойный советского пионера! Конфликт взглядов и отношений, попытка с детства заложить потребность «ходить строем» и быть как все…

«Грибоедов и Бакиханов»

О чем говорят, остановившись на холме, служившие в канцелярии главнокомандующего русскими войсками на Кавказе генерала Ермолова дипломатический секретарь по иностранным делам Александр Грибоедов и переводчик восточных языков Бакиханов? Предания той старины глубокой сохранили свидетельства о том, что они были очень дружны. В руках у Грибоедова блокнот и карандаш. Но говорят ли друзья об азербайджанском фольклоре и литературе, глядя на холмы? Или, возможно, они рассуждают о землях Карабаха? Ведь, отправляясь в Иран, Грибоедов написал русскому царю о трагической ошибке императора, давшего разрешение на переселение армян из турецких земель во время известных событий в Турции?

«Морская буровая»

Обычные советские будни, которых было очень много. На платформе, в самом ее центре, стоят мужчины и женщина, записывающая показания измерений. Ветер вздыбливает поверхность морской воды, бьющейся о края платформы, но люди улыбчивы и спокойны. Они делают свою работу уверенно и радостно. И в этом - их правда жизни.

«Фуникулер»

Он был построен и открыт 5 мая 1960 года. И, судя по картине, площадь, прилегающая к фуникулеру, имела несколько иной вид. Однако Бахрам Гур – герой поэмы Низами «Семь красавиц» - так и стоит напротив входа в фуникулер, украшая своим видом небольшую площадь. Говорят, что моделью для создания образа литературного героя был друг автора этого памятника Горхмаза Сутжатдинова - тоже художник, один из авторов проекта Альберт Мустафаев. Световые и радостные тона картины - гимн радостной и счастливой жизни. Этот период славен тем, что вся жизнь, отраженная в работах Ашрафа, излучает радостный покой и гармонию.

История с криминальным мотивом

Работы художника настолько светлые и жизнеутверждающие, что мысли о счастливой и вполне гармоничной жизни их автора приходят сами собой. Но отчего же тогда Юсиф Гусейнов сказал о замечательном художнике Ашрафе Мурадове «психически не совсем здоров»? Тут возникает история почти детективная, а по сути своей жуткая и трагичная. Представьте себе: красивый преуспевающий художник, признанный и востребованный, вполне обеспеченный, причем настолько, что смог купить дорогой автомобиль марки «Мерседес», - единственный по тем временам автомобиль в городе! А теперь представьте, что в 60-х нашему герою, рожденному в 1925 году, чуть-чуть за 30. Он молод, хорош собой, влюблен в жизнь и своих друзей. Они вместе проводят время, и Ашраф с удовольствием устраивает вечерние прогулки по городу, катая своих друзей в дорогом автомобиле. Однажды в один из таких вечеров, после ресторана, они были остановлены милицией. Конечно, они были подшофе. И, конечно, милиция, видя такую машину, а за рулем хмельного человека, имела все основания как остановить и оштрафовать, так и на худой конец посадить в КПЗ на сутки. Но этот сюжет, к несчастью для Ашрафа, имел другое развитие. Между милицией и молодыми людьми началась словесная перепалка. Ашраф был особенно несдержан. И это очень странно, потому что в воспоминаниях современников он был «скромным, застенчивым и спокойным парнем». Его отвезли в отделение милиции и там избили. Били с особой жестокостью. Сапогами по голове. Непонятно, как и почему в советское время был допущен такой беспредел. Так же, как непонятно, почему такого успешного, известного и обласканного вниманием художника посмели избить до полусмерти, да так, что родным пришлось положить его на какое-то время в психиатрическую больницу. На этом прекрасная жизнь прекрасного парня и гениального художника перестала быть прекрасной.

Между небом и землей

Началась совсем другая жизнь. Жизнь, вытесненная чьими-то сапогами, бившими по голове с особой жестокостью, за пределы гармоничной реальности. Он нравился девушкам и сам был очарован ими. Но как свидетельствуют сохранившиеся в архивах письма, всю свою жизнь любил одну-единственную девушку по имени Севиль, которую однажды в юности встретил на одной из бакинских улиц и был так поражен и очарован ее красотой, что сохранил это чувство на всю оставшуюся жизнь. Осталось большое количество писем, написанных, но не отправленных Ей. Той, которая освещала его жизнь светом своей красоты все эти годы: до и после трагедии. В одном из писем он признался: «Когда мне было особенно грустно, я мысленно говорил с Вами и мне становилось спокойнее».

Когда Ашраф вышел из больницы, это был уже совсем другой человек. Теперь он оказался в пограничной зоне между добром и злом. Между белым и черным. Между светом и тьмой. Между раем и адом. Взгляд больше не искрился радостью. Оттуда, из глубины его души, проливалась тяжелая энергия мысли попранного человеческого достоинства. Где же были в это время все его друзья? Почему никто из тех, кто милицейскими сапогами растоптал достоинство и жизнь талантливого и успешного парня, не понес наказания? А ведь палачи и жертва жили в одном городе, ходили по одним и тем же улицам, дышали одним и тем же воздухом! Почему? Кто теперь может ответить на все эти вопросы? В 1979 году его не стало. Говорят, что последние годы жизни он прожил особенно тяжело и одиноко. Его домом стала мастерская на проспекте Строителей. У него не было семьи. И, видимо, не осталось друзей…

Протест

«Золотая молодежь» шестидесятых! Они знали толк в красоте, умели дружить и, храня великую силу дружбы, жили по законам братства. Профессионального. Человеческого. Они, возможно, лучшая часть того исторического наследия, которое досталось нам от советского прошлого. Но как же случилось, что мальчик-мажор, талант, умница и гений оказался в психологической изоляции? Почему рядом с ним не оказалось друзей, которые так любили прогулки по вечернему городу в его машине? Посиделки в ресторане? Непонятно. Почему во всем городе не нашлось человека, который смог бы защитить и поддержать его? Непонятно… Ашраф остался один на один со своей проблемой. И она кровоточила так, что крик этой боли уже навсегда поселился в плотности черно-красных мазков. И оттуда, из глубин подсознания, всплывал мрачный гений художника, отрицающий гармонию и совершенство человека. Мощная деструктивная сила отныне перенесет его вердикт жизни в плоскость советской действительности, чтобы не простить забитую сапогами и отнятую у него Гармонию.

Ашраф Мурад… Его взгляд, устремленный на вас с фотопортрета 70-х годов, выдержать невозможно. В нем (взгляде!) есть что-то почти инфернальное (адское). И столько нечеловеческой боли и страдания… Работы периода «протеста» окрашены в черно-красные тона. Изображения - плоскостные. Теперь у персонажей, выходящих из-под кисти художника, странные выражения лиц. В них какая-то почти мистическая тайна.

«Тегеранская конференция»

На картине на первом плане Сталин. Неестественно удлиненные фаланги пальцев, между которыми зажата папироса. Сдвинутые брови, чуть мрачноватый взгляд. Он смотрит куда-то вглубь помещения. За его спиной - безликие соратники. Что видится ему в том пространстве? А что видит художник? Почему ему так важен именно такой Сталин? В каком диалоге художник со временем?

«Валентина Терешкова»

Он пишет ее неоднократно. Почему? Женщина в черном стоит перед черным микрофоном. А на столе лежит черного цвета ручка. Она не опирается руками о стол. Они как-то почти обреченно опущены вниз, за стол. Грустная полуулыбка, опущенные ресницы… Женщина-космонавт явно чего-то недоговаривает. Но чего?

«Протест против атомной войны»

Одна из последних его работ. Здесь нет ни черного, ни красного, ни бордового цвета. Все как будто бы светло. Но почему же дети спинами к нам? Им не хочется видеть этот мир и не хочется быть в нем вместе с нами. И только Женщина вполоборота к нам смотрит через левое плечо, как будто хочет спросить, не пойдем ли и мы вслед за ними? Между детьми и Женщиной узкая полоска воды: то ли река, то ли ручей. Но он разделяет их. Что это? «Река смертельной ненависти вечной»? Или одна из рек Аида? А может быть, это реквием художника по всему тому, что так в его жизни и не случилось: ни взаимной любви женщины, которую любил до последнего вздоха, ни семьи, ни детей… Жизнь, которой так и не было. А травма, полученная от побоев, заставила его перейти на плоскостную живопись авангардистов.

Из статьи Сары Новрузовой «Жажда»: «Работы Ашрафа Мурадоглу, который как мастер колорита и по сегодняшний день не имеет себе равных в азербайджанском изобразительном искусстве, поражают прозорливостью художника, мастерством решения авангардной композиции, пластикой наложения мазков».

Ретроспективная выставка работ художника в Музее живописи Азербайджана XX-XXIвеков - это не просто дань памяти и свидетельство о возвращении имени изобразительному искусству Азербайджана. Это – диалог Художника с людьми. Диалог, которого долгие годы не было. Но теперь он есть и, наверное, уже не прервется. Потому что в 2008 году в Москве усилиями наших земляков - кавалера ордена Почетного легиона Рамиза Абуталыбова и профессора Евгения Попова издана книга «Ашраф Мурад. Магический реализм». Составил альбом искусствовед и большой знаток азербайджанского изобразительного искусства Григорий Анисимов. Ашраф Мурад возвращен из небытия людям…