ЕС ТЕРЯЕТ ВЕС

В Европейском союзе опять проблемы, и это уже давно не новость. Нет, он вовсе не разваливается на части, как предрекали несколько лет назад. Даже наоборот - Великобритания никак не может решиться уйти из объятий Брюсселя, а две балканские страны - Северная Македония и Албания очень туда хотят попасть, но в этом году с ними об этом даже разговаривать не стали. Тем не менее, все это как раз и указывает на то, что в Старом Свете и в помине нет никакого единства, а былые общие ценности слабо справляются со своими объединяющими функциями. И вот это уже действительно плохо, особенно для глобального лидерства Европы. Сами главы государств - участников Евросоюза, собравшиеся на саммите в Брюсселе 17-18 октября, это тоже прекрасно осознают.

Развод по-английски

Никто не ожидал, что «развод» ЕС и Великобритании так мучительно затянется и станет поводом для шуток. Обозреватели применяют слово «развод», конечно, в иносказательном смысле, но если бы это действительно происходило с людьми, то, наверное, выглядело примерно так. Жена (Великобритания) долго думала и все-таки решила уйти от своего мужа (ЕС). Муж не очень этого хотел - он заинтересован в том, чтобы сохранить семью, но понимает, что насильно мил не будешь, сопротивляться и стоять на пути у свободолюбивой супруги нет смысла, и поэтому скрепя сердце выражает готовность подписать бракоразводные документы. Но тут выясняется, что жена не очень-то спешит уходить - сама с собой начинает торговаться и прикидывать, как ей выгоднее покинуть родной дом, что с собой прихватить в дорогу, на что заявить общие права и т.д. Так, за три с лишним года с того момента, как британцы 52% голосов сказали «да» выходу из ЕС, Брюссель уже дважды согласовывал с Лондоном условия расставания и три раза британский парламент их отклонял. 

Подобное случилось и 19 октября, когда Палата общин в очередной раз 322 голосами против 306 «прокатила» заключенную двумя днями ранее на саммите ЕС сделку Бориса Джонсона с европейскими коллегами. Ради этого британские парламентарии даже впервые со времен фолклендского конфликта согласились выйти на работу в выходные. Собственно, соглашение вовсе не было рассмотрено, так как его не внесли на голосование, мотивируя это тем, что пока не приняты все законы, необходимые для оформления упорядоченного выхода из Евросоюза. Речь идет о законах, регламентирующих пребывание (или нет) Британии в таможенном союзе с ЕС, продление переходного периода и возможность второго референдума. В результате Джонсону, который ранее обещал, что скорее «сдохнет в канаве», чем попросит об отсрочке, по закону опять пришлось обратиться к Брюсселю. Глава британского кабинета нашел оригинальный выход, чтобы и обещание не пришлось выполнять, и закон не нарушать, - отправил на континент два письма. Первое письмо, где речь идет о пресловутой отсрочке, он не только не подписал, но еще и обзвонил всех европейских лидеров, дабы предупредить, что послание «не от него, а от парламента». Второе письмо он подписал, и в нем было сказано, что он все еще надеется, что успеет вывести страну из ЕС до дня Brexit - 31 октября. 

22 октября Палата общин впервые проголосовала за проект соглашения о выходе из Евросоюза, но затем сразу же отказалась в срочном порядке принимать его, то есть отвергла ускоренный график. И, судя по словам Джонсона, это означает досрочные выборы (и отсрочку), которые, кстати, были бы и в том случае, если бы Палата общин соглашение отвергла. Совершенно нормально, если читающий эти строки запутался, потому что в происходящем уже, кажется, начинают теряться даже маститые британские политические эксперты. 

Похоже, что борьба за и против условий Brexit уже вступила в такую фазу, в которой все средства хороши. Временами происходящее в Лондоне напоминает плохую комедийную пьесу, и это в стране, которая гордится своей веками отлаженной и четкой политической системой. Столкнулись слишком разные интересы (например, не все консерваторы за Джонсона, как и не все лейбористы против), стратегии, для достижения которых порой используются поправки аж XVII века, искусно сводятся старые счеты и верх над здравым смыслом берут надежды на реванш за былые проигрыши. Так, упомянутые выше поправки фактически лишают выход из ЕС практического смысла или просто непонятно, насколько затягивают процесс. Например, если Лондон останется в Таможенном союзе, это лишит его возможности самостоятельно заключать договоры о свободной торговле с другими странами. Впрочем, и без намечающихся поправок в документе многое непонятно. Так, например, $42 млрд. компенсации европейскому бюджету за выход, которые согласился заплатить Лондон, покидающий Евросоюз именно потому, что больше не хочет отдавать свои деньги Евросоюзу. Brexit оказался удобным прикрытием внутриполитической борьбы, показав прекрасные возможности для торга и манипулирования. Лейбористам, например, было важно, чтобы к досрочным выборам Джонсон не успел провести Brexit, то есть остался с фактически невыполненными обещаниями перед избирателями (пока что тори по всем опросам существенно опережают лейбористов). С другой стороны, как уже отмечалось, сами лейбористы не выступают с единых позиций, а центристы - либеральные демократы - в свою очередь очень не хотят, чтобы у руля страны оказался левый социалист Джереми Корбин. Свои большие претензии есть у Демократической юнионистской партии (кстати, союзников Джонсона, которые обеспечивали консерваторам необходимые для большинства голоса). Касаются претензии того, как будет регулироваться вопрос с границей относительно Северной Ирландии, когда Brexit все же состоится. При этом следует учитывать, что вопрос Северной Ирландии - это только цветочки по сравнению с теми переговорами о сущности торговых отношений между Великобританией и ЕС, которые должны будут начаться уже после факта «брексита». Таким образом, можно сказать, что, несмотря на готовые документы о разводе и нынешние драматические перипетии этого скандального процесса, между Брюсселем и Лондоном все только начинается. 

Красный свет

Затянувшийся Brexit, конечно, - тяжелая ноша на плечах Брюсселя, но далеко не единственная. Еще одна касается проблемы расширения, и в этот раз направление процессу задал президент Франции. 

Как писали европейские СМИ, Эммануэль Макрон прибыл на саммит основательно раздраженный тем, что кандидатуру французского политика Сильви Гулар на пост одного из еврокомиссаров (ее сферой ответственности должны были стать внутренний рынок, а также оборонная и космическая промышленность) отклонили представители комиссий Европарламента. В этом либерал Макрон увидел руку Германии, а именно консерватора и президента Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен. По мнению некоторых наблюдателей, провал кандидатуры Гулар был местью Макрону со стороны другого немца - Манфреда Вебера, лидера европейских консерваторов. В июле Макрон заблокировал выдвижение Вебера на пост президента Еврокомиссии, согласившись на фон Ляйен. Возражения Франции против немецкого кандидата на пост Еврокомиссии всегда обосновывались тем, что в таком случае роль Германии, крупнейшего государства и экономики в Евросоюзе и самого ведущего вкладчика в общеевропейский бюджет, станет слишком доминирующей. Не случайно немецкие политики ни разу не возглавляли Еврокомиссию с 1967 года. Канцлер Германии Ангела Меркель по поводу происходящего предпочла отмолчаться, по крайней мере публично. 

А вот Макрон сдерживаться не стал и в Брюсселе тоже неожиданно выступил против начала переговорного процесса с Албанией и Северной Македонией относительно их присоединения к ЕС (что также поддерживается Германией). Президент Франции, и в этом с ним согласны только лидеры Нидерландов и Дании, прежде всего настаивает на необходимости реформирования ЕС и самой процедуры новых членов. «Евросоюз плохо функционируем в составе 28 членов или 27 - без Великобритании. Я не уверен, будут ли сотрудничать лучше 30 членов. 

…Нужно проявлять реализм», - сомневается Эммануэль Макрон. Надо подчеркнуть, что речь идет не о принятии Тираны и Скопье в члены ЕС, а лишь о начале долгих, скорее всего многолетних, переговоров на предмет соответствия внутреннего законодательства этих стран нормам и требованиям Евросоюза. Уходящий президент Европейского совета Дональд Туск назвал такое решение относительно Албании и Северной Македонии «ошибкой» и призвал эти страны не сдаваться. «Я полностью понимаю ваше разочарование, потому что вы сделали свою часть дела, а мы нет», - оправдывается Туск. Но он высказался еще более-менее мягко по сравнению с также уходящим главой Еврокомиссии Жан-Клодом Юнкером: «Это серьезная ошибка исторических масштабов!»

Между тем премьер-министр Северной Македонии социал-демократ Зоран Заев, который пришел к власти в 2017 году именно на платформе присоединения к ЕС, призвал в своей стране к новым выборам. Год назад ради европейской идеи Македония внесла изменения в конституцию, провела реформу судебной системы и борьбу с коррупцией и даже поменяла название страны (чтобы завершить конфликт с Грецией). Дело в том, что статус «кандидата» на вступление Македония получила еще в 2005 году, но столкнулась с противодействием со стороны Греции в связи с названием своей страны, а поскольку для начала переговоров требуется единогласное решение, тогда все было «заморожено». Спустя более чем десятилетие смена названия страны проходила по итогам референдума, где вопрос звучал фактически как «или прежнее название, или вы сможете вступить в ЕС и НАТО». И если с НАТО вопрос практически решен, то насчет ЕС перспективы пока что не слишком ясны. Обещают, что разговор с Албанией и Северной Македонией продолжится в следующем году на специальном саммите в Загребе, когда председателем станет Хорватия, но осадок, как говорится, остался. Теперь эксперты опасаются, что это может подтолкнуть отвергнутые страны к России и даже к Китаю. Причем, учитывая, что по сравнению с Северной Македонией и Албанией перспективы Сербии, Черногории, Боснии стать членами единой европейской семьи еще призрачнее, речь идет о значительной части Западных Балкан. При этом о шансах Украины, Грузии и Молдовы на европейство, похоже, даже не стоит и упоминать. Так, Financial Times считает, что «Франция оставляет ЕС без заслуживающей доверия базы отношений с соседями». Макрон, между тем, связывает свою позицию с вопросом о мигрантах: «Как я объясню своим согражданам, что представители второй страны, которая больше всего просит политического убежища во Франции, - это люди, приезжающие из Албании?» И чем ближе следующие президентские выборы во Франции, тем категоричнее он, скорее всего, будет придерживаться такой точки зрения. 

Кроме того, нельзя не учитывать, что Албания и Северная Македония - беднейшие страны Балкан, и они принесут свои проблемы в Брюссель. Так что вопрос о расширении Евросоюза также тесно связан с вопросом финансирования и тут тоже намечаются проблемы, учитывая, что страны ЕС все еще не договорились о долгосрочном бюджете ЕС на 2021-2027 годы. Отсоединение Великобритании создает дыру в финансировании - на 12-14 млрд. евро каждый год, и сейчас идет торг, кто в нее угодит. Южные и восточные государства хотят большего бюджета и против ожидаемых сокращений сельскохозяйственных субсидий и помощи беднейшим регионам союза. Франция также предупреждает, что не примет сокращения в финансировании фермеров. Германия - крупнейшая экономика ЕС - хочет, чтобы больше денег пошло на инновации и миграцию, но категорически против призыва Еврокомиссии повысить отчисления в бюджет больше 1% национального валового дохода. Не достигнуто и согласие по поводу очень смелой и тоже тесно увязанной с бюджетом инициативы сократить выбросы ЕС к 2050 году до нуля (2050 carbon neutral climate target). Здесь уже возмутились страны Юго-Восточной Европы - Польша, Венгрия, Чехия и Эстония. Польский премьер-министр Матеуш Моравецкий прямо заявил, что Варшава не поддержит проект, пока в него не будет включена компенсация развивающимся странам ЕС. 

На этом фоне нельзя не упомянуть внутренние проблемы Испании, которая опять переживает период протестов по всей Каталонии. Они начались после того, как Верховный суд Испании вынес приговоры 12 каталонским политикам в связи с референдумом о независимости в 2017 году, который власти королевства признали незаконным. На центральных улицах Барселоны вновь горят машины и мусорные баки. Примечательно, что ситуация в Каталонии одним важнейшим моментом очень напоминает происходящее в Великобритании - не юридически и исторически, а именно глубоким разделением общества. Согласно последним данным Центра изучения мнения, против независимости Каталонии выступают 48% жителей автономного сообщества, создание независимого государства поддерживают 44%. Примерно так же разделены в Британии сторонники и противники «брексита»… 

Такие кризисы и вызовы, разделяющие Европу и подрывающие ее стабильность, конечно, носят серьезный характер, но вряд ли смогут развалить союз. Опасность, однако, таится совсем в другом. Сейчас, когда мир стремительно движется к многополярности, такие внутренние проблемы Евросоюза серьезно снижают его акции глобального игрока. Чрезмерно затянувшийся Brexit, разногласия в отношении принятия новых членов, трудности с утверждением бюджета - все это вместе подрывает главное оружие Европы последних десятилетий - так называемую «мягкую силу», представленную политикой соседства, вниманием к стандартам демократии и правам человека, гуманитарной помощью, образовательными и культурными программами. Брюссель демонстрирует излишнюю зацикленность на себе, неспособность быстро принимать решения и даже сдерживать обещания. И это ему может дорого стоить.