«ШАГ К ВЕЛИКОЙ ТУРЦИИ»

Указом президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана аннулировано решение от 1934 года о присвоении храму Айя-София музейного статуса. Таким образом, Айя-София вновь становится мечетью, каковой она и являлась последние почти пять веков существования Османской империи. 

Историческое измерение

Айя-София является одним из самых великих памятников религиозной архитектуры. Здание было возведено в 532-537 годах по приказу императора Восточной Римской, или Византийской, империи Юстиниана в Константинополе как собор Святой Софии (от греческого «софия» - мудрость) - собор Премудрости Божьей. Этот храм стал символом величия Византийской империи, именно здесь веками короновали императоров и отсюда вершил свою церковную власть патриарх Константинопольский. После раскола христианской церкви на католичество и православие в 1054 году Святая София стала главным храмом не только Византийской империи, но и всего восточного христианства - православного мира. 

Исторический поворот в судьбе храма произошел в эпоху Османской империи. После завоевания Константинополя 29 мая 1453 года султан Мехмед II вступил в собор Святой Софии и провозгласил ее мечетью.

Источники сообщают, что султан вошел в город через несколько часов после полудня в сопровождении своих министров и эскорта из отборных янычаров. Перед вратами собора он спешился, нагнулся, набрал пригоршню земли и посыпал ею свой тюрбан в знак смирения перед Аллахом. Затем он вошел в храм и несколько мгновений провел в молчании, после чего направился к алтарю. По пути он с гневом запретил османскому солдату отдирать кусок мозаичного пола и приказал освободить нескольких находившихся в храме греков, в том числе и священников. Затем по повелению султана один из улемов взобрался на кафедру и провозгласил, что нет Бога, кроме Аллаха.

Так храм, который стали называть мечеть Айя-София, стал одним из символов Османской империи и одной из величайших святынь всего исламского мира. Здание было дополнено четырьмя минаретами, михрабом, указывающим направление Мекки, и мраморным минбаром (кафедра в мечети). Большинство фресок и мозаик замазали штукатуркой, благодаря чему они и остались невредимыми по прошествии нескольких веков и сохранились до наших дней.

Новая страница истории знаменитого храма открылась в период республиканской Турции. Ее основатель и первый президент Мустафа Кемаль Ататюрк в 1935 году подписал правительственный декрет о создании музея Айя-Софии, что означало прекращение ее функционирования в качестве мечети. Музей был передан в ведение сначала министерства образования, а позднее - министерства культуры. Данный шаг был частью политики секуляризации, которую проводил Ататюрк, считавший, что «Турецкая Республика не должна быть страной шейхов и дервишей».

Провозглашение Турции светским государством, ликвидация института халифата, отмена шариатского права, введение светского образования, превращение Айя-Софии в музей - все эти меры явились, как говорится, звеньями одной цепи, воедино составившими новую панораму страны, вступившей на путь проевропейского развития. Впрочем, при принятии решения относительно Айя-Софии, быть может, принимался в расчет еще один момент, о котором поведал тогдашний министр просвещения Турции Абидин Озмен: «Если превратить Айя-Софию в музей, туристический поток в Стамбул вырастет в два раза».

Вопрос возвращения Айя-Софии статуса мечети вновь стал подниматься с приходом к власти в Турции в 2002 году считающейся умеренно исламистской Партии справедливости и развития (ПСР). Первым серьезным сигналом на этом пути стало совершение 31 мая 2014 года Анатолийской молодежной ассоциацией массового утреннего намаза перед воротами Айя-Софии под девизом «Порвать цепи, открыть Айя-Софию». В 2016 году во время месяца Рамадан в Айя-Софии проводились чтения Корана, а в марте 2019-го президент Эрдоган впервые открыто допустил возможность возвращения музею статуса мечети. 29 мая 2020 года, в 567-ю годовщину взятия Стамбула, в Айя-Софии вновь было организовано чтение сур из Корана. Вскоре после этого глава государства поручил своим помощникам изучить вопрос изменения статуса музея, а на встрече с представителями своей партии выразил надежду, что «с Божьей помощью мы будем молиться в мечети Айя-София».

2 июля высший административный суд Турции - Государственный совет рассмотрел по инициативе главы государства вопрос об изменении статуса Айя-Софии. Обнародованное 10 июля окончательное решение Госсовета гласило, что для изменения статуса Айя-Софии достаточно указа президента. В тот же день президент Эрдоган издал указ, придавший музею статус мечети с передачей ее в ведение Управления по делам религии. Так Айя-София вновь обрела статус одной из святынь ислама.

Реакция мира

В преддверии и после издания Эрдоганом указа об изменении статуса Айя-Софии традиционно христианские центры мира - Европа, Россия, США - обозначили свою позицию по данному вопросу. Заявления были от крайне осуждающих до носящих характер призыва. Но суть их сводилась к одному: критике решения Анкары лишить собор Святой Софии статуса музея. При этом особо подчеркивается, что в 1985 году музей Айя-София вместе с другими памятниками, расположенными в исторической части Стамбула, был включен в Список всемирного наследия ЮНЕСКО.

Госдепартамент США заявил о разочарованности Вашингтона в связи с решением правительства Турции изменить статус собора Святой Софии. При этом отмечалось, что Соединенные Штаты «с нетерпением» ожидают узнать, как Турция планирует выполнить взятые на себя обязательства по сохранению доступа к храму для всех желающих.

Аналогичное сожаление выразил и Европейский союз. С отдельным заявлением выступил глава МИД Франции Жан-Ив Ле Дриан, по мнению которого решение Анкары ставит под угрозу «один из самых символических актов современной и светской Турции».

Пожалуй, наиболее резкая оценка последовала со стороны Греции - традиционного соперника Турции - даже вопреки союзническим отношениям обеих стран в рамках НАТО. Ведущие политические силы Греции в один голос осудили отмену музейного статуса собора Святой Софии и даже пригрозили Анкаре введением санкций, закрытием границ страны для транзита турецких товаров и услуг. Греческий премьер-министр Кириакос Мицотакис выразил уверенность, что решение Турции повлияет на ее отношения не только с Грецией, но и с ЕС, ЮНЕСКО и мировым сообществом в целом.

Россия и в ожидании решения о смене статуса собора, и сразу после обнародования указа Эрдогана практически на всех уровнях - власти, общественности, Русской православной церкви - дала понять о своем несогласии с позицией турецкого руководства. Показательно мнение патриарха Кирилла: «Угроза Святой Софии - это угроза всей христианской цивилизации, а значит, и нашей духовности и истории. А потому то, что может произойти со Святой Софией, отзовется глубокой болью в русском народе».

Правда, мусульманская община России выдвигает несколько иной взгляд на ситуацию. Председатель Духовного собрания мусульман России муфтий Альбир Крганов, напомнив о словах пророка Мухаммеда, что вся Земля является для верующих мечетью, призвал «ни в коем случае не политизировать излишне эту тематику». А пресс-секретарь Духовного управления мусульман России Равиль-Хаджи Сейфетдинов заявил, что «вопрос распоряжения своим историческим наследием является внутренним делом любого суверенного государства. Давление в таких вопросах неуместно и может усугубить ситуацию».

Возвращение Айя-Софии статуса мечети нашло поддержку во многих мусульманских странах. Так, СМИ и общественные организации целого ряда арабских стран расценили решение Анкары вернуть Айя-Софию верующим мусульманам как «историческое». 

Турецкое руководство, отвечая критикам принятого им решения, дает понять, что Айя-София и впредь будет охраняться как выдающийся памятник культуры. Между тем в связи с выдвигаемыми обвинениями сторонники решения Анкары спрашивают: «А судьи-то кто?».

Имеют ли моральное право осуждать Турцию страны Западной Европы, если вспомнить о том, что после завоевания и невиданного разграбления Константинополя крестоносцами в начале XIII века, в 1204 году, православный собор Святой Софии вплоть до 1261 года, то есть до отвоевания города византийскими императорами, использовался Римско-католической церковью? И почему Евросоюз не осуждает, скажем, Испанию за «христианизацию» великого мусульманского наследия страны?

Вправе ли взывать к соблюдению Турцией «исторического права» Соединенные Штаты, если сами в одностороннем порядке, в нарушение международного права признали священный город трех религий - Иерусалим столицей Израиля? К слову, именно это решение американской администрации, судя по всему, и подтолкнуло окончательно турецкие власти к мысли о необходимости вернуть Айя-Софию в то качество, каковым она обладала на протяжении столетий османской эпохи.

Вопрос национального суверенитета

Политическое содержание ситуации, складывающейся вокруг возвращения Айя-Софии статуса мечети, прежде всего в том, что для Турции данный вопрос принял, по сути, значение защиты национального суверенитета.  

Конечно, во всем происходящем присутствует глубинный внутриполитический контекст: правящая ПСР уже много лет реализует своего рода ползучую ревизию наследия Ататюрка. В этой связи вполне резонным является вопрос: останется ли Турция к 2023 году - 100-летию создания республики - в той же степени светским государством, каким оставил ее Ататюрк? И не является ли решение о возвращении Айя-Софии статуса мечети символичным актом, свидетельствующим, что нынешнее правительство Турции во главе с президентом Эрдоганом видит себя отнюдь не продолжателем дела Ататюрка, а скорее преемником османских державных традиций?

Однако главное заключается в том, что в новом, стремительно меняющемся глобализированном мире Турция, фактически отвергнутая Западом в качестве полноправного союзника, лишенная перспективы стать частью Евросоюза, находит спасение в осознании самодостаточности своей государственности и историко-культурного наследия. В этом смысле вся предыстория вопроса о статусе Айя-Софии и современная ситуация в мире, на фоне которой Турция подвергается осуждению со стороны отдельных стран, доказывают лишь правомерность сущностной причины принятого официальной Анкарой решения. Критические голоса лишь еще больше укрепили Эрдогана во мнении о необходимости изменения статуса Айя-Софии, восстановление которой в качестве мечети является для Турции вопросом утверждения своей цивилизационной идентичности.

Не случайно Эрдоган, комментируя значение своего указа, подчеркнул, что изменение статуса Айя-Софии является «шагом к великой Турции». При этом он дал понять, что мнение других стран не играет для Турции никакой роли, так как решение о смене статуса Айя-Софии основывается «на желании и воле народа».

Что же касается опасений по поводу дальнейшего облика Айя-Софии, то Эрдоган заверил: «Мы позаботимся о том, чтобы мусульмане и представители других религий пришли и увидели лучший пример того, как мы сохраняем наследие наших предков».

С учетом недовольства, выражаемого странами Запада и Россией, могут ли Турцию ожидать какие-либо негативные последствия на международной арене? Думается, что особых неприятностей для нее не предвидится.

Так, призыв Греции наказать Турцию экономически изначально несостоятелен, поскольку в его реализации объективно не заинтересованы даже влиятельные в мировом масштабе критики восстановления Айя-Софии как мечети. Тем более трудно представить себе развертывание Грецией военного конфликта с Турцией, многократно превосходящей первую по своему оборонному потенциалу. Нет резона усугублять и без того напряженные в последнее время отношения с Турцией и у других ее союзников по НАТО, включая США.

Особый интерес вызывает практическая реакция России на историческое решение Эрдогана. Однако стратегическое партнерство Москвы и Анкары достигло столь высокого уровня, да и реакция Кремля на прекращение музейного статуса Айя-Софии выглядит столь сдержанной, что вероятность серьезного разлада и, тем более, конфликта в отношениях между двумя странами, играющими ключевые роли в геополитике на евразийском пересечении, практически равна нулю.

Таким образом, вопрос о статусе Айя-Софии явно не отбросит Турцию на периферию глобальной политики. Да и вообще, он не стал бы предметом дискуссий в наши дни, если бы в свое время Ататюрк не принял решения превратить крупнейшую турецкую мечеть в музей. Решения, которое не имеет аналогов в истории ни одной из традиционно христианских стран и само по себе свидетельствует о глубокой веротерпимости и толерантности турецкого народа. Об этих ценностях свидетельствуют и заверения нынешнего руководства Турции, что врата Айя-Софии, подобно всем остальным мечетям страны, будут всегда открыты для всех людей, вне зависимости от их гражданства, религиозной и национальной принадлежности.