«СЕМЕРКА» НАДЕЖД И РАЗОЧАРОВАНИЙ

С 11 по 13 июня в курортном городке Карбис-Бэй на атлантическом побережье графства Корнуолл на юге Англии проходил саммит стран G7. Встреча стала первым очным саммитом «большой семерки» за почти два года. Как и предполагалось, главными темами обсуждений стали: постпандемийное восстановление экономики, эпидемиологическая ситуация в мире, проблемы, связанные с изменением климата, ситуация вокруг иранской ядерной сделки, действия в отношении России и многое другое.

Цели оправдывают средства?

Саммит лидеров G7 в 2021 году проходил под председательством Великобритании и был направлен на объединение ведущих развитых стран в борьбе за восстановление своих национальных экономик после пандемии COVID-19, а также создание более экологичного и процветающего будущего. Так, по крайней мере, было заявлено со стороны организаторов мероприятия.

При этом были поставлены следующие цели: возглавить мировое лидерство в процессе глобального восстановления от пандемии при одновременном создании условий для повышения устойчивости к будущим пандемиям; содействовать будущему процветанию, отстаивая свободную и справедливую торговлю; продолжить борьбу с изменением климата и сохранить биоразнообразие планеты; отстоять глобальные общие ценности.

Помимо саммита Великобритания в течение года намерена провести ряд встреч между различными министрами государств G7 как виртуально, так и в разных уголках королевства. На этих встречах, как на высшем уровне, так и на уровне министров, будут обсуждаться вопросы экономики, окружающей среды, здравоохранения, торговли, технологий, развития и внешней политики.

В течение года пройдут семь министерских треков. При этом каждый из них в отдельности будет поддерживать ключевую часть текущей повестки дня с одной-единственной целью - руководить мировыми усилиями по восстановлению глобальной ситуации в постковидный период.

Например, заседания министров финансов, торговли, цифровых технологий будут направлены на отстаивание свободной торговли. Заседания министров здравоохранения должны выработать общие подходы по защите здоровья людей и глобальной устойчивости к будущим пандемиям. Министры в области климата и окружающей среды будут способствовать выработке мер по улучшению экологической среды. И, наконец, встречи министров иностранных дел, устойчивого развития и внутренних дел будут сконцентрированы на отстаивании общих ценностей, включая демократию и права человека.

Напомним, что формат G7 включает лидеров таких государств, как Канада, Франция, Германия, Италия, Япония, Великобритания и США. ЕС, который представлен президентами Европейского совета и Европейской комиссии, участвует во всех обсуждениях в качестве гостя. Пользуясь правами страны-хозяйки, для участия в саммите Великобритания также пригласила в качестве гостей лидеров Австралии, Индии, Южной Африки и Южной Кореи.

Выбор гостей не случаен, поскольку обеспечивал участие в саммите тех стран, которые являются ведущими на текущий момент не только торгово-экономическими партнерами Великобритании, но и по политическому диалогу.

Вместе с тем выбор средств для реализации намеченных целей не всегда оправдывает их достижение. Так, не секрет, что для реализации своей политики большинство участников часто не гнушаются применением экономических санкций. Россия, Китай, Иран и ряд других государств давно уже успели почувствовать на себе их действие, и, по всей видимости, в ближайшие годы данный список может пополниться. Между тем восстановление одной части мирового хозяйства в ущерб интересам другой - не самая удачная стратегия.

Кроме того, Международная торговая палата (ICC) выступила с предупреждением, что действия лидеров «семерки» могут привести к серьезным издержкам в мировой экономике, если они кардинально не изменят свой подход к борьбе с пандемией COVID-19.

Вакцинный национализм опасен!

Отчеты «большой семерки», опубликованные перед саммитом в Карбис-Бэй, показали, что Великобритания и США обещают предоставить странам с развивающейся экономикой около 1 млрд. доз вакцин в течение следующих двух лет. Но ICC (институциональный представитель более 45 млн. предприятий) предупредила, что эти обязательства все еще не соответствуют основным совместным усилиям, необходимым для преодоления последствий коронавируса для мировой экономики.

Генеральный секретарь ICC Джон У. Дентон, выступая в самый канун саммита, сделал интересное заявление. По его словам, хотя жест Великобритании и США в преддверии саммита, безусловно, заслуживает признания, однако если смотреть с глобальной точки зрения, это не более чем детские шаги к сдерживанию распространения вируса.

«Проще говоря, приведенные цифры - капля в море по сравнению с ожидаемым глобальным производством 12 млрд. доз проверенных вакцин только в этом году. Мы видим явный риск того, что богатейшие страны мира будут продолжать накапливать вакцины для повторных прививок у себя дома, тем самым подвергая своих граждан воздействию бумерангового эффекта разновидностей COVID-19 и издержек, связанных с продолжающимися сбоями в глобальных цепочках поставок».

ICC обратилась к лидерам G7 с призывом придерживаться четкой и целостной дорожной карты, чтобы постепенно взять под контроль пандемию и обеспечить вакцинами всех и всюду. При этом Дентон добавил: «Если «большая семерка» хочет продемонстрировать реальную солидарность с развивающимся миром, она должна принять решение разделить все имеющиеся избыточные запасы вакцин и устранить торговые барьеры, которые продолжают влиять на поставки вакцин, инструментов, необходимых для прекращения пандемии, включая тесты и лечение».

Специалисты МВФ подсчитали, что для поддержки дальнейшего наращивания мощностей по производству вакцин и ускорения процессов вакцинации в развивающихся странах потребуется $50 млрд. Что является незначительными инвестициями по сравнению с потенциальной отдачей от быстрой победы над пандемией. Таким образом, единственным способом для правительств G7 гарантировать прочное восстановление экономики после кризиса COVID-19 являются инвестиции в крупные совместные усилия по вакцинации всего мира.

Китай сближает?

Среди политических вопросов, обсуждавшихся на саммите, тема сдерживания Китая проходила «красной линией». По мнению многих западных аналитиков, в настоящее время необходимость совместных усилий по противодействию расширяющемуся влиянию Китая имеет для государств «семерки» первостепенное значение. Стратегия «Один пояс, один путь», реализация которой сопровождается дешевыми и «длинными» кредитами, выдаваемыми без необходимости политических обязательств, по сути, «покупает» симпатии африканских и азиатских стран, делая влияние Пекина здесь все более безусловным. Это снижает возможность влияния ведущих государств мира на страны с ресурсной экономикой.

По мнению одного из ведущих американских экспертов по Китаю Метью Хендерсона, стратегия «Один пояс, один путь» была продана всему остальному миру как мягкая эгалитарная беспроигрышная альтернатива агрессивному капитализму под руководством США.

«Но Китай использовал эту стратегию как схему, чтобы приумножить свое богатство только для одной стратегической цели - продвигать экономическую, политическую и военную гегемонию Коммунистической партии Китая (КПК) по всему миру», - отметил американский эксперт.

Большая часть инфраструктуры, построенной в рамках стратегии «Один пояс, один путь», создает благоприятный доступ на рынок для Китая. В то же время она формирует долговую зависимость от Поднебесной незадачливых государств-клиентов, чьи правительства, таким образом, озабочены в большей степени решением ближнесрочных задач.

Нет недостатка и в сопоставлении двух экономических гигантов планеты - США и Китая. Так, появление США в качестве экономической державы в XIX веке было связано с созданием единой мировой транспортной инфраструктуры под общим контролем Вашингтона - от Суэцкого канала до железных дорог в Индии и Аргентине, а также телеграфной системы.

Китай в настоящее время занят созданием своей собственной инфраструктуры - теперь у него больше высокоскоростных железнодорожных сетей, чем во всем остальном мире, вместе взятом. Это является отправной точкой для реализации его стратегии, цели которой простираются за его пределами и охватывают Евразию, Россию, Юго-Восточную Азию и Европу.

Примечательно, что в «большой семерке» не все однозначно скептически, а тем более откровенно враждебно относятся к Китаю. У ряда европейских стран весьма неплохие отношения с Пекином, а  Италия и вовсе является участником проекта «Один пояс, один путь». Поэтому ожидать единодушного одобрения стратегии действий в отношении Китая со стороны государств - участников корнуэлльского саммита было бы наивно.

Саммит престижа

Несмотря на разные оценки саммита «большой семерки», практически все - как критики, так и сторонники - сходятся во мнении, что саммит можно считать заявкой на восстановление утраченного престижа формата. Дело в том, что в последние годы престиж площадки стал стремительно падать. На этом фоне более популярной и более авторитетной становится платформа G20.

Не случайно многие аналитики считают, что авторитет «Группы двадцати» (G20) - форума для министров финансов и руководителей центральных банков девятнадцати крупнейших стран мира, а также ЕС - превзошел авторитет G7. Новые мировые державы, включая Бразилию, Китай, Индию, Мексику и Южную Африку, отсутствие которых в G7 часто отмечалось, принадлежат именно к G20. Государства - члены группы представляют около 80% мирового ВВП и три пятых населения мира.

Многие наблюдатели утверждают, что «Группа двадцати» была наиболее эффективной во время глобального финансового кризиса 2007-2008 годов. Лидеры G20 впервые встретились в Вашингтоне в 2008 году после падения инвестиционного банка Lehman Brothers. Хотя за годы, прошедшие после кризиса, достичь такого консенсуса было труднее, саммиты G20 стали поводом для постановки амбициозных целей. На саммите 2014 года, организованном Австралией, лидеры приняли план по подъему своих экономик на 2,1%, чего не удалось достичь. В 2016 году в китайском Ханчжоу президент США Барак Обама и президент КНР Си Цзиньпин использовали саммит, чтобы объявить о своем присоединении к Парижскому соглашению по сокращению выброса вредных газов в атмосферу.

Очевидно, что в силу большего состава участников и глобального охвата G20 способна решать гораздо больше вопросов, чем G7. В то же время принимать решения и следить за ходом их реализации в рамках формата G20 гораздо сложнее, нежели в рамках процедур формата G7.

И прошедший в Великобритании саммит наглядно продемонстрировал пределы, а также возможности скоординированных действий по актуальным глобальным экономическим проблемам. Конечно, по сравнению с финансовым кризисом 2008 года, когда «Группа двадцати» согласовала пакет мер по спасению мировой экономики в размере $1 трлн., результаты нынешнего саммита по выходу из постпандемийного кризиса оказались гораздо скромнее. Да и вопрос о том, стал ли саммит предвестником нового духа сотрудничества в мире, в котором идеологическая поляризация и усиление глобальной конкуренции лишь набирают обороты, остается открытым.