МЯГКОСТЬ vs АГРЕССИВНОСТЬ

«Так союзники не поступают», «Удар в спину», «Вероятно, пора приостановить и перезагрузить наши отношения между Европейским Союзом (ЕС) и США»... 

Несогласованный и хаотичный вывод союзнических войск из Афганистана не вызвал у Европы столько отрицательных эмоций, как неожиданное известие о создании трехстороннего оборонного альянса, получившего название AUKUS. 

Лидеры ЕС прямо обвинили президента США Джо Байдена в пренебрежении к партнерам по трансатлантическому альянсу. «Основные принципы альянса - это лояльность и прозрачность, - заявил председатель Европейского совета Шарль Мишель. - Мы наблюдаем явное отсутствие прозрачности и лояльности».

Важный регион

Менее чем через месяц после падения Кабула США, Великобритания и Австралия объявили о трехстороннем партнерстве в области безопасности. 

Соглашение AUKUS предусматривает обмен информацией и технологиями в ряде областей, включая разведку и квантовые технологии. Но главное в нем - содействие Канберре в строительстве атомных подводных лодок. Их размещение в Австралии имеет решающее значение для расширения влияния США в регионе. Причем это всего второй в истории случай, когда США согласились поделиться своими ядерными технологиями. До этого их получила Великобритания в 1958 году. 

ВМС Австралии также будут модернизированы ракетами большой дальности, включая крылатые ракеты «Томагавк». При этом участники соглашения заверили, что Австралия не получит ядерное оружие.

Растущий экономический, демографический и политический вес Азиатско-Тихоокеанского региона делает его ключевым игроком в формировании международного порядка и решении глобальных проблем. Основная цель AUKUS - сдержать угрозу, исходящую, по мнению США, от усиления влияния Китая в этом регионе и его глобальных амбиций.

Имея самый большой в мире военно-морской флот (по количеству кораблей, но не по тоннажу), Китай становится все более настойчивым в таких спорных районах, как Южно-Китайское море. Поскольку там проходят важные для мировой торговли морские пути, это не может не вызывать беспокойства. И не только у США. В то же время создание AUKUS подтверждает тот факт, что краеугольный камень стратегии Вашингтона по сдерживанию Китая находится в Индо-Тихоокеанской зоне.

Однако новое трехстороннее соглашение отчасти является и результатом взаимного разочарования между США и их партнерами по ЕС. С точки зрения Вашингтона ЕС слишком мягко относится к Китаю, а с европейской точки зрения Соединенные Штаты, наоборот, действуют слишком агрессивно. Поэтому ЕС стремится разработать свою собственную стратегию для Индо-Тихоокеанского региона (ИТР) и углубить свои связи с его странами.

Собственная стратегия ЕС

Стратегическое значение Индо-Тихоокеанского региона становится все более важным и для ЕС, который является в нем ведущим инвестором и одним из крупнейших торговых партнеров. На Европу  и ИТР приходится более 70% мировой торговли (товарами и услугами) и свыше 60% потоков прямых иностранных инвестиций.

Поэтому неудивительно, что Европейскому союзу необходима собственная стратегия по укреплению политических и оборонных связей в этой зоне, о чем Брюссель объявил буквально на следующий день после сообщения о создании AUKUS.

Но, в отличие от трехстороннего соглашения, стратегия ЕС большей частью подразумевает налаживание сотрудничества со странами региона в областях торговли, здравоохранения, данных, инфраструктуры и окружающей среды. А также «изучение способов обеспечения расширенного размещения военно-морских сил государствами - членами ЕС для защиты морских коммуникаций и свободы судоходства». 

Правда, скептики полагают, что эта стратегия не сможет существенно усилить влияние ЕС в Индо-Тихоокеанском регионе, который стал представлять интерес для блока сравнительно недавно. Она также не решит проблему все усложняющейся позиции ЕС между США и Китаем в их все более ужесточающемся соперничестве здесь.

Яркий пример тому - Совет по торговле и технологиям ЕС-США (СTT), учрежденный всего три месяца назад.

Недовольны Германией и Францией

Совет призван координировать подходы Евросоюза и США по ключевым глобальным торговым, экономическим и технологическим вопросам. Однако еще до конфликтной ситуации с AUKUS взгляды Вашингтона и Брюсселя на новую инициативу весьма расходились.

Вашингтон рассматривал этот формат как отличную возможность выработать общие технологические и торговые стандарты и выступить единым фронтом против Китая. Европейский же лагерь изо всех сил старался преуменьшить любое ощущение, что Пекин является целью соглашения. Страны ЕС, особенно Франция и Германия, не решаются слишком сильно давить на Китай из-за их значительных экономических связей с Пекином. 

Более того, в конце прошлого года, незадолго до вступления в должность Байдена, ЕС поспешил заключить Всеобъемлющее соглашение об инвестициях с Китаем. Причем произошло это вопреки сильному сопротивлению многих членов союза. В частности, Италия, Польша, Бельгия, Испания и другие критиковали Германию и Францию за то, что они усиленно продвигали инвестиционное соглашение с Китаем в последние дни председательства Германии в Совете ЕС и всего за месяц до вступления Джо Байдена в должность.  Главным их аргументом против этого соглашения было отсутствие в нем обязательств в отношении рабского труда и защиты инвестиций. Кроме того, они опасались, что подобные действия усложнят позиции ЕС в будущих отношениях с США и Китаем. 

Немало европейских стран недовольны еще и тем, что французы пытаются связать свои проблемы с торговой повесткой дня ЕС. В частности, теперь торговое соглашение между ЕС и Австралией, подписание которого намечено на конец года, находится под угрозой срыва из-за раздражения Франции в связи с потерей крупного контракта с Канберрой.   

Седьмая страна в мире

Подписав соглашение AUKUS, Австралия продемонстрировала тем самым свой выбор - она принимает сторону США, а не Китая. Это смелый шаг для страны Азиатско-Тихоокеанского региона, у которой 40% экспорта приходится на Китай и в экономику которой Пекин инвестировал более $100 млрд. 

Однако соглашение о безопасности с США и Великобританией дает Австралии значительный импульс в модернизации своей обороны. Она станет седьмой страной в мире - после США, Великобритании, России, Франции, Китая и Индии, имеющей на вооружении атомные подводные лодки. 

Подводные лодки намного быстрее лодок с обычным двигателем, их труднее обнаружить. Они могут оставаться под водой в течение нескольких месяцев, стрелять ракетами на большие расстояния, а также иметь больше возможностей для размещения боевого снаряжения.

Поэтому вполне понятно решение Австралии отказаться от контракта с Францией на строительство дизельных подводных лодок. Уже не говоря о том, что с тем контрактом проблемы начались почти сразу после его заключения в 2016 году.  

Главным камнем преткновения в той сделке стал спор, кто будет строить 12 подводных лодок класса Barracuda. Канберра требовала, чтобы они строились в Австралии с 90-процентным участием местных жителей, но французы отчаянно этому сопротивлялись, уверяя, что австралийская промышленность не готова к этому.

К тому же выполнение контракта затягивалось, одновременно вырастая в цене с первоначальных 31 до 56 млрд. евро. Были и другие проблемы, которые французы игнорировали, почему-то полагая, что у Австралии нет альтернативы. Но просчитались. В начале этого года стали появляться сообщения, что Канберра пытается выйти из соглашения, несмотря на то, что уже потратила более $1 млрд. и ей грозит выплата «отступных». Медлила она по одной-единственной причине - ей нужна была жизнеспособная альтернатива. И Франция не могла об этом не знать. Поэтому ее нервная реакция на соглашение AUKUS и известие о расторжении контракта не выдерживают критики.

Хотя, с другой стороны, учитывая, что спустя всего семь месяцев во Франции состоятся президентские выборы, можно предположить, что гнев Эмманюэля Макрона направлен, в первую очередь, на внутреннее потребление.

Перезагрузка

Как бы ни выражали лидеры ЕС свое недовольство тем, что с их мнением не посчитались при создании AUKUS, споры вокруг этого альянса высветили важную новую реальность: конфронтация между США и Китаем будет только нарастать и европейцам не остается ничего другого, кроме как адаптироваться к ней.

И вот тут проявляется фундаментальная асимметрия между подходами ЕС и Китая к сотрудничеству. Рост китайских инвестиций в европейские инфраструктуру и высокие технологии связан с геополитическими целями Пекина, а не с желанием получать прибыль. Именно это в большей степени определяет подход Китая к торговым и инвестиционным операциям. Задачи же, которые перед собой ставят европейские компании в их стремлении попасть на китайский рынок, - зарабатывать деньги для своих акционеров.

Ближайшее будущее покажет реальность геополитических амбиций Европы. Возможно, именно им и понадобится перезагрузка.