КОГДА ЖЕНЩИНЫ В ЯРОСТИ

Протесты в Иране не утихают уже месяц. Правда, масштабы и массовость всенародного возмущения значительно ниже, чем в первые дни беспорядков. Не успев замедлиться в одном городе страны, акции внезапно вспыхивают в других, будто ведомые чьей-то скрытой рукой. И примечательно, что в каждом регионе находятся свои причины для выражения недовольства.

На этот раз главным лейтмотивом протестов в Исламской Республике, а точнее их движущей силой стал так называемый «женский вопрос», вставший после смерти двадцатидвухлетней курдянки Махсы Амини. Известно, что она прибыла в Тегеран из города Саккез, откуда была родом, и что 13 сентября ее задержали сотрудники «Гаште Иршад» («Полиция нравов»), которые доставили Амини в полицейский участок по обвинению в несоблюдении правил ношения головного платка. Там состояние Амини внезапно ухудшилось, она была доставлена в больницу, но спустя три дня скончалась.

Фитили четырех национальностей

В социальных сетях тут же распространилась информация о жестоком избиении девушки сотрудниками полиции, что и стало причиной ее смерти. Инцидент вначале дал толчок массовым протестам в курдских регионах страны. Факты полицейского насилия над женщинами и этническая принадлежность Амини вскоре расширили масштабы акций, став причиной ожесточенных столкновений между протестующими и силами правопорядка. В результате перестрелки с правительственными войсками в курдских районах страны есть погибшие.

Одновременно протесты стали распространяться также на другие города и регионы Ирана. Поводом в данном случае уже стал не курдский вопрос, а насилие в отношении женщин, в частности их принуждение покрывать голову. Протесты иранских женщин против принудительного соблюдения дресс-кода были зафиксированы почти во всех городах страны. В самом Иране и за границей женщины в знак протеста начали снимать платки и стричь волосы. В Турции их примеру последовали многие известные представители искусства, политики и СМИ.

В качестве ответной меры на протесты власти Ирана 23 сентября провели демонстрацию в поддержку правительства. Еле сдержав протестную волну на второй неделе беспорядков, правительственным силам пришлось разбираться с еще одним инцидентом «протестной важности». На этот раз страну облетела весть об убийстве силами правопорядка ровесницы Амини поэтессы Хадис Наджафи в городе Карадж. Утверждалось, что в нее было выпущено девять пуль. Смерть Наджафи вызвала большой резонанс преимущественно среди азербайджанского населения Ирана из-за ее этнической принадлежности - девушка была родом из города Меяне (провинция Восточный Азербайджан). Правительственные СМИ пытались опровергнуть инцидент, но позже появились интервью членов семьи погибшей, что усилило напряженность.

В ночь с 28 на 29 сентября росту протестного настроения способствовал и арест сотрудниками безопасности некоей Мехрнуш Тафиян, медийной активистки из города Ахваз - центра иранской провинции Хузестан, населенного в основном арабами.

Очередная женская акция протеста в Иране прошла в провинции Систан и Белуджистан, которая является еще одним этнически чувствительным регионом страны. А 30 сентября после традиционной пятничной молитвы в центре провинции городе Захедан произошли столкновения между участниками религиозного обряда и правительственными войсками. Результат - 60 погибших, а по некоторым данным, более 90 человек. Причина конфронтации - опять же «женский вопрос». Так, накануне пятницы в городе распространился слух, что начальник полиции города Чабахар изнасиловал пятнадцатилетнюю белуджскую девушку. После этого возмущенная и разъяренная толпа напала на полицейский участок. Погибло большое число полицейских и протестующих.

Примечательно, что в течение последнего месяца протестное настроение в Иране подогревалось сообщениями о насилии над женщинами и их убийствах. Еще интереснее, что эти события произошли внутри наиболее уязвимых этнических групп Ирана. Так, курдское происхождение Махсы Амини вызвало первые бурные протесты в курдских регионах Ирана, позднее распространившиеся по всей стране.

В последующие дни сообщения о смерти или насилии над женщинами разошлись по четырем этнически чувствительным регионам Ирана, где большую часть населения составляют белуджи, курды, арабы и азербайджанцы. Курдянка Махса Амини была забита полицией до смерти, азербайджанская поэтесса Хадис Наджафи - застрелена полицией, белуджский подросток - изнасилована полицией в Чабахаре, а Мехрнуш Тафиян - задержана государственными органами. Интересно, что и на этот раз более активными были первые три этнические группы. Азербайджанцы особо себя не проявили, исключая несколько акций протеста. Хотя и среди них роль фитиля в пороховой бочке сыграл именно женский фактор, сообщения о расстреле полицейскими азербайджанки Хадис Наджафи не стали причиной ожидаемого бурного и масштабного всенародного возмущения.

Власти стоят на своем

С первого дня протестов иранские власти неизменно придерживаются мнения, что за беспорядками в стране стоит внешняя сила. В начале октября верховный лидер страны аятолла Али Хаменеи к удивлению тех, кто давно его не видел на публике, посетил церемонию вручения дипломов выпускникам полицейской школы и впервые прокомментировал произошедшее. Назвав смерть Махсы Амини печальным событием, он прямо обвинил Израиль и США в нагнетании протестного настроения в стране. В то же время он счел своим долгом поддержать силы правопорядка, участвовавшие в подавлении беспорядков.

По сообщениям иранских СМИ, именно оппозиционные группы за рубежом и их сторонники на местах подстрекали людей к массовым беспорядкам. Также иранская медицинская экспертиза огласила результаты вскрытия Махсы Амини. В документе упоминается, что девушка в восьмилетнем возрасте перенесла операцию на головном мозге, испытывала головные боли, которые активизировались в момент ее ареста и стали причиной смерти в больнице через три дня после задержания.

Но, похоже, все эти заявления и объяснения не принимаются возмущенной толпой протестующих - Иран продолжает трясти. Происходящее в стране не является ни спецоперацией, задуманной и управляемой иностранными державами, о чем неоднократно заявляли иранские власти, ни акциями недовольных режимом граждан, как это тиражируется западными СМИ. Иранские события можно рассматривать лишь как анархистские протесты, в которых недовольство внутри страны поддерживается извне.

Каждый чувствительный инцидент в стране впоследствии оборачивается протестами против власти. В течение последних десяти лет аналогичные события наблюдаются в Иране один-два раза (а иногда и больше) в год. Это можно обобщить и объяснить несколькими факторами.

Население Ирана составляет более 80 млн человек, большинство из которых - молодежь. Из-за ускорившихся темпов урбанизации, особенно после исламской революции, большая часть населения проживает в городах. После революции в результате введенных против Ирана санкций экономика страны заметно ослабла, экспорт нефти и газа сократился до минимума, а стоимость углеводородов, реализуемых преимущественно на черном рынке, котируется по ставкам ниже рыночных. Поэтому в стране высокий уровень безработицы и бедности, особенно среди молодого поколения.

Во-вторых, во время исламской революции (43 года назад) население Ирана составляло лишь 37,5 млн человек при более высоком, чем сейчас, уровне религиозности. И в то время лидеры революции, пользуясь своим огромным влиянием на население, могли вводить разного рода запреты и принуждать женщин к ношению головных платков. Сейчас же ситуация резко изменилась. Население увеличилось более чем вдвое, а уровень религиозности среди молодого поколения значительно ослаб. Под влиянием западной пропаганды образа жизни современная иранская молодежь сопротивляется правительственным запретам, касающимся одежды и головных платков. Среди молодежи есть даже группы, известные своей лояльностью монархическому режиму последнего шаха Ирана Резы Пехлеви, который был изгнан из страны более сорока лет назад.

Таким образом, сейчас иранские власти столкнулись с нешуточной проблемой противодействия мощной молодежной оппозиционной группе, готовой вспыхнуть в любой момент. Эту критическую массу можно мобилизовать в любое время как внутри страны, так и из-за границы.

В центре недавних протестов встали женщины - как в виде жертв, так и символов этих акций. Аналогичные массовые демонстрации с социальными требованиями в Иране в последний раз наблюдались около четырех месяцев назад. Они тоже отличались своей радикальностью, вылившись в вооруженные столкновения с правительственными силами. Это предполагает, что внутренняя и внешняя оппозиция в Иране планирует вооруженные выступления против действующего режима. И вполне вероятно, что следующая фаза смуты может быть еще более острой.

Следует отметить, что в действиях властей и государственных органов проглядывается определенная слабость в отношении к происходящему. Такое ощущение, что власти были с самого начала безразличны к акциям и не готовы к решительным действиям, четко не координируя работу соответствующих ведомств. В результате госорганы не смогли принять необходимых мер для предотвращения роста масштабов акций. Не исключено, что на это повлияла и конкуренция между властными группами внутри самого правительства.

После первых курдских протестов, бомбардировки курдских районов Ирака Корпусом стражей исламской революции «Сепах» и контрударов правительственных сил в качестве ответной меры противодействия на возможные риски неготовность властей к сложившейся ситуации стала предельно ясной. С другой стороны, стало очевидно, что действующая власть ожидает серьезной угрозы извне. Поэтому можно ожидать возобновления военно-политических операций за рубежом для поддержания стабильности внутри Ирана.

Что касается внутриполитического и экономического положения в стране, то у властей не так много вариантов для маневрирования. Да, ИРИ, следуя примеру Саудовской Аравии, в последние годы приняла определенные меры по ослаблению некоторых строгих религиозных запретов. Например, за последние четыре года обе страны разрешили женщинам посещать спортивные матчи на стадионах. Но полная отмена запрета на ношение головных платков не представляется реальной. Однако вполне вероятно, что деятельность «Полиции нравов» в Иране, на которую, по словам правительственных чиновников, поступает чрезмерное количество жалоб, будет несколько ограничена, даже если власти не упразднят ведомство полностью.

Официальный Тегеран осознает, насколько важно снять со страны экономическое эмбарго и американские санкции для определенной стабилизации внутренней социально-экономической ситуации путем восстановления пресловутого ядерного соглашения.

Наконец, можно было бы реанимировать испытанный метод предотвращения внешних угроз - тактику противостояния врагу за пределами Ирана. Это означает, что в скором времени напряженность в конфликтных регионах Ближнего Востока может возрасти с вероятностью возникновения новых очагов конфликтов. Напомним, несколько лет назад официальные лица Ирана заявили, что если бы они не выступили против ИГИЛ в Багдаде, то сегодня пришлось бы воевать с боевиками в Тегеране.

В целом последние акции протеста в ИРИ показали, что внутри иранской власти существует довольно мощный оппозиционный потенциал, готовый активизироваться и всколыхнуть страну в любой момент.