КОНФЛИКТНОЕ ПАРТНЕРСТВО

В последнее время Турция сделала ряд знаковых шагов, демонстрирующих ее интерес к углублению отношений со странами Европейского Союза. По всей видимости, при этом турецкое политическое руководство исходит из двух соображений: укрепить свой авторитет на международном уровне и больше влиять на принимаемые западными странами решения по Турции, а также получить максимум выгоды от преференциальной торговли с ЕС. 

Как известно, незадолго до встречи лидеров НАТО в Вильнюсе президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган выступил с заявлением, что может поддержать заявку Швеции на вступление в НАТО, если начнутся переговоры о членстве его страны в ЕС.

«Я обращаюсь к тем, кто заставлял Турцию ждать у дверей ЕС более 50 лет: проложите путь для Турции, а мы проложим путь для Швеции», - сказал Эрдоган на пресс-конференции 10 июля, перед тем как отправиться в Вильнюс. 

Это заявление вызвало немало пересудов относительно того, есть ли в этом шаге реальное желание стать членом ЕС или это всего лишь политическая риторика. 

Саммит НАТО как лакмусовая бумажка

Спустя сутки уже в Вильнюсе в результате переговоров с участием президента Турции Эрдогана, генсека НАТО Столтенберга и премьер-министра Швеции Кристерссона стороны пришли к соглашению, что Турция передаст заявку Стокгольма на членство в НАТО на ратификацию в парламент. Взамен Швеция пообещала «приложить усилия», чтобы модернизировать таможенный союз Турции и ЕС и активизировать переговоры о безвизовом режиме.  

Перед саммитом НАТО Эрдоган провел отдельную встречу с главой Евросовета Шарлем Мишелем, после которой последний объявил о «позитивных результатах». По всей видимости, турецкий лидер предварительно получил и его одобрение.

Примечательно, что обсуждения о присоединении Швеции к НАТО в Великом национальном собрании Турции (парламент) начнутся не раньше осени. Это даст возможность Эрдогану проследить, как будут выполняться данные ему обещания. Если возникнут проблемы, то вряд ли можно ждать скорейшей ратификации протоколов. 

Следует отметить, что еще до выборов турецкое руководство пыталось договориться с ведущими странами Евросоюза, в частности с Германией, по вопросу модернизации положений таможенного союза между ЕС и Анкарой. Однако каких-либо четких гарантий получено не было. 

В этой связи можно вспомнить, что в прошлые годы бывший канцлер Германии Ангела Меркель неоднократно высказывалась против продолжения переговоров между ЕС и Турцией по данному вопросу. Еще одним ярым противником соглашения являлась Греция, однако в последнее время между Анкарой и Афинами наладился диалог по восстановлению отношений.

Он наметился после мощнейшего землетрясения в Турции в феврале текущего года. Пользуясь традицией «дипломатии землетрясений» двадцатилетней давности, Греция предприняла шаги по улучшению отношений с Анкарой, используя инструменты «мягкой силы» - гуманитарную помощь пострадавшим районам. 

Принимая во внимание предвыборную кампанию как в Турции, так и в Греции, стороны отложили начатый диалог на поствыборный период. Теперь, когда и Эрдоган, и Мицотакис подтвердили свои полномочия на выборах, они, похоже, решили вернуться к нему. И саммит НАТО в Вильнюсе стал для этого подходящей площадкой. 

Это можно считать также частью программы Анкары по нормализации отношений и решению накопившихся проблем с Евросоюзом. При этом Анкара вряд ли будет настаивать на приеме ее в ЕС, поскольку не хочет сковывать себя дополнительными обязательствами, которые могут повлиять на ее внешнюю политику. 

Тернистый путь в ЕС

Турция является шестым крупнейшим торговым партнером Евросоюза. На нее пришлось 3,3% от общего объема товарооборота ЕС в 2022 году. При этом Анкара рассчитывает значительно увеличить свой экспорт в страны Евросоюза посредством улучшения режима преференциальной торговли. Это повысит привлекательность турецкого рынка и для региональных экономик, позволив более эффективно использовать его в качестве торгового хаба.

Между тем в самом Евросоюзе весьма настороженно относятся к идее Анкары активизировать свое участие в процессе евроинтеграции. У многих европейских политиков вызывает сомнение необходимость членства одной из влиятельнейших стран мусульманского мира с сильной армией и довольно амбициозной внешней политикой. Все это увязывается с личностью самого турецкого лидера, которого частично побаиваются и которому частично не доверяют из-за его, как они считают, авторитарного стиля правления. Особенно это стало заметно после неудавшегося переворота в 2016 году, что только ухудшило отношения. Обе стороны также расходятся во мнениях по поводу Кипра, который ЕС принял в свои ряды в 2004 году, в то время как северная часть острова была признана Турцией в качестве независимого государства.  

К 2018 году лидеры ЕС на очередном саммите заявили, что переговоры о членстве Турции окончательно «зашли в тупик».

Тем не менее, в Брюсселе понимают, что должны работать с Турцией - важным соседом и связующим звеном с Россией, Азией и Ближним Востоком. И хотя вопрос о членстве не обсуждается, европейские официальные лица рассматривают возможности, где они могли бы больше сотрудничать с Турцией. Кое-кто даже полагает, что если из этого что-то получится, то это может быть зачислено в актив президента Эрдогана.

В целом заявка Турции на вступление в эту организацию насчитывает почти 60 лет - она подала ее на ассоциацию с Европейским экономическим сообществом, предшественником ЕС, в 1959 году.

Но серия переворотов, экономическая и политическая нестабильность всякий раз отодвигали процесс интеграции Турции в ЕС на второй план, пока, наконец, в 1999 году ей не был предоставлен статус «кандидата на вступление в ЕС».

Однако особого прогресса в плане присоединения Анкары к Евросоюзу так и не произошло. Турецкие власти раздражало, что с начала девяностых до середины нулевых произошло сразу несколько волн расширения союза. К объединению присоединились страны, которые лишь за несколько лет до этого стали в очередь на членство. В то время как Турция к тому времени уже несколько десятилетий терпеливо дожидалась своего часа «у ворот» Европейского Союза.

Проблемы, противоречия и немного надежды

В первые годы после прихода к власти Партии справедливости и развития Анкара старательно выполняла требования по соответствию параметрам членства, озвученные Брюсселем. В этот период были внесены изменения в Конституцию, проведены реформы избирательной системы, уголовного права. Однако, по мнению руководства Евросоюза, этого оказалось недостаточно. Турции рекомендовалось решить свои проблемы с курдами и улучшить отношения с соседями, прежде всего с Грецией и Кипром.

В 2011 году президент Франции Николя Саркози фактически открыто сказал тогдашнему премьер-министру Турции Реджепу Тайипу Эрдогану, что членство Турции в ЕС недопустимо для Франции.

Да и новой Турции было бы не очень комфортно в Евросоюзе, который постоянно указывал бы ей, что и как делать, какие приоритеты во внешней политике формировать. В частности в сирийском вопросе. Так, ведущие страны Евросоюза рекомендуют Турции убрать свои войска с севера Сирии. При этом на обращения Анкары оказать проживающим на постоянной основе в Турции 3,5-4 млн сирийских беженцев помощь они реагируют крайне неохотно. 

Так что Турция особо и не стремится в союз, а ЕС в свою очередь не ждет Анкару. Поэтому стороны сегодня больше концентрируются на достижении взаимоприемлемых решений по облегчению режима свободной торговли. Это гораздо выгоднее, поскольку они переживают непростой период своей истории, обусловленный трудностями как внутреннего, так и внешнего порядка. Оппоненты предметно рассматривают возможность модернизации соглашения о свободной торговле, которое достаточно устарело. 

Причем первоначальные переговоры по данному вопросу начались еще в 2014 году. С тех пор, по словам наблюдателей, прогресс был незначительным или вовсе отсутствовал.

По оценкам Европейской комиссии, ожидаемая прибыль для ЕС от такой модернизации составит около 5,4 млрд евро, или около 0,01% ВВП ЕС. Турция также выиграет от такого пересмотра и прибавит до 1,9% своего ВВП.

Предполагается, что принятие соглашения укрепит интеграцию Турции в глобальные производственно-сбытовые цепочки, тем самым улучшив экономическое благосостояние обеих сторон.

Сторонники соглашения в Германии считают, что немецкие компании начали свою деятельность в Турции 160 лет назад и пережили правление османских султанов, две мировые войны и экономический кризис. Президент Германо-турецкой палаты промышленности и торговли Маркус Слефогт утверждает, что «они выжили, потому что каждый год экономика страны растет на 4,5%».

Товарооборот Германии с Турцией в 2021 году составил около 41 млрд евро. Это делает Анкару крупнейшим торговым партнером и одним из основных интересантов заключения соглашения.

Многие сходятся на том, что модернизация положений таможенного соглашения между странами не является инструментом для вступления в ЕС. Целью его является исключительно улучшение бизнес-среды. А она, как известно, состоит не столько из денег, сколько из людей. Поэтому параллельно ставится вопрос облегчения визового режима. Предполагается, что общение между людьми, пусть и в сфере бизнеса, поможет привнести европейские ценности в Турцию и в итоге будет способствовать росту взаимопонимания и политическому сближению.