ТУРБУЛЕНТНЫЙ ТБИЛИСИ

Грузия переживает очередную фазу политической турбулентности, которая в немалой степени связана с фактором внешнего воздействия. События, разворачивающиеся вокруг принятого парламентом в первом чтении законопроекта «О прозрачности иностранного влияния», не только отражают накал борьбы между властями и оппозицией, но и являются частью растущего противоборства России и Запада на Южном Кавказе.

Страсти по законопроекту

В начале апреля правящая партия «Грузинская мечта» заявила о намерении вынести на голосование измененный вариант законопроекта, который был отозван год назад после массовых протестов в Тбилиси. В канун и после состоявшегося 17 апреля 2024 года парламентского утверждения в первом чтении Тбилиси вновь охватили протестные акции, сопровождающиеся столкновениями их участников с полицейскими.

Законопроект, вызывающий столь бурную и неоднозначную реакцию в грузинском обществе, требует от СМИ и некоммерческих юридических лиц (неправительственных организаций), получающих свыше 20% финансирования из зарубежных источников, зарегистрироваться в качестве «организаций, представляющих интересы иностранного государства». К слову, в первоначальном варианте законопроекта эти организации характеризовались более определенно, как «иностранные агенты».

«Организации, представляющие интересы иностранного государства», будут обязаны каждый год заполнять финансовую декларацию. Проведение проверок с целью выявления подобных организаций возложено на Министерство юстиции. За нарушение закона предусмотрена ответственность в виде лишения свободы на срок до пяти лет и выплаты штрафа (в размере 25 тыс. лари, или около 9 тыс. евро).

Прозападные оппозиционные силы Грузии резко критикуют законопроект правящей партии. Последняя обвиняется в служении интересам России. Законопроект «Грузинской мечты», по аналогии с действующим в РФ нормативно-правовым актом, продолжает преподноситься оппозиционерами как закон «об иностранных агентах».

Сама РФ отрицает какое-либо влияние на разработку грузинского закона, напоминая, что Москва не является пионером во внедрении подобного рода нормативно-правовых актов. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что первой страной, придумавшей «систему борьбы с иностранными агентами», являются США.

Между тем известно, что практика принятия и реализации схожих законов существует не только в США и РФ, но и в ряде других стран, к примеру в Австралии и Израиле. Кроме того, прибегнуть к этой практике планирует в «условиях военного времени» и Евросоюз.

Грузинских оппозиционеров, участников протестов против законопроекта «об иноагентах», поддержала президент страны Саломе Зурабишвили. Тем самым она выразила готовность к дальнейшему противостоянию с правительством - процесса, который выступает именно как часть борьбы между правящей «Грузинской мечтой» и радикальными прозападными силами. Зурабишвили первоначально к последним не относилась и даже считалась фактическим назначенцем олигарха, основателя «Мечты» Бидзины Иванишвили, считающегося закулисным правителем Грузии. Однако затем Зурабишвили стала отдаляться от «мечтателей», пытающихся совмещать курс на вступление в ЕС с учетом фактора России. Ныне президент Грузии позиционирует себя как бескомпромиссный приверженец евроинтеграции Тбилиси и борец с российским влиянием.

«Мы на полпути между статусом кандидата на вступление в Евросоюз и ожидаемым открытием переговоров о членстве в следующем декабре. На этом этапе России важно перекрыть путь Грузии к продолжению ее пути к европейской интеграции», - заявила Зурабишвили. Расценивая продвигаемый «мечтателями» закон «об иноагентах» как «российский закон» и пример «мягкой силы» Москвы, ведения ею «гибридной войны» против проевропейского курса Тбилиси, Зурабишвили пообещала, что в случае окончательного принятия законопроекта по итогам второго и третьего чтений она обязательно использует свое право наложить на него вето.

Окончательное принятие закона «об иноагентах», даже при том, что на него может быть наложено президентское вето, скорее всего, будет сопровождаться массовыми акциями протеста. То есть не исключается ужесточение столкновений между полицией и их участниками. Кроме того, есть опасность, что на улицы будут выведены и сторонники «Грузинской мечты», после чего ситуация может скатиться до серьезного гражданского противостояния.

Запад, «мечтатели», национальный суверенитет

На фоне обострения внутриполитической ситуации в Грузии законопроект «мечтателей» подвергают резкой критике США и Евросоюз. В частности, глава Совета ЕС Шарль Мишель заявил, что принятие закона «об иноагентах» отдалит Грузию от вступления в Евросоюз. Это говорит о неприкрытом давлении на официальный Тбилиси со стороны Запада, недовольного как недостаточными, по мнению евроатлантических центров, темпами грузинского курса в ЕС, так и осторожной политикой правительства «Грузинской мечты» в отношении России. Последнее касается, прежде всего, того, что власти Грузии предпочли не занимать ярко выраженную антироссийскую позицию в условиях войны в Украине и, в частности, не присоединились к западным санкциям против РФ.

Между тем правящая партия Грузии выступает с заявлениями, в которых Запад обвиняется, по сути, во вмешательстве во внутренние дела страны. Генсек «Грузинской мечты» Каха Каладзе даже сравнил ЕС и США с Советским Союзом, когда ни один шаг не мог быть совершен без согласования с ЦК КПСС.

Необходимость принятия самого законопроекта премьер-министр Грузии Ираклий Кобахидзе объяснил тем, что неправительственные организации стали «одним из главных источников радикализма и так называемой «поляризации» в политической жизни Грузии». Относительно утверждений о том, что настоящей мишенью законопроекта являются западные фонды, спонсирующие грузинские СМИ, Кобахидзе заявил: «Прозрачность в равной степени касается всех: и врагов, и друзей».

Лидер парламентского большинства Мамука Мдинарадзе в качестве обоснования необходимости принятия закона привел то, что «неправительственные организации подрывают безопасность страны». Имея в виду, что они втягивают Грузию в конфликт в Украине с целью «открытия второго фронта» против России. Поэтому в выстраивании аргументации грузинских властей, продвигающих резонансный законопроект, особое место занимают опасения по поводу превращения страны в новую «Украину».

Премьер Кобахидзе заявил, что если бы НПО добились смены власти в 2020-2022 годах, то «сегодня Грузия оказалась бы в худшем положении, чем Украина». При этом он отверг обвинения в том, что законопроект будет препятствовать евроинтеграции Грузии. «Если мы не защитим суверенитет государства, с нами произойдет то же самое, что произошло с Украиной, и в таком случае мир и евроинтеграция останутся в прошлом. Соответственно, если этот закон чему-то и служит, так это задаче нашей евроинтеграции, без суверенитета нельзя войти в Европу», - подчеркнул Кобахидзе.

Между тем председатель «Грузинской мечты», бывший глава правительства Ираклий Гарибашвили аргументировал мнение о том, что принятие законопроекта не может повлиять на темпы вступления Грузии в ЕС, неготовностью самого Брюсселя к расширению организации. По его словам, Грузия может даже упразднить закон, но только после того, как ей скажут, что она «завтра» станет членом Евросоюза.

Трудно однозначно сказать, чего больше в заявлении Гарибашвили: попытки сторговаться с ЕС или реального скепсиса относительно скорого принятия Грузии в эту структуру? Логика сказанного им в том, что если ЕС в любом случае не намерен принимать Грузию в скором времени в свои ряды, то какой смысл отказываться от принятия законопроекта из опасений, что этот шаг может затормозить грузинскую евроинтеграцию. Впрочем, ключевым в позиции грузинских властей выступает стремление укрепить суверенитет Грузии, находящейся под растущим давлением Запада, который, в свою очередь, не скрывает своей поддержки радикальных сторонников евроатлантизации внутри самой южнокавказской страны.

Судя по всему, правительство «Грузинской мечты» всерьез настроено соединить курс на вступление в ЕС и другие евроатлантические структуры с сохранением грузинской идентичности, традиционных ценностей внутри грузинского общества. На это указывает и инициатива правящей партии о принятии конституционных поправок и конституционного закона, согласно которым в Грузии будут запрещены ЛГБТ-пропаганда, акции в поддержку однополых связей и смена пола. В частности, предлагается внесение в статью 30 Конституции Грузии пункта с формулировкой: «Защита семейных ценностей и несовершеннолетних обеспечивается конституционным законом Грузии, который является неотъемлемой частью Конституции Грузии». Проект же самого конституционного закона «О семейных ценностях и защите несовершеннолетних» предусматривает, что браком является лишь союз одного мужчины и одной женщины, которым не менее 18 лет. Усыновление несовершеннолетнего ребенка или опекунство будут допускаться лишь для гетеросексуальных людей, находящихся в браке. Кроме того, будут запрещены любые медицинские вмешательства, связанные со сменой пола.

Запад, со своей стороны, дает понять, как, впрочем, и в других случаях продвижения евроинтеграции различных стран, о своем неприятии подобных устремлений грузинского правительства, нацеленных на защиту национального суверенитета.

Накануне прояснения

Давление евроатлантических центров на Грузию является составной частью геополитического противоборства на Южном Кавказе. Показателем этого процесса выступают, к примеру, и попытки США и ЕС использовать евроатлантические устремления Грузии для реализации преследуемых ими конкретных задач в регионе Южного Кавказа. Особенно это стало заметно после предоставления Грузии в декабре 2023 года статуса кандидата в члены Евросоюза.

Запад рассчитывает, что Грузия, получившая подобный статус, будет всячески способствовать, прежде всего, масштабному плану вытеснения России с Южного Кавказа. Но помимо этого существует опасность превращения Грузии в инструмент реализации интересов внешних центров и в такой сфере, как ее отношения с другими региональными странами. Прежде всего с ближайшим стратегическим партнером и добрым соседом Грузии - Азербайджаном.

В отношении проводящего независимую политику Азербайджана в качестве рычага давления используется Армения, которую Запад активно переводит на орбиту собственного явления. Грузии же отводится роль содействующей этому процессу стороны, что проявляется, в частности, в использовании ее территории как транзита для поставок в Армению западного оружия и военной техники.

Однако в условиях переживаемых на всем евразийском пространстве суровых геополитических потрясений Азербайджан и Грузия жизненно заинтересованы в том, чтобы и далее совместно выстраивать систему региональной безопасности и многостороннего сотрудничества на Южном Кавказе, значимого для развития интеграционных процессов в масштабах всей Евразии. И это, судя по итогам недавнего визита премьер-министра Грузии в Азербайджан, достаточно отчетливо осознает и официальный Тбилиси.

В любом случае, перспективная конфигурация грузинской политики и, соответственно, степень эффективности внешнеполитического давления на Тбилиси будут прояснены в результате предстоящих осенью нынешнего года парламентских выборов в этой стране. В этом смысле текущий накал внутриполитической борьбы, включая митинги оппозиции, можно считать элементом предвыборной подготовки. Борьба между «Грузинской мечтой» и радикально прозападными политическими силами продолжается. Как продолжается и борьба между Россией и Западом за влияние на Южном Кавказе.