ДРАКОН НАСТУПАЕТ

Визит 19-24 января председателя КНР Си Цзиньпина в Саудовскую Аравию, Иран и Египет еще раз доказал истину, которую так любят повторять политологи: "Поднебесного дракона" мало тревожат геополитические и религиозные разногласия, ему важна только собственная экономическая выгода. Как отмечал американский политолог Джошуа Купер Рамо, Китай распространяет альтернативную теорию развития и модель международных отношений. Пекин методично следует по своему пути. Например, воздерживается от поддержки той или иной стороны в ближневосточных конфликтах, не высказывается по поводу суннитско-шиитского противостояния, а последствия отгремевшей "арабской весны" рассматривает не с точки зрения политики, а инвестиций. Поэтому глава Китая одну за другой посетил страны-соперницы - Иран и Саудовскую Аравию - в самый разгар очередного витка их конфронтации, который привел к разрыву дипломатических отношений. 

В документе под названием "Политика в отношении арабских стран", который МИД Китая выпустил незадолго до поездки Си Цзиньпина в Эр-Рияд, арабские страны рассматриваются без внутренних нюансов и разногласий, а как единое целое. Самих арабских стран такой подход, видимо, тоже устраивает. Генсек ЛАГ Набиль аль-Араби в интервью "Синьхуа" назвал визит Си Цзиньпина историческим, а нынешние отношения между арабскими государствами и Китаем идеальными. Китай является вторым по величине торговым партнером арабского мира, и ведущую роль тут играет именно Саудовская Аравия, хотя дипломатические отношения между Эр-Риядом и Пекином были установлены сравнительно недавно. Катализатором стала экономика - Китай импортирует из Саудовской Аравии примерно одну шестую от общего объема нефти.

В ходе визита Си Цзиньпина в СА подписаны ряд соглашений и меморандумов, обеспечивающих стабильные поставки углеводородов. Но не менее примечательно, хотя об этом не очень распространяются, также выглядят договоренности в сфере ядерной и "зеленой" энергетики. СА, на территории которой находится до 24% всех разведанных запасов нефти в мире, подается СМИ в основном как государство, полностью зависящее от своих нефтяных богатств. И при этом как-то особо не афишируется, что к 2032 году Эр-Рияд поставил перед собой амбициозную цель стоимостью в десятки миллиардов долларов производить 55 гигаватт солнечной энергии и выйти на первое место в мире в этой сфере. Потребление энергии в СА растет на 7% в год, но сейчас оно вырабатывается за счет сжигания нефти (25% от всей добываемой), из-за чего страна занимает 6-е место в мире по использованию "черного золота". Если потребление будет расти такими же темпами, то стране примерно к 2040 году придется импортировать нефть, что ударит по доходам королевства, которое уже сейчас ощутило серьезное негативное воздействие от существенного падения цен на нефть. Для чего и нужно развитие альтернативных источников, а для них в СА почти идеальные условия (если не считать песчаных бурь) - обширные пустыни и высокая интенсивность солнечного излучения. Китай также ощущает постоянную нехватку энергоресурсов и никак не может в общем потреблении снизить долю угля, что приводит к серьезным проблемам в экологии, и поэтому ему развитие альтернативной энергетики нужно не меньше, чем СА. Хотя сейчас доля "зеленой" энергетики в общем энергобалансе Поднебесной империи крайне мала, выделяются огромные суммы на ее развитие. По самым смелым оценкам, планируется, что к 2030 году доля альтернативной энергетики составит около 50%. Примечательно, что в настоящее время, по различным оценкам, по объему инвестиций в данную сферу КНР опережает многие европейские страны и США, является крупнейшим производителем солнечных батарей. Так что КНР и СА сейчас закладывают сотрудничество, которое сможет задавать серьезный тон в будущем в сфере энергетики - не менее серьезный, чем нынешняя схема "крупнейший в мире продавец нефти и крупнейший в мире ее покупатель".  

Но сейчас Китаю нужны большие объемы нефти, и в Иран главу Поднебесной империи, скорее всего, привело снятие с Тегерана санкций СБ ООН, США и ЕС, в чем Пекин, кстати, сыграл конструктивную роль. В КНР раньше не особо обращали внимание на введенные странами Запада карательные меры против Тегерана и продолжали покупать у иранцев нефть, поставляли военные технологии, промышленное оборудование. Ввиду отсутствия конкурентов Китай пользовался значительными скидками, а также мог диктовать свои условия иранскому бизнесу и в другом. Теперь же придется заключать новые контракты, и сфера сотрудничества выглядит весьма обширной - создание зоны свободной торговли, атомная энергетика, строительство инфраструктуры и прочее, поэтому Китай так стремится занять выгодные позиции. Помимо нефти и газа, а также огромного потребительского рынка в 78 млн. человек для Китая Исламская Республика является важнейшим участником проекта нового Шелкового пути. 

Что касается Египта, то сейчас, после политического лихолетья и удара со стороны террористов по туристическому бизнесу, эту страну, что называется, можно брать тепленькой. Еще до начала визита отмечалось, что Китай выделяет Египту кредит в $1 млрд. для поддержки золотовалютных резервов и открывает кредитную линию в $800 млн. для осуществления совместных проектов в разных областях - от энергетики до сельского хозяйства. Впрочем, у Китая всегда были в АРЕ крупные финансовые интересы - объем двусторонней торговли между Каиром и Пекином достиг в прошлом году     $12 млрд., и Китай в настоящее время является крупнейшим торговым партнером Египта. Си Цзиньпин заранее запланировал участие в открытии второй очереди китайско-египетской зоны торгово-экономического сотрудничества в районе Айн-Сохны, в которую уже вложено около $900 млн. инвестиций, и они должны дойти до $30 млрд. Для Китая Египет это не только важнейший плацдарм на Африканском континенте, но также и близость к европейским рынкам.

Несмотря на замедление китайской экономики и критику со стороны международных экспертов, что Пекин публикует ненадежную официальную статистику, а, значит, данным по росту национального ВВП не совсем можно доверять, Поднебесный дракон остается самым серьезным конкурентом Запада. Особенно амбициозно выглядят внешние проекты Пекина, связанные с восстановлением Великого Шелкового пути. Идея "одного пояса, одного пути" должна завязать разные страны огромного региона именно на Китае. Арабские страны и Иран нуждаются в китайских инвестициях и технологиях, Китай же интересуют выход на новые рынки сбыта, транзит, а также, как уже было сказано, другие, помимо нефти, источники энергии и полезные ископаемые (коих на территории так называемого Большого Ближнего Востока несметное количество), необходимые для развития промышленности. 

Другое дело, что регион этот крайне нестабильный, серьезной проблемой на пути экономических планов является международный терроризм, и Китай, широко шагающий за свои границы, не может обходить этот вопрос стороной. Именно поэтому китайские боевые корабли участвуют в операциях против пиратов в Аденском заливе. Также незадолго до нового года прошла информация, что Китай создает базу ВМС в Джибути, и это станет первым военным объектом Поднебесной в Африке. По словам американских экспертов, вылеты с аэродрома позволят Пекину собирать разведданные в регионах Персидского залива, Ближнего Востока и Африки. Недавно в СМИ просочились также слухи о том, что КНР рассматривает возможность своего участия в военной операции против ИГ. Китай обеспокоен растущим числом вступающих в ИГ боевиков китайского происхождения - террористы, прошедшие боевую школу, могут доставить Пекину серьезные неприятности в неспокойном Синьцзян-Уйгурском автономном округе. При этом и угрозы экономическим интересам, конечно, играют не последнюю роль. Ведь эксперты не исключают возможность того, что террористические группировки, теснимые в Ираке и Сирии, начнут пробивать себе дорогу в сторону стран Центральной Азии, где у КНР много крупных проектов. Вмешательство Китая в борьбу с ИГ вряд ли будет прямым, хотя, возможно, Пекин и не устоит опосредованно опробовать свои силы в реальных боевых условиях. Кроме того, потенциал Китая можно направить на нахождение общего знаменателя у тех стран, которые борются с ИГ, но их разногласия приводят к тому, что война против терроризма начинает напоминать войну друг с другом. Так, у КНР хорошие отношения с Ираном, арабскими странами, Россией, Турцией, Израилем. Если Китай хочет укрепиться в качестве растущей геополитической силы, сейчас для этого самый подходящий момент. И нынешние экономические трудности КНР этот процесс могут только подстегнуть, ведь экономическая экспансия не может не сопровождаться серьезной дипломатией и наращиванием военного присутствия.