"ПРОСИ ВЕРБЛЮДА, ЧТОБЫ ПОЛУЧИТЬ ОВЦУ"

Позиции прикаспийских стран по определению правового статуса Каспия сблизились, но не по основополагающим, а ряду сопутствующих вопросов. И хотя участники прошедшего в сентябре в Баку заседания рабочей группы констатировали прогресс в переговорах, полное согласование национальных секторов и определение окончательного статуса Каспия, судя по всему, завершатся не скоро.

О том, как дальше может пойти процесс, каковы основные препятствия, мешающие прикаспийским странам договориться, мы поговорили с главным научным сотрудником Института стратегических исследований при президенте Республики Казахстан, доктором политических наук Санатом КУШКУМБАЕВЫМ.

- Несмотря на многолетние переговоры, прикаспийские страны так и не достигли согласия по поводу статуса Каспийского моря. Иран, владея самым маленьким участком береговой зоны, требует 20% водной части Каспия, то есть больше, чем имел по советско-иранскому договору. А позиция Туркменистана вообще не совсем понятна. Каким образом можно будет привести Тегеран и Ашгабат к единому с другими прикаспийскими странами мнению?    

- Так получается, что Ирану при секторальном делении достается самый маленький участок моря. Поэтому Иран действует согласно казахской поговорке "Проси верблюда, чтобы получить овцу". В переговорном процессе каждая сторона пытается добиться большего. Иран стремится поднять ставки. В ближайшее время позиция Ирана не претерпит изменений. Переговоры продвигаются по вопросу экологии, рыболовства и другим темам. Но для нас самое главное - вопрос правового статуса Каспия. Другим важным фактором является то, что Иран практически не разрабатывает на Каспии углеводородные месторождения. Вся нефтегазодобыча Ирана сконцентрирована на юге в регионе  Персидского залива. Поэтому Иран вроде и не заинтересован в решении проблемы правового статуса Каспия. Это больше волнует Азербайджан, Казахстан и Туркменистан, так как эти страны разрабатывают энергетические кладовые в своих секторах моря и связывают свое экономическое благополучие с Каспием. Очень важно, что стороны пока отказываются от силовых мер и участвуют в переговорном процессе. Возможно, когда Иран решит начать эксплуатацию месторождений в своем секторе Каспия, позиция Тегерана вначале де-факто, а затем и де-юре подойдет к общему знаменателю.

Азербайджан, Казахстан и Россия практически договорились о дележе дна моря и заключили рамочные соглашения. К сожалению, Иран выступает с претензиями к морским секторам Азербайджана и Туркменистана. Позиция Туркменистана в принципе совпадает с секторальным делением моря Азербайджана, Казахстана и РФ.  

- Однако нерешенность вопроса о правовом статусе создает предпосылки для милитаризации Каспия. К примеру, Иран грозит ввести в Каспий подводные лодки и военные корабли с ракетами средней дальности…

- Постепенная или "ползучая" милитаризация Каспия идет не первый год. Все прикаспийские страны стремятся  к лучшему, но готовятся к худшему. Каждая страна уже имеет, в большей или меньшей степени, военно-морские силы на Каспии. И потихоньку идет процесс модернизации ВМС. Все говорят о гипотетической угрозе со стороны террористов, но не исключено, что эти силы будут использованы против соседей по региону. Это совершенно нежелательный сценарий. В какой-то мере игра мускулами используется в качестве средства давления на партнеров по переговорам.

- Недавно на казахстанском месторождении "Кашаган" начата добыча нефти. Похоже, что Казахстан, как и Туркменистан, и Азербайджан, проигнорировал требование Ирана не разрабатывать углеводородные месторождения на Каспии до окончательного решения вопроса о статусе?  

- Да. На месторождении "Кашаган" началась добыча первой нефти. Казахстан добывает нефть в своем секторе моря, и претензии Ирана не имеют под собой никаких оснований. Наша экономическая ситуация не позволяет все время ждать, когда же решится каспийский вопрос. Как я уже отмечал, Ирану в этом плане легко. Тегеран может позволить себе вести бесконечные  переговоры, попытаться консервировать вопрос правового статуса Каспия.  Кстати, в Иране есть политики, которые понимают неоднозначность ситуации. Казахстану было бы нерационально, неразумно откладывать разработку месторождения "Кашаган" до решения вопроса раздела Каспия. Наша экономическая ситуация требует ввода в эксплуатацию новых месторождений. Казахстану, как и  Азербайджану, нелегко было привлечь мировых инвесторов к разработке нефтяных месторождений на море.

 - А известно, куда потечет кашаганская нефть - в Китай, Россию или Азербайджан? Нефтетранспортная инфраструктура Азербайджана, включая танкерные перевозки,  готова прокачивать чуть ли не до 20 млн. тонн нефти в год.

- Участие китайских компаний в кашаганском проекте не очень изменит геополитику   коммуникаций и транспортировки казахстанской нефти. Основные акционеры проекта "Кашаган" также являются акционерами нефтепровода Баку - Тбилиси - Джейхан (БТД). Но Казахстан старается диверсифицировать экспортные маршруты нефти. Поэтому со стороны Казахстана будут задействованы и БТД, и железнодорожные поставки через Азербайджан, а также прикаспийский нефтепровод через Россию и нефтепровод в КНР. В наших планах экспорт по всем возможным направлениям.  

- Может ли начало нефтедобычи на "Кашагане" каким-то образом повлиять на переговорный процесс по правовому статусу?

- Не думаю, что "Кашаган" сильно повлияет на решение вопроса правового статуса. Потому что это в большей мере политический вопрос. Но "Кашаган" еще больше сблизит Азербайджан и Казахстан. Наши страны хотя и находятся на противоположных берегах Каспия, но, как говорится, "плывут в одной лодке". У нас есть общие интересы в экономике, транспортировке нефти и пр. Естественно, что укрепление экономического партнерства повлечет еще большее политическое сближение. Основные рынки казахстанской нефти находятся на Западе. Путь кашаганской нефти на западные рынки пролегает через азербайджанскую территорию. Экспорт нефти через Азербайджан рентабелен и выгоден Казахстану.