ПОРОХОВОЙ РЕГИОН

2014 год обернулся для Ближнего Востока большими потрясениями. Регион охвачен целым рядом конфликтов и войн, которые ведут к значительным геополитическим сдвигам, могущим повлиять на всю международную стабильность и безопасность.

Фантом "Исламского государства"

Ровно год назад, в начале января 2014-го, мировые СМИ распространили весть о том, что некое подразделение террористической организации "Аль-Каида" провозгласило на части иракской провинции Анбар "Исламское государство Ирака и Леванта" (ИГИЛ). Эта военизированная структура, выражающая идеи радикального салафитского движения, открыто заявила о намерении создать халифат на всем пространстве исламского мира. После занятия территорий на севере и северо-западе Ирака ближайшими мишенями ИГИЛ, который чуть позже переименовал себя в "Исламское государство" (ИГ), были объявлены Багдад и остальная часть иракской территории, а также Сирия.

Собственно, появление организации типа ИГ на политической сцене Ближнего Востока оказалось возможным во многом благодаря кровавым событиям, которые вот уже почти четыре года разворачиваются на сирийской земле. Печально прославившаяся своей жестокостью "Аль-Каида" в Ираке, практически ликвидированная еще в 2004 году, возродилась именно в ходе вооруженного конфликта в Сирии. Различные салафитские структуры, включая "Джабхат ан-Нусру" и ИГ, выступающие с позиций так называемого "джихадизма" и действующие в тесном взаимодействии друг с другом, получили боевое крещение в условиях той мощной поддержки, которую внешние недруги сирийского режима начали оказывать его внутренним противникам.

Связь самого факта возвышения ИГ в Ираке с событиями в Сирии убедительно подтверждается следующим обстоятельством. Совместно с организацией "Джабхат ан-Нусра" (самой кровожадной силой внутри сирийской оппозиции, практически вставшей на путь физического истребления сторонников президента Башара Асада, представителей традиционных конфессий в Сирии, прежде всего шиитов), "Исламское государство" не только распространило свою власть на части территории Сирии, но и приняло решение о наступлении на соседний Ливан. Оно было мотивировано стремлением вынудить шиитское движение "Хезболла" перестать поддерживать официальный Дамаск и вывести свои силы из Сирии. ИГ до Ливана так и не добралось (во всяком случае пока), зато Сирия сполна вкусила плоды ратных "подвигов" в исполнении "джихадистов" из "Исламского государства".

Сирия все еще под прицелом

Между тем прошедший год в Сирии в целом прошел под знаком коренного перелома в ходе гражданской войны в пользу правительственных сил. Реальная возможность мирного урегулирования внутрисирийского конфликта установилась после того, как заинтересованные внешние силы, прежде всего США и Россия, договорились не допустить прямого военного вмешательства извне в сирийский конфликт с условием уничтожения всего имеющегося в Сирии химического оружия. К слову сказать, официальный Дамаск успешно сдал экзамен по уничтожению этого арсенала. На фоне этого процесса Москве и Вашингтону удалось добиться проведения с участием представителей сирийских властей и умеренной оппозиции раунда переговоров, условно названных "Женева-2". Еще одно важное событие в калейдоскопе сирийских событий - проведение 3 июня прошлого года первых в истории страны альтернативных президентских выборов. Хотя в них участвовали несколько кандидатов на пост главы государства, победа Башара Асада изначально не вызывала никаких сомнений. Дополнительные дивиденды ему в преддверии выборов принесли новые победы сирийской армии над повстанцами, в частности освобождение от боевиков христианского города Маалула.

Впрочем, реальная оппозиция, как умеренная, так и радикальная, не признала победу Асада на выборах. Ее проигнорировал и Запад, прежде всего США, настаивающие на уходе Асада с поста главы государства как необходимом условии для обеспечения внутрисирийского урегулирования.

Однако все большую угрозу для будущего Сирии стало представлять расширение "джихадистского движения", проповедующего "войну до конца" и добивающегося создания клерикального государства. Позиции исламистских радикалов усилились в результате вторжения "Исламского государства" в приграничные с Турцией области Сирии - события, которое спровоцировало новую большую войну на территории этой многострадальной страны. На сей раз с участием сформированной Соединенными Штатами международной коалиции против ИГ.

Война новой коалиции

Излагая стратегию международной антитеррористической коалиции, президент США Барак Обама сделал акцент на воздушных ударах по позициям исламистов как на территории Ирака, так и Сирии. Стремление Вашингтона расширить масштаб силовой операции против ИГ за счет сирийской территории сразу вызвало предположения о том, что борьбу с террористами, рвущимися к власти в Ираке и претендующими на захват и соседних стран, Вашингтон использует для решения собственных геополитических задач применительно к Сирии. Между тем эту же цель, заключающуюся, прежде всего, в свержении режима Башара Асада, неприкрыто преследует и Турция.

Анкара первоначально заявила, что не будет участвовать в наземных или иных боевых операциях против ИГ в Ираке. Решение Турции дистанцироваться от прямого участия в новой военной кампании под эгидой США, разумеется, имеет ряд оснований. В первую очередь следует отметить нежелание соучаствовать в процессе укрепления курдской автономии в Ираке, неизбежном в условиях силовой операции по искоренению ИГ. Однако позже, реагируя на резкое обострение ситуации в Сирии, а именно установление частичного контроля радикалами над сирийским городом Кобани, населенным преимущественно курдами, Турция объявила о своем намерении вступить в войну против ИГ. Примечательно, но курды и проамериканская коалиция рассчитывали именно на Турцию как на силу, способную вытеснить радикальных исламистов с занятых последними курдонаселенных районов Сирии. Однако после предоставления турецким парламентом вооруженным силам страны мандата на трансграничные операции в Сирии и Ираке официальная Анкара так и не включилась в прямые вооруженные действия против ИГ. Причина упирается в тот же сирийский конфликт - Анкара дала понять, что увязывает наземную операцию против ИГ с целью свержения сирийского режима. И, судя по всему, характер войны международной коалиции против ИГ будет зависеть от того, в какой мере западные союзники используют новую антитерористическую кампанию как инструмент наступления на позиции правительственных сил Сирии.

Израиль, Палестина и нескончаемый конфликт

Между тем на общую панораму ближневосточной политики продолжает активно влиять сердцевина регионального конфликта - противостояние между израильтянами и палестинцами, а в широком смысле всем арабским миром.

Летом Израиль провел очередную военную операцию в секторе Газа "Нерушимая скала". Главной целью операции была объявлена зачистка военных объектов и инфраструктуры движения ХАМАС. Полностью добиться поставленных задач израильтянам не удалось (как и по итогам военной операции "Литой свинец" шестилетней давности). Однако удар по деятельности объединенного палестинского руководства все же был нанесен. Собственно, Тель-Авив прибег к новой силовой кампании вскоре после того, как две ведущие палестинские организации, ФАТХ и ХАМАС, создали правительство национального единства. Тем самым палестинские радикалы, воспринимаемые израильтянами в качестве террористов, получили фактическую легитимацию.

В самом Израиле, между тем, на должность главы государства вступил один из наиболее бескомпромиссных политиков страны - Реувен Ривлин, ратующий за расширение еврейских поселений. Ему пришлось начать свою деятельность в достаточно неблагоприятных международных условиях, поскольку обернувшаяся многочисленными жертвами среди гражданского населения Палестины военная операция Тель-Авива вызвала в целом осуждение со стороны международного сообщества. Более того, ряд стран, главным образом члены Евросоюза, стали жестче ставить вопрос о необходимости признания независимости Палестины. К концу прошлого года Палестину в качестве независимого государства уже признала Швеция. Аналогичные резолюции приняли также парламенты Великобритании, Ирландии, Испании, Франции. Европа, как известно, традиционно осуждает Израиль за оккупацию палестинских земель и, кроме того, полагает, что признание Палестины подтолкнет Тель-Авив к более активным поискам компромисса с Рамаллой.

Кратковременное спокойствие на Святой земле, установившееся вскоре после завершения израильской военной операции, вновь обострилось в ноябре, когда начали происходить столкновения в районе Храмовой горы, где расположены исламские святыни - мечети Аль-Акса и Куббат ас-Сахра. Причину эскалации ситуации арабские политики видят в стремлении Израиля пересмотреть статус-кво района Храмовой горы. Израиль, со своей стороны, отвергает преследование им подобных планов и возлагает всю ответственность за продолжение конфликта на палестинских радикалов.

Затягивание палестино-израильского урегулирования, которое оказались не способны преодолеть посреднические усилия так называемого "ближневосточного квартета" (США, Россия, Евросоюз, ООН), лишь подтверждает необходимость фундаментального решения ключевых проблем конфликта. К ним относятся, в первую очередь, статус Иерусалима, строительство еврейских поселений на Западном берегу, а также создание Палестинского государства. Не решив эти вопросы на основе принципов международного права, обеспечить ближневосточное урегулирование не представляется возможным.