"СОЮЗ СУВЕРЕННЫХ ГОСУДАРСТВ" "СВЕРХДЕРЖАВА"?

Итак, свершилось: 67,1% жителей консервативной Ирландии (при явке в 59%) в ходе референдума наконец-то одобрили Лиссабонское соглашение, которое призвано сменить собой неудачную Конституцию ЕС, "похороненную" на всеобщем голосовании во Франции и в Нидерландах в 2005 году. Против Лиссабонского протокола выступили всего 32,9% ирландцев, хотя в июне 2008 года на первом референдуме отрицательно настроены были 53,4%.

Лиссабонское соглашение, подписанное лидерами стран Евросоюза в Португалии в декабре 2007 года, называется своеобразным залогом будущего Европейского союза: документ предусматривает более эффективные принципы и механизмы  функционирования ЕС, для чего должны быть проведены некоторые институциональные реформы. Однако задуманные изменения далеко не у всех жителей "общеевропейского дома" вызвали однозначное согласие. Но для того, чтобы договор вступил в силу, необходимо его одобрение всеми государствами Евросоюза. 

Поэтому-то Брюссель с таким напряженным вниманием и неподдельным волнением следил за исходом повторного голосования в маленькой Ирландии. Это государство считается одним из самых консервативных в Европе - его жители ревниво стоят на страже своих традиций и устоявшихся правил, касающихся как повседневной жизни, культуры, религии, так и ведения бизнеса (низкие налоги). Для того чтобы задобрить ирландцев, Брюсселю пришлось пойти на уступки: Лиссабонский договор никак не может повлиять на нейтральный статус Ирландии, жители страны сами будут регулировать такие вопросы, как налогообложение или семейное законодательство (разводы, аборты и т.д.).  

Между тем наблюдатели не без ехидства подметили еще одну причину, по которой Дублин стал вдруг гораздо сговорчивее, - экономический кризис, затронувший Ирландию гораздо сильнее, нежели многие другие страны ЕС, принес с собой рост безработицы, инфляцию и  другие признаки нелегких времен. Все это пошатнуло уверенность ирландцев в том, что они вполне самодостаточны и не особо нуждаются в такой форме сотрудничества с другими странами, которая помимо выгоды ставит их также в определенную степень зависимости от "общих" законов. Тем более что перед глазами маячит печальный пример стоящей особняком Исландии, чья экономика за несколько месяцев оказалась в весьма плачевном состоянии. Дублин на этом фоне без промедлений понял, что на практике значит "коллективная" поддержка. 

Брюссельские политики остались решением Ирландии крайне довольны - глава Европейской комиссии Жозе Мануэль Баррозу заявил, что это был "прекрасный день для Европы". С ним оказались согласны и многие его коллеги, которые утверждают, что после проведения политических реформ, предусматриваемых Лиссабонским протоколом, работа Евросоюза станет более быстрой и продуктивной, а его роль на международной арене во много раз возрастет. Произойдет это потому, что голос действительно объединенной в своих устремлениях Европы будет намного слышнее, нежели единичные голоса даже таких крупных игроков мировой политики, как Франция или Германия.  

В любом случае после расширения, увеличившего число входящих в Евросоюз государств до 27, пересмотреть механизм принятия решений внутри организации стало насущной необходимостью. Так, сейчас решения в ЕС принимают путем консенсуса, и если какая-либо страна с чем-либо бывает не согласна, ее позиция может запросто заблокировать общую работу. Поэтому в Лиссабонском протоколе говорится о другой схеме, а именно о принципе "двойного квалифицированного большинства", который подразумевает принятие решений после того, как за них будут отданы голоса не менее 55% государств ЕС, в которых проживает не менее 65% населения Евросоюза. Впрочем, если ЕС столкнется со сложными спорными вопросами, решения которых могут носить судьбоносный характер, будет применяться старая система голосования, требующая согласия всех 27 государств, входящих в Евросоюз.

Кроме того, Лиссабонский договор предполагает сокращение размера Европейской комиссии с нынешних 27 еврокомиссаров до 17 и введение в ее состав должности еврокомиссара по внешней политике, наделенного широкими полномочиями. Он будет объединять  нынешние обязанности верховного представителя по общей внешней политике и безопасности (Хавьер Солана) и еврокомиссара по внешним связям и политике европейского соседства (Бенита Ферреро-Вальднер). Наиболее вероятным кандидатом на роль "министра иностранных дел ЕС" считают как раз-таки Хавьера Солану. Состав ЕК будет избираться сроком на 5 лет. Должно сократиться и число европарламентариев - с 785 до 751 депутата, но сам Европарламент получит больше влияния на законодательные инициативы. 

Однако одним из самых примечательных моментов Лиссабонского соглашения является пункт, в котором говорится о введении так называемой должности "президента ЕС" - президента Европейского совета, который будет избираться (не прямым голосованием, а решением лидеров стран Евросоюза) на 2,5 года (с возможностью продления полномочий еще на один срок). Это нововведение отменит механизм ротации председательства в ЕС между входящими в него странами, сменяющимися на своем посту каждые полгода. В Брюсселе здраво рассудили, что это не совсем практично - доверять председательство в ЕС с его населением в 492 млн. человек и крупнейшей экономикой какой-нибудь небольшой стране вроде Хорватии. 

На пост "европрезидента" в данный момент есть несколько кандидатур, и среди них фаворитом считается бывший премьер-министр Великобритании Тони Блэр, которого, как предполагается, поддержат все пять ведущих государств ЕС - Франция, Италия, Великобритания, Испания и даже Германия. Также бывший глава британского Кабинета министров может рассчитывать на поддержку ряда центрально- и восточноевропейских стран, таких как Болгария, Румыния или Чехия.    

В качестве соперников Блэра называются премьер-министр Нидерландов Ян Петер Балкененде (которого, как говорят, поддерживает канцлер ФРГ Ангела Меркель), глава правительства Люксембурга Жан-Клод Юнкер, бывший премьер-министр Испании Фелипе Гонсалес (впрочем, уже заявивший, что у нет "желания хоть где-то председательствовать"), бывший премьер-министр Финляндии Пааво Липпонен и экс-глава Ирландии Мэри Робинсон.   

Однако у Блэра, несомненно, больший опыт в международных делах, не говоря уже о репутации и налаженных отношениях с "сильными мира сего", например, с президентом США Бараком Обамой, нынешним премьер-министром России Владимиром Путиным или главой Китая Ху Цзиньтао. Помешать же Блэру, по мнению экспертов, может то, что о нем заговорили слишком рано и слишком открыто. Так, The Independent отмечает, что среди европейских политиков уже стала разворачиваться кампания, направленная на то, чтобы не допустить утверждения бывшего премьера Великобритании в качестве "президента ЕС". Кроме того, председатель Европейской комиссии Жозе Мануэль Баррозу заявил, что неправильно говорить о "президенте Европы", так как согласно Лиссабонскому соглашению, должна появиться должность президента Европейского совета и никак иначе. И не исключено, что этот пост предложат какой-нибудь более нейтральной фигуре, нежели такому известному политику, как Тони Блэр.

Впрочем, о шансах Блэра рано говорить еще и потому, что договор о Лиссабонском соглашении ратифицировали пока лишь 26 стран из 27, входящих в ЕС. После Ирландии оставались Польша и Чехия, где протокол ратифицирован парламентами и ожидал подписей президентов - известных евроскептиков Леха Качиньского и Вацлава Клауса. Качиньский сдался быстрее, хотя и оттягивал до последнего подписание важного для Брюсселя документа, особенно упирая на то, что необходимо дождаться итогов ирландского референдума.   

"Тот факт, что ирландский народ передумал, означает возрождение договора, и никаких препятствий для ратификации больше нет", - заявил Качиньский на церемонии подписания,  одновременно подчеркнув, что ЕС - это "успешный эксперимент, не имеющий прецедента в человеческой истории", но все-таки союз суверенных государств, а не одно сверхгосударство. При этом Качиньский также добавил, что организация должна оставаться открытой для приема новых членов не только на Балканах, но и, например, таких стран, как Грузия. 

Таким образом, пока что единственной страной, где ратификация Лиссабонского соглашения еще не завершена, остается Чехия. Против этого выступает Вацлав Клаус, отказывающийся подписывать протокол до тех пор, пока чешский Конституционный суд не признает его соответствующим главному закону этой страны. Инициатором этого процесса стала группа чешских сенаторов, негативно настроенных против евроинтеграции и считающих, что Лиссабонский договор не соответствует положениям Конституции Чехии, касающимся суверенитета Чешской Республики. Клаус, который ранее фактически призывал не позволить появиться "государству Европа", этому только рад. 

Также Клаус в телефонном разговоре с премьер-министром Швеции Фредриком Рейнфельдтом добавил, что до подписания договора необходимо добавить оговорку в Европейскую хартию основных прав (хартия будет обязательной к исполнению, когда вступит в силу Лиссабонское соглашение), которая бы исключала возможные имущественные претензии к Чехии со стороны этнических немцев, депортированных из Судетской области после второй мировой войны. Однако данное условие вызвало среди европолитиков весьма неоднозначную реакцию. При этом они отмечают, что по чешской Конституции международные договоры заключает не президент, а правительство. Весьма примечательно, что, похоже, Чехию в случае торжества местных евроскептиков не собираются уговаривать как Ирландию, - уже ходят разговоры, что Прага в результате развития подобного сценария может оказаться в евроизоляции. Так что, возможно, чешский президент на сей счет передумает, причем очень скоро.  

Кстати, как сообщает ИТАР-ТАСС, группа в составе 60 депутатов Сейма от польской оппозиционной партии "Закон и справедливость" собирается обратиться в конституционный трибунал Польши с целью проверить соответствие Лиссабонского договора польской Конституции...    

Между тем, в зависимости от того, как долго с подписанием акта ратификации Лиссабонского соглашения будет тянуть Чехия, на его пути может появиться новое препятствие - на сей раз в лице... Великобритании, где уверенные в своей победе на грядущих парламентских выборах британские консерваторы намерены после прихода к власти также провести референдум по вопросу о ратификации Лиссабонского договора, уже ратифицированного парламентом. Лидер консерваторов Дэвид Камерон и его соратники, не сомневающиеся в том, что скоро возьмут верх над ныне правящими в туманном Альбионе лейбористами,  являются противниками усиления роли Евросоюза.

Поэтому лидеры ЕС хотят, чтобы соглашение было окончательно ратифицировано в этом году - задолго до выборов в Великобритании, которые намечены на весну следующего года. Особенно стараются в этом направлении Франция и Германия. Если же британские консерваторы и нынешнее чешское руководство попытаются договориться о совместных действиях, это будет, что называется, шито белыми нитками и со стороны Брюсселя могут последовать некие ответные действия. 

Таким образом, ожидания относительно будущего "супергосударства ЕС" можно охарактеризовать как сдержанно оптимистические. Если европейская интеграция затрещит по швам, закончиться это может весьма плачевно, вплоть до распада на несколько объединений различных государств. Дело в том, что среди 27 стран Евросоюза есть "игроки"  различных весовых категорий, и не все из них довольны друг другом. Кто-то подозревает соседей в желании "нахлебничать", а кто-то - в мечтах "верховодить"...

Но даже несмотря на это, возможности ЕС не могут не впечатлять - ведь он и впрямь может превратиться в эдакую "сверхдержаву", что сместит "центры тяжести", которые ныне сконцентрированы в США и Китае, и таким образом серьезно повлияет на расстановку сил на международной арене. 

Для Азербайджана укрепление роли и авторитета объединенной Европы на мировой политической сцене, конечно, носит позитивный характер. Брюссель последовательно выступает за стабильность как политическую, так и экономическую в государствах постсоветского пространства и с помощью различных программ и проектов пытается претворить свои устремления в реальность. При этом залогом такого положения дел является взаимозависимость происходящих процессов, и европолитики это прекрасно понимают - сильные и стабильные соседи Евросоюза укрепляют его собственные позиции в геополитическом раскладе.    

При этом не исключено, что референдум в Ирландии может даже оказаться историческим, потому что он открывает Европе путь к такой геополитической модели, которая может вызвать подражателей. Многие эксперты уверены именно в том, что будущее человечества как раз-таки заключается в наднациональной системе власти. 

Кто победит: политики, выступающие за "государство Европа", или "евроскептики", в ближайшей перспективе станет ясно. Ну а последующие годы окончательно утвердят или развеют мечту о по-настоящему "объединенной Европе"...