ПАКТ - ЕЩЕ НЕ ФАКТ

Выдвинутая Анкарой после пятидневной грузино-российской войны инициатива о создании Кавказского пакта стабильности и сотрудничества (КПСС) по-прежнему остается важнейшим вопросом региональной повестки дня.  Кроме того, в силу наличия в этой инициативе армянского компонента она сразу же заняла важное место в азербайджано-турецких отношениях. Учитывая, что в настоящее время турецкая дипломатия предпринимает активные усилия для продвижения своего пакта (иногда его называют платформой) в диалоге с Баку, а также Москвой, Тбилиси и Ереваном, а также то, что она может иметь серьезные последствия и для нашей страны, представляется важным вновь вернуться к этой теме и остановиться на основных ее целях. 

Международный и европейский факторы

Действительно, какие цели ставила перед собой турецкая дипломатия, выдвигая данную инициативу? Ведь в самом турецком руководстве, видимо, реально оценивают перспективы продвижения идеи о создании КПСС. Неужели Анкара не понимает, что "посадить за один стол" в рамках данного пакта Москву и Тбилиси, а также Баку и Ереван будет весьма сложно. Тем более на нынешнем этапе, когда политико-дипломатическая фаза грузино-российского конфликта является не менее острой, чем военная. 

На наш взгляд, турецкие политики не перестали быть реалистами, и мотивы у них вполне прагматичные. С самого начала конфликта ссориться с Москвой и осуждать ее Анкара не стала, в то же время не поддержать Тбилиси в принципиальных вопросах суверенитета и территориальной целостности она не могла. Тем более что за Тбилиси горой встали основные союзники Турции по НАТО. В результате и родилась идея примирить эту двойственную позицию в одной региональной инициативе, которая не только скрыла бы недостатки турецкой позиции по этому конфликту, но и помогла бы ей решить свои задачи в данном регионе. Президент Турции Абдулла Гюль заявил тогда, что его страна "не является врагом для какой-либо другой страны в регионе" и что конфликт между Грузией и Россией показал необходимость принятия "срочных мер для урегулирования замороженных конфликтов на Кавказе". 

Поэтому нам представляется, что важнейшей задачей данной инициативы, предназначенной, прежде всего, для международного, в том числе и европейского, общественного мнения, было продемонстрировать, что Анкара не отстает от событий и по-прежнему является важным региональным игроком и миротворцем. Одновременно, в расчете на укрепление позиций Турции в переговорном процессе по вступлению в ЕС, Анкара послала Европе сигнал - на Турцию можно рассчитывать в кризисный период, она может играть конструктивную роль в урегулировании острых региональных конфликтов, создающих угрозу европейской безопасности. Иными словами, Турция как перспективный член ЕС может стать надежным "тылом" безопасности Евросоюза. 

Кроме того, инициативу по созданию пакта следует рассматривать в контексте ее нынешней внешнеполитической доктрины, в основе которой лежит формула "стратегической глубины", то есть установления прочных отношений со всеми региональными соседями (Иран, Россия, страны Южного Кавказа, Ближнего Востока), а также странами Африки, Латинской Америки и других "нетрадиционных" для турецкой дипломатии регионов. 

Армянский фактор

Важнейшим с точки зрения интересов Анкары компонентом пакта является армянский, а точнее - возможность использовать формат КПСС для активизации турецко-армянского диалога о нормализации двусторонних отношений. Турецкие политики сегодня единодушны в том, что Анкара должна изменить свои отношения с Ереваном в лучшую сторону. Причем в основе этого курса лежит не столько давление со стороны США и ЕС, сколько, прежде всего, стремление Анкары укрепить свои региональные позиции, играть более заметную роль на  Южном Кавказе, получить дополнительные дивиденды в диалоге с Россией (которой выгодно - пусть даже за счет Турции - обеспечить для Армении выход из изоляции после закрытия российско-грузинской границы), а также, безусловно, с США и ЕС. 

Таким образом, сближение с Арменией в рамках пакта может позволить Турции решить сразу несколько актуальных внешнеполитических задач. Во-первых, оно может снять сопротивление России укреплению позиций и более активной роли Турции на Южном Кавказе. Повторимся - вывод Армении из изоляции, усилившейся после грузино-российского конфликта, вполне отвечает интересам Москвы. Во-вторых, велика роль данного фактора для будущего переговоров Турции с ЕС. Этот фактор не является ключевым, но его позитивное использование, а точнее - активизация диалога  в рамках того же пакта, - может создать благоприятную атмосферу в данном процессе и прибавить Анкаре дополнительные голоса поддержки в таких странах, как Франция, где сильны позиции армянской диаспоры. И, наконец, в-третьих, и это, на наш взгляд, является самым важным для турецкой дипломатии. Победа на президентских выборах в США Барака Обамы, известного своей твердой и принципиальной позицией в поддержку признания т.н. "геноцида армян", может впервые в истории отношений между США и Турции привести к принятию Конгрессом США в апреле этого года законопроекта о признании "геноцида армян". Б.Обама известен своей принципиальностью, и он уже дважды официально обещал армянам добиться в Палате представителей Конгресса принятия пресловутой резолюции. И именно для нейтрализации движения новой администрации США в данном направлении Анкара решила серьезно продемонстрировать свои намерения на сближение с Арменией. И идея пакта здесь как нельзя кстати. 

В связи с изложенным можно предположить, что пятисторонний формат пакта был задуман как "зонтик", прикрывающий переговоры между Анкарой и Ереваном, как идея, придающая дополнительную легитимность переговорному процессу между Анкарой и Ереваном, делающая турецко-армянский диалог о нормализации двусторонних отношений более комфортным и "защищенным" от недовольства и критики со стороны Баку. В рамках этой инициативы, по замыслу Анкары, диалог двух стран не должен будет вызывать явного противодействия со стороны Азербайджана. Турецкая Turkish Daily News цитирует в связи с этим анонимного турецкого дипломата, заявившего, что "несмотря на то, что у нас нет дипломатических связей, мы признаем Армению". Он также подчеркнул, что отсутствие Армении в продвигаемых Анкарой механизмах кавказского сотрудничества будет ощущаться, так как именно Армения стала наиболее пострадавшей страной в результате недавней войны в регионе. Между тем сам Ереван уже официально позитивно отреагировал на данную инициативу Анкары, заявив, что Армения всегда выступала за диалог и переговоры, в частности по вопросам сотрудничества и безопасности в регионе. 

Российский фактор

О том, что пакт нацелен на решение важнейшей задачи внешней политики по сближению  с Россией, говорит и то, что Анкара не столь рьяно, как другие страны НАТО, поддерживает территориальную целостность Грузии. Турецкие журналисты подчеркивают, что сегодня Турция поддерживает этот принцип применительно к Грузии в достаточно сдержанной форме и воздерживается от какой-либо критики Москвы. Более того, она реально оценивает ситуацию и не исключает возможность отделения Абхазии и Южной Осетии. То есть для Анкары более приоритетным является сохранение позитивных отношений с Москвой в силу стратегического характера этих отношений, важности России как партнера в энергетической сфере, а также возможного использования Москвы как противовеса в непростых отношениях Анкары с Вашингтоном по иракскому и курдскому вопросам. 

Важно здесь отметить, что и Москва заинтересована в хороших и доверительных отношениях с Анкарой. Дело в том, что обе страны едины в подходах к вопросу, который сегодня становится весьма актуальным, - иностранного военного присутствия в Черном море. И Турция, и Россия считают (в противовес Украине и Грузии, а также Румынии), что Черное море - это зона влияния только прибрежных стран, и выступают против укрепления присутствия здесь НАТО и ЕС. Позиция Турции при этом сводится к тому, что любое усиление внешнего военного присутствия (нечерноморских стран) в Черном море приведет к "эрозии" Конвенции Монтрэ от 1936 года, в соответствии с которой Турция контролирует проход военных судов через проливы Босфор и Дарданеллы из Средиземного моря в Черное. Кстати, тот факт, что Анкара закрыла на несколько дней проливы Босфор и Дарданеллы для прохода кораблей ВМФ США, которые спешили в Черное море, достаточно красноречиво говорит о том, что она не заинтересована в излишнем усилении позиций США в Черноморском бассейне.

Россия в этом вопросе является союзником Турции. Она также не заинтересована в усилении позиций США и НАТО в этом регионе. Москва категорически против открытия Черноморского бассейна для натовского, евросоюзного и американского присутствия, в том числе и военного, которое может нейтрализовать ее влияние в данном регионе. В этом плане России не могла не понравиться одна из главных особенностей турецкой инициативы - ее сугубо региональный характер, ее закрытость, по крайней мере на данном этапе, для США и НАТО. 

Все это дает нам основание утверждать, что одной из целей Кавказского пакта является, в том числе, стремление продемонстрировать готовность к большему взаимопониманию с Россией не только по южнокавказскому, но и по черноморскому вопросу. Обе стороны сегодня - на фоне попыток США и НАТО усилить свое присутствие в Черном море под предлогом оказания помощи Грузии - заинтересованы в поддержке друг друга. И формат пакта может оказаться очень удобным для турецко-российского диалога  и взаимодействия по данному вопросу.

Таким образом, пакт выявил как минимум три направления, по которым интересы Москвы и Анкары сошлись в одной точке. Это вывод Армении, стратегического союзника России, из региональной изоляции; противодействие чрезмерному усилению позиций США в  Черноморском регионе, в том числе и через Грузию; возможность координации действий по курдскому и иракскому вопросам, в решении которых Анкаре нужна поддержка Москвы. А раз интересы сходятся, то и поддержка со стороны России этому проекту обеспечена. В таком случае пакт вполне может стать инструментом усиления позиций Турции в регионе.

Американский фактор 

Вашингтон оказался  - по крайней мере на данном этапе - лишним в проекте Анкары. И это не случайно. По нашему мнению, выдвигая свою инициативу, Анкара хотела послать США и НАТО сигнал о том, что будет проводить собственную, без оглядки на Вашингтон и Брюссель, политику в данном регионе. И будет проводить ее тем настойчивее, чем больше США будут упорствовать в создании на территории Северного Ирака фактически независимого курдского государства, ставшего плацдармом для курдских сепаратистов.

И, наконец, азербайджанский фактор

Баку может оказаться единственной стороной, проигравшей от реализации турецкой инициативы. Действительно, объективно возразить против данного проекта нам нечего, инициативу надо приветствовать, ведь проект сугубо мирный, нацеленный на стабилизацию ситуации в регионе. В то же время активизация - под эгидой проекта - диалога между Турцией и Арменией и выход двух столиц на поэтапную нормализацию двусторонних отношений могут негативно сказаться на интересах Азербайджана, имея в виду возможность усиления армянских - и ослабления наших - позиций в нагорно-карабахском урегулировании.  Наиболее оптимальным выходом из ситуации мог бы стать адресованный нашим турецким партнерам призыв, чтобы сближение Анкары и Еревана не опережало процесс нагорно-карабахского урегулирования и было целиком и полностью увязано с готовностью Еревана делать серьезные и конструктивные шаги в сторону справедливого урегулирования данного конфликта на основе принципов, зафиксированных в известных резолюциях СБ ООН и предусматривающих уважение суверенитета, территориальной целостности и нерушимости границ нашей страны. Как признают в самой Турции, только в таком варианте пакт может получить "зеленый свет" со стороны Баку. 

Параллельно, как нам представляется, Азербайджан должен провести проработку других - нетурецких маршрутов транспортировки своих углеводородных ресурсов в Европу, быть более активным на российском и греческом направлениях, а также в своих подходах к проблематике кипрского урегулирования. Весьма вероятно, что эта активность будет правильно оценена как США и Западом, стоящими "за спиной" у Анкары, так и самой Анкарой.