АСТАНА ПЕРЕД ВЫБОРОМ: ЧЕРЕЗ КАСПИЙ ИЛИ В ОБХОД

В последнее время Казахстан приковывает к себе все большее внимание влиятельных мировых столиц и ведущих политиков. Эта страна всегда была в фокусе международного внимания, но в условиях борьбы за влияние в регионах Южного Кавказа и Центральной Азии, обострения конкуренции между подходами США, России и Европейского союза к вопросам энергопоставок и энерготранзита роль данной страны возрастает. 

Достаточно взглянуть на хронику визитов зарубежных гостей в Астану, чтобы составить представление о том, какое важное место занимает Казахстан в структуре региональных приоритетов Евросоюза и США. В начале декабря прошлого года страну посетил комиссар ЕС по вопросам энергетики Андрис Пибалгс, в начале февраля - делегация Госдепартамента США во главе с заместителем госсекретаря по вопросам экономики, энергетики и бизнеса Дэниэлом Салливаном, чуть позже - спецпредставитель НАТО Роберт Симмонс, в середине февраля - заместитель госсекретаря по вопросам стран Южной и Центральной Азии Ричард Баучер. В конце февраля на смену американцам пришел глава МИД Азербайджана Эльмар Мамедъяров, а в начале марта этот парад высоких гостей завершил президент Грузии Михаил Саакашвили.

Основной темой переговоров "заморских" гостей с казахстанским руководством был вопрос о подключении Казахстана к проектам поставок энергоресурсов, прежде всего через Каспийское море, и, конкретно, к проекту создания Транскаспийского газопровода (ТКГ), который рассматривается США и Западом как альтернативный маршрутам поставки газа через территорию России. А Р.Симмонс, как отмечают некоторые СМИ, даже подчеркивал необходимость создания военно-морских сил на Каспии и заверял о готовности НАТО помочь Казахстану в этом вопросе.

Интерес, проявляемый к Казахстану со стороны США и Евросоюза, понятен. Во-первых, здесь велики подтвержденные запасы нефти (около 4 млрд. т), и к 2015 г. он планирует добывать около 150 млн. т нефти в год. В случае переориентации части этих ресурсов через Каспий в систему Баку - Тбилиси - Джейхан (БТД) усилятся роль и значимость маршрутов, независимых от России, а следовательно, в западном понимании, усилятся и позиции Запада в данном регионе (и, соответственно, ослабнут позиции Москвы). Что же касается газа, то реализация проекта ТКГ вообще может поменять геополитическую картину в регионе Центральной Азии, так как может полностью переориентировать Казахстан, Туркменистан и Узбекистан с России на Запад через Азербайджан, Грузию и Турцию, лишив Москву какой-либо возможности влиять не только на данные страны, но и на  ценовую политику на европейском и мировом рынках газа. Во-вторых, Казахстан представляется - прежде всего для Вашингтона - исключительно важной геополитической точкой опоры для расширения влияния на регион Центральной и Южной Азии и сдерживания Китая. И, наконец, в данной стране достаточно либеральный инвестиционный климат, что создает предпосылки для притока инвестиций и ведения бизнеса в данной стране.

Однако во всех этих расчетах есть как минимум два слабых звена.

Во-первых, Казахстан слишком сильно привязан к России и существенно зависит от нее в силу традиционных исторических (русский язык и русская община, составляющая свыше 30% населения страны), географических (огромная протяженность границы), экономических и стратегических (необходимость использования Москвы в качестве противовеса влиянию Китая) причин.

Во-вторых, в позициях США и Евросоюза помимо общих интересов есть и существенные различия. Евросоюз считает возможным поиск совместимости долгосрочных энергетических стратегий ЕС и России и по этой причине не заинтересован в ухудшении отношений между Астаной и Москвой. Вашингтон же, напротив, не ищет компромиссов с Москвой и стремится вырвать Казахстан из сферы российского влияния, ставя перед собой цель установления многопланового стратегического контроля за регионом Центральной Азии с целью ограничения влияния не только Москвы, но и Пекина (а также других региональных игроков, например, Дели) в данном регионе. 

В этой ситуации Казахстан пытается реализовать свой интерес, играя на противоречиях между Россией, США и Евросоюзом, но при этом не выходя за рамки своих традиционных приоритетов, которые в недавнем послании президента Назарбаева (от 28 февраля с.г.) были расставлены следующим образом - Россия, Китай, США, Евросоюз и далее страны Центральной Азии, Каспийского и Черноморского регионов. Заявляя, что в обозримой перспективе основным каналом для экспорта казахстанской нефти будет Каспийский трубопроводный консорциум (КТК) и что сколько-нибудь радикальных изменений в плане прокладки каких-то новых направлений не будет (глава МИД Марат Тажин в одном из своих интервью даже назвал такие проекты "фантазией, утопией и мечтанием"), руководство страны все же подчеркивает, что многовекторность - это часть казахстанской дипломатии, а диверсификация энергетических коридоров - часть национальной безопасности и что вопрос прокладки новых маршрутов -  это вопрос эффективности, экономичности, рентабельности и прибыльности. Астана при этом не конкретизирует, подразумевает ли диверсификация и азербайджанское направление (БТД), или же речь идет только о России и Китае (не секрет, что китайское направление тоже поддерживается Москвой, так как в китайскую "трубу" заложены и ее интересы, и по ней может прокачиваться также российская нефть). Есть, правда, и иранское направление, но здесь реакция Вашингтона, как показали комментарии на визит в Астану Д.Салливана, была и будет крайне жесткой и непримиримой. 

На этом фоне борьбы мировых столиц за Астану интересной представляется позиция Баку. В конце февраля в Астане с официальным визитом (который, что символично, совпал с 15-летием со дня установления дипломатических отношений между двумя странами) побывал глава МИД Азербайджана Э.Мамедъяров, который, видимо, ставил перед собой задачу заручиться поддержкой Казахстана в вопросах реализации стратегических проектов - БТД, Баку - Тбилиси - Эрзурум (БТЭ) и Баку - Тбилиси - Карс (БТК). Именно эта тема традиционно в последнее время стоит в повестке дня азербайджано-казахстанских отношений, что вполне объяснимо, - "ресурсная" поддержка Казахстана делает вышеуказанные проекты практически неуязвимыми для внешнего давления. В июне 2006 г. во время визита президента Азербайджана Ильхама Алиева в Алматы для участия в заседании лидеров государств - участников Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии был подписан Договор между Казахстаном и Азербайджаном по поддержке и содействию транспортировке нефти из Казахстана через Каспийское море и территорию Азербайджана на международные рынки посредством системы Баку - Тбилиси - Джейхан. На брифинге после церемонии подписания договора президент Казахстана Н.Назарбаев отметил, что "с присоединением к БТД Казахстан,  кроме российского и китайского направлений, получает третий путь транспортировки нефти". Задача азербайджанской дипломатии и правительства в целом состоит в том, чтобы сделать это направление реальностью. Пока предусматривается, что по БТД будет транспортироваться 7,5 млн. тонн казахстанской нефти с последующим увеличением этого объема до 20 млн. тонн. Однако практических подтверждений этих объемов пока нет, несмотря на то, что коммерческие и тарифные условия БТД гораздо предпочтительнее по сравнению с аналогичными по КТК.

Крайне перспективными и выгодными для обеих стран могли бы стать и присоединение Казахстана к проекту БТЭ, и его поддержка идеи строительства ТКГ. Однако Астана, видимо, опасаясь "дружественного огня" со стороны Москвы, пока воздерживается от каких-либо заявлений и действий в поддержку ТКГ, прикрываясь тезисом о неурегулированности статуса Каспийского моря. 

И, наконец, последний компонент из триады стратегических проектов, который мог бы связать обе страны в прочный межконтинентальный союз, - БТК. 27 июля 2006 г. в Астане между министрами транспорта Азербайджана, Грузии, Казахстана, Турции и Китая был подписан протокол об усовершенствовании и укреплении транспортных связей между  Европой и Азией. С учетом перспективного ввода в строй БТК, создания в Казахстане транспортной инфраструктуры, связующей каспийские порты этой страны с пунктами на китайской границе, выход на Китай через Казахстан имел бы для Азербайджана и Грузии, а через них и всей Европы беспрецедентное значение. Учитывая масштабы китайского и соседнего рынков, железнодорожная связь между данными странами могла бы стать важнейшим фактором долгосрочного устойчивого развития и безопасности Кавказского, Каспийского и Азиатского регионов. 

В целом вовлечение Казахстана в процесс формирования транскаспийской транспортной, нефте- и газотранзитной инфраструктуры на Каспийском море могло бы стать важным фактором укрепления энергетической безопасности как всего региона, так и составляющих его стран. Хотелось бы, чтобы не только США, Европа и Азербайджан, но и сам Казахстан, претендующий на роль евразийского моста, проникся пониманием этой стратегической по своей значимости задачи.