И СНОВА В БОЙ

Обострение ситуации вокруг сирийской провинции Идлиб привело к столкновению между сирийскими и турецкими войсками вечером 20 февраля. Хотя своевременное вмешательство России помогло остудить пыл противоборствующих сторон, предотвратив разрастание конфликта, риск противостояния между Турцией и Сирией (а также Россией) остается высоким.

Нынешнее положение дел может вернуть Турцию и Россию к периоду напряженных отношений пятилетней давности, создав новые риски не только для Сирии, но и для региона в целом. По этой причине поведение Анкары и Москвы относительно ситуации в Идлибе остается в центре пристального внимания мирового сообщества. Что же будет дальше? В конце концов, почему этот маленький сирийский регион вновь подтолкнул Анкару и Москву к осложнению отношений?

По словам турецкого министра обороны Хулуси Акара, Турция не желает противостояния с Россией. В настоящее время турецкая армия фактически стоит лицом к лицу с сирийскими и российскими военными, рискуя схлестнуться с ними в любой момент. Турецкое правительство заявило, что если до конца февраля сирийская армия не вернется к линии фронта, обозначенной в Сочинском соглашении, то турецкая армия вынудит ее сделать это силой. Вашингтон также считает риск войны в Идлибе высоким.

Когда «правы» обе стороны

Примечательно, что в своих обвинительных заявлениях и Москва, и Анкара ссылаются на Сочинское соглашение. В принципе, правы обе стороны. Например, по окончании заседания турецкого правительства 18 февраля пресс-секретарь президента Р.Эрдогана Ибрагим Калын заявил: «Основное, чего Турция добивается в отношении Сирии, - соблюдение условий Сочинского соглашения. В частности, мы хотим, чтобы стороны предприняли необходимые шаги для защиты наших военных наблюдательных пунктов и гражданских лиц. Наша делегация провела ряд переговоров и обсуждений по этим вопросам. Принятое решение означает продолжение этих обсуждений».

С аналогичным заявлением выступила и Москва. Так, посол России в Анкаре Алексей Ерхов заявил, что Анкара не соблюдает сочинские договоренности. А во время телефонного разговора 21 февраля Путин и Эрдоган также выразили приверженность условиям Сочинского соглашения.

Тем не менее, очевидно, у обеих сторон есть разногласия по пунктам соглашения. Следовательно, на данном этапе достижение договоренностей, устраивающих и Анкару, и Москву, равно как и выработка общей позиции по Идлибу, - непосильная задача даже после многочисленных встреч российской и турецкой делегаций, а также телефонных обсуждений между Эрдоганом и Путиным.

Что такое сочинские договоренности?

Договоренность по документу, в последнее время вновь ставшему темой горячих споров и обсуждений, была достигнута 17 сентября 2018 года после переговоров между президентами России и Турции в Сочи. По условиям соглашения, достигнутого по инициативе турецкого президента, предусматривались объявление перемирия и создание демилитаризованной зоны в провинции Идлиб.

Так, до 10 октября вооруженные силы сирийской оппозиции должны были вывести тяжелые виды вооружений (танки, реактивные системы залпового огня, орудия и минометы) с прифронтовой зоны. А до 15 октября в Идлибе между вооруженными оппозиционерами и правительственными войсками предусматривалось создание демилитаризованной зоны длиной около 15-20 км. Эту зону должны были покинуть бойцы группировки «Ан-Нусра» (также известной как «Хайят Тахрир аш-Шам») и других террористических организаций.

Также предусматривалось, что российские и турецкие войска будут совместно патрулировать демилитаризованную зону для обеспечения прекращения огня. Группы, признанные обеими сторонами террористическими, должны быть выведены из демилитаризованной зоны, а их деятельность в регионе - объявлена вне закона. Одним из принципиальных пунктов соглашения являлась передача под контроль правительственных сил автомагистрали М-5, соединяющей Алеппо, Хаму и Дамаск с южными границами страны. Еще одним условием соглашения было создание вокруг Идлиба иранских, российских и турецких наблюдательных пунктов для соблюдения режима прекращения огня.

Реализация сочинских договоренностей началась сразу после подписания документа. Первый этап соглашения был успешно завершен после того, как с линии фронта были выведены тяжелые виды вооружений. МИД России заявил о выводе из демилитаризованной зоны более 1000 вооруженных лиц и около 100 единиц военной техники. Под категорию «тяжелых вооружений», упомянутых в документе, были включены ракетные установки, минометы, танки, 23-миллиметровые  зенитные установки, 57-миллиметровые противотанковые пушки, а также 12,7- миллиметровые и 14,5-миллиметровые пулеметы.

Однако следующий этап соглашения осуществить так и не удалось. Создание демилитаризованной зоны вокруг провинции Идлиб, запланированное на 15 октября, замедлилось. После этого объединенные радикальные группировки джихадистов, включая «Хайят Тахрир аш-Шам» и других, напали на поддерживаемые Турцией вооруженные группировки сирийской оппозиции в регионе. В результате под контроль джихадистов вскоре перешло до 70% территории провинции.

Сложившаяся таким образом ситуация была на руку России и, главное, сирийскому правительству, ведь часть обязательств по сочинским договоренностям была фактически не выполнена. Кроме того, радикальные джихадисты, которые часто организовывали атаки беспилотников на позиции сирийской армии к югу от Идлиба и Тартуса, а также российскую военную базу Хмеймим в Латакии, воспользовались положением для подготовки новой операции. Поэтому Москва заявила о невыполнении сочинских договоренностей Анкарой. А весной прошлого года сирийская армия начала военную операцию на юге провинции Идлиб и освободила несколько районов, сославшись на провокации радикальных группировок. Еще одно наступление сирийской армии в августе остановило визит президента Эрдогана в Москву и достижение им договоренности о прекращении огня. Уже тогда было понятно, что режим прекращения огня в Идлибе долго не продержится.

Настойчивость Башара Асада в отношении Идлиба

Собственно говоря, сирийские власти с самого начала не выказывали теплого отношения к Сочинскому соглашению. Но поскольку с сирийской стороны документ был подписан самим В.Путиным, официальный Дамаск возражать против соглашения не осмелился. Последующие события в Идлибе и частые нарушения режима прекращения огня сыграли на руку сирийским властям. Так почему же Башар Асад так настойчив в вопросе Идлиба?

Дело в том, что Идлиб является единственной провинцией (за исключением курдских кантонов), в настоящее время контролируемой оппозицией. За последние годы численность населения провинции выросла, и это несмотря на то, что в 2015 году, когда Идлиб полностью перешел под контроль оппозиции, там проживали в общей сложности 1,4 млн. человек. Произошло это после того, как побежденные и попавшие в окружение в пригородах Алеппо, Дамаска и Дарья на юге страны оппозиционеры сдали тяжелые виды вооружений и на основе соглашения были на автобусах доставлены в Идлиб. Таким образом, к моменту подписания Сочинского соглашения в Идлибе проживали около 3 млн. человек, и более половины из них составляли переселенцы, выступавшие против центрального правительства. Наконец, Идлиб граничит с Турцией, и основная поддержка сирийской оппозиции исходит из Идлиба. Еще одной причиной настойчивости президента Асада является то, что Идлиб находится недалеко от главного портового города Сирии - Латакии и одного из самых спокойных городов региона - Тартуса, что представляет угрозу для этих городов. В то же время присутствие радикальных джихадистов в Идлибе служило основанием для начала военной операции сирийских правительственных войск. 

Военные силы Сирии в Идлибе

Принимая во внимание все эти факторы, правительство Сирии почти в течение года концентрировало свои основные силы вокруг Идлиба, чтобы установить контроль над «последним оплотом» оппозиции. До войны в составе сирийской армии служили около 220 тыс. военных. Сирийская военная техника насчитывала около 500 самолетов, 4700 танков, 4500 единиц бронетехники, 500 самоходных артиллерийских подразделений и 1500 пушек. В результате атак и дезертирства армия понесла определенные потери на начальных этапах конфликта. А в последние годы сирийская армия вообще не была вовлечена в активные военные операции, в течение девяти лет потеряв около 2600 единиц танков, бронетехники и артиллерии.

Однако после активного вмешательства Ирана и России в сирийский конфликт в 2015 году армия страны частично восстановила свою мощь благодаря также современным танкам и ракетным комплексам, полученным из этих стран. В то же время сирийская армия сумела довести численность живой силы до довоенного уровня благодаря помилованию военнослужащих при условии, что их не уволят и они присоединятся к армии на освобожденных территориях.

Примечательно, что большая часть сирийской армии, как правило, не участвует в военных операциях, находясь либо в тылу, либо в казармах. В активных боевых действиях участвуют только оперативные силы особого назначения сирийской армии (50-70 тыс. человек).

Главной ударной силой сирийской армии является 25-я дивизия специального назначения под командованием генерала Сухейля аль-Хасана, ранее известная как «Силы тигра». Предполагается, что в составе дивизии около 10 тыс. военнослужащих. Основные операции в Сирии осуществляются силами именно этой дивизии.

Второй крупной ударной силой сирийской армии является 4-я дивизия под командованием брата президента Башара Асада - Махира Асада. В состав дивизии входят оперативные подразделения «Аль-Гавс» («Помощь), участвующие в операциях вокруг Алеппо, Идлиба и Латакии.

Наконец, третьей основной силой сирийской армии является 104-я элитная дивизия, или президентская гвардия, дислоцированная в Дамаске.

Кроме того, в первые годы конфликта в состав сирийской армии были включены вооруженные группы правящей партии «Баас» и молодежные группы «Шаббиха», впоследствии объединенные в 5-ю армию под названием «Национальные силы обороны». Эти силы тоже участвуют в военных операциях.

На стороне сирийских правительственных сил также воюют бойцы российской ЧВК «Вагнер» и другие наемники, включая бойцов иранской бригады «Абульфаз Аббас», состоящей из иракских шиитов, афганских и пакистанских бойцов бригад «Фатимийюн», палестинцев и, наконец, несколько тысяч бойцов ливанской «Хезболлы». По этой причине регулярная армия Сирии не участвует в крупномасштабных операциях, предоставляя возможность отличиться вышеперечисленным силам с многолетним опытом ведения военных операций.

Чего хочет Турция?

Между тем на прошлой неделе командование турецкой армии отправило дополнительный контингент из 5-7 тыс. военнослужащих в помощь собственным вооруженным силам, обеспечивающим наблюдение за режимом прекращения огня в Идлибе. В составе турецкой армии также действуют высококвалифицированные подразделения особого назначения. Кроме того, в Идлибе и на севере Сирии турок также поддерживают вооруженные формирования так называемой «Сирийской национальной армии». В целом на территории Сирии насчитывается около 60 тыс. вооруженных бойцов, лояльных турецкой армии.

По разным оценкам, только в Идлибе действуют около 70 тыс. боевиков, включая 30 тыс. радикальных джихадистов. Это означает, что военные действия могут иметь серьезные последствия.

В отличие от правительства Сирии Турция заинтересована в продолжении перемирия в Идлибе и сохранении сочинских договоренностей. Это связано с тем, что в случае столкновения с сирийской армией в Идлибе в сторону Турции или освобожденные регионы страны могут двинуться от 500 тыс. до 1 млн. беженцев. Вдобавок к этому военные операции в густонаселенных районах могут привести к массовому истреблению гражданского населения.

Наконец, проведение военной операции может привести к потере последней провинции, находящейся под формальным контролем зажатой в угол сирийской оппозиции, а судьба боевиков будет в опасности. Связанные с «Аль-Каидой» группировки вроде «Ан-Нусры» и «Хайят Тахрир аш-Шам» имеют мало шансов на выживание. Тот факт, что боевики из этих группировок бегут в Турцию, спасаясь от наступления сирийской армии, представляет дополнительный риск для Анкары. 

Остается под вопросом также судьба примерно 15 тыс. уйгуров в Идлибе. «Исламская партия Туркестана», состоящая преимущественно из уйгуров, признана террористической в США и европейских странах, и посему Турция не может их принять на своей территории. К тому же за этим может последовать негативная реакция Китая. В этом смысле прекращение огня и приверженность условиям Сочинского мирного соглашения в Идлибе являются приоритетами для Турции. В противном случае регион может быть втянут в еще более глубокий кризис.