НЕОДНОЗНАЧНЫЙ УСПЕХ

Выборы в местные органы власти стали очередным испытанием для общественно-политической стабильности в Грузии. Правящая партия «Грузинская мечта» осталась на своих позициях, заручившись поддержкой голосов почти половины пришедших на выборы избирателей. Однако оппозиция записала в свой зачет относительный успех на выборах мэров крупных городов страны, в связи с чем ожидается проведение второго тура. Общую картину неопределенности усилили внезапный приезд и арест экс-президента Михаила Саакашвили. Несмотря на долгое отсутствие на родине, он подтвердил, что остается важным фактором во внутриполитических процессах в Грузии.

«Движение» против «Мечты»

Муниципальные выборы вновь показали шаткость общественно-политической стабильности в Грузии. Ситуация серьезно обострилась еще после прошлогодних парламентских выборов: оппозиция, прежде всего основанное Саакашвили «Единое национальное движение» (ЕНД), встала на путь бойкота работы высшего законодательного органа, ссылаясь на значительные, по ее мнению, правонарушения в ходе избирательной гонки. В ситуацию тогда вмешался Евросоюз. При посредничестве главы Евросовета Шарля Мишеля «Мечта» и ЕНД пришли к соглашению, что если на местных выборах 2021 года правящая партия наберет менее 43% голосов, то в стране пройдут досрочные парламентские выборы. И хотя из соглашения впоследствии вышли как власти, так и оппозиция, 43% голосов продолжали рассматриваться как судьбоносный тест для «Мечты».  

В преддверии выборов ЕНД выражало уверенность, что они положат конец девятилетнему правлению силы, основанной и фактически управляемой миллиардером Бидзиной Иванишвили. Однако расчет оппозиционеров себя не оправдал.

Грузинский электорат выбирал мэров и депутатов сакребуло - представительских органов в 64 муниципалитетах, в том числе и в 5 самоуправляющихся городах. Итоги выборов оказались двойственными: с одной стороны, правящая «Грузинская мечта» получила почти 47% голосов, но с другой - ее кандидаты в мэры самоуправляющихся городов (муниципалитетов), включая и столицу Тбилиси, не смогли одержать победу в первом туре. Этот показатель можно считать достижением ЕНД, хотя в пропорциональном голосовании оно и отстало от правящей силы на 16%.

В целом «Мечта» и ЕНД подтвердили, что являются крупнейшими политическими партиями Грузии, поскольку созданная всего четыре месяца назад партия экс-премьера Георгия Гахарии («Для Грузии»), заняв третье место, получила всего 7,8%. 

Принципиально важное значение во втором туре выборов мэров будет иметь борьба за пост градоначальника Тбилиси. Хотя бы потому, что в столице проживает около трети населения страны. Во втором туре борьба развернется между кандидатом «Мечты» Кахой Каладзе и председателем ЕНД Никой Мелия, за которых в первом туре проголосовали соответственно 45% и 34%. Текущий расклад политических сил прояснит и второй тур выборов мэров в остальных четырех самоуправляющихся городах - Рустави, Кутаиси, Поти и Батуми.

Между тем сам процесс голосования, состоявшегося 2 октября, прошел, в общем, спокойно, что показала и реакция международных наблюдателей. Представители европейских институтов, мнение которых имеет для идущей «евроатлантическим курсом» Грузии приоритетное значение, хоть и констатировали, что «процессу нанесли ущерб широко распространенные обвинения о неравных условиях, давлении и подкупе избирателей», но назвали эти выборы конкурентными и демократическими.

Фактор Михаила

В принципе, все прошло бы более-менее ординарно, если бы не Михаил Саакашвили. Экс-президент, с именем которого связывают радикальный поворот Грузии в сторону Запада, неожиданно вернулся в страну спустя восемь лет жизни на чужбине. И можно предполагать, что его возвращение так или иначе окажет влияние на дальнейшее развитие внутриполитических событий в Грузии.

Саакашвили приехал в Грузию в самый канун местных выборов. Все последние годы он проживал в Украине, занимал в этой стране разные посты (в том числе и губернатора Одессы), а в данный момент является главой Исполнительного комитета Национального совета реформ. Вечером 1 октября премьер-министр Ираклий Гарибашвили сообщил о задержании экс-президента. Его доставили в тюрьму в Рустави, где он сразу объявил голодовку.

Несмотря на требование сторонников Саакашвили об освобождении экс-президента и основателя ЕНД, президент Грузии Саломе Зурабишвили категорически отвергла возможность его помилования. Более того, власти расширили перечень «совершенных Саакашвили преступлений». К уголовным статьям, по которым он был заочно осужден, в частности по делу о превышении полномочий в бытность президентом при помиловании осужденных за убийство бизнесмена Сандро Гиргвлиани и по делу об избиении депутата парламента Валерия Гелашвили, теперь добавилось и обвинение по факту незаконного пересечения государственной границы.

Сам Саакашвили считает себя политическим заключенным. Но как гражданин Украины он требует встречи с ее консулом. Сложившаяся ситуация, таким образом, стала испытанием и для отношений Тбилиси и Киева. Эти отношения все последние годы, буквально с самого первого дня прибытия опального на своей родине экс-президента Грузии на землю Украины, несколько омрачены как раз из-за фактора Саакашвили. Каких-либо других, более веских причин для обострения отношений между обеими странами, где победила «цветная революция», нет и в помине.

Украинский президент Владимир Зеленский, реагируя на арест Саакашвили в Грузии, заверил, что использует все возможности для его освобождения и возвращения в Киев. Официальный Тбилиси, однако, рассматривает ситуацию под другим углом зрения. Председатель парламента Грузии Каха Кучава хоть и выразил уверенность, что «ничего не обострит грузино-украинские отношения», тем не менее подчеркнул: «Задержание Саакашвили должно стать хорошим примером тому, что в Грузии нет места провокациям».

Сам Саакашвили после нескольких дней голодовки все же прервал ее. Но все действия экс-президента Грузии, начиная с внезапного приезда в Тбилиси и предполагавшегося ареста, а также заканчивая отказом от экстрадиции в Украину и выражением намерения продолжать политическую борьбу во имя «обеспечения справедливых выборов, свободы и демократии», указывают, что они не были спонтанным решением.

Саакашвили явно настроен не на виртуальное, как все последние 8 лет, а живое присутствие в грузинской политике. Однако его шансы на реализацию этого сценария будут зависеть не только от его целеустремленности и готовности противодействовать ей со стороны правящей силы, но и от того, насколько возвращение Саакашвили в Грузию укладывается в планы Запада.

Однозначно можно сказать, что ни о какой новой «революции» в Грузии не может идти и речи. В контексте «фактора Саакашвили» это связано с тем, что в отличие от 2003 года, когда США и ЕС оказали тотальную поддержку «революции роз», их «грузинская» политика образца 2021 года далека от подобного подхода. Вашингтон и Брюссель, быть может, и желали бы возвращения Саакашвили как безоговорочно прозападного политика к власти в Грузии, но не видят для себя резона рисковать будущим своего влияния в этой южнокавказской стране. Ведь половина населения ее уж точно не приемлет экс-президента и ратует за нахождение у власти «Грузинской мечты». Говорим «рисковать», ибо для Запада и так много «неочевидностей» в данном регионе, если иметь в виду российско-турецкое взаимодействие в условиях новой реальности на Южном Кавказе, созданной победой Азербайджана в 44-дневной войне.

Грузия остается единственным островком однозначно евроатлантически ориентированной политики в новых региональных условиях. Этой политике, пусть и не в столь вызывающей форме, как это было в период президентства Саакашвили, следует и правительство «Мечты». Несмотря на общее позитивное отношение Запада к экс-президенту Грузии, у США и ЕС нет серьезных оснований для недовольства ее нынешними властями. Именно с этим связано то, что Соединенные Штаты и Евросоюз, во всяком случае в открытой форме, не делают выбора между правительством «Мечты» и сторонниками Саакашвили.

Другой вопрос, что с учетом возможного роста влияния «фактора Саакашвили» Запад будет подталкивать Грузию к внеочередным выборам в парламент, которые и могут стать решающими для судеб ее власти. Но реальность данной перспективы прояснится несколько позже. По крайней мере, после второго тура выборов в местные органы власти. Они и покажут, закрепится ли «Грузинская мечта» в своем доминирующем положении в стране, или внутриполитический кризис еще более разрастется, приняв форму фактического раскола населения страны на две части. Сторонников правящей силы, удерживающей нити правления в Грузии вот уже девять лет, и опального экс-президента, вновь рвущегося покорить вершину властного Олимпа своей родины.